Я вчера совсем о ней забыл, -
Город позабыл,
Лицо,
И руки.
Я вчера не смог умерить пыл,
Я вчера веселым был от скуки.
Ветер выл, - беспомощно и зло,
Душу мне выматывал больную.
Мне вчера неслыханно везло,
Я вчера не помнил, что тоскую.
Сладко ночь веселием пустым,
Забавляла, - сердце,
Ум,
И душу.
Только я вдруг сделался седым,
И виски посеребрила стужа.
__________________
Долго снег, с утра слепил глаза,
Я касаюсь прошлого ладонью,
Я перебираю города, -
Только твоего никак не вспомню…
Четыре ножки, стул и стол,
Ковром покрыт прогнивший пол,
В углу всех храпом забавляя
Моя спит жёнушка родная.
И звёзды спят, спит и луна
И «Батька» спит, спит и страна…
Но только я, держа учебник,
Не сплю, как Мерлин, тот волшебник.
Не спит и Юрка-«космонавт»
Сосед наш, местный «алконавт»,
По жизни он простой повеса,
Кило под сто сального веса.
Как выпьет, всё ему под стать,
-«Я не один» кричит…"Нас Рать"
Ну да, начхать: на жизнь, на время,
Кричит: «Такое братка бремя.»
Да, время чудное у нас,
Всё дорожает, свет и газ,
Вода теперь ценой, как водка,
А коммуналка, как «подлодка».
Про магазины я молчу,
Не многим цены по плечу,
Как на экскурсию заходишь,
Со стоном: «ох» и «ах» выходишь.
Икра почти всегда гниёт,
Её простой люд не берёт,
Лишь так, залётный «Буржуазик»
Возьмёт её с кило в свой «тазик.»
А я, что я, утра всё жду,
Закинув снасти на пруду,
Сидя под небом всё мечтаю,
Вот так в мечтах и засыпаю.
Волны о берег прибоем волнуют,
Слышите, видите, люди, танцуют.
Он и она, а во круг только всплеск,
И в синих глазах любви яркий блеск.
Нежное тело в усладе летало,
А море волнуясь в плеске стонало,
Губы солёные словно мечта,
Счастье моё ты, моя красота.
Может не сразу, я понял когда-то,
Может быть стрелки часов циферблата, -
Мне подсказали, что любит и ждёт,
Ей прошептали, придёт ведь, придёт.
И крылья на ветер, летел и бежал,
Но берег «сказал» мне: «Что я опоздал.»
С разбега на рифы, - я за тобой,
Душа вслед тебе, кричала: «Постой.»
Теперь я земля, а ты синея гладь,
Пучина- волос твоих белая прядь
И души сплелись, я рядом, с тобой,
Мой ангел- ты свет красы неземной.
Прожил немалые я годы,
И голова стала седой.
Но жизнь меня не надломила,
В душе я прежде молодой.
Время бежит неумолимо,
Минула бурная весна.
За нею лето золотое,
Итоги подводить пора.
Я счастлив был все эти годы,
Пусть было горе и нужда.
Мы столько лет с тобою вместе,
Ты другом мне была всегда!
И вот уж осень на исходе,
Скоро наступят холода.
Трещит сорока на берёзке,
Прощай, осеняя, пора!
Бегут года неумолимо,
Бегут, спешат, считая дни.
И ты уже не так красива,
И больше стало седины.
И хоть мужчины продолжают
Еще тонуть в твоих глазах,
Они с тобой в любовь играют,
Нет правды в лестных их словах!
Их привлекают помоложе -
Девчонки лет так двадцати.
На них они глядят украдкой,
А подойти к ним не с руки,
Ведь голова уже седая
И нету прыти той давно,
Навряд ли глянет молодая
На постаревшее лицо.
А ты смахнешь слезу украдкой,
И снова блеск в твоих глазах.
Пускай уже немолода,
Но ты еще не в тех годах,
Когда старушкой называют,
Когда на пенсии давно,
В тебе еще азарт играет,
И пьешь любовь ты, как вино
Перья теряют птицы,
Но продолжают лёт.
Может у них учиться
Петь, когда жизнь нас бьёт?
