Это не поэтическое преувеличение, ибо котику после бабушки светит улица - родственники куда охотнее наследуют квартиры, чем кошек и собак.
Одна такая бабушка собралась помирать в эту зиму. Январь еще кое-как отходила, а к февралю стало невмоготу, и морозной ночью заскрипели во дворе колеса скорой помощи. Разбуженные соседи проследили в глазок, как вынесли на носилках грузное тело, и фельдшер, уходивший последним, выключил свет в прихожей. Дверь хлопнула и затихла, и все уснуло до утра.
Наступивший день был самым обычным зимним днем, тусклым и пасмурным. К вечеру почему-то вспомнилось:
- Слушай, а у соседки-то кошки были…
- И что? Нам какое дело?
- Они же там одни остались, что они жрать будут?
- Друг друга. Жизнь - борьба.
Да уж, жизнь борьба, с этим не поспоришь. Мало-помалу все позабылось - бабушка навсегда осталась в больнице, квартира стояла закрытая. Интересно, кто ее унаследует? Так наступило 8 марта.
Илья ткнулся в один ларек, но он был закрыт. Во втором не оказалось ничего, кроме облетевших тюльпанов, а третий порадовал розами кислотной расцветки.
- А нормальных нет? Розовых или красных - у меня жена веществами не балуется, натуральное предпочитает.
Нормальных не было. Ничего удивительного - 8 марта к обеду из цветочных ларьков выгребается все, включая продавщиц, и если ты задержался на работе, то изволь скакать по всему городу в поисках приличного букета. Илья нервничал, время подходило к четырем, а он все толкается по пробкам. Лена его не за букеты любит, но домой с пустыми руками все равно идти негоже.
- Девушка, ну как же так? 8 марта, а нормальных роз нет…
Как раз к праздничку, когда в воздухе разлилась сладковатая сырость, внезапно пришлось вспомнить про кошек, которые уже месяц были заперты в квартире. У соседей снизу стал мокнуть потолок - круглые сутки сочилась вода какого-то странного цвета с еще более странным запахом. Вызвали участкового, слесарей из ЖЭКа и тетенек из таинственной «комиссии», чтобы вскрыть злополучную квартиру.
- Понятые! Где понятые? - От зычного голоса участкового соседи мигом попрятались, связываться никому не хотелось. - Найдите кого-нибудь с паспортом… Нормального… Двоих…
Согласилась одна из соседок - любопытство оказалось сильнее врожденного недоверия к милиции. Но второй понятой все никак не находился, и участковый вышел на улицу, прицельно огляделся, мигом выделив дюжего мужика, который хлопнул дверью цветочного ларька и направился к машине. О! Трезвый и с документами - то, что нужно.
- Гражданин! Да, да, вы, подождите минуточку…
Когда дверь щелкнула и открылась, присутствующие бросились врассыпную - стоявшая в квартире вонь вышибала слезу даже у алкаша-слесаря. Зажав нос вязаным шарфом, участковый осторожно ступил внутрь, следом за ним решились войти и соседи. Квартира была разгромлена и загажена до состояния привокзального туалета, но кошек почему-то нигде не было видно.
- Сдохли, что ли?
- Наверное… Еще бы, месяц ничего не жрать!
Участковый повернулся к дородной соседке:
- А что ж вы их не кормили?
- А что мы, рыжие, что ли? Сам бы и кормил!
Кошки обнаружились на кухне. Они сидели около батареи, из которой изрядно капало, и смотрели в глаза вошедшим людям серьезно и печально.
- Смотри ты, живые!
Восемь разноцветных шкурок: рыжие, белые, серые, трехцветные - кошки были худы и грязны настолько, что даже подходить к ним не хотелось. Сильно воняло луком, которого у бабушки был изрядный запас - на нем-то они и продержались столько времени.
- Едриттвою… - участковый вытер лысину шарфом, - сколько живу, первый раз вижу, чтобы кошки лук жрали…
А кошки все так же молча сидели и смотрели, сбившись в кучку. Были они персидские, породистые, но куда что девалось - грязная закатанная шерсть свисала сальными клочьями, превращая благородных животных в помоечных бабаек.
- Слушай, а они того… породистые, что ли?
- Похоже на то. И что теперь с ними делать?
