Золотой ладонью бабье лето
Каждый лист погладило — жалея:
Скоро опадут… Но будет это
Только завтра, а пока желтеют,
А пока горят, спеша ответить,
Солнечный оттенок повторяя,
Кто еще их так тепло приветит…
Светятся, искрят, не понимая,
Что всегда одна у листьев участь —
Отшумев, упасть ковром на землю.
Пусть не знают… так, наверно, лучше.
Наши мысли тоже не приемлют,
Не перебирают и не множат
Всё, что бренность жизни предвещает.
Только осень это сделать может,
Только ей мы грусти миг прощаем
За святое чистое стремленье
След оставить в мире не напрасный,
За неповторимое уменье
Сделать увядание прекрасным.
Увязнув в чувствах прожитых лет
И потерявшись в пустоте бытия
Я все пытаюсь отыскать твой след
Оставленный после того дня
По привычке просыпаясь
Я места себе не нахожу
Будто знаю что сегодня
Вновь тебя не отыщу
Мне пусто и тоскливо
Что нет твоей поддержки и руки
Я будто чувствую всю боль мира
Пытаясь игнорировать ее внутри
Прижавшись к тебе на мгновение
Услышать хоть сердца стук
Я знаю что станет мне легче
И растворятся моменты прожитых мук
Ты же понимаешь что я страдаю
Тебя нет в жизни моей
Меня разрывает то ожидание
Что ежедневно и бесконтрольно меня подчиняет
Я не могу жить жизнь все время обязанной
В постоянном ожидании перемен
И зубами те нитки развязываю
Что держали меня у свечей
…ВНУТРИ И СНАРУЖИ…
…Поверьте, я внутри — эстет,
хотя по виду и не скажешь,
но внешность, это — «марафет»,
а душу гримом — не замажешь!..
(ЮрийВУ)
Кружится мир, и мы вместе с ним,
Ловим ладонями ветра.
Внимая зову мыслей своих,
Песню нашу поем у костра.
Так много желаний и чувств что-то сделать,
Вдали запылал зарей горизонт.
Зачем нам мечте ставить пределы,
Когда наяву сбывается сон?
Важно не то, кем были мы раньше,
Важно лишь то, кем можем мы стать,
То, какие с тобой у нас мысли,
То, что способны сейчас ощущать.
И голоса станут ярче звучать
На пороге грядущих перемен.
Это место не нужно на карте искать,
Там оно, где горит новый день.
Когда-нибудь мы станем песней,
Той самой, что каждый день поем.
Быть может, увидим, что мир не так тесен,
Свободу и правду с тобой обретем.
Мы пытались понять и пытались найти
Самих себя, свое место.
Но кажется, сбились в этом пути,
И здесь теперь мы, вместе.
хочешь, я историю расскажу?
как остывшей осенью падал снег …
как привык /со временем/ к горлу жгут,
… как искал спасения человек (?).
или… хочешь? — я расскажу, как лёд,
даже, среди лета не тает весь.
а ещё, что умный и идиот,
средь людей, обычная нынче, смесь.
впрочем, что зря воздух-то сотрясать?
всем давно известно, что человек,
если надо, вспомнив там, чью-то мать
… может перепрыгнуть через парсек (!)
может своротить сотни тысяч гор,
целый океан осушить в подход …
… ну, а может тенью, как будто вор,
быть незримо рядом, за годом год.
человек ты знаешь? на всё готов,
чтобы жить и жизнь свою пить сполна!
и сорвавшись в пропасть, упасть на дно,
и поднять осадок на небо с дна,
и тянуть за волос себя наверх,
вопреки давлению пустоты.
…человек в инстинктах своих, как зверь,
когда мчит за зовом своей мечты …
в общем, … знаешь? я не скажу тебе
ничего такого, чтоб вызвать страх …
я скажу одно лишь — своей судьбе
человек хозяин в своих делах.
будет так и в будущем, как и встарь —
как бы ни был мир к человеку строг …
сам себе и нищий и государь
человек и дьявол себе ! … и Бог …
Скорее мчи в подъезд, замри и стой внизу,
Почтовый шкаф сломай и руку запусти;
Ни одного письма тебе не принесу!
Но, медленно вздохнув, опять меня прости!
Открой в квартиру дверь и к телефону сядь!
Звонок мой жди в пальто, не заваривши чай, —
Не получив звонка, ползи в свою кровать,
Но перед сном меня в который раз прощай!
Не спи: ворочайся, кури и пей вино!
Разглядывай часы, беседуй сам с собой!
Бессмысленно смотри в морозное окно
И слушай «тик и так» часов настенный бой!
Наутро выйди прочь, и по пути (куда?)
Мечтай о том, что мы увидимся в метро!
Но головой внимай, что больше никогда
Не будем вместе мы (пускай болит нутро!).
Не слушай никого, кто плохо про меня
Пытается сказать, чтоб твой вернуть покой!
За правило возьми: в конце любого дня,
Тоскуя, вспоминать лицо и голос мой!
Забудь, как есть, любить, выдумывать мечты!
Сомкни весь мир на мне! Да так, чтоб одуреть!
За правило возьми: среди любой толпы,
Хотя бы раз на дню, в других меня узреть!
Навзрыд рыдай о нас и сочиняй стихи!
Ругай себя за все, что сделал невпопад!
Представь, как руки мне целуют женихи,
И преврати свое существованье в ад!
И каждый день душой старей на сотни лет
От мысли, что вовек отныне будем врозь!
Тогда скорей всего получишь свой ответ
На заданный вопрос, как без тебя жилось!
Переделывая себя, мы переделываем и времена с трудных на легкие, с лёгких на трудные.
Эта история грустная, но простая: вместо семьи он родился в собачьей стае. Там не жалели, когда он скулил и плакал. Вместо объятий — игрушку, как кость собаке.
Он научился не выть и стоять по стойке. Вырос вожак, зубы сталь и два метра в холке. Строгий ошейник стал галстуком от версаче. Бывший щенок никогда ни о чем не плачет, знает команды, вцепляется прямо в горло, статный, породистый, преданный, верный, гордый.
Свой поводок перерос и давно не носит. Сам для щенков вместо ласки бросает кости. А по ночам, прижимаясь щекой к подушке, он вспоминает щенячьи свои игрушки.
Вот самолёт, он железный и всем на зависть. Что ж ты не рад? Мама с папой ведь так старались. Неблагодарный! Ведь мы тебе — что угодно!
Если обнять самолёт, самолёт — холодный.
Вот тебе мячик, иди поиграй с друзьями. Что ты скулишь? Выйди вон и отстань от мамы. Он отстаёт, он послушный хороший мальчик. Он, обнимая, проткнул коготками мячик.
Утром проснётся, рыкнёт на щенков и суку. Мог бы погладить — но снова отдернет руку. В стае смогли воспитать из щенка мужчину.
Только любить почему-то не научили.
влюблялся раз пятнадцать точно
— сеновалы все измял
женился в похоти заочно
— любовь безвозвратно терял
Там за окном уже светало,
Рождался в муках новый день.
А здесь подушка, одеяло…
Сентябрь. Суббота. Утро. Лень.
Спешить куда? Предамся неге,
Вкушу божественных минут.
Свернулся кот клубочком пегим,
Куда-то ходики бегут.
И пляшет зайчик по обоям,
Среди портьер сыскавший щель.
И тишина. И за стеною
Мудак сосед врубает дрель.