Вновь распушатся крылья,
Птичий продолжа век.
Множится эскадрилья,
Словно в метели снег.
Видишь, взлетает стая,
В дальний готовясь путь?
Истина тут простая -
Стойким по жизни будь.
Пой, если даже стужа
Снегом залепит рот.
Птицам бывает хуже -
Сколько в пути умрёт?
Выжить - инстинкт природы
Всем одинаков дан.
Вот потому сквозь годы
Птиц летит караван…
Я устала растворяться
В синих, серых и зелёных,
Голубых и каре-чёрных
Во прекрасных во глазах.
Я устала признаваться,
Что они сердечно ранят,
И как ночью просыпаюсь -
Так подушка вся в слезах.
Я устала от обманов,
Недомолвок, полувзглядов,
Оговорок и шептаний,
От родных и от друзей…
Понаставлено капканов,
Чтобы легче попадаться…
Словно глупая рыбчонка
На приманки рыбарей.
Я людей всегда любила:
И смешливых, и угрюмых,
И весёлых и не очень,
Но всему своя пора.
Никого не подводила
И была по жизни доброй.
Это просто я устала.
Всё. Окончена игра.
Что верно, то верно…
Как безысходны были те слова!
Привыкнуть к мукам невозможно!
Но скорбные зашлись колокола -
И оказалось всё не так уж сложно.
Вот жизнь. Вот смерть. И тоненькая нить
Связует их, как два воздушных шара,
Один стремится вверх - ему названье Жизнь,
В нём радуги разлив и звон гитары.
Другой тяжёл и важен - это Смерть,
В нем прах и тлен, и стон, и боль разлуки,
А нитка так тонка, что Жизни круговерть
Сама собою приближает к Смерти руки.
У Жизни - будущее, в Смерти - вечность,
Где нет ни мук, ни славы, ни цветов,
У Жизни есть любовь и человечность,
Зато у Смерти нет врагов и нет долгов.
Есть два пути, и оба очень сложны,
Но лучше прямо им смотреть в глаза!
И к мукам жизни всё ж привыкнуть можно -
Смогла любимая Актриса доказать
Всей силою врождённого таланта,
Что было ей дано свой век прожить,
Чтоб знать - нет в Жизни лучшего гаранта,
Чем раздарить себя частицами души!
Ах, как же - театр! Ах, кинематограф!
Спасенье тленное для наших вечных душ…
«Пожалуйста… в программке… да… автограф…»
Молчите, скрипки! Пусть нагрянет туш!
«Пожалуйста, в карету… у подъезда,
Не застудите ног, сударыня, мокро…» -
Но в жизни проще всё, и для разъезда
Ей были, как и нам, - вагончики метро.
Пусть роли прожиты, но не потухла рампа,
Пусть на афишах дождь слизал её следы,
Всем нам, поклонникам её таланта,
Остался жизни свет немеркнущей Звезды.
И сказка сыграна со многими ролями,
И жизнь прожита, с мукой пополам…
А выбор есть всегда, как перед королями,
Я выбираю Жизнь, пусть спят колокола!
Закройте дверь! Сквозит вчерашней болью…
Где я была простой пастушкой Сольвейг,
Застывшей изваянием печали,
Где волны памяти мою любовь качали
То вверх летящей белокрылой птицей,
То вниз - надеждой встречи исцелиться…
Была всегда свободной в жизни прежней,
А стала вечным символом надежды
На память и на верность - вне сомнений,
Для романтичных новых поколений…
Устала вечная невеста - лишь немногим
Бог посылает твердость духа для подмоги…
Я расстаюсь с прекрасной вечной Сольвейг,
С её безвыходной, несбывшейся любовью…
Не ищи путей-дороженек,
если правильная найдена,
сколько было их исхожено,
сколько Богом было дадено…
Не гонись за всеми птицами,
коль своя щебечет ласково,
не рядись с ветрами быстрыми -
не дано в одной быть связке нам.
По достоинству оценивай,
что судьбою предназначено,
не спеши добро разменивать -
не собрать потом и в складчину.