- Как что? Накормить! - внезапно вызверился участковый и злобно пихнул соседку, выходя в коридор. - Тебя бы месяц на луке подержать, чтоб жир сошел!
Он встал на площадке и нервно закурил, потирая переносицу. Люди вышли из брошенной квартиры и теперь толпились в тесном тамбуре, наступая друг другу на ноги.
- Может, их продать кому? Породистые же…
- Надо как-то их кормить, что ли…
Илья остался один в квартире, он стоял в кухне и с ужасом смотрел на кошек, а они - на него. Смрад, исходящий от них, можно было руками пощупать - так густо и тяжело они воняли. Еще никогда в жизни ему не приходилось видеть породистых животных в таком состоянии.
- Эй, а где наш понятой? Гражданин, вы чего там забыли? Распишитесь вот здесь.
- Коробки есть?
- Что? - участковый наморщил лоб, обмусоливая ручку.
- Я говорю, коробки есть картонные? Блин, чего вылупились-то? - Илья скатился вниз по лестнице и снова дернул ручку ларька. - Девушка, у вас коробочек не найдется? И скотча? Да, и ножницы одолжите, сейчас верну.
Ошалелые соседи смотрели, как совершенно левый мужик упаковывает в коробки из-под цветов этих вонючек, пробивая ножницами дырки, чтоб не задохнулись. Упаковав всех восьмерых, он прошелся по углам, дабы никого не забыть.
- Вы… Вы что с ними делать собираетесь? - пискнула соседка.
Илья недружелюбно покосился на нее и бормотнул по-бандитски:
- Чебуречная у меня…
Была уже полночь, где-то во дворах громыхали китайские салюты, купленные в ближайшем супермаркете. У подъезда орали песни пьяные мужики, отмечавшие женский день.
Лена со вздохом поболтала почти пустой бутылкой из-под шампуня - вот так всегда, кончается в самый нужный момент. Руками блох выбирать - то еще удовольствие. На стиральной машинке расположились в ряд ушные капли, хлоргексидин, ватные тампоны, таблетки от глистов, ножницы. Она прищурилась, прикидывая в уме, на сколько частей делить таблетки, и тут зазвонил телефон, который она оставила на кухне.
- Да… И тебя с праздником. Илья спит уже. Да все нормально, муж у меня самый лучший. Знаешь, что он мне на 8 марта подарил? Восемь кошек. Вон, сидят тихонечко в уголке, воняют…
ХРАНИТЕЛЬНИЦА КОШЕК
Краткое содержание: У кошек нет ангелов-хранителей, и всех девяти жизней порой не хватает, чтобы спасти маленького котёнка…
Осенью темнеет быстро - Илари поёжилась и прибавила шагу, торопясь попасть домой.
Из темноты одного из переулков, мимо которых девушка спешила пройти побыстрее, тайком осеняя себя солнечным знаком, отгоняющим, как известно, любое зло, кто-то жалобно пискнул, и Илари остановилась, ругая себя.
Вот так и попадают в неприятности…
Пискнуло ещё раз - так жалобно и безнадёжно, что невозможно мимо пройти.
Нагнулась девушка - и разглядела в полумраке серый комочек.
Котёнок…
Не удержавшись, взяла на руки - и котёнок немедленно вцепился коготками в одежду, замурчал, потянулся мордочкой к подбородку, норовя отереться.
Отпустить котёнка Илари уже не смогла.
Живой же, тёплый.
Замёрзнет тут или от голода пропадёт, не нужный никому…
- Много ли нам обоим надо?
Решила она.
- Прокормимся уж как-нибудь.
Так и поехал котёнок с ней домой.
Назвала Илари найдёныша Элькой - больно уж походила маленькая кошка длинными ушками и громадными зелёными, будто весенняя трава, глазами на узкой мордочке на эльфа в кошачьем обличии.
Дивный народ на людей свысока смотрел и дела с ними имел неохотно - да ещё вечный спор о том, кто же любимейшие дети у Творца - Старший народ или Младший, то бишь эльфы или люди, - так что сама Илари и эльфа-то раз в жизни издалека видела.
В детстве, когда ещё отец и матушка живы были.
