Пофилософствовать бы быстро…
Могу ли я? Могу и я!
О боги! Мудростью плечистой
Мой ум вовеки не объять.
Не рвусь, непрошеная, в двери,
Останусь снова во «вчера»,
Стекая чувственно по вене,
Срезая мыслью бруствера.
В толпу — всевидящее око —
(Пристрелян каждый уголок),
Вонжу востро хотя бы оду,
Пускай покорчится чуток.
Иль не чуток? К чему мне жалость!
В запасе рондо и сонет,
И диамант…
— Не удержалась?
А не топчитесь тут по мне!
«Сегодня» вон уже терзают,
Потом и «завтра» — нет — шалишь.
Ведь там любовь из замыканий
В цепи, ответственной за жизнь.
О боги! Я не виновата —
Виною сердце без ума.
— Пофилософствовала? Ладно!
Бывает хуже… раза в два!
Я тебя не люблю, но держу по привычке…
С. Алгин
Я тебя не люблю, но держу по привычке
То за ручку, то за ногу, то подержу
Я тебя за тугие твои ягодички
Или за нос привычно тебя повожу.
Повожу, провожу тебя до электрички —
И махну по привычке за пивом в ларёк.
От твоей Мицубиси ключи по привычке
Я в кармане держу, как и твой кошелёк.
И сберкнижку твою в банке из-под печенья
По привычке держу у себя в гараже.
Я б ушёл от тебя, жить с тобою — мученье,
Но уйти от привычек не в силах уже.
суета вдогонку свищет —,
я о ней пишу зело.
житиё в стихах, как пища,
для души, но слово зло.
ободрал вчерась коленку -
ноет, чешется, свербит.
сотворю векам нетленку
про Россию, мать итить!
боль отдам — народу в пользу,
шоб не мучилси, как я,
шоб вождям, поныне грозным,
блюдо было самый яд.
сел. строчу — сурово, исто,
пью мытарство не зазря.
день, второй, мой сон прерывист,
явь — свирепая заря.
написал, провыл с надрывом.
усмехнулся — от — силён!
ну, теперя справедливость
прорастёт, как синий лён.
всё — отныне лютой власти
не иметь путей наверх!..
напишу-ка я пристрастно,
как присущ людишкам грех.
мол, оне без воли божьей
вытворяют стыд и срам
и хлебают полной ложкой…
Бля, достанется уж вам!
…комары с утра загрызли —
страстью, чую, обожгло.
серость мне обрыдла жизни,
я поэтище — ого!
Не спит поэт — поэту плохо,
Он свой народ считает лохом,
Он власть свою считает гадской,
Он жить мечтал в прекрасной сказке.
Нет — не свезло поэту в жизни,
Повсюду критики, что гризли.
Пьют Вятский квас и в ус не дуют.
Ах, так — решил — Так вылью дулю!
Давай строчить: — Живём без бога!
Царь Путин выйдет скоро боком.
Обманом выпив кровь народа.
И так в нём столько идиотов.
Воров, мздоимцев и мажоров…
Хамон отняли, сыр дороже,
Дороги вовсе никудышны,
Бегут умы, дырявы крыши
В бараках, где, бранясь, рыдают,
Рожают, тут же умирают,
Не видя европейский свет,
А жаль — чего там только нет!
Патриотизм — не то, что раньше,
Но заграница всяко краше,
Нас не обидит, не оставит…
Лишь не сдружиться бы с Китаем,
Когда нам надобно в Европу,
В её, воистину, свободу.
В кой жизнь сладка и справедлива,
Не зря веками хлещут пиво.
Коньяк и виски, и вино,
Знать, демократия давно.
Амыже варвары из ваты,
Холопы, «самивиноваты».
Гуляем, водку днями жрём,
Вопим: — Гори оно огнём,
Танцуем пляски не людские,
Отринув верные святыни.
С того уставши в хлам и вусмерть,
С того в беде, обиде, грусти.
Устал поэт, пыля экстазом —
Уж он то изведет проказу.
И Крым отдаст и газ бесплатно
На запад пустит. Даст зарплату
Такую чтоб на всё хватило,
А с нею землю и квартиру…
Не спит «иуда» наш, из местных.
Судьба его уже известна…
Герман Бор
Где-то рядышком там с Катмандой…
Где-то рядышком там с Катмандой
Есть Кудыкина чудо-гора,
Помидоры растут там весной,
Воровать я ходил их вчера.
Ночью сторож там Ёкрн Бабай,
Ёжкин кот охраняет с утра…
Помидор всё равно будет мой,
И хоть солнце в глаз, и хоть жара.
* * * * * * * * * * * * * * * * * *
Признание
Гадал народ, ну что за чудо-вор
С Кудыкиной горы спёр помидор!
Ни Ёжкин кот, ни Ёкарный Бабай
Не сберегли сей помидорный рай.
Ни ночью вор пришёл, ни поутру…
Он выбрал день и самую жару…
И ведь, наверняка, воришка знал, —
Днём огород никто не охранял!
Гадали бы наверно до сих пор,
Но сам, во всём, признался Герман Бор.
