Рассказать вам, что ли, дети,
об вот этом интернете?
Интернет - большой чердак,
в чердаке - большой бардак,
в бардаке - две капли смысла.
Остальное - коромысло…
Три ведра, четыре щетки,
Вася Пупкин, ржавый гвоздь,
баннер сверху, баннер снизу,
чушь по центру, пальцы врозь,
черемша, пропавший лобзик,
старый кожаный кафтан,
невозможно безобразный
отвратительный «слоган»…
Тухлый брэндинг, кислый роуминг,
чмошный лизинг и фидбэк,
на коробке - труп мышиный
и к «ворду» второму крэк,
кучка кала на гестбуке,
а точнее, склад говна
(без говна картина наша
не могла бы быть полна)
В колесе четыре белки
круглосуточно торчат,
называя это счастье
иностранным словом «чат»,
и безграмотный, дебильный,
из щелей свисает бред -
вот вам, дети, сын прогресса
с гордым ником - «Интернет».
Что, понравилось вам, дети?
А теперь добью я вас:
Наблюдать всю эту пакость
стоит где-то доллар в час.
Добрый читатель, что тебе надо, чтобы не сдохнуть здесь -
Порцию меда, порцию яда, выверенную смесь?
Злой обладатель первых проплешин, первых руин во рту,
Чем ты надежно будешь утешен в скудном своем быту?
Можем придумать сказочный остров, солнца резервуар,
Землю с названьем через апостроф, вроде Кот-д'Ивуар:
Так я и вижу где-нибудь в джунглях шкуру того кота -
Там, где мелькает в бликах ажурных теплая смуглота.
Страсти-мордасти, Пристли и Кристи, ром, буйабез, кускус,
Грозди угрозы, кисти корысти, яд, пистолет, укус,
Труп генеральши, страсть сенегальши, выдумка, фальшь, игра -
Все что угодно, лишь бы подальше от своего угла!
Или вернее - язвы коснуться, в тайную боль попасть,
В стоны сиротства, гордость паскудства, бренность, растленность, власть,
Где-нибудь рядом, прямо за шторой, за угол, корпус Б,
Высветить пропасть, рядом с которой мы еще так себе?
Что же мне выдумать? Как ввязаться в битву за падший дух?
Ну, а давай-ка убьем двух зайцев, двух крокодилов, двух
Хищных котов - д’ивуар и просто; полный стакан с пустым,
Бездну юродства с духом господства запросто совместим.
Значит, представим южное небо, юное, как в раю,
Бухта - мечта капитана Немо, город на букву Ю,
Чтоб в алфавите искали долго, тщась обнаружить нас.
Я - это все-таки слишком гордо. Ю - это в самый раз.
Лето, какого не помнят старцы. Золото… Синева…
Птицы, поющие сразу стансы, музыку и слова.
Лука, бамбука, запаха, звука нежные острия.
Фрукты в корзине, а в середине этой картины - я.
В душном шалмане с запахом дряни, в шуме его густом,
Вечно таская свой ад в кармане (кстати сказать, пустом)
С вечной виною - той ли, иною и, наконец, еврей,
Так что, как видишь, рядом со мною ты еще царь зверей.
Видишь, что правда или неправда свет не спасают врозь?
Пара кадавров, абракадабра. Надо, чтоб все слилось!
Бездна бессильна, солнце напрасно греет пустыню вод.
Мало вам счастья - вам для контраста нужно меня.
Ну вот.
Страдал я легким, но пороком,
живя с ним годы беспечальные:
я очень склонен ненароком
упасть в объятия случайные.
Раз в историю такую,
Помню, братцы, я попал.
Как-то Рыбку Золотую
Я на удочку поймал.
Только в лодке оказалась,
Тут она и говорит:
«Наконец-то я попалась,
Забери меня, старик.
Я давно уже мечтаю
Чтоб в аквариуме жить.
Экология такая,
Впору кверху брюхом всплыть.
А за это, ты же знаешь,
Сказки, чай, читал не раз,
Всё что ты не пожелаешь
Я исполню сей же час".
У меня проблем немало,
Бабка пилит каждый день,
То воротина упала,
То завалится плетень.
Крыша в хате не покрыта,
С потолка вода течёт
И разбитое корыто
У крыльца уж третий год.
Только сам-то я ленивый
И работать не горазд,
На рыбалку бы да с пивом,
Мне вот это в самый раз.
Но, коль подвернулся случай,
И вот так вот мне везёт,
Тотчас список я озвучил,
Обозначив фронт работ.