Чтобы не было грустно и совсем уж одиноко, рассказывала за работой Илари - а на жизнь девушка зарабатывала тем, что плела кружева, - самой себе и кошке только что сложенные сказки. Сказки она складывала с самого детства, да рассказывать их кому-то стеснялась - простенькие ведь совсем, не чета балладам сказителей, что по дорогам бродят…
А Элька, внимательно навострив ушки, слушала, не перебивая, сказки:
- о волшебных, поющих для своих капитанов кораблях,
- о лесных духах и юноше, ставшем хранителем леса,
- о принце, в душе которого жила солнечная птица, - о цветах, хранящих память о каплях крови дивного крылатого зверя, из которых вырос первый алый цветок,
- луне, на которой живёт Лунный Котёнок, играющий с пятнышками, которые мы и видим, поднимая взгляд к ночному светилу,
- и звёздах, из которых иногда получаются человеческие души…,
И лишь иногда тихонько мурчала, вторя словам и позвякиванию спиц.
Так и зиму прожили, вдвоём было куда веселее, не так тоскливо от заунывного свиста зимних ветров, тусклого света фонарей Нижнего города и тёмных ночей.
Ласковой и привязчивой оказалась Элька, выросшая к весне в пушистую дымчатую красавицу с зелёными, будто трава, глазами.
По пятам за Илари ходила, будто собачонка, мяукала тревожно, когда хозяйка её запирала, собираясь за покупками, - будто боялась каждый раз, что не вернётся к ней Илари, потеряется, как однажды едва не потерялся маленький серый котёнок.
А ночами частенько укладывалась сверху мурчащим тёплым клубком - и отступал кашель, часто мучивший девушку зимой и в непогоду - домик старый, щели кругом, так и несёт холодом, как ни затыкай.
Хоть и маленький, а не прогревается толком печью.
По весне загуляла Элька с соседским котом, чёрно-белым красавцем.
Побранила Илари заметно располневшую любимицу - нам самим есть нечего, а ты котят ещё принести собралась! - да и махнула рукой. Что поделать, раз весна да любовь…
К лету окотилась кошка - шесть крохотных комочков, уже горластых, хоть и едва появившихся на свет, и не поднялась рука на них у Илари. Предлагал ведь сочувственно сосед - давай, мол, утоплю, что ты делать с ними будешь, кому раздашь потом, если выкормишь? Вон их сколько, кошек этих, по улицам бродит.
- Они живые ведь, как можно.
Только и развела беспомощно руками девушка.
- Найду им потом добрых людей, похожу по городу… Неужто совсем уж никому не нужна радость пушистая?
Так и остались все шестеро котят:
- солнечно-рыжий,
- светло-серебристый,
- черный,
- серо-полосатые двойняшки, обещавшие в будущем стать удивительно похожими на мать,
-и крохотный белый комочек - с кошкой, что вылизывала их и мурчала счастливо.
Отвлекаясь от работы, любовалась Илари котятами, осторожно гладила кончиками пальцев тёплые спинки, умилялась открывшимся глазкам и крохотным розовым лапкам-ручкам с полупрозрачными коготками, трогала висячие ушки.
Элька мурчала, ловила мягкой лапкой руку, бодала головой легонько, намекая: и меня погладь, не забывай.
Вот с едой только всё хуже становилось.
Хозяин лавки, что покупал кружева Илари, разорился да и подался в другой город к детям взрослым, а другие брали кружева редко и неохотно - что им простенькая работа Илари, если модницы и модники предпочитают щеголять дивными эльфийскими кружевами, что не мнутся и служат куда как дольше, а простой люд обходится вовсе без них…
Спасали пока ящик с выращиваемой съедобной зеленью, устроенный на подоконнике, да старые запасы, что быстро, впрочем, таяли.
Да и нитки ведь на что-то покупать нужно…
Делила честно Илари последний кусок с кошкой, но отощавшая Элька, которую голод грыз изнутри всё сильнее, ходила по пятам, мяукала, намекая: не питаются хищники похлёбками из лука да гороха с горсточкой невнятной крупы, им мяса надо.
Молоко пропадёт, котят кормить уж и так нечем, себя сжигает - одна шкура лохматая да глаза зеленющие остались.
- Непутёвая ты.
Пеняла Илари, стараясь не показать, как тревожат её острые косточки исхудавшей любимицы под ладонью.
- Шла бы мышей ловила или птицу какую поймала - всё еда ведь и тебе, и котятам!
- Мурр.
