Можно спорить о том, кто подкладывал атомную бомбу под СССР, но нет никаких сомнений в том, что бомба взорвалась.
Ударная волна от этого взрыва не стихла. Она продолжает движение, сметая на своем пути обломки государств, города, деревни, дома, человеческие судьбы. Победитель получает всё. В первую очередь - женщин и детей.
.
Перестроечный рокер страдал:
.
Расскажи мне о тех, кто устал
От безжалостных уличных драм
И о храме из разбитых сердец,
И о тех, кто идёт в этот храм.
.
Под «безжалостными уличными драмами» подразумевались, очевидно, стояние в очередях за дефицитом и драки за чешские сапоги. Однако, какие бы трагедии ни разыгрывались в советских универмагах или фильмах Э. Рязанова, все они выглядят школьной самодеятельностью сегодня, когда храмы из разбитых сердец стали храмами шаговой доступности.
.
Просто забившись в свои устричные раковины, мы привыкли считать, будто каждая домашняя катастрофа, каждая бытовая Хиросима - дело личное, дело частное. Ведь у других-то не так! Ведь живут же люди?
Однако стоит отдельно взятому кулику приподнять клюв и оглядеть болотце целиком, как он понимает - да нет, не живут. У других примерно так же. У всех так.
.
Тот хоронит сына, убитого в пьяной драке. Эта оплакивает племянницу, угодившую на панель. Еще один в 50 бросает тяжело больную жену и уходит к секретарше. Четвертый проклял неблагодарных детей и в 60 начинает с нуля. Здесь родственники сцепились из-за квартиры, здесь заказали друг друга, здесь сдали старика на растерзание риэлторам. Здесь проще отвернуться и подождать, поскольку лечить дорого. Здесь дважды женат. Здесь трижды замужем. Здесь детей трое, но от разных родителей. Здесь обоим под 40, а детей нет вообще, и судя по всему, не будет. Здесь живет один. Здесь страдает одна. Здесь кинула любимого, чтобы сбежать в Москву с нелюбимым, чтобы кинуть потом и его. Здесь, отчаявшись найти смысл в мирной жизни, ищут его на войне.
Здесь, здесь, здесь и здесь собраны чемоданы за границу.
.
Если вы не обнаружили среди этих сценариев собственный, разуйте глаза и посмотрите по сторонам.
Схема универсальна, она пронизывает общество по горизонтали и вертикали, невзирая на личный статус и уровень доходов.
Неважно, какой комфортабельности ваша персональная каюта, если на корме написано «Титаник». Да, - в случае чего - ты можешь оплатить химиотерапию в Германии. Но это совершенно не означает, что через двадцать лет твой внук тоже сможет. Да, ты можешь купить своему сыну дорогое образование и место под солнцем. Но совершенно не факт, что через двадцать лет твою внучку не зарежут наркоманы.
.
- Давай не нагнетай! За всех-то не говори! Вот есть же нормальные истории. Вон мужик бросил физтех, уехал в деревню, построил деревянную часовенку, своих теперь пять, да еще усыновил столько же. Вот - не левацкая болтовня, а искомый рецепт спасения. Начни с себя. Поднимай над болотцем золоченый купол/минарет, живи молитвой, выращивай полбу, плодись. И свой род спасешь, и страну, если Бог будет милостив.
.
Так ли? Защитит ли добротно сколоченный скит от радиации?
.
Чтобы погасить реакцию распада, кто-то должен шагнуть в эпицентр выброса. Как в 86-м, кто-то должен грудью остановить разлетающиеся частицы, забетонировать жерло вулкана, загнать вырвавшегося капиталистического джинна обратно в бутылку. Что строить потом - бассейн или дворец пионеров - второстепенно. Всё лучше, чем храмы из разбитых сердец.
Кто везде и во всём лебезит перед Западом, подражает Западу, пытