Хоть Бог и запретил дуэли, — и вряд ли их введет режим, — но вы настолько… (надоели), что мы, пожалуй, разрешим. Друзья «Орленка» и «Зарницы» чтут офицерство лет с пяти; вы переходите границы — и мы готовы перейти. Раз вы по собственной же воле стремитесь к этакой беде, и если не хотите боле триумфа в собственном суде, и раз вы бьете наших деток, и ни один из вас досель не пострадал ни так, ни этак, — то почему бы не дуэль? Ведь даже Пушкин, русский гений, был боевит, что твой сармат; нужна лишь пара уточнений, чтоб представлять себе формат, а то ведь вызов неформальный.
Задел Навальный вашу честь, но, так сказать, сидит Навальный. Выходит, вы хотите сесть?
Хотя вы воинский начальник, и грудь в наградах от и до, и в карате отнюдь не чайник, и, разумеется, в дзюдо, — но раз вы вызвали сидельца, то, рассуждая по уму, чтоб изувечить это тельце, вам предстоит сойти к нему.
Хотя бы ради поединка — сойдите к узникам на миг; ей-богу, славная картинка — глава Росгвардии средь них. Пусть против силы выйдет сила, пускай ответит, троглодит. А то выходит некрасиво: вы не сидите, он сидит…
Но ради чести и гражданства, раз вам не хочется в тюрьму, вам можно выхода дождаться и ночью встретиться ему. Какой восторг, какие фотки для юных блогеров Москвы: Навальный — шасть из-за решетки, а тут как раз стоите вы, при всем параде, словно в раме, в фуражке, в тельнике, всерьез, грозя руками и ногами его по заднице того-с. Ногою, с маху, в полукружья, потом рукою между глаз… Однако в выборе оружья свободен вызванный как раз, хоть он и мыслящий инако, и враг, и плут, и гниль, и прель… Иначе это будет драка, а совершенно не дуэль.
Мы знаем, вы, конечно, вправе, сперва навесив всех собак, в свободной нашей сверхдержаве его мутузить просто так, хоть впятером, без всяких правил, усердно, дружно, горячо, — Песков же вам уже подставил свое надежное плечо! Мы знаем, что Навальный — бяка. Вольно ему из кожи лезть! Но, повторяю, это драка. Тогда, пардон, при чем тут честь? Избить Навального из мести вы, разумеется, вольны; мы и не ждем особой чести от новых символов страны, как от осинок — апельсинок, как жирных пенсий — от сумы…
Но вы сказали: поединок. Сказали это вы — не мы. Навальный вам не «Pussy riot»: мужчина, весящий под сто. Пускай оружье выбирает — хоть огнестрельное, хоть что.
Оно, конечно, вы — начальство, но за домашний свой арест он сам неплохо накачался и «Доширак» исправно ест. Противник, думаю, достойный. Вы славно завершите год: рэп-батл «Оксиморон и Гнойный» на этом фоне отдохнет. А то, серьезно, взяли моду — при одобрении отцов на безоружную свободу спускать с дубинками бойцов! Чуть кто-то выйдет — сразу нате: и по мозгам, и в автозак… Ей-ей, дуэль в таком формате надоедает на глазах. Вопрос уже насущно вылез: я сам за власть и за режим, но если вы вооружились, давайте всех вооружим? Иначе это не дуэли и называется не так, а как? «Россия в беспределе». «Позор». «Бесчестие». «Бардак».
И вообще скажу вам, братцы, — не надо мне «призывы» шить, но вы же утомитесь драться, коль поединки разрешить! Не ждали вы таких сюрпризов? Боюсь, что в наши времена последний выход — это вызов, а больше шансов ни хрена. Спустились мы к такой ступени — спасенье в шпаге и плаще. Ни суд, ни жалобы, ни пени не помогают вообще. Мы можем шею гнуть тряпично, но можем вдруг включить умы: вы вызываете? Отлично! Но можем вызвать вас и мы — пусть нас рассудит воля Бога! Пусть он подаст последний знак!
А слов мы знаем очень много. Гораздо круче, чем «слизняк».
Что-то нынче Боженька халтурит —
Девок мастерит на отъе@ись.
Раньше каждой деревенской дуре
В дар давалась пара крепких сись,
Жопа — восхитительным трамплином,
Волосы — пушистою копной,
Зубы — не чета и лошадиным…
В наши дни не встретиться с такой.
То ли экология хромает,
То ли образ жизни — не ахти,
Только баба каждая мечтает
В теле совершенство обрести.
Колет баба ботоксы в еб@льник,
В грудь качает соль и силикон,
В зале утруждает спортом сральник,
Чтобы стать чиксой на миллион.
Бабы, не волнуйтесь понапрасну!
Тщетны ваши тяжкие труды:
Всем мужчинам [кроме пи@арасов]
Важно лишь наличие пи@ды.
«Хорошие мужики на дороге не валяются!
Они валяются… на диване»
Прибаутка
«Так хочется, чтоб не серчал,
Но в доме много дел!»
Усталый глас в ответ звучал:
«Я, только вот, присел!»
«А, что же делал милый мой?
Не просто ведь сказал!»
«Ох, не соскучишься с тобой,
Известно «что» -- лежал!
Закрыла кухню на замок
И пью водичку, охая.
Уж летний дует ветерок,
А кость ещё широкая.
Поеду скоро на моря
Под солнцем южным нежиться,
Костями стройными гремя
Счастливые три месяца.
Когда из отпуска вернусь,
Втянув худые плечики,
На кухню радостно ворвусь,
Поем по-человечески!
