Она…
То небо, то пропасть,
То пламя, то лед.
Войдет - рассмеется,
Заплачет - уйдет.
В ней летние ночи,
Осенние дни.
Сны зимних пророчеств,
Рожденье весны.
Полюбит душою -
Достанет до звезд.
И ветер обгонит,
И время найдет.
Она - неземная,
Она - небосвод.
Крылатых птиц стая,
Желаний полет.
То небо, то пропасть,
То горечь, то мед.
Захочет - дождется,
А нет - не придет.
по-прежнему
в поднебесье по-прежнему хмуро.
мы по разные стороны сада.
до конца догорает окурок
от разлуки с губами. досада
оттого, что невнятное время
вдруг столкнуло упрямыми лбами.
или мы оказались не теми,
или пропасть лежит между нами.
у тебя частый дождь, что поделать?
если лето - напрасно, так вышло.
наступает осенняя зрелость
и тоска по несъеденной вишне.
слава богу, что птицам досталось
мякоть алая сочного тела.
между нами обиды и жалость.
не смогли, не сумел, не хотела.
Copyright: Созерцающая Много Раз, 2017
Она любила чёрный крепкий кофе и тёмный терпко-горький шоколад,
Прикрыв ресницы, замерев на вдохе, вдыхая их дразнЯщий аромат.
Их мягко-бархатистая шершавость, что горечью растаяв на губах,
Как поцелуя вкус… и ей казалось - полынью нежной поцелуй пропах…
Она любила музыку со смыслом,
Пить кофе, долго глядя на закат,
Глотая с кофе собственные мысли,
Вползающие часто невпопад.
Сама себя казнила и прощала,
Казнила - чаще:
Отсылала в ад.
Но… снова…верила
И всё сначала:
Взгляд - чёрный кофе,
Губы - шоколад…
Она любила…
Кого? Чего?
Кому? Чему?
Кто? Чей?
Но она все равно - моя.
Не говори мне, что мы вместе, навсегда.
Взявшей за руки, - пройдем.
«По алеем с тобой опять же!
Солнце луч согревая, сердце объединяя.
- Веселым детским смехом втроем!!!
Просыпается, открывать глаза - Она одна!!!»
А днем, она ходит по алеем!!!
А, по вечерам - она сидя у окна, рисует звезды на небе.
Грустит она все о чем-то, слезами на глазах.
От чего-то на сердце холодна, - В чем - то она глупа.
Она верит в чудеса и ждет встреч.
Печаль в душе - о чем ты все грустишь.
Раскрывая ладонь к небесам, она молит бога. «Об одном.»
- Засыпая, лицо закрывая ладонью своей.
Одиночество, приходит ей в ночь.
Она давно увлечена другим мужчиной,
а он всегда лишь ею увлечён.
Всегда… как приторно… у светлой половины
возник роман и тут ты ни при чём.
Шаман сказал ей, что она живёт в мужчине -
как в зубе остром высверлил канал.
Друзья все как один: Да ты увяз в трясине,
отдай её… а я бы не отдал.
Конечно, может быть, судить я и не вправе,
но действуй, если знаешь, что твоё,
грызи надежду, это самый твёрдый камень,
пускай все зубы обломаешь за неё.
Фонарь. Аптека. Блока декорация.
Дрожу от холода. Метёт
Метель. В душе надежды итерация,
Что он появится. Вот-вот…
Женская фраза - «ВСЕ, ИДУ!» временных ограничений не имеет
Он ошибся ни в ней: он ошибся в самом себе.
Она почти, такая же как ты
Порой украдкой курит на балконе
И красный светлячек в ее ладони
Мигает мне тогда из темноты
Она почти, такая же как ты
Возможно лишь чуть более свободна
А что такого, это же так модно
Бродить одной и поджигать мосты
Она почти, такая же как ты
Возможно только больше, ночью плачет
Но ты ведь точно знаешь, сколько значат
Те слезы, что в подушку пролиты
Она почти, такая же как ты
С утра лишь крепкий кофе, с сигаретой
Слегка растрепана, что б стильно быть одетой
На кухне не забыть полить цветы
Она почти, такая же как ты
Ей скоро будет, лет уже не мало
И в мире этом все ее достало
И от людей она совсем устала
Ей хочется накрыться одеялом
И детские вернуть свои мечты
Она почти, такая же как ты…
«Все слишком надрывно и нерезонно…»
«Резюме»,(с)Sterva
1.
Протянешь ей палец- откусит руку. Играя. Без умысла. Не со зла. Легко и небрежно сметает скуку (какая еще бы вот так смогла?..). Чудная, хоть это не сразу видно, и ростом - не выше его плеча. И кто там считал ее безобидной - малышку с замашками палача?
Она не хранит ни имен, ни отчеств, - к чему эти сложности ангелку? - глядит, как стекает полынь пророчеств на еле рифмованную строку. Испей-ка напиток ее особый, по вкусу - как хина, по виду - мед. И жаркое золото высшей пробы ей под ноги солнце все льет и льет, и облако, пахнущее ванилью, подстрочники сыплет в ее тетрадь.
А ночью она раскрывает крылья, чтоб звезды упавшие собирать. Спроси - для чего они? - не ответит: мол, женщина, значит, уже права… и, мысли выбрасывая на ветер, все время просеивает слова.