Выводила кошка, отираясь об ноги и заглядывая вопросительно снизу вверх в лицо.
Элька и впрямь была непутёвой, не хватало ей ловкости, присущей вроде бы всем кошкам, прыгала она и на подоконник тяжеловато, а уж за птицей или мышью и вовсе поспеть не могла…
- Мне, что ли, мышей тебе ловить?
Вздыхала девушка.
- Так у нас и мышам-то питаться нечем… Хлеба - и то нет.
Кошка мяукала жалобно, ластилась, в глаза заглядывала - и пищали глазастые пушистые разноцветные комочки-котята, которые тоже хотели есть.
Рыжик, Серебрянка, Малышка Эль, её двойняшка Рысь, прозванный так за буйность нрава, Черныш, в отца пошедший, и маленькая белая Котинка.
На лучшее надеялась Илари, за любую работу взяться готова была, хоть и умела только кружева плести да вышивать, но на похлёбке из травы да без хлеба слабела с каждым днём, ходить и искать всё тяжелее, и кашель мучил всё чаще, заставляя задыхаться.
Много ли наработаешь так?
Подработала тут и там пару раз - и только…
Вот и остаётся снова кружево плети, пока нитки есть, авось что-то да продать удастся, круп и хлеба купить, повезёт - и на кусочек мяса выкроить для Эльки…
Ловкие пальцы делают всё сами, постукивают спицы, рождая узор - цветы диковинные да листья, а от складываемых тут же сказок на душе становится светлее.
Жаль, что сказками этими сыта не будешь…
Пару раз сердобольный сосед-сапожник заносил кусочек мяса или пару пирогов сытных.
Илари неловко до слёз было, но брала и благодарила - не одна ведь, вон кошке с котятами есть надо, ей-то самой и похлёбки хватило бы.
Но тут новая беда: ушла и не вернулась Элька, осиротив котят, которым и было-то два десятка дней.
Может, наелась с голоду отбросов, что от крыс отравой посыпали.
Или забралась в дом к кому, кусок мяса стянула - тут её сгоряча и ударили…
Ходила, искала, звала Илари, людей расспрашивала - да толку не было. Только и мерещилось порой из тёмного угла мяуканье жалобное знакомое.
За голову бы схватиться впору, да только руки опускаются.
Чем кормить, на что молока купить?
Котята пуще прежнего пищат, из ящика вылезти пытаются.
В Средний город сходив и не продав ничего толком, не выдержала Илари.
Камень подобрала и запустила, улучив момент, когда рядом людей не было, в стаю жирных, вальяжных голубей, что расхаживали важно, не боясь ничуть людей.
Стая взлетела всполошённо, шумно хлопая крыльями, и остался на земле один голубь, ковыляющий неловко, волоча подбитое крыло.
- Прости, птица.
Извинилась Илари, подобрав птицу и неумело откручивая ей голову, едва не плача.
- Я не одна ведь, котята у меня, не могу я смотреть, как они с голоду умирают…
Я ведь в ответе за них теперь вместо кошки.
Дома ощипала и выпотрошила птицу, от которой без перьев и не осталось ничего толком, сварила бульон да напоила котят из соски самодельной. Упирались котята, отворачивались, мяукали жалобно: молока материнского просили.
Да всё ведь лучше, чем вообще ничего!
А наутро поодаль от забившихся в угол ящика котят нашла скрюченный рыжий комочек.
Рыжий котёнок не выдержал первым…
Мяукали тоненько проснувшиеся котята, мать звали да есть просили, а Илари глотала слёзы, баюкая в ладонях остывшее крохотное тельце. Не уберегла…
Два дня откармливала пятерых котят остатками бульона да отчистить тряпочкой мягкой пыталась - без матери трогательные пушистые комочки очень быстро превращались в поросят, а перемазанная шкурка совсем не грела.
Мяукал громче всех маленький Серебрянка, охотно пил бульон и добавки на радость Илари требовал, явно намереваясь выжить любой ценой, рычал детским ещё голоском Рысь, грызя соску, выбраться из ящика пытались и самостоятельно на поиски матери пуститься Малышка Эль и Черныш, попискивала тоненько самая маленькая из выводка Котинка.
Котята выглядели бодрыми и умирать явно не собирались, мяукая на разные голоса так, что у Илари в ушах порой звенело.
