не могу объяснить.
невозможно и сложно.
потому что ты у меня…
до сих пор
под кожей
Мой милый, как же важно знать,
Что помнишь, обо мне скучаешь.
Я уж привыкла вопросов тебе не задавать,
А только понимать, когда тебя читаешь.
И вот когда затянет боль в груди…
Ты не сердись, ответь мне честно.
Я еще есть в твоей любви?
И ты ответишь мне, что Любишь… и всем сердцем.
я всё придумала сама:
огонь свечи…
что мы вдвоём…
сводя с ума
и ночь молчит.
уютный маленький диван
фонарь в окне…
я всё придумала сама… (иль снилось мне?)
молчали звёзды и луна
был ветер глух
сжимала руки тишина
… и мысли вслух
и «я люблю» в движенье тел
и сердца стук
и как мальчишка ты робел
и весь был туг…
я всё придумала сама: июль, рассвет
как пьёшь ты кофе у окна полураздет
как на часах подходит шесть… и я встаю
как я не верю, что ты здесь…
…и как люблю…
…а ты моих коснёшься губ назло часам…
и скажешь что ты это вдруг… придумал сам…
С тех пор, как из крайнего подъезда съехала буйная семья алкоголиков, двор поскучнел, ничего не происходит.
Ну не Лизку же дворничиху обсуждать, вон, махнула метлой три раза и усвистала, шалава, и замечание ей не сделай, ты слово - она в ответ десять, да ещё каких ядрёных.
Два месяца в алкогольной квартире шел ремонт (там не то что обои, там стены менять надо! говорила старушка Павленко старушке Зозуле), а по весне въехал новый жилец.
Не молоденький, в возрасте, но спина прямая, волосы соль с перцем, левая бровь с изломом, над губой родинка.
Подошёл, представился, про здоровье спросил, сказал, девушки, хорошо выглядите.
Через пару дней старушка Павленко сделала маникюр и покрасила волосы, а старушка Зозуля распатронила смертный набор, подумав, да какая разница, в чём я там лежать буду, и вышла на лавочку во французской блузке нежного фиалкового цвета.
Новый сосед с утра на пробежку, вечером на велосипеде, шутил, давайте, девушки, со мной, вместе веселее.
Какой интересный мужчина, говорила старушка Павленко старушке Зозуле, какой воспитанный, почти как мой Владик.
С каждым годом покойный Павленко-муж обрастал всё новыми достоинствами, постепенно и неуклонно приближаясь к идеалу. Старушка Зозуля на память не жаловалась, но помалкивала.
Сосед и сумку из магазина всегда помогал донести, и розетку Зозуле починил, и Павленкину кошку к ветеринару на своей машине возил, а как зима пришла, Лизке-шалаве помогал снег чистить.
Наглая какая, возмущалась старушка Павленко, ни стыда, ни совести, нашла бесплатную рабочую силу, пользуется тем, что человек хороший, отзывчивый!
В феврале сосед с утра вышел с лыжами, постоял на крыльце, присел на ступеньки да там и остался.
Скорая только руками развела.
Приехали дочки с зятьями, внуками.
У старшей та же удивлённая левая бровь, у младшей родинка - и всё сходство, видно, в мать пошли.
Сказали, кто захочет проститься, будет подан автобус, сперва отпевание, потом на кладбище, после кладбища помянуть в кафе.
Лизка тоже щемилась, но Павленко этого потерпеть не могла, отчитала, таким только дай повод примазаться, что свадьба, что поминки, лишь бы им на халяву выпить-закусить, бесстыжим.
Через полгода квартиру продали тихой семейной паре.
Лизка куда-то пропала, её место заняла грузная крикливая тётка, тот ещё работничек, хуже Лизки.
Время неспешно перевалило через Новый год, плыло неторопливо из зимы в весну, из весны в лето.
Старушка Зозуля затеяла генеральную уборку, нашла в комоде забытую коробку с бусами, брошками, всё дешёвое, никому не нужно, внучки такое носить не будут.
Сидела, перебирала, наткнулась на янтарный кулон с завязшим в смоле доисторическим комаром, тёплый на ощупь.
Комар прям как живой.
Смотрела и думала, вот и она сама как живая, застыла почти недвижно, со стороны глянешь - жизнь, а присмотришься - ну какая жизнь, так, имитация.
Видела? спросила старушка Павленко, Лизку видела? явилась-не запылилась, с дитём, нагуляла, небось, сама не знает, где и от кого, прошмандовка, а кто б сомневался, что так оно и будет! на рынке тебе надо чего? говори, за мной сын заедет, отвезёт, ничего не надо? ну как знаешь.
Лизка поставила коляску под липой, бегала к ней поминутно.
Вроде ж в декрете три года сидят.
Значит, деньги нужны.
Зозуля подошла, тёмненький мальчик заулыбался ей и протянул погрызенного пластмассового кота, сказал, на!
Не жадный.
Левая бровь изломана, родинка над губой.
Оглянулась, Лизка застыла со своей метлой, как натянутая струна.