Рыбка, выслушав, зевнула,
Опираясь на плавник,
После тяжело вздохнула
И сказала мне: «Старик,
Я, конечно, обещала
И готова подсобить…
Только проще нам, пожалуй,
Будет бабку заменить!!!»
Когда Матильда встретила Петра,
Он спал в центральном парке на скамейке.
Шепнул ей голос внутренний: «Пора!
Вот шанс построить общества ячейку!»
Не очень трезв, но, в общем-то, хорош -
Овал лица с налётом интеллекта,
Малиновый пиджак и брюки клёш…
М-да… Экземпляр почти что без дефекта.
Смотри-ка! И кольца на пальце нет -
Ещё одна для радости причина!
Слегка потыкав зонтиком в предмет,
Матильда прошептала: «Эй, мужчина!
«Вставайте, несолидно здесь лежать
(Объект слегка пошевелил усами) -
Пойдёмте, предоставлю вам кровать,
Дам бутербродик с сыром и салями
И крепкий кофе… Или лучше чай?
(Объект во сне захрюкал безмятежно),
Застудитесь, холодный нынче май…"
И за башмак его стащила нежно…
«Стоп, женщина, не троньте реквизит!» -
Раздался голос, громкий и вульгарный -
«Не для затей мужчина здесь лежит -
Снимаем фильм научно-популярный!»
И из ближайших вылезли кустов
Три человека - съёмочная группа,
Актёр «проснулся», пыль стряхнул с усов,
Матильде подмигнув довольно глупо.
«Мадам! Ваш номер триста пятьдесят! -
Сказал Матильде наглый оператор. -
Везёт Петруше - все его хотят…
А вам презент - китайский калькулятор!
Названье фильма? «В поиске мужчин:
Проблемы, спрос, тенденции, задачи»…
Не троньте Петю! Он у нас один
Для амплуа «Бесхозный и лежачий».
Был раньше Вася, но его давно
На сувениры растащили дамы…
Такое экстремальное кино -
Вот, взяли каскадёра для программы…
Мадам, зачем же камеру хватать?!
Петюня, береги лицо, приятель!
Ментов* пора, похоже, вызывать
(*Понтов, конечно - извини, читатель!)…
Зачем Матильда встретила Петра…
Теперь пиджак малиновый ей снится…
Что наша жизнь? Жестокая игра -
Коктейль надежд, желаний и амбиций…
Эпиграф
«Супруги наши с сотворенья мира…
Пьют нашу кровь…
Наверное, вампиры!»
Жена - вампир! Я догадался сам,
Про Дракулу за книжкой как-то сидя.
У зеркала - всегда по три часа.
Понятно… Отражения не видит!
Жена - вампир! Вампир наверняка!
Я с лаской к ней, буквально этой ночью.
Она мне: «Фу!.. Наелся чеснока!
Да ты, похоже, смерти моей хочешь».
Все признаки вампира у жены
(Я досконально разобрался в этом) -
Всё шастает по клубам (По ночным!)…
Пугается, видать, дневного света.
Не знаю, что там ждёт нас впереди,
Но только, как ответственный мужчина,
Я деревце на даче посадил…
На всякий случай, так сказать… осину.
А тут ещё не пил недели три -
Всё экономил… Сдал ещё бутылки…
И (как бы - ей) столовый подарил
Набор - из серебра ножи и вилки.
И лишь замечу дьявольский прищур
Где взгляд был просто ангельски невинный,
С базара мясо свежее тащу,
Чтоб самому не стать парной свининой.
Укусов удавалось, в основном,
Успешно сторониться до сих пор мне,
Ведь я ей красным марочным вином
Гемоглобин поддерживаю в норме.
Так и живём… Причём уже давно.
И у жены (учитывая гонор)
Подарки, платья, праздники, вино…
А у меня значок - «Почётный донор».
Она меня спросила с укоризной,
- Как ты живёшь, подлец, с такой харизмой?
И прочь пошла, удручена ответом:
- Да как и ты, с таким менталитетом!
Мечтала выйти за козла,
По сути-то, была козою,
И вот, двадцатого числа,
Она встречается с судьбою.
Он был крутой, как новосёл
И зелени имел он тыщи,
Но в жизни был такой козёл…
Нет, даже хуже - был козлище!
Медведь благословил семью
И узаконил брак и чувства,
Поставил и печать свою
И подарил кочан капусты.
Неделя брачная прошла,
Коза цвела, как королева,
Но захотелось, не со зла,
Сходить куда-нибудь налево.
