Вроде весна на скоро… радоваться нужно… а у меня такое ощущение, что в душе поселилась стая ворон … и гадит и гадит там каждый день…
Только подумай о том, что он не твой… По утрам он просыпается не рядом с тобой… Не тебя целует нежно в шею и в спинку, между лопаток… Как может только он… А потом ни тебя прижимает к себе крепко крепко и говорит что ты его, на всю жизнь… Ни тебя целует в губки… Ни тебе делает кофе в постель, а порой даже и вкусный вкусный завтрак… И не ты провожаешь его на работу… И ни к тебе он спешит на встречу… Ни тебя ждет по 5 часов на морозе… Ни тебе он дарит красивые цветы, даже просто так, ни только по праздникам… Ни тебе рассказывает о своих успехах и неудачах… Ни с тобой переживает горести и радости… Ни тебе пишет красивые SMS, которые заставляют плакать… Ни с тобой он ходит по магазинам, хотя ему это не нравится… Ни тебе дарит подарки, о которых ты даже и не мечтала… Ни тебе делает приятные неожиданности… Ни за тобой он так усиленно ухаживает… Ни за тебя он порвет всех, кто встанет у тебя на пути… Ни с тобой он будет гулять за ручку и говорит своим друзьям, что ты самая лучшая и самая красивая… Ни тебе он будет говорить слово люблю… шепотом… на ушко… Ни с тобой мечтает о будущем… И не от него у тебя будут дети… Ни его фамилию ты будешь носить, когда выйдешь замуж… Не ты называешь его любимым… Ни твой… И ничего уже не поделаешь… Больно… Береги и не отпускай его, ведь он твой…
Сыплет с неба забытьё, белым снегом.
Сад укроет до весны. Лень и нега,
Всё окутают кругом, сном желанным.
Даже, речку за холмом, что бежала.
Укрывает пеленой наважденье.
В мыслях бродит иногда сожаленье
Об ушедшем буйстве красок, цвета,
Всё равно тебя дождёмся ЛЕТО!
Тянет к тебе, и бороться мне с этим не хочется.
Хоть понимаю, - не все в жизни делится надвое.
У ожиданья всегда горький вкус одиночества.
Можно опять самой позвонить. Только надо ли?
Хочется стать хоть частицей твоей повседневности.
Быть с тобой рядом всегда, вопреки расстояниям.
И каждый день наслаждаться твоей откровенностью
Просто уже не смогу жить в другом состоянии.
Я не пытаюсь любовь превратить в предсказуемость.
Поняла я давно, что с тобой не работают правила.
И удивлять тебя - хочется мне до безумия.
Ты улыбнешься. Ну вот, значит снова понравилось.
Ты в совершенстве владеешь секретным оружием.
Голос твой нежный порой отключает сознание.
Поиски смысла забросить, подумав: «А нужно ли?»
Счастье - оно не всегда подлежит пониманию.
Твой поцелуй остановит течение времени.
Сколько он длился? Секунду, полжизни, полвечности?
Крепко обнять и почувствовать сердцебиение.
И растянуть этот миг до границ бесконечности
Цветут сады красивей там,
Дороже сердцу и милее…
Душа делилась пополам,
Но выбирала путь важнее.
В предлетье наше,
В синий праздник Света,
Ты повторял --
Я это помню свято --
Слова вечерней лирики поэта:
«О, нежность без конца в часы заката!»
А я твое вышептывала имя.
И солнце в степь спускалось
С пьедестала.
Мечтами охмеленная своими,
Я в ожиданьи счастья засыпала…
И вот зима.
И мы с тобой вдвоем.
Ты повторяешь,
Как весной когда-то,
Слова,
Что синим светятся огнём:
«О, нежность без конца в часы заката!»
«Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О вопль женщин всех времен:
«Мой милый, что тебе я сделала?!»
И слезы ей - вода, и кровь -
Вода, - в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха - Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая…
И стон стоит вдоль всей земли:
«Мой милый, что тебе я сделала?»
Вчера еще в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал, -
Жизнь выпала - копейкой ржавою!
Спрошу я стул, спрошу кровать:
«За что, за что терплю и бедствую?»
«Отцеловал - колесовать:
Другую целовать», - ответствуют."
«Само - что дерево трясти! -
В срок яблоко спадает спелое…
- За все, за все меня прости,
Мой милый, - что тебе я сделала!»
Когда зажгешь ты в своих окнах свет в ночи, вспоминай меня… Когда поймешь что рядом нет и телефон молчит, вспоминай меня… Когда проснешься или же пытаешься уснуть, вспоминай меня… Ведь я тебя лишь ЛЮБЛЮ…
Была ночь. Светила луна. Сидели Он и Она. Он сказал:"ДА". Она сказала:"НЕТ". Прошли годы. И снова была ночь. И снова светила луна. И снова сидели Он и Она. Она сказала:"ДА". Он сказал:"ДА". Но годы уже были не те…
Мир создан из такого вещества, из двух неразрешимых столкновений, из ярких красок, полных волшебства и чёрных подозрительных сомнений.
