Разве чрезмерная заполненность жизни - спасение от одиночества? Кратковременная защита. Есть свойства души, располагающие к одиночеству, а они не могут быть изгнаны или заменены другими. Им можно приказать умолкнуть, съёжиться, отойти в тень - на время. Потом они напоминают о себе и берут своё. А если их, всё время держать в тени, становится ещё хуже, и самое лучшее - не мешать им и не понукать ими.
Спрятав себя во льду, легче запирать чувства. Именно лед спасает их, не давая выть от боли. Не сходить с ума. Не умирать от мысли, что… их больше нет. Холод - это спасение. Это способ не обрушить на себя и мир всю боль, а пить ее мелкими глотками.
Если человека спасает от катастрофы лицедейство, то - надо играть.
Спасательный круг иногда падает прямо на голову.
Страну невозможно разрушить до тех пор, пока сам народ не станет могильщиком своей собственной безопасности; и невозможно спасти страну до тех пор, пока народ не возьмет заботу о безопасности в свои собственные руки
«Ура!" - спасает нас напропалую…
… Мне мостов твоих не сжигать. Мне твоих городов не строить,
Мне тебя никогда не понять, и пытаться, наверно, не стоит.
… Мне к тебе по реке не плыть, не бежать за тобой вдогонку,
Мне твоей никогда не быть - ты считаешь меня ребенком.
… Мне тебя не ждать сотни зим, не искать с тобой постоянства,
Мне с тобою не жить вблизи, не делить на двоих пространство.
… Мне в толпе тебя не искать. Мне не знать твоих потрясений.
Мне с тобой не дано летать… В этом, видно, моё спасенье.
Когда никто помочь не может, когда понимаешь свою малость перед страшной силой, только тогда начинаешь смотреть в небо и молить видимое и невидимое о спасении.
Я тенью стала без тебя.
И болью переполнив душу
Я в серость дней погрУжена,
Не в силах выбраться наружу.
Осколки сердца подмела
И положила в темный угол.
Быть может с завтрашнего дня
Мой пазл собирать я буду.
Нет сил сегодня, даже жить,
Желаний нет напиться даже,
Мне хочется про все забыть,
Забыть «проклятую» пропажу.
Но в голове нещадный звон
И образов переплетенье.
А в мыслях только он и он,
И те, прекрасные мгновенья.
Забыть, забыть, забыть, забыть!
Не думать, не желать, не слышать!
О Боже, как мне дальше жить?!
- Господь мой, исцели мне душу!
______________________________
А с неба, лилась тишина, как будто говоря: «Послушай,
Во мне спасение твое, - ты криком гладь мою наруши.»
Она кричала что есть сил, в тиши тонули клочья боли,
И душу наполнял покой, в смирении родилась воля.
(Бr)
27/02/2015
…А было время, щенком я был,
шерсть дыбом, мне ветер вскольз.
Забыв о том что Отец говорил,
Решал сам любой вопрос.
Как жало зубы, свиреп оскал,
и когти остры как нож.
Со всеми грубый, на всё плевал,
а губы сочили ложь.
В безумных битвах жар тратил свой,
неслась земля из-под ног.
А мать в молитвах не спАла порой,
Господь чтоб меня берёг.
И лишь осознавши сполна про то,
что будто сквозь сито вода.
На жгучем ветру, в захудалом пальто,
мои утекали года.
От ран разбитый давно устал,
ослаб я и что ж теперь?
Кривая улыбка сменила оскал,
лежу я, как раненный зверь.
Поник мой взгляд, на мне вшей не счесть,
под дверью, как битый пёс.
Поджатый хвост и скомкана шерсть,
промок и почти замёрз.
Скуля от скуки и от тоски
о том что мне нечего есть.
Заковано сердце и сжато в тиски,
судьба с меня сбила спесь.
Ещё не занёс топор палач,
свой предполагая итог,
шепчу с надрывом сквозь слёзы и плач,
прости Ты меня, мой Бог.
Пока не совсем очаг остыл,
я жизнь не сменял на алтын.
Отец терпеливый мне дверь открыл,
входи давай, блудный сын…
Рука, не дающая упасть, надежней руки, обещающей страховку в случае падения.
песочные часы считали время,
судьба написана и предрешён исход,
любовное нести по жизни бремя
с надеждою сорвать, когда-нибудь джек-пот!
расплавит лёд рассеет предрассудки,
и чёрный плащ повесится тогда на гвоздь…
неприятности превратятся в шутку,
исчезнет хромота, не нужной станет трость…
тепло придёт весеннею капелью,
согреет душу, пустоты развеет мрак,
любовь спасёт лишь надо только верить,
искренне надеяться… и будет так!
Кто из проповедников, лезущих в наши души, уже спас свою?
Я был водителем при полевой кухне и развозил по утрам на блокпосты провизию. Как-то по «малой нужде» остановился в пустынной местности. Пейзаж грустный, камни, песок сухие кустарники и… маленькая кобра. Решил животинку подкормить, налил в жестянку немного молока и поехал по своим трудовым делам. И так каждый день, проезжая мимо этого места я останавливался и поил мою новую знакомую молоком. Со временем, она совсем выросла и превратилась в большую кобру-красавицу. В один прекрасный день я как и прежде остановился у того места, и наливал молоко как из кустов на меня бросилась моя кобра-красавица, от неожиданности я не успел ничего сделать, она оплелась вокруг моей шеи, раздула свой капюшон и угрожающе зашипела. Сказать, что я никак не ожидал такого поворота событий, ни сказать ничего, в голове помелькало много мыслей… «за что? ««почему? «и прочей философской чепухи… ну и конечно было жутко обидно, что кобра, явно поступала не по-товарищески. При малейшей попытке шевельнуть ся кобра еще жире раздувала капюшон и шипела, явно давая мне понять, что мои телодвижения не желательны. Прошло достаточно много времени с тех пор, как я был «взят в плен», но неожиданно моя «подруга» ретировалась в кусты так же молниеносно как и появилась с начала. Разогнув затекшее тело я поспешил к машине, выдумывая по пути как я буду объяснять столь дерзкое опоздание. Доехав до места назначения я к ужасу понял, что объяснять свое отсутствие некому… пока меня не было, душманы перестреляли всех ребят на блокпосту, ни оставив в живых никого… Как вы уже поняли моя кобра-красавица силой меня удерживала от неминуемой смерти. К слову сказать, больше я ее с тех пор не видел… сколько ни ждал ее у того места.
Каждый вечер я слышу плач ребенка, маленькой девочки, за стеной, в соседской квартире. Родители укладывают малышку спать в темноте, а сами смотрят телевизор. В этом плаче я слышу боль одиночества.
Что же делать? Разговор с родителями может еще и ухудшить положение ребенка. И вот, я решила петь… Раз я могу слышать малышку, то ведь и она меня услышит! Каждый вечер, как только девчушку укладывают спать, я пою ей ласковые колыбельные, тихонько говорю с ней, нежно успокаиваю и утешаю. Крошка слушает невидимый дружеский голос, примолкает и засыпает. Так теплота незнакомого голоса спасает ее душу от ледяного холода одиночества.