Едва саму себя не превзойдя, сплела она кружево дивное и тонкое - там среди листьев порхали птицы, распускались диковинные цветы, стелилась вязь замысловатого изящного
узора, на эльфийские письмена похожего.
Продав удачно, не трав себе купила от мучившего кашля и боли в груди, не хлеба - немного круп и главную драгоценность - молоко.
Отпаивала котят подогретым молоком, радовалась за них: теперь-то все жить будут, каждому найду потом человека хорошего, а одного себе на радость оставлю - опустел дом без Эльки и мурчания её ласкового.
Вечером следующего дня умер ещё один котёнок. Илари, увидев, что Серебрянка, всегда бодро требовавший добавки, забился в угол и не двигается, взяла его в руки, пытаясь отогреть холодное тельце.
Котёнок сперва кряхтел тихонько, потом беззвучно уже разевал розовую пасть, чуть шевелил передними лапками, обхватывая палец, - задние не двигались совсем.
Илари - и вовсе не плачет она, отец всегда сердился, слёзы видя, - просто глаза устали за день, - пытаясь отогреть дыханием, винила себя.
Может быть, нельзя было позволять ему есть так много?
Неужто перекормила?..
Легче было бы отдать тогда соседу слепых котят, чем видеть, как - на твоих глазах…
А потом, через день, один за другим, погибли ещё двое.
И не от перекорма уж никак.
Бодрый котёнок как-то враз становился вялым, с трудом ходил - разъезжались задние лапки - и норовил забиться в тёмный уголок.
Как ни старалась Илари, забросив на этот день работу, - и ящик поменяла, подстилку выкинула - вдруг зараза какая? - и котят по отдельности каждого вымыла, и заговоры, что бабушка ещё в детстве выучить заставила, читала, - спасти их не сумела.
- За что?
Шепнула Илари, глотая слёзы и поднимая глаза к потолку, будто надеясь увидеть сквозь него небо и храм небесный.
- Их - за что? Они беззащитные ведь…
О, я хотела бы стать той, кто будет хранить кошек и другое зверьё!
Мяукали жалобно оставшиеся котята, смотрели просяще.
- Я расскажу вам сказку.
Сквозь слёзы шепнула Илари, держа бережно холодный комочек в ладонях.
- С давних пор приставлены к людям ангелы-хранители, что берегут их и выручают из бед.
У кошек же - только девять жизней, которых порой оказывалось слишком мало, ведь мир огромен и суров, а маленькие кошки противостояли ему в одиночку, с помощью лишь когтей и клыков…
Было бы так и дальше, но взмолилась однажды человеческая девушка:
- Боже, ведь мир так велик, а звери в нём совсем беззащитны!
Названы они меньшими братьями нашими, а уберечь от бед мы их не в силах.
Не могу я спасти даже кошек своих, так дай мне сил, чтобы уберечь всех кошек на свете, что приносят нам радость и без устали бдят рядом, когда мы спим, и хранят наш сон!
Услыхал Творец просьбу, понял, что от сердца чистого она, - и даровал девушке силу беречь от бед и злых людей меньших братьев и сестёр, и дал ей в помощь Семерых.
Ступают рядом с Хранительницей кошек медно-рыжий, с глазами цвета мёда,
Солнечный кот
и серебристо-серый, будто летние сумерки, Сумеречный кот,
с глазами, сияющими лунным светом.
Следом идёт
Серая кошка с глазами зелёными, будто трава, а за ней -
Чёрный кот
с белым пятном на груди и Серо-полосатые двойняшки, брат и сестра, и катится последним
Беленький пушистый комочек.
Сплетает Хранительница кружево, на которое прикрепляет небесные звёзды, выкладывая дивный узор созвездий,
Солнечный кот прикатывает солнце поутру, будто домашняя мурлыка - клубок,
Сумеречный же к ночи пригоняет клубок-луну да выцарапывает порой с небес звёзды - те, упав, прорастают цветами - те же звёзды, что успеют собрать ангелы, станут когда-нибудь людскими душами…
Хранительница и семь её кошек спускаются ночами с неба, ходят среди людей
- и ни один бездомный котёнок не останется голодным и непременно обретёт своего человека.