Однажды к Богу явился мужчина и попросил сотворить ему женщину. Бог взял немного солнечного света, задумчивое сияние луны, стройность серны, кротость голубя, красоту белоснежного лебедя, дуновение ветерка, легкость пуха, добавил болтливость сороки, пение соловья, потоки дождя, ужасы грома и молнии. Из этой смеси получилась прекрасная женщина. Бог вдохнул в нее жизнь и отдал мужчине: «Бери и мучайся!»
Да я сама такой же тонкости в кости
Возьми и скомкай, и сломай меня в горсти.
Но я не хлипкая, взгляни в мои глаза,
Скорее гибкая стальная полоса.
Не слушай, миленький, все это болтовня.
Уж как обнимешь, так отпразднуешь меня.
Не бойся алого дразнящего огня,
А бойся маленькой заплаканной меня.
В катакомбах музея
пылятся пастушья свирель,
бивень мамонта,
зуб кашалота и прочие цацки…
Человек!
Ты послушай Царя
терпеливых зверей.
И прости, что слова мои
будут звучать
не по-царски.
Я --
последний из львов.
Но пускай за меня говорят --
лань
в объятьях капкана,
ползучего смога
громадность.
И дельфинья семья,
за которой
неделю подряд
с вертолета охотился ты,
чтоб развеяться малость.
Пусть тебе повстречается голубь,
хлебнувший отрав,
муравейник сожженный,
разрытые норы барсучьи,
оглушенная семга,
дрожащий от страха
жираф,
и подстреленный лебедь,
и чайки -- по горло в мазуте.
Пусть они голосят,
вопрошая карающий век.
Пусть они стороною обходят
любую машину…
Ты --
бесспорно -- вершина природы,
мой брат, человек.
Только
где и когда ты встречал
без подножья вершину?
Ты командуешь миром.
Пророчишь.
Стоишь у руля.
Ты -- хозяин.
Мы спорить с тобой
не хотим и не можем.
Но без нас --
ты представь! --
разве будет землею
земля?
Но без нас --
ты пойми! --
разве море
останется морем?
Будут жить на бетонном безмолвье
одни слизняки.
Океан разольется
огромной протухшею лужей!
Я тебя не пугаю.
Но очень уж сети крепки.
И растет скорострельность
твоих замечательных
ружей.
Все твое на планете!
А нашего --
нет ничего.
Так устроена жизнь.
Мы уже лишь на чучела сгожи.
Зоопарки твои превосходны.
Да жаль одного:
мы в твоих зоопарках
давно на себя
не похожи…
Так устроена жизнь.
Мы поладить с тобой
не смогли.
Нашу поступь неслышную
тихие сумерки спрячут.
Мы уходим в историю
этой печальной земли.
Человечьи детеныши
вспомнят о нас.
И заплачут…
Мы --
пушистые глыбы тепла.
Мы --
живое зверье.
Может, правда, что день ото дня
мир
становится злее?..
Вот глядит на тебя
Поредевшее царство мое.
Не мигая глядит.
И почти ни о чем не жалея.
И совсем ничего не прося.
Ни за что не коря.
Видно, в хоботы, ласты и когти
судьба не дается…
Я с седеющей гривы
срываю
корону Царя!
И реву от бессилья…
А что мне еще остается?
Знаешь, пройдут незаметно месяцы,
Будешь звонить… но намного реже, и…
Люди живут по законам местности:
Континентальные и побережные.
Всё хорошо. И, конечно, сложится
Всё. Хорошо. Пояса затужены.
Я, часовых поясов заложница,
Сяду обедать, когда ты - ужинать.
Осень чудесна континентальная.
Осень чудесно-единовременна.
Есть пояса, да не видно талии -
Вечно планета моя беременна.
Листья разносит по побережию,
Листья резные… с твоим бы профилем…
Быть мне хотя бы немного смежною -
Хоть секретаршею с черным кофеем.
Или тебе… да куда нам… Разные
Зрители, сцены, софиты, реплики.
Осенью листья такие красные.
А совпаденья такие… редкие…
Можно синхронно с твоими стрелками
Бегать по кругу лошадкой чёрною.
Кто одержим, тот не терпит мелкого.
А одержимые - обреченные.
Сола монова, 2006
Вечерами включают лампы дневного света,
продлевая агонию, не отпуская в мир.
И бесстрастные тени ходят за нами следом,
заставляя друга друга чувствовать не-людьми,
не едиными телом и духом, не частью силы,
совершающей благо и знающей, что права.
Каждый вечер теперь пропускается через сито
равнодушия к обстоятельствам и словам.
Кто решает за нас, задумайся? Холод стекол
наполняет неделю, она продолжает год.
И они наблюдают, как пустота растет там,
между нами разливается молоком.
И ложится зима, и становится нам забвеньем,
отреченьем становится, временем всех разлук.
Ты позволил им стать сильнее и откровенней,
чем положено тени, пляшущей по стеклу.
Вечерами включают лампы дневного света.
Вечерами всегда особенно тяжело.
Я люблю тебя так отчаянно, что об этом
не умею сказать…
Давай разобьем стекло.