- Мой милый, я чуть-чуть пройдусь,
А ты прочти о волке сказку,
Я к девятнадцати вернусь
И ты сполна получишь ласку…
Пришла домой поздней на час,
- На пляжике паслась, у речки…
Козёл как дал копытом в глаз
И постелил ей на крылечке.
Наутро, та коза в отдел,
А там сидят три серых волка:
- У нас, коза, сто десять дел,
От них вчера сломалась полка!
Вернулась вся в слезах к козлу:
- Люблю, не будем разводиться.
И он ей постелил в углу
И дал из ковшика напиться.
И двадцать лет живёт коза,
Живёт, почти как королева,
Закрыв на беспредел глаза,
Но в месяц раз бежит налево…
Когда однажды ночью я умру,
то близкие, надев печаль на лица,
пускай на всякий случай поутру…
мне все же поднесут опохмелиться!
К родине любовь у нас в избытке
теплится у каждого в груди,
лучше мы пропьем ее до нитки,
но врагу в обиду не дадим.
Уговаривал болт гайку -
Накручу тебя давай-ка!
На что гайка отвечала -
Этого мне не хватало,
Что я спрыгнула с ума?
У тебя ж не та резьба!
Да, и что мой скажет друг,
После этого - шуруп?
Но, прижимаясь все плотней,
Болт нахальный молвил ей,
Что крутиться на болте -
Не елозить на гвозде.
А шуруп, он тот же гвоздь.
Брось его ты, гайка, брось!
Накручу тебя со смазкой
По головку, словно в сказке,
Десять раз я не спеша!
Ну, давай, моя душа!
Три часа наш болт потел,
Так и сяк ее вертел,
Гайка бедная скрипела,
Но налазить не хотела
Ее левая резьба
На конец большой болта.
На нее раз пять залазил
Он и спереди и сзади,
Потихоньку, после с силой,
С маслом пробовал и с мылом,
Наконец наполовину
Накрутил ее насилу,
Но случилась тут беда,
Ни туда и ни сюда
Гайка больше та не шла,
Видно сорвалась резьба…
До сих пор страдает где-то
Болт несчастный с гайкой этой.
Вывод же, друзья, такой -
Осторожнее с резьбой!!!
Громко с утра зазвонил мой будильник,
Значит, пора на работу вставать.
Путь мой на кухню лежит в холодильник,
Буду его много раз открывать.
Я на работе сижу и тоскую,
Я на работе уже два часа.
Но почему-то так сильно ревную,
Что мог открыть его кто-то, не я.
Пусть мне диеты на горло наступят,
Я всё равно буду грезить о нём.
А если ночью желудок разбудит,
Дверцу открою, найду что-то в нём.
Всё что нажито, от глаза скрывает,
То, что не съедено, спрятано в нём.
Мой холодильник меня обожает
И награждает продуктов дождём.
Если талоны к нам снова вернуться,
Чтобы мой друг никогда не пустел,
В нём накоплю море морепродуктов,
Пусть даже я на сто грамм похудел.
Смотрят котлеты, и мне улыбаясь
Смотрит сметана и смотрит бифштекс.
Я его дверцу закрою смущаясь,
Снова открою, такой уж рефлекс.
Я без тебя, о мой друг, Холодильник,
Я без тебя не прожил бы и дня.
Снова в желудке звонит мой будильник,
Ты моё счастье, любовь ты моя.
Я к Вам явился извиниться.
Был груб, неискренен и пьян.
Вчера изволил пить… Напиться?
Помилуй боже! Я смутьян?
Я Вас любил… а спьяну - боле,
Сегодня - деликатен, тих,
Смотрите, от сердечной боли,
Вам посвятил вот этот стих.
Маньяк? Развратник? Нет, поверьте!
Ах, я не трогал Вашу грудь!
Попутал чёрт? Какие черти?
Там был комар - хотел смахнуть!
И не пытался рвать одежду
Ни на себе я, ни на Вас…
Простите ж! Дайте хоть надежду,
Мне в первый и в последний раз…
Но, глядя с грустью и укором,
Вы, знаю, не могли простить…
А я… Вас раздевая взором,
Всё думал: «Вот бы нас скрестить»…
Вот и весна уж на пороге,
Вновь мир обласкан и согрет.
Весной из женщин лезут… ноги,
Как из-под снега первоцвет!
Зима ушла… Ее нам не забыть…
Немного грустно и тревожно…
Ведь больше баб нельзя лепить…
Зато уже их клеить можно!