«Купаясь» в нищете душевных благ,
Живёт планета воровской сноровкой
В театре жизни что ни день — аншлаг,
Но редко кто доволен постановкой.
Диалог 9-й
И. Губерман
Явил Господь жестокий произвол
И сотни поколений огорчил,
Когда на свет еврея произвёл
И жить со всеми вместе поручил.
Б. Гуревич
О! Если б только этот произвол
Господь с планетой произвёл,
Ему простилась бы затея
Произвести на свет еврея.
Школяров освобождают от нагрузки,
Знанья дороги, а дети щас другие,
Сокращают математику и русский,
Но дешевле проводить лоботомию.
У таланта, милый, мало плюсов -
От него депрессии и хвори.
Злятся члены всяческих союзов -
Мы у этих членов не в фаворе!
Нас своей любовью не балуют
И услать куда-нибудь мечтают
Тётеньки, которых не целуют;
Дяденьки, которых не читают.
Вон из кожи лезут, критикуют…
Прыгнуть со скалы? Уйти в монахи,
Если завтра не опубликуют
Нас с тобою в платном альманахе?
Завари мне кофе в турке рыжей -
И пойдем гулять под вьюгой знобкой!
Лучше быть бедовой и бесстыжей,
Ласковой бунтаркой и не снобкой,
И творить не многочленства ради,
Литься в рифмы буйною рекою,
И дразнить унылых тётей-дядей
Радостной звенящею строкою!
Copyright: Алина Серегина, 2018
Свидетельство о публикации 118022103698
Здравый смысл
В пылу любовном штырит Васю
Восьмой уж месяц кряду как.
И он в пылу почти прекрасен,
А по уму - почти дурак.
Что в медицине, как известно,
Есть суть одна - виной любовь.
Ах, не встречал он столь чудесной
Девицы ране. Чувство в новь*.
А потому по стойке смирно
Он каждый вечер под окном
Её трёхкомнатной квартиры
В своём величии мужском.
А Васька тот кровей-то знатных,
Корней британских по отцу
И, проявляя деликатность,
Как и положено самцу
Влюблённому, всегда с подарком,
И сам сияет и блестит
И в летний зной, и в зной январский.
Галантен, предан и учтив.
Да только крале той нет дела
До мук Василия, она
С соседом шашни крутит, зрелым,
Заматерелым. Сей финал,
Увы и ах, вполне привычен
Не потому, что Васька кот
(Кота мы можем взять в кавычки),
Но как же часто нас влечёт
Не к тем! А те проходят мимо,
Давно влюблённые не в тех.
Круговорот сей нелюбимых
Не нов в среде ни душ, ни тел.
* в новь - это не ошибка, имеется в виду не в значении слова «снова», а в значении «в новинку»
Что, значишь ты теперь, поэт?!
Когда в руках людей не книга,
Вокруг: картинки, интернет,
Запретный плод, растит в пол
МиГа.
Нет больше тайны бытия,
Всё знает гугл, Яндекс, Сири.
В глазах людских апатия,
Что позновать, теперь-то
В мире?
Есть джинсы, лейблы, рокенрол,
Свобода слова, до абсурда.
Есть сникерс, орбит и дирол,
Ешь всё, пока не треснет морда.
Вот только, кажется добра,
Всё чаще всем нам не хватает
И жизнь прошедшая вчера…
Сегодня - завтра же, растает.
Автор: Резниченко Максим Сергеевич
Copyright: Максим Сергеевич Резниченко, 2018
Свидетельство о публикации 118012912391
Лишь самых лучших, а не всех подряд,
Бог первыми берёт - в народе говорят.
А потому, куда ни глянь,
Бал правит на Земле любая дрянь!
Ах, вернисаж! Ах, вернисаж!
Какой, в пи&зду, подхалимаж!
Известный языком вираж,
И всенародный атураж.
И как когда-то в мавзолей
Толпа народа у дверей!
Чтобы взглянуть да побыстрей
На иллюстрации зверей
На этой выставке картин
Сюжет отсутствует один -
Где Путин Бог или еврей!
«Что за мерзости! - плюнул в досаде клиент, -
Прочь скорее из грязи смердящей
Высокоскоростной цифровой интернет
Был обещан - проплачены тыщи»!
Словно кляча с подводой, пугая народ,
Оголтело, напористо, дико
Кондыбает забористый «Гостиликом»
По бескрайней сети с ярым гиком.
Я, читатель, признаюсь, от няни слыхал
Много сказок весёлых да страшных
И чем лужа зловонней (в которой портал)
Тем поют побасёночки слаще.
«Спи спокойно страна,
Я у тебя одна.
Все остальные в тени.
Родина извини!»
Из репертуара А. Пугачёвой
Сколько есть у России Цветаевых,
Шостаковичей - целая рать.
Товстоноговых и Магомаевых.
А Плисецких и не сосчитать.
Ростропович и всякие прочие,
Ты, уж, Родина, их извини.
Если есть у тебя Алла с дочерью,
Остальным место только в тени.
Пусть бессонницей Африка мается.
Пусть лишится Америка сна.
Спи спокойно Россия-страдалица
У тебя Пугачёва одна!
Но великой России не спится.
Ох, не спится с недавней поры,
Видно Родина всё же боится,
Что таких у неё полторы.
Сентябрь, 2002 г.
Ашдод.
Когда «тоска по ностальгии» заедает,
Каналов русских я смотрю «телепакет».
Концерт эстрадный из Москвы напоминает
былых времён, в столовках, комплексный обед.