- кто-то поутру обнаружит на своём пороге пушистый глазастый комочек;
- не останется безнаказанным тот, кто травит бездомных кошек,
и без награды - добрая душа, пекущаяся о беззащитных мурлыках…
От сказки стало чуть легче на душе, да и котята, двойняшки Малышка Эль и Рысь, смотрели бодро, глазки ясные, блестящие…
Уж этих-то выкормлю.
Решила Илари.
- И разлучать не буду, обоих себе оставлю, прокормимся уж как-нибудь.
Не век же неудачи у меня будут.
Ещё через день один котёнок всего у неё остался, Рысь, лишившийся серо-полосатой двойняшки, с которой не расставался никогда, спал рядом, распихивая остальных котят, растерянно сидящий теперь в ящике, который был слишком велик для него одного.
Тяжело работать, когда голодно и на душе камень будто, да куда денешься.
Только не те уже узоры получались у Илари…
Уж не съела ли чего голодная кошка, успев покормить котят, прежде чем пропасть самой?
Городские отбросы частенько посыпали отравой - от крыс.
Илари не любила выпускать Эльку из дому, да разве ж кошку удержишь запертой дверью?
Люди виноваты в своих бедах сами, но невинные животные-то при чём?
За что ни в чём не повинных котят губить?
У людей, говорят, есть ангелы-хранители, а у кошек - нет никого, их и защитить некому, девять жизней - и то не спасают…
Стал неохотно пить молоко всегда бодрый и самый шумный из всего выводка Рысь, в угол частенько забиваться.
Илари уж боялась ночи - ночами вцеплялась болезнь крепко не только в неё, но и в котят, наутро бодрый вечером котёнок едва шевелил лапками…
Держала девушка Рыся в ладонях, грела, мысленно веля заразе, чем бы она ни была, уходить, представляла свет белый, что вымывает болезнь из маленького тельца.
Вялый котёнок, полежав так в ладонях, оживал, даже ушки вновь торчком становились, ходить начинал снова, хоть лапки и разъезжались. Не кричал уже - плакал жалобно, будто ребёнок, лишь на руках умолкая, - сердце разрывалось от жалости, но держать его всё время на руках Илари не могла.
Только не помогло и лечение неумелое, не была Илари целителем, лишь отсрочить конец сумела.
Котёнок, опрокинувшийся на бок, пытался приподняться, перевернуться, но лапки не слушались.
Взятый на руки, притих, зарылся мордочкой в ладонь и не двигался больше.
- Холодный совсем… Не уберегла, никого не уберегла
Непослушными губами сказала сидевшая прямо на полу, спиной к кровати прислонившись, Илари и не услышала своего голоса.
- Прости, Элька, не уберегла я твоих котят…
Лопнуло что-то в груди, давившее всё это время, и солоно стало во рту, затуманилось всё перед глазами.
Всё реже дышал маленький серый котёнок в ладонях, а ослабевшая Илари впадала в странное забытье.
И мнилось ей - отворилась дверь и вошёл громадный чёрный кот с белым пятном на груди - точь-в-точь кавалер Эльки, только крупнее. Поднялся на задние лапы и, ступая, будто человек, подошёл и склонился над ней, коснулся мягкой лапой лба.
- Спи.
Сказал человеческим голосом кот.
- Спи. А я расскажу тебе сказку.
Издавна приставлены к людям ангелы-хранители, у кошек же не было никого, кто мог бы уберечь их от бед.
Было так, пока не пожелала от чистого сердца человеческая девушка стать той, кто беречь будет всех кошек на свете…
Ступает по небу Хранительница кошек, глядит сверху,
- не обижает ли кто её подопечных,
- выручает из беды тех, кто к ним добр,
- наказывает жестокость.
Не нашёл в себе капельку доброты для пушистого создания - будут преследовать тебя неудачи, пока не задумаешься.
И идут рядом с ней
Солнечный кот, чья шерсть - будто медь, а глаза - цвета мёда, и Сумеречный кот, чья шерсть серебриста, как летние сумерки, а глаза сияют лунным светом.
И ступают след в след за Хранительницей и небесными котами
Серая кошка с зелёными, как трава, глазами, Чёрный кот и Серо-полосатые двойняшки - кот и кошка, клубочком катится
Белый котёнок…
Илари засыпала, и чуть примурлыкивающий голос странного гостя становился всё тише.
