Подлое слово - «милостыня». Оно унижает берущего и пачкает дающего.
Зайнаб, жена ‘Абдуллы ибн Мас’уда рассказала как однажды посланник Аллаха обращаясь к женщинам, сказал: ‘О, женщины! Давайте милостыню даже из ваших личных ценностей', Я вернулась домой и сказала мужу: ‘Поистине, ты человек слабый, нуждающийся. Посланник Аллаха повелел нам давать милостыню, поэтому сходи и спроси можно ли дать милостыню тебе, если нельзя, то я дам другому человеку'. ‘Абдулла сказал мне: ‘Ты сама сходи и спроси'. Я пошла и увидела, что возле двери дома пророка уже стояла одна женщина из числа ансаров, которая пришла с этим же вопросом. К нам вышел Билал, и мы сказали ему: ‘Пойди и сообщи посланнику Аллаха о том, что пришли две женщины с вопросом: ‘Можно ли давать милостыню мужьям и сиротам в их домах?' и не говори ему кто мы. Билал вошел в дом и передал наши вопросы. Посланник Аллаха спросил: ‘Кто эти женщины?' Билал ответил: ‘Одна женщина из ансаров, а другая - Зейнаб', Посланник Аллаха спросил: ‘Какая Зейнаб?' Билал ответил: ‘Жена ‘Абдуллы'. Посланник Аллаха сказал: ‘Им двойная награда - награда за близость и награда за милостыню'
Кто посадит одно дерево или что-нибудь другое и этим воспользуется один человек, одна птица или одно животное, то это будет равносильно его милостыне.
Ахмед б. Ханбел, Мюснед, 6/362
Рассказ услышан во время Великой Отечественной войны из четвертых уст.
Муж Феодосии Тимофеевны умер от рака. Хотя шла война и был голод, она все вещи покойного раздала на помин души, а себе оставила только его теплую рубашку, которую они вдвоем купили перед войной.
Пусть лежит на память, - решила она. Живет Феодосия Тимофеевна одна. Тяжело приходится, и тоска по мужу грызет, но терпит, а главное - на Бога надеется.
Как-то вернулась она с ночной смены и слышит, звонит кто-то у входной двери. Открыла. Оборванец на пороге стоит и просит:
- Подайте, мамаша, какую-нибудь одежонку. Покачала головой Феодосия Тимофеевна:
- Нету, милый человек. Давно уже все, что осталось после покойника, раздала людям.
- Поищите, мамаша, - не отстает оборванец, - может, что и найдется. За ради Христа прошу.
Я ведь все отдала, - думает Феодосия Тимофеевна, - себе только одну рубашку оставила, неужто и с ней расстаться надо?! Не отдам, жалко. Решила твердо. И вдруг стыдно стало: Стоит вот несчастный, ради Христа просит… Голодный, поди… Отдам во имя Господне.
Открыла комод, вынула аккуратно сложенную рубашку, поцеловала и подала:
- Носи на доброе здоровье.
- Спасибо, родненькая, - благодарит оборванец. - Пошли Господь покойничку Царство Небесное!
Ушел он, а Феодосия Тимофеевна ходит по комнате и успокоиться не может: рада, что отдала ради Господа, и жалко рубашку. Потом вспомнила, что еще хлеб себе по карточке не получила, оделась и пошла на рынок в палатку.
Идет мимо барахолки и видит оборванца, что к ней приходил. Стоит он рядом с высоким мужчиной, тот мужнину рубашку подмышкой держит, а сам оборванцу деньги отсчитывает.
Обомлела Феодосия Тимофеевна. А оборванец деньги получил - и прямо туда, где из-под полы водкой торгуют. Такого Феодосия Тимофеевна не выдержала, заплакала - отдала за ради Христа последнюю дорогую вещь, и зря, на вино ушло!
Выкупила хлеб и вернулась домой до того расстроенная, что делать ничего не смогла, а легла на диван, покрылась с головой старым пальтишком, да и не заметила, как от печали уснула.
