Смешалось всё, и непонятно в мире этом,
Конкретность мыслей бьёт ключом,
Пора заняться уж работой,
Но мысли в общем ни о чём…
Бунтуют чувства, прославляя,
Отсутствие границ и беспредел,
Пресыщен ими человек изнемогает,
Моральный кодекс явно не удел.
Автор Владимир_
Сегодня «бунт против общества» - это не спать с кем попало, а читать книги, заниматься спортом и быть воспитанным.
Принято считать, что в эпоху, предшествовавшую царствованию Петра Великого, русские женщины, угнетенные и бесправные, были полными рабынями своих мужей.
По крайней мере, такие порядки сложились после монгольского ига и были освящены знаменитой книгой семейного права «Домострой».
Согласно этому сочинению, написанному монахом Сильвестром около 1556 года, мужу следовало бить свою жену «и страшно и здорово - если вина велика».
Если жена умирала от побоев, мужу особое наказание не грозило; если же доведенная до отчаяния женщина убивала своего тирана-супруга, ее заживо зарывали в землю по шею и оставляли умирать.
Чтобы развестись с благоверной, мужчине было достаточно «сдать» ее в монастырь… Но из каждого правила бывают исключения…
Сохранилась челобитная в суд дворянина Никифора Скорятина, поданная в декабре 1670 года. По словам дворянина, его супруга Пелагея «кусала… тело мое на плечах зубом, и щипками на руках тело мое щипала, и бороду драла». Судьи провели следствие и удостоверились в «зубном ядении» на коже Скорятина.
Однако ничем реальным истцу не помогли, и вскоре он пожаловался на новые, еще более опасные выходки своей лучшей половины:
«Она… хотела меня… топором срубить, и я от топорового сечения руками укрывался, и посекла у меня правую руку по запястью, и я от того ее топорового сечения с дворишка своего чуть жив ушел…
Да и впредь она, жена моя, хвалится на меня всяким дурным смертоубийством».
Увы, историкам неизвестно, получил ли изувеченный муж какое-либо удовлетворение по суду… или пал жертвой неистовой Пелагеи, мстившей за всех погубленных женщин на Руси!
По поводу Читы и бунта. Сегодня слышал по ящику «Жемчужную мысль» местного чиновника.
И чего им только не хватает общежитие есть учат их бесплатно стипендию получают регулярно (стипендия 500 рублей) и действительно «Что бунтовать!!!»
Действующие лица:
Путин, Владимир Владимирович. Президент России.
Кэмерон, Дэвид. Премьер-министр Великобритании.
Смит, Джон. Переводчик премьер-министра Великобритании.
Иванов, Николай. Референт Путина Владимира Владимировича. (без слов)
Геннадий Онищенко, главный санитарный врач России. (без слов)
Пролог
Путин, Кэмерон и Иванов.
Резиденция Джеймса Кэмерона. Малый банкетный зал. Неофициальный ужин. В ожидании стейков.
Путин сидит напротив Кэмерона. Разговор идет по-английски.
Кэмерон (с напором): - Владимир, я хотел бы высказать нашу глубокую озабоченность.
Путин (устало): - Опять про Сирию?
Кэмерон (еще с большим напором): Нет! Мы крайне обеспокоены кискиным бешенством!
Путин (с интересом и сочувствием): О, Боже! Теперь не коровье? Теперь кошки? Народ России искренне сочувствует… (в сторону, Иванову) Свяжись с Онищенко, пусть озаботится карантинными вопросами…
Кэмерон (всплескивает руками): Да нет, Владимир! Речь не о том!
Путин заинтересованно смотрит на Кэмерона.
Кэмерон (растерянно): Кажется, мы говорим на разных языках…
Действие первое
Те же и Джон Смит. Там же.
На столе горячие стейки.
Джон Смит (официальным тоном): Господин Кэмерон хотел бы высказать свою большую озабоченность… э… проблемой… вопросом бунта писек.