Был темный ночь. Я шел к себе домой.
Вдруг мразь какой-то, в крайность аккуратный,
Сложив ладонь в кулак свинцово-ватный
Метнул его в отвисший челюсть мой.
«За что? — упал я с рёвом на колень.
Мучитель мой на миг остановился
И, с тихой вздохой сняв свою ремень
Сказал: «За то, что плохо в школ учился».
Потусторонняя богема
(пародия)
«Вино моих волшебных строк
ты пригубила в свете лунном,
как вдруг привиделся в них Блок…
… (Виталий Верненский)
«Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.»
…(Александр Блок. Незнакомка)
Вина моих волшебных строк
стакан ты залпом осушила.
И — началось!..
Волошин… Блок
с Любовью Дмитревной в шиншиллах…
Рахманинов и Карл Брюллов
под ручку с пьяной Незнакомкой…
Ахматова и Гумилев…
Толстой с крестьянскою котомкой…
Шаляпин — злобный Командор —
с Есениным ломают двери!
Набились в кухню, в коридор,
толпятся над душой, как звери.
Ты закуси, возьми лимон,
а то вдруг сделается плохо.
Собрался в кучу весь бомонд
конца эпохи царь-гороха!
Толкутся, ишь, вокруг стола —
как будто платят здесь подённо.
Знать, крепко ты перепила
стихов моих непревзойденных.
Оригинал: ___________________
Вино моих волшебных строк
ты пригубила в свете лунном,
как вдруг привиделся в них Блок…
И «Незнакомки» голос юный,
увлекший таинствами грёз
стал эхом в звёздных лабиринтах,
где век серебряный замёрз
до воскрешенья в новых мифах.
______________ (Виталий Верненский)
Новости науки: на Впуклой земле начался процесс осознания себя цивилизацией: распят первый плоскоземелец и четвертован шаровер.
ЗА САНКЦИИ)
Пиндосовские санкции нам пофиг,
Как прочая пиндосовская бяка:
Мы делаем бразильский чёрный кофе,
Как делали, у дяди Арменака,
А «MOBIL Antifreeze Extra» у Гии —
Пока морозов нет, он нам по кайфу,
И «Levi Strauss» шьём у тёти Цили —
Она ещё не отвалила в Хайфу.
С Shoes-нёй вопросов даже быть не может —
Его решаем правильно и сразу:
Мы честно палим «Ringer Ralf» из кожи —
Цыганка нам её привозит Аза.
«Финляндию» льём в городе Батайске,
И лучше той «Финляндии» не знаем,
«Курвуазье» с мордвинами в Саранске,
А вот «Chartreuse», конечно же, у Раи.
«Роллс-Ройсы» вот, а хуля те «Роллс-Ройсы»? —
В уютном гараже на Левбердоне
Вам соберёт «Bugatti» без вопросов
Из «Жигулей» профессор Кацман Моня.
Короче, ваших нет — четыре сбоку,
Мы будем жить, как жили предки наши:
Залётный фрайер санкции накнокал,
И ваши, mille pardons, пока не пляшут.
…АКТУАЛЬНО…
Вихри враждебные ВИЕМ над нами,
Темные силы нас злобно гнетут…
(ЮрийВУ)
Я спросил у ясеня:
«Где вчера мы квасили?»
Ясень не ответил мне, качая головой.
Я спросил у тополя:
«С кем спиртное лопали?»
Тополь забросал меня осеннею листвой.
Я спросил у осени:
«С кем вчера матросили?»
Осень мне ответила проливным дождём.
У дождя я спрашивал:
«Кто ж нас разукрашивал?»
Долго дождик слёзы лил, вспомнив обо всём.
Я спросил у месяца:
«Что за околесица?»
Месяц скрылся в облаке. Не ответил мне.
Я спросил у облака:
«Что за траур облика?»
Облако растаяло в небесной синеве.
«Друг ты мой единственный,
Мне поведай истину!
С кем вчера справляли мы важный юбилей?»
Друг ответил преданный:
«С бабами обедали.
А потом до полночи ты кричал «налей!» «…
Гаврила был в быту азартен
И не терпимым был к труду.
Гаврила стал красив и статен,
Но разум выбросил в трубу!
:)
Вороны проворонили Воронеж,
Сорочинск на сороке не догонишь,
Снегири застыли в Снегирях,
И Волга иволгам - не ах!
обжигаемые летом, незатейливые души
устремляются, журчаще, на морские берега,
убегая, пусть на время, от обычности, непрушья,
от маркетинга засилья и правительства-«врага»!
обжигаемые словом, устремляются в Египты,
где обещанная сказка All inclusive для души
от души, (Спешите - скидки на желания и виды,
вы такого не видали в неизведанной глуши.
обжигаемые счастьем (много ль русскому-то надо)
утомлённо раскрасневшись, возвращаются домой.
невзыскательные души - я за них, по сути, рада,
но за родину обида режет верною рукой.
Ревела диктовка и перья скрипели,
И громко орал педагог!
Мы дружно друг другу в тетради смотрели,
И каждый сдирал сколько мог!