И вдруг слышит, что кто-то легким шагом в комнату вошел и у изголовья остановился. Сбросила она пальтишко с головы, смотрит, кто это в комнату без стука пришел, да и закаменела - Христос перед ней…
Затрепетало сердце у Феодосии Тимофеевны, а Господь нагнулся к ней, приподнял у Себя на груди край одежды и ласково сказал: Рубашка твоя на Мне.
И видит Феодосия Тимофеевна: правда, мужнина рубашка, та самая, что она за ради Христа оборванцу подала, на Господе надета, и проснулась.
? Есть люди, которые начинают любезничать, когда им что-то от вас надо.
И в тот момент, когда они тянут ладонь для рукопожатия, так и хочется бросить туда монетку…
© zulnora
«Враги сожгли родную хату, сгубили всю мою семью. Подайте бывшему солдату на жизнь убогую мою. Когда-то спас я вас от немца, а вот сегодня сир и нищ, пришел в Москву из-под чеченца - с родных и страшных пепелищ…» Так пел старик, на снег Арбата свою ушанку положив. И хоть давали небогато, но все ж давали - будь, мол, жив. Старик допел… И вдруг ударом среди толпы раздался глас:" И кто ж просил тебя, пень старый, спасать тогда от немца нас?! Не спас бы, и, как в прочих странах, теперь мы жили б по-людски. Разнылся тут о старых ранах, и так - хоть вешайся с тоски…" Старик ни слова не ответил - ушанку поднял из-под ног, деньжонки вытряхнул на ветер, побрел, шатаясь, на восток… Он брел, солдат, слуга народа, сквозь оккупированный град. Шептал солдат:" Четыре года мне другом был мой автомат…" Слеза горючая катилась из выцветших с годами глаз… А за спиной его светилась реклама фирмы «Адидас».
Домой меня везла ночная электричка. В дремоте было мне ни холодно, ни жарко, но голос хриплый вдруг вогнал меня в тоску: «Сограждане, прошу, подайте сколь нежалко - я с немцем воевал и защищал Москву!» Испитый старикан в проходе меж сидений ушанку протянул и на колени встал. Нам всем непросто жить. В людских глазах смятенье: зачем ты не убит? зачем не генерал? В вагоне, как в гробу, смертельно тихо стало, тревожно женщинам и горько мужикам. Луна, как желтый круг, за окнами скакала, и тени от столбов хлестали по щекам. Он встал и вновь побрел вслед за судьбой жестокой. На пьянку ли, на хлеб - поди его спроси - я мелочи наскреб вдогон ему немного, а победителей не судят на Руси.
Николай Вяткин.
слова П. Беранже, музыка А. Алябьева
перевод Д. Ленского
.
Зима, метель, и в крупных хлопьях
При сильном ветре сне валит.
У входа в храм одна, в отрепьях,
Старушка нищая стоит…
И милостыни ожидая,
Она все тут с клюкой своей,
И летом, и зимой, слепая…
Подайте ж милостыню ей!
.
Сказать ли вам, старушка эта
Как двадцать лет тому жила!
Она была мечтой поэта,
И слава ей венок плела.
Когда она на сцене пела,
Париж в восторге был от ней.
Она соперниц не имела…
Подайте ж милостыню ей!
.
Бывало, после представленья
Ей от толпы проезда нет.
И молодежь от восхищенья
Гремела «браво» ей вослед.
Вельможи случая искали
Попасть в число ее гостей;
Талант и ум в ней уважали.
Подайте ж милостыню ей!
.
В то время торжества и счастья
У ней был дом; не дом - дворец.
И в этом доме сладострастья
Томились тысячи сердец.
Какими пышными хвалами
Кадил ей круг ее гостей -
При счастье все дружатся с нами;
При горе нету тех друзей…
.
Святая воля провиденья…
Артистка сделалась больна,
Лишилась голоса и зренья
И бродит по миру одна.
Бывало, бедный не боится
Прийти за милостыней к ней,
Она ж у вас просить стыдится…
Подайте ж милостыню ей!
.
Ах, кто с такою добротою
В несчастье ближним помогал,
Как эта нищая с клюкою,
Когда амур ее ласкал!
Она все в жизни потеряла!
О! Чтобы в старости своей
Она на промысл не роптала,
Подайте ж милостыню ей!