Молчишь упрямо о своем,
Твой взгляд измучен…
На лодке мы с тобой плывем
Под скрип уключин…
По озеру в рассветный час
Туман клубится…
А от тебя и пары фраз
Мне не добиться…
Твое молчание совсем
Тебя не красит…
Куда плывем мы и зачем?
Скажи, Герасим!!!
Оркестр туш играй! И улиц фонари
Роняют пусть свои огни по блёклым лужам
Мы так привыкли к громким крикам изнутри
И к равнодушному молчанию снаружи.
Если почаще кивать головой, то молчанием ничего не испортишь. А наоборот оставишь после себя впечатление внимательного и разумного собеседника.
Чтобы дух не сломить отчаяньем,
Есть секрет, как спокойным быть -
Всё печальное скрыть молчанием,
А прекрасное - раздарить!
С грустью понимаешь, глядя на ораторскую прыть:
Лучше молча думать чем вот так бездумно говорить.
Я приняла решение больше не материться. Теперь сижу и молчу… мне нечего сказать этому миру.
и чем дольше молчишь, тем больше в тебе густого
неподдельного света, звонкой искрящейся правды.
и не то чтобы слова ничего не стоят,
просто слов не надо.
смотри: кирпичное крошево рыжим окрасило мох под мостом,
женщина в болтливых браслетах ест на веранде вишню,
кошка жмётся к асфальту беременным животом;
ничего лишнего.
чем дольше молчишь, тем смешнее, сомнительнее дар речи,
обретаемый так нелепо, нечаянно, трудно, поздно.
извлекающий звуки всё время рискует обжечься
о воздух.
Внимай дыханью тишины -
Она поведает о многом:
Что ждет тебя за тем порогом
И кто на самом деле ты…
В безгласном шепоте поймешь:
Кто бесконечно ищет мрак,
Тот сам себе лишь главный враг -
Его уже ты не спасешь!
Скитаясь в темноте пустой
Объятый холодом забвенья
Он ищет сонм уединенья
В единстве лишь с самим собой.
Осколки льда царят в глазах,
Хоть кровь бежит еще по венам -
Его душа распалась тленом
И боль преобразилась в прах
Что проку гиблому в слезах
Он к твоей скорби равнодушен
Ему никто… Никто не нужен.
В нем нету чувств, как и в камнях.
Тепла в объятьях мертвеца
Ты не найдешь и только душу
Озноб отчаянья осушит,
Наполнив тяжестью свинца.
Так знай же! Эта тишина
Не значит лишь мое молчанье,
Быть может - это испытанье
И в нем познаешь ты себя?
В оправдание себя всегда есть много слов, но лучше промолчать.
Да будет так! Мой милый друг -
Пусть смертью станет тишина!
И эта смерть откроет суть,
Что впредь бессмысленны слова…
Неспешной поступью шло время,
Но не ища обратный путь,
Ты выбрал тихое забвенье,
Глотая глянцевую ртуть…
Никто не ведал этой боли,
Не видел слезы в темноте,
Но бремя той тяжелой доли
Уже не виснет на тебе!
Молчанье служит здесь наградой -
В сплетенье судеб и сердец…
И мести горькая услада -
Всему начало и конец…
Но нет! Молчанье не осудят!
Пусть смертью станет тишина!
Не мир жесток! Жестоки люди,
Когда уходят навсегда…
О чем молчат старики?
О чем их тоскуют сердца?
О том, что уходят деньки,
Пока они ждут у крыльца,
Что вспомнит о них кто-нибудь,
Что станут кому-то нужны,
Что их вдруг закончится путь,
Когда рядом нет ни души.
Чего же хотят старики?
Не пенсий больших и похвал,
Чтоб кто-нибудь в трудные дни
Стакан им с водою подал.
Чтоб дети не видели бед,
Здоровы чтоб были они.
И пусть не хватает на хлеб -
Все деньги для них берегли.
Боязнь в сердцах стариков,
Что станут обузой для тех,
Кому всю дарили любовь,
Во сне чей слышится смех.
Звонка от детей они ждут
И верят, что может приедут,
Но только денечки идут,
А они с каждым часом стареют.
Погладит старушка кота
И в комнате свет потушит.
И скажет ему, чуть дыша:
«Умру если я, деда слушай…»
Молчание
Капли дождя на листьях печальных лип.
Что-то спрошу - с досадой пожмёшь плечом.
В горле застрянет жалкий, ненужный всхлип.
Оба молчим весь день. Говорить - о чём?
Ад - без чертей, без пламени и котла.
Слово любое - ластиком о стекло.
Сами хотели - помнишь? - сгореть дотла.
Вот и настало, кажется, это «тло»:
Каждый молчит привычно в свою дуду
(Можно не только петь - и молчать не в лад).
Так и живём в безмолвном своём аду -
Сам сатана не выдумал злее ад.
То, что я не разговариваю, не значит, что у меня плохое настроение. Иногда мне просто нравится молчать.
Договорился до того, что и его молчание стало золотом.