Путин (с тревогой): Какой кошмар! С возрастом такие проблемы нередко тревожат мужчин, но… У нас в Москве прекрасная медицина! Приезжайте, Джеймс! Я сейчас же свяжусь… с Онищенко. Он ведь тоже врач!
Действие второе
Те же и там же.
На столе остывающие стейки.
Джон Смит (очень официальным тоном): Господин Кэмерон предполагает, что вы его не поняли. Речь не о письках. Речь о кисках.
Путин заинтересованно ждет.
Джон Смит (постепенно краснея и полушепотом): Киски! Не те киски, которые пушистые… хотя… не те киски, что ловят мышей… (становится пунцовым)
Путин ободряюще кивает и очень заинтересованно ждет.
Джон Смит (с облегчением): Господин Кэмерон имеет в виду музыкантов!
Путин (с интересом): Маккартни?
Джон Смит (веко переводчика начинает подергиваться): Нет, не столь традиционный…
Путин: А! Понял! Элтон Джон?
Джон Смит (вздрагивает всем телом): Нет! Нет, речь о ваших музыкантах!
Путин (радостно): О! Я люблю музыку. У меня даже есть знакомые музыканты. Юра-музыкант… Андрей-музыкант… с ним я даже переписываюсь…
Действие третье
Те же и там же.
На столе холодные стейки.
Джон Смит (собрав последние силы): Господин Кэмерон имеет в виду необузданных… бунтующих… молодых девушек…
Путин (с сочувствием): Захвати Уолл-Стрит? Или как там у вас, захвати Сити…
Кэмерон (отодвигая впавшего в ступор переводчика): Господин Путин, я говорю о женской музыкальной группе Бешеные Вагины, которых судят в Москве за несанкционированное выступление!
Путин (с пониманием): А! Ну так бы сразу и сказали!
Кэмерон (требовательно): Мы обеспокоены тем, что их хотят строго наказать!
Путин (кивая): Кого?
Кэмерон (внезапно начиная говорить на чистом русском языке): Бунтующих кисок! Необузданных писек! Бунт Вагин! Пусси Райот!
Путин (с пониманием): Да, конечно. Строго не надо.
Кэмерон выдохнув садится за стол.
Эпилог
Те же и там же.
Кэмерон ест остывший стейк. Путин подозрительно ковыряет стейк вилкой. Потом кивком подзывает референта.
Путин (шепотом): Коля, а ты все-таки позвони Онищенко… Пусть на всякий случай введет карантин на английских кисок… то есть кошек. Ну и на говядину. На всякий случай.
А ты люби хороших девочек,
С закрытой зонаю грудей.
Боишься разноцветных бабочек?
-Не трогай, парень, мой HARLEY!
Смели его быстро,
буквально за час.
Даже тонкой струной
не успел
зазвонить
контрабас …
Да нет, не о нас.
Бессмысленность волнений, которые состоялись в Москве и закончились полудракой с полицией, иллюстрировала подобная сцена… Полицейские тащат в машину какую-то молодуху, а она вопит, причём подчёркиваю, обращаясь к полицейским: «Немедленно отпустите, а то я сейчас вызову… милицию!»
Помните басню Крылова? А Васька слушает, да ест. Вот так смотрели на все эти события в Кремле! Ещё и усмехались, мол: «Бунтуйте, бунтуйте, всё равно за вами народ не пойдёт, поскольку вы сами не знаете, чего вы хотите. Так что вы работаете на нас. Вроде как демократия у нас всё-таки есть. В общем, продолжайте в том же духе, мы вас поддерживаем!»
Вот и давайте подумаем: то ли продолжать бессмысленно волновать общество, играя на руку якобы демократам, то ли добиться действительно нужных стране перемен, которые не произойдут по воле «сверху» без всенародного ультиматума!
Когда бунтующие не выдвигают других требований, кроме свержения существующего режима и смены власти, это значит, что бунтующие сами, желая уничтожить дракона, хотят стать новым драконом. (Есть подобная восточная притча о драконе).
Вот это и настораживает!
Каждая женщина - бунтарь по натуре, причем бунтует она исключительно против себя любимой.
хватит, натерпелись!!!