Все мы с серых буднях зависли,
И ничем уж не удивишь,
Лихо скачут шальные мысли,
ну, а где-то внутри… малыш.
Удивляется непрестанно,
так уж видно ему суждено:
Глянь-ка, утро опять настало!
Зайчик снова проник в окно!
И кружат хоровод пылинки,
в свете солнечного луча…
И трава… трава на лужайке,
восхитительно горяча!
Воздух свеж, аромат июля,
неба синь и цветы вокруг…
Восхищается неустанно
тот, который внутри - мой друг.
И мельком, ощутив мгновенье,
Счастья нашего - ПРОСТО ЖИТЬ,
Засиял я, и вдохновения,
не хочу потерять я нить…
Так бывает… в заботах наших,
Суете бесконечных дней,
нам становится голос этот,
всё заветнее, всё нужней…
Когда я спешу, суечусь и сную,
то словно живу на вокзале
и жизнь проживаю совсем не свою,
а чью-то, что мне навязали.
Привычно бежишь по кругу изо дня в день, и все бы ничего, пока не задашь себе вопрос: ЗАЧЕМ?
Мудрец сказал: все суета сует,
Напрасны все терзания и муки,
Все временно: когда-то меркнет свет
Для каждого, и все утихнут звуки.
Кто может знать, что будет после нас?
Запомнит кто-то или позабудет?
Для каждого наступит этот час
Где только Бог спасет или осудит.
И нет значенья, сколько тебе лет:
Пока слышны сердцебиенья стуки,
Пусть даже жизнь лишь суета сует,
Твори добро, не опуская руки.
***Отпуск - это яркий свет в конце темного туннеля рутинных обязательств и повседневной суеты.***
Закончился мой май и моя маета!
У Добермана всегда очень много дел, настолько много, что он иногда даже забывает каких именно.
Мы все в любовной суете… То мы не тех, то нас не те!!!
Ты заботишься слишком о многом,
Когда нужно немногое, друг!
Что тебе в подземелье убогом,
Если Свет над тобой и вокруг?
Какую бы глупость вы не сделали, если она соответствует инструкции, не суетитесь.
И напрасный труд может быть титаническим.
А на кладбище…
Песня «А на кладбище все спокойненько» в исполнении Михаила НОЖКИНА
(многие до сих пор безосновательно считают автором этой песни Владимира Высоцкого)
Говорить о творчестве что-то мне не хочется.
Я - поэт особенный, я на том стою,
Чтобы с авторучкою за столом не корчиться,
А идти в интимную, в томную струю.
Чтобы мои плёночки на заветной полочке
Берегли, как старое крепкое вино,
Чтобы мои песенки пели втихомолочку,
Трезвые ли, пьяные - это всё равно.
Я творю затворником песни подзаборные,
Я мыслёнки тайные прячу между строк,
Я беру «Три звездочки» под икорку чёрную
Да шагаю в творческий в тихий уголок.
Обожаю загород городской бугористый -
Меж крестов протопаю торною тропой,
И гитара рядышком, друг мой перебористый,
И твори, что хочется, отдыхай и пой!
Четверть века в трудах и в заботах я,
Все бегу, тороплюсь да спешу.
А как выдастся время свободное -
На погост погулять выхожу.
Там, на кладбище, так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько -
Исключительная благодать.
Нам судьба уготована странная:
Беспокоимся ночью и днем,
И друг друга грызем на собраниях,
Надрываемся, горло дерем.
А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько -
Исключительная благодать.
Друг на друга мы все обижаемся,
Выдираемся все из заплат,
То за лучшую должность сражаемся,
То воюем за больший оклад.
А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько -
Исключительная благодать.
Ах, семья моя, свора скандальная,
Ах, ты, пьяный, драчливый сосед,
Ты квартира моя коммунальная -
Днем и ночью покоя все нет.
А на кладбище так спокойненько
Среди верб, тополей да берез,
Все культурненько, все пристойненько,
И решен там квартирный вопрос.
Вот, к примеру, захочется выпить вам,
А вам выпить нигде не дают,
Все стыдят да грозят вытрезвителем,
Да в нетрезвую душу плюют.
А на кладбище так спокойненько,
От общественности вдалеке
Все культурненько, все пристойненько,
И закусочка на бугорке.
Заболели мы автомашинами:
Дай нам «Волгу», «Москвич», «Жигули»,
Обеспечь запасною резиною
И гараж вынь хоть из-под земли.
А на кладбище так спокойненько:
Каждый в личном своем гараже,
Все культурненько, все пристойненько,
Все наездились вдоволь уже.
Старики, я Шекспир по призванию,
Мне б «Гамлетов» писать бы, друзья.
Но от критики нету признания,
От милиции нету житья.
А на кладбище, по традиции,
Не слыхать никого, не видать,
Нет ни критиков, ни милиции -
Исключительная благодать.
Коль всё сгорело: и шашлык и плов,
Проблема - в массе лишних поваров.
И жизнь хороша!
И жить хорошо!
…да всё, как - то некогда…
Не спеши говорить, не придется краснеть.
Не спешите любить, не придется жалеть.