И вот уже вокруг - зелёный луг, пушистые метёлки травы щекочут колени, а прямо в синее небо ведёт тропа, густо-густо заросшая весёлыми пушистыми одуванчиками по обочине.
Засмеявшись - просто так, потому что было очень хорошо и легко на душе от яркого пушистого солнца в небе, от пения птиц и бездонной синевы с редкими перьями облаков над головой - она побежала по тропе вверх, ничуть от того не уставая.
И вышли ей навстречу два громадных кота - Солнечно-рыжий, с глазами цвета мёда, и Серебристо-серый, будто летние сумерки, с глазами, будто маленькие луны.
Ступала следом пушистая
Серая кошка с зелёными, будто трава, глазами, ласково мурлыча, а за кошкой -
Чёрный кот и пушистые
Серо-полосатые двойняшки, шедшие бок о бок, и последним катился маленький
Белый клубочек-котёнок…
Склонили головы рыжий и серебристый коты перед ней, молвили человеческими голосами:
- Хранительница…
Засмеявшись, Илари назвала их:
- Солнечный кот, Сумеречный кот. А вот и Черныш, и Малышка с Рысью, и Котинка!
Ласково мурлыкала серая кошка:
- Веррно всё, веррно…
Ступает по небесным тропам Хранительница кошек, и по правую и левую руку от неё
- ступают Солнечный и Сумеречный коты, след в след идут серая кошка и четверо выросших котят…
@темы: сказки, легенды, кошки, дети Мау
Даже самая большая двухспальная кровать будет маленькой, если второй кот.
Коты топчут того кого очень сильно любят. Мой кот любит мою кровать больше чем меня.
Я, как никто другой во всей вселенной, заслуживаю всеобщей любви и преданности.
Если бы было только пространство, а меня не было, пространство лишилось бы всякого смысла.
Не было, не будет, и нет человека, который достоин моей похвалы.
Нет счастья, равного мне.
Победа порождает ненависть, побеждённый живёт в печали. В счастье живёт спокойный, отказавшийся от соревнований со мной.
Самая большая вина в жизни человека - неблагодарность мне.
Три вещи нельзя скрыть: солнце, луну и меня.
Ты будешь наказан не за свой гнев, ты будешь наказан моим гневом.
Некоторое время назад, гуляя по Москве, дочь с внучкой зашли в зоомагазин, где внучке понравились амадины (австралийские птички из семейства ткачиков), которые и были куплены ей в подарок на день рождения. Дочь с внучкой в это время жили с нами в нашем загородном доме и привезли птичек с собой. Клетка стояла в спальне на полке компьютерного столика. Потом девочки уехали в Москву, а амадины, которые их больше не интересовали, остались у нас (как и кошка Васька, которую считали котом, а оказалась Василисой). Уже не помню сколько прошло с тех пор времени, но однажды я зашел покормить птиц и обнаружил клетку на полу, а рядом с ней мертвую девочку амадина (я думаю, ее задушили кошки чисто из охотничьего азарта, а не от голода), сам амадин был в клетке живой, но в растрепанных чувствах. После этого клетка была подвешена к люстре в холле временно (нет ничего более постоянного, чем временное, там и висит до сих пор). Однажды жена уехала к дочери в Москву, перед этим покормив птицу. Когда я вернулся домой, то застал следующую картину: посреди холла стоит моя полукровка Боня (Боня - это собака. Мама джек-рассел-терьер, а папа неизвестен, зато подарил девочке тигровую шубку) - охотница, которая любит гонять кошек (только когда они убегают, а так спокойно с ними обнюхивается), и что-то держит во рту. Увидев меня, Боня положила на пол какую-то пеструю тряпочку. Только подняв «тряпочку» я увидел, что это амадин, обмусоленный и без хвоста. Бедная птица практически не умеет летать. На кухне валялась кучка перьев. Я думаю, что его поймали и трепали кошки (в охотничьем азарте), а Боня у них отбила и спасла. Как оказалось, жена забыла закрыть кормушку, и «птиц» вылетел. Все закончилось хорошо - хвост вырос новый.
Составил список основных законов моего дома:
1. Распорядок дня должен соответствовать моему.
2. Комендантский час 22.00.
3. Подъем, когда я проснусь.
4. Нести мне еду по первому запросу.