Любому, кто пламя в строке приметил, она предлагает свои миры, но - слышишь? - шуршит под ногами пепел всех тех, кто всходил на ее костры. Приникнет и шепчет у изголовья, мол, ты восхитителен, супермен… а после - рисует картины кровью твоих, по согласию вскрытых вен. Она предлагает тебе без визы круизы в безумие-с-головой. На грани, по лезвию, дерзкий вызов, и тоже, представь себе - только твой.
Она научилась входить без стука, под запах дурманящих диких трав.
И тот, кто ее называет сукой - он прав, между прочим.
Чертовски прав.
2.
Она растворяется в шуме ветра, который уносит ее шаги, вот вроде бы рядом совсем - полметра, и все же - дотронуться не моги. Куда, почему? Поведет плечами - терпи уж, так вышло, и все теперь. И звякнет оставленными ключами прикрытая ею входная дверь. И солнце покажется вдруг палящим, и даже обыденность бросит в дрожь. Ты с ней был единственно настоящим. А все остальное - не бред, так ложь… И что ей не так, сумасшедшей, дуре, ну как это - в клочья, в осколки, в хлам?!.
Ты мир бы скроил по ее фигуре, а ей - все без разницы, пополам!
А, черт с ней, как хочет, никто не помер, травиться и вешаться - не с руки!
И он наберет по привычке номер…
…и сбросит, не вслушиваясь в гудки.
3.
Она потихонечку цедит кофе. Изящно и медленно. По глотку. И ждет, что на донце проступит профиль того, кто…
И чувствует, как текут (наверное, выглядит жутко) слезы… с косметикой - сущая канитель!
…А он по утрам присылал ей розы… и завтрак еще подавал в постель. Не часто, конечно, ну, так… по средам… (вздохнет, улыбаясь сама себе…)
Все. Поздно. И нечего ждать победы, она бесполезна уже в борьбе за право остаться свободной снова - во имя наигранной жалкой лжи… Она создавала миры из Слова, но что те миры без него, скажи?.. Ответишь? Навряд ли. Чего же ради?
Услышать бы голос… хоть пару фраз…
…Она набирает его, не глядя, запутавшись в цифрах, на пятый раз, и чувствует - слишком сдавила шею слепая туманная кисея прозрачного шарфика…
Ну, скорее…
«Привет!.. Я соскучился…»
«Да. И я…»
А напиши мне что-нибудь.
А.
- А меня, значит, ты любила?
- Нет.
- Почти любила?
- Нет. Почти не ненавидела… С тобой мне было лучше, чем с другими…
Ю.Поляков, «Небо падших»
_________________________
Она из породы тех самых самок, которых так хочется приручить, спасти от дракона, построить замок и с глупой улыбкой отдать ключи. Такую легко узнаешь по коде, больные иллюзии потроша. А это впоследствии с рук не сходит. [Ей - запросто сходит - с карандаша.]
Ее специальность - набеги в душу. Да что там Мамай и его орда, когда эта тварь, выходя из душа, обнимет за плечи.
- Устала?
- Да… -
и так сиротливо щекою - к шее, что принципы, треснув, ползут по швам. Опять ощущаешь себя мишенью, в которую лупят ее слова. Бесценен бессмертием каждый выстрел. Бесценен безумием каждый такт. Она - как стригущий лишай, что выстриг в оплавленном цоколе живота какую-то странную нежность/нежить. Сумятицу вносит, выносит мозг. По ней полнолуние вены режет, стекая бессонницей на трюмо. Все слишком надрывно и нерезонно, когда до рассвета есть два часа, и губы по линии горизонта проходят, как алые паруса.
Посмотрит в глаза, потянувшись, скажет:
- Ну, ладно, целуй меня, мне пора… -
Уставший расхлебывать эту кашу [фунт лиха/пуд соли/без топора - ее олигархов и генеральных, поэтов от Бога и от бабла, наверно, по-своему гениальных], гадая, кому бы она дала, опять процитируешь «Небо падших» - довольно бессмысленный ход, раз ты и сам понимаешь, что Катьке с Пашей до вас, дилетантов, еще расти… и все же цитируешь постоянно. А после добавишь:
- Ad astra, мисс. Лети, ты же вольная птица, Яна. Но слишком сквозь тернии не ломись. -
Проводишь. Вернешься. Один. Оправдан надеждой, разодранной на клочки. Очки не от солнца - очки от Prada - прекрасные розовые очки. А может, их снять… и начать сначала, не пряча за стеклами пол-лица?..
Она тебе просто пообещала про это когда-нибудь написать.
Между желанием приползти к нему на коленях и желанием никогда его не видеть, она выбрала белое сухое.
- Если она начнёт всё прекрасно пожить, всё прекрасно будет.
В проёме окна Она.
Как прежде, увы, одна.
Прозрачной вуалью свет
Луны.Но тепла в нем нет.
В проёме окна Она.
Хрустальный бокал вина
Немного дрожит в руке,
Мысли её вдалеке.
В проёме окна Она.
Когда-то была нужна
Кому-то на этом свете,
Но больше Его не встретит.
В проёме окна Она.
Подруга её - тишина
Порою кричит истошно:
«Подруга, ну как так можно?!
Его больше нет, послушай,
Солнце впусти в свою душу,
Счастья ему пожелай,
Гордо по жизни шагай!»
В проёме окна Она -
Ранима, верна, нежна,
И крылья любви вот-вот
Подарят ей новый полёт.