Зозуля сказала, Лиза, ты иди себе, работай, я за дитём посмотрю, не бойся, не обижу, иди, Лиза.
Ещё раз глянула на мальчика, на Лизку и сказала, как на тебя похож, одно лицо.
Любовь там, где на чашах весов - чувства…
Есть у меня в душе вокзал.
Где каждый день тебя встречаю.
Где, кажется, я обнимаю…
Весь мир… Он без тебя так мал
Я научился молиться. Я ее приручил.
За певчую свою птицу бога благодарил.
«Так и состаримся вместе» - греют ее слова
Я научился молиться. Значит любовь жива
Я люблю тебя, слышишь, люблю
Несмотря на твоё поведение
Все секреты наши храню
Невзирая на отчуждения
Я люблю тебя, слышишь, люблю
Если даже повернут спиною
Я тебя отпускаю на волю
А сама за тобою лечу…
Ты уйдешь, тихонько дверь закрыв,
не навсегда, всего лишь на работу,
а я уже скучаю, перерыв не нужен мне:
так долго ждать субботы,
На сонной половинке моего лица
оставишь запах - мужественный, тонкий,
я прикоснусь к нему руками… без конца
хочу вдыхать его… день бесконечно-долгий;
В течении дня ты позвонишь не раз,
обрадовав меня любимым баритоном, -
нет при свидетелях законченности фраз,
лишь сердце отдает звенящим камертоном;
Когда слепое новолуние скроет день,
мы сядем тихо - рук и душ переплетение,
задержится, касаясь, нежных кружев тень, -
двух зеркалец любви ночное отражение.
Украсит небо голубая гжель,
прогонит луч
графитовую
серость,
зашелестит
пшеничная
пастель,
тяжелым колосом отметив,
лета зрелость,
Сусальным блеском разукрасит день
планета
жизнерадостности
вечной,
в твоих объятиях
расцветится сирень,
заговоренная
любовью
бесконечной,
Изящным вензелем молоденькой луны
свидания наши
в ночи вплетены,
прохладна дымка полночи…
туаль…
уберегу тебя
от грусти,
смыв
печаль.
Мы ждем любовь про себя, в тихой заводи своего одиночества, не осознавая, что обманываемся. Что долгожданный стук в дверь не прозвучит, а на пороге не появится спаситель с храбрым сердцем. Это все в книжках, это все в голливудском кино. Там все красиво - жизнь быстрее, чем наша, люди более подтянутые и крепкие, чем мы, декорации новее и дороже, чем те, что окружают нас.
А в настоящей жизни? Красиво иначе, больно иначе. И это совсем не плохо, может, даже хорошо. Мы плачем иначе - солеными и настоящими слезами. Зато у нас есть право на выбор сюжета: мы играем жизнь так, как хотим, и нам не кричат в рупор, требуя повторить в десятый раз дубль. Мы же сами режиссеры своих судеб. Может, истинное счастье в этой свободе?..
Я буду любить тебя.
Я буду любить всегда.
Касаться любимых щёк.
И чтоб ты просил «Еще…»
Я буду дыханием тёплым
Чтоб не был ты… одиноким.
Ресницы твои целовать,
От губ твоих замирать.
Я буду всегда с тобой
Любимый, желанный, родной.
Любовь с тобой наша бессмертна.
Устойчива и неизменна
А правда, как в плохом кино…
А что с того, что ты по ту сторону экрана…
Ты можешь прочитать мои слова,
И не понять всего изъяна.
Болит душа, а помнишь, как смеялась…
Как солнцем озарялась пред тобой…
И в птицу, как я воплощалась…
Летела я к тебе стрелой…
Преодолевала расстояния и преграды…
Никто тогда не смел мне помешать.
Да, я грешила, так теперь и надо…
Так долго никогда я не умела ждать.
Бывало всё, а ты всё сомневался…
Ты не решал, ты только умолял.
И умоляешь до сих пор, остаться…
Я подчиняюсь, но ты сильней не стал.
Так жить, как я живу… обман, тревога…
Мне от досады хочется кричать.
Наша любовь была нам, как награда.
И от неё не спрятаться никак.
На небе тучи, солнца не осталось…
Не уж то снова выпало терять.
Не верю, что вот так вот можно…
Любовь свою, печаль унять.
* * *
Мы отвыкаем друг от друга -
Я от тебя, ты от меня.
И легче нам день ото дня,
И в сердце нет уже испуга.
Привыкли друг без друга жить.
Любовь погасла словно спичка.
Какая жуткая привычка -
Не волноваться, не любить.
* * *
Обрадуйтесь приходу моему.
Я к вам не прихожу, я к вам лечу.
Не говорите нынче: «Будь, как дома».
Я быть как дома вовсе не хочу.
Вы мне в прихожей руки протяните
И гостьей долгожданной назовите.
Обрадуйтесь приходу моему,
И всё, чем вы живёте, я пойму.
Забуду с вами горечь и печали,
От одиночества немного отдохну.
Всем существом почувствую весну.
Обрадуйтесь приходу моему!