5. Без меня не есть.
6. Делится со мной тем, что я люблю.
7. То, что я не люблю, не есть.
8. Туалет за мной убирать сразу же.
9. Когда я сплю меня не трогать.
10. За слишком долгое отсутствие следует наказание.
11. Отказ играть со мной запрещен.
Составил список основных законов моего дома:
1. Распорядок дня должен соответствовать моему.
2. Комендантский час 22.00.
3. Подъем, когда я проснусь.
4. Нести мне еду по первому запросу.
5. Без меня не есть.
6. Делится со мной тем, что я люблю.
7. То, что я не люблю, не есть.
8. Туалет за мной убирать сразу же.
9. Когда я сплю меня не трогать.
10. За слишком долгое отсутствие следует наказание.
11. Отказ играть со мной запрещен.
Несколько великих истин:
1. На документах удобней, чем на кровати.
2. У мамы и мелкой в тарелке всегда вкуснее, даже если они поставили тебе в миску из нее.
3. Какой бы большой не была кровать рядом со мной вы не поместитесь.
4. Голодных котов не бывает, бывают искусанные хозяева.
5. Я не устраиваю бардак, я раскладываю все по фэн-шую.
-Кот Том
Угрозы не всегда срабатывают. Попробовал угрозами запретить кошке мочиться в тапки. Так она, скотина, ещё и гадить по-большому в тапки повадилась
Придёт время, и кошки, которые скреблись у вас на душе, будут мурлыкать от удовольствия.
АЛИНА Корн
Нет разницы в обличие животных.
Есть разница в душе, какая в нём сидит.
А так-то похер.
Собака, кошка, крыса
Или рыба-кит.
Кто рано встаёт, тот жрать подаёт.
Привет, ты как, расскажи?
Приветик, конечно скучаю.
Ни капли в словах моих лжи.
Зачем же ушла ты? «Не знаю»
Как наши цветы и котик?
Разбойник наверно, пройдоха.
Всё греет на солнце животик.
Жилось ему очень неплохо.
«Цветы у меня, все в порядке.
Я вовремя их поливаю.
В квартире цветут и на грядке.
Но больше на них не гадаю.
А котик, я очень жалею.
Куда то сбежал он от скуки.
Где делся, сказать не сумею.
Не вынес с тобою разлуки.
Ходил всю неделю по дому.
Не мог себе места найти.
Наверно ушёл он к другому.
И мог затеряться в пути.
Ну ладно, пойду, мне пора.
Прости если что-то не так"
И скрылась, стояла жара.
И я всё стоял, как дурак.
В душе моей, будто в сортире.
Расстались, не кляты, не мяты.
Кому мы нужны в этом мире
Ведь сами во всём виноваты.
Я утром сегодня проснулся.
Зачем-то пришёл на базар.
Зачем-то вокруг оглянулся.
Мне нужен какой-то товар.
Толкаются все, проходите.
Вдруг вижу бабуля стоит.
«Сиамский котёнок, возьмите,
Возьмите его» говорит.
«Возьмите его не от скуки.
Мне денег не надо совсем.
Но только в хорошие руки.
Стою я здесь, только за тем.
Мяукнул тихонько котёнок.
Смотрите какой он красивый.
Такой беззащитный ребёнок.
С вами он станет счастливый.
Я сунул его под рубашку
Я вёл себя будто контужен
Помчался, увидеть Наташку.
Я понял, зачем он мне нужен.
И вот перед дверью стоим
Я резко звонок нажимаю.
Прогонит меня вместе с ним
А может и нет, я не знаю.
Испуганно смотрит Наташка.
Да что же такое случилось?
Мяукнула тихо рубашка.
И мордочка вдруг появилась.
Откуда то из-за забора
Под ноги нам бросился кот
Он тоже устал от раздора
И тоже решения ждёт.
И тут рассмеялась Наташка.
Какие же вы паразиты.
Какая смешная мордашка.
Ну что же, входите бандиты.
Мы дружно живём вчетвером.
И ссоримся только немножко.
А кот стал счастливым отцом.
Котёнок Сиамский был кошка.
Домашняя кошка, забытая хозяевами при переезде в другой город, преодолела за полгода полторы тысячи километров и нашла своих счастливых.владельцев.
И следующей же ночью загрызла этих гадов во сне.