Грусть сродни привычки… а ты моя привычка, которая вызывает грусть.
Любовь не прощает измену, измену прощает привычка.
все попытки возненавидеть его оказались напрасными.
я уже начинаю верить, что не просто любила этого человека,
а была больна им. Точнее до сих пор болею…
Я привыкла не чувствовать боли
И дрожать в сентябре, как иголка.
Я привыкла влюбляться так робко,
Чтоб потом собирать
От сердца осколки.
Я привыкла,
Привыкла, а жаль,
Лучше б вовсе не привыкала,
Мое сердце теперь,
Как хрусталь,
От разбитого жизнью бокала.
- Вот что за привычка отвечать вопросом на вопрос?
- У меня?
Когда мы начинаем выбирать между своими привычками и любовью, любви уже нет…
Такое состояние внутри: не понимаю что происходит. Он стал таким важным, даже стыдно признаться. «Погуляю. Я же одинока» - с этих мыслей всё начиналось. Погуляла раз, два, три. Понравились его объятия, руки, губы. Просто привыкла. Отвыкнуть? Как отвыкнуть? А никак. Некуда уже деться. Нет выхода…
Она прекрасно понимала, что по большому счёту, ей уже давным-давно на него плевать. Но она всё равно продолжала отчаянно цепляться за каждое воспоминание, за малейшую ниточку, напоминающую о нём. Глупо, но просто рядом не было никого, кого она смогла бы полюбить так же отчаянно…
А что слова? Слова-они иголки!
Так больно колят в области ушей.
Упали с грохотом, всё мои полки.
Расставленные смелостью твоей…
- Ты кофе будешь, или амаретто? Да, твой любимый. Вон стоит. Возьми.
Не нервничай и выбрось сигарету! Во сколько поезд?
- Около восьми…
- А что так вдруг?
- Да знаешь, все достало!
Устала что-ли, или депресняк… А может раньше я не понимала. Не понимала что, и где, и как.
- Ты знаешь, я в гостях твоей вселенной. И здесь на время.
Ты пойми меня. Я не могу быть слишком откровенной. В ней находится, только для тебя.
- А ты? Чего молчишь?
- Да сносит крышу…
Я не пойму. Куда ты всё бежишь? Боишься и меня совсем не слышишь.
- Боюсь, что ты меня не приручишь…
- Не приручишь??! Ты говоришь как кошка… А я вообще-то столик заказал. Да я ж не знал, ну погоди немножко. Я отменю!
Поедем на вокзал…
- А что тут отменять? Я всё решила!
Поверь я не рублю из горяча. И мне не нужна веская причина и справка от семейного врача.
- Да, я люблю коньяк с лимоном, виски. Люблю свободу, гордость и моря.
Я не могу под пресом, тихо киснуть и быть как ты. Уеду от тебя…
- Когда приедешь?
- Может быть седьмого. А может быть и не вернусь совсем.
Ну ладно. На часах уж полвосьмого.
Передавай привет знакомым всем…
СтОит только бросить курить, как сразу забываешь о многом, что так волновало раньше. Все мысли крутятся вокруг одного: «А может всё же покурить?» И ноги чаще ведут к сигаретам, о холодильнике напрочь позабыв.
Как и к другому, можно и к себе привыкнуть… так себя и не узнав !
Меня бесит то, что он занял все место в моём сердце, в моей душе, в моих мыслях… Что я других уже не воспринимаю никак… После него все какие то пресные… Он моя хроническая привычка…
Проснулась я сегодня… Ну, привычка у меня такая дурная - каждый день просыпаться!
СКАЗАНИЕ О ЦЕЛЕБНОЙ РАЗЛУКЕ
Посвящается женщине.,
Я все-таки ее бросила. Те, кто видел нас вместе, никогда бы не поверили. Многие и сейчас не верят. Мол, милые бранятся, и прочие народные мудрости.
Она, кстати, тоже никак не могла понять, что все, паровоз уехал, и ничего у нас больше не будет. Да, мы много лет были близки. Да что я говорю: мы просто не могли прожить друг без друга ни дня, ни полдня, ни часа.
Если ее не было рядом со мною - я бесилась, я готова была убить первого встречного без причины, просто потому что я все время думала о ней, и у меня дрожали и становились противно влажными ладони, колотилось сердце и сжималось, и в голове тупо стучало: тук-тук, где она? тук-тук - сколько еще без нее?
За что эта пытка?
Я вспоминала ее белую кожу - мои пальцы до сих пор помнят на ощупь ее линии, и этот сумасшедший ее запах! - я могла найти ее просто по запаху, я чуяла ее за несколько метров, как голодное животное, и вела себя как животное: грубо хватала, сжимала всю и, наверное, когда-нибудь задушила бы просто от радости встречи.
Она всегда находила мои губы первой, губы, язык, а дальше у меня просто кружилась голова, и подгибались колени от счастья. Но первой она была только в этом. А в остальном - она разыгрывала всегда один и тот же спектакль: она исчезала, и никогда не искала меня, а добивалась, чтобы я сама ее находила. Чтобы металась порой по городу ночью, буйно-пьяная, в мыслях только о ней.
Она знала свою власть. Она ждала, спокойная, внешне бесстрастная, и точно знала - я приду за ней на край Вселенной и возьму ее, и разгорится дикий огонь, сжигающий самую суть и дающий утоление этому противоестественному желанию.
Я не знаю, любила ли она меня, но я… да, я любила ее, под косыми взглядами ханжей обоих полов, под шорох насмешек, под презрительными ухмылками. Даже когда я изменяла - я все равно любила ее, и когда я встречалась губами с какой-то другой, чужой, - я всё равно была верна своей любимой. Я была привязана к ней, казалось, намертво, я понимала, что подсела на эту штучку, как на наркотик. И ничего не делала, чтобы избавиться от этой ненор-мальной зависимости, и жаждала ее сладости и ее горечи снова и снова.
А теперь я бросила ее. Сама. Я просто сказала себе: «Хватит». И выкинула все вещи, которые напоминали мне о ней.
И вот тогда - вы не поверите! - она стала караулить меня на всех углах, но я проходила мимо, не глядя, и тогда ее образ, ее запах стал преследовать меня даже во сне.
Мое тело бунтовало без нее, я и не ведала, что могу в прямом смысле сохнуть от тоски. Я похудела, я перестала встречаться с другими, подобными ей, потому что не желала больше таких отношений. Но часто мои губы предавали меня: они горели, пересыхали и кричали: «Дай нам ее! Верни ее, пока не поздно!»
Но - поздно. Мы больше не будем вместе. Прости, моя любимая, прощай, моя последняя, моя дорогая сигарета.
Привычно бежишь по кругу изо дня в день, и все бы ничего, пока не задашь себе вопрос: ЗАЧЕМ?