Принимай всё, что предложено -
всё оценится со временем…
а желанья - конь стреноженный,
с вечным именем - Смирение…
Мир - словно хрупкое стекло…
Пейзажи, улицы, окно.
Где в отражении зеркальном,
Всё стало будто бы хрустальным,
Простым и нежным словно сон,
Как с ветром крик печали стон.
Где каждый видит лишь себя
И даже в пении дождя, -
Рисует жалкие сюжеты,
Где сто вопросов и ответы,
Где все бредут за нитью лжи,
Там правды нет, лишь миражи.
Вопрос, а как устроен мир?
Кидая взгляд с окна квартир…
Мы видим малое, но всё же,
Какой-то знак на нашей коже,
Лишь предвещает, как в кино,
Нам видеть то, что суждено.
Мир - словно хрупкое стекло
И вот уже глядя в окно,
Мы ищем новые сюжеты,
Встречаем ночь, потом рассветы
И всё пытаемся понять, -
Что нам дано? Что нам познать?
Я хочу, чтобы утро всегда начиналось,
Из простых ароматов цветущих мимоз,
Я хочу, чтобы солнце всегда улыбалась,
Разбавляя тепло нежным бархатом роз.
И мелодия скрипки под шелест дубравы,
Очарует тебя нежным пением птиц,
А ветра зашумят, у подножья, где травы,
Чуть касаясь дыханием тонких ресниц.
И целуя тебя, сладким словом лаская,
Я хочу разбудить тебя, нежно, любя,
А ветра, краски жизни свои разбавляя,
Вновь напишут листвою- «Моя ты, моя!»
Я хочу, чтобы жизнь никогда не кончалась
И на небе в лучах серебрилась луна,
Я хочу, чтобы солнце всегда улыбалось
И, чтоб путником нашим была- тишина.
Какое там, забыть, но как?
Воспоминания колышет,
Я слышу даже ветер дышит,
Зовёт: «Пойдём со мной в кабак.
Но просто так, а всё ж, но как?
Когда идёшь и в блеске слёзном,
По небу полу-сонно звёздном,
Крадётся тенью вечный мрак.
И тишина, а вот и снег
И от тепла снежинки тают,
Как белый пух кружась слетают,
Готовя для зимы разбег.
Всё просто так, а в мыслях, как?
Когда предчувствие ломает,
Не пьян, я трезв, но так шатает,
И ветер подвывает в такт.
Забыть, скажите как забыть,
Когда усталость в этих стенах,
Ломает всё и кровь по венах,
Как будто шепчет: «Надо жить.»
А мне так хочется всё выть
И разогнаться птицей в дали,
Отбросить всё, стерев печали,
И тот вопрос «Ну как, забыть.»
Не важно то, что важным может быть
И даже эта осень за окном…
Мы просто разучились так любить,
Как любит дождь прохожих под зонтом.
Как любит ночь сияние луны
И ветра стон, что гонит в даль листву…
Порою мысли глупостью пьяны,
Когда стирает в памяти молву.
Когда не замечая огонька
На части рвём всё то, что нам дано…
Нас губит в одиночестве тоска
И старое креплённое вино.
И так за шагом шаг стирая след,
Мы что-то ищем в далёкой синеве…
Забытый образ, прошлого ответ
И нежное: «Прошу, вернись ко мне.»
Не важно всё, не важно… Почему?
Мы просто разучились так любить…
Теперь нам осень рисует тишину
И образ тот, который не забыть.
Он больше уже не услышит
Как рвётся стальная струна…
И тех, кто «живёт» с ним и дышит
Под словом единым - «Страна!»
Никто не забудет как рвались
Те нервы, что он не сберёг…
Те песни, что в душу цеплялись
В потёмках Советских дорог.
Где истина гнала трусливых,
Трясущих от злобы людей…
Ведь он ненавидел фальшивых,
«Гниющих» от скользких идей.
Но нервы, опять эти нервы.
Опять задрожала струна…
Слова превращались в шедевры…
Высоцким гордилась страна!
Он больше уже не услышит…
Он больше уже не споёт…
Лишь в песнях своих с нами «дышит»
И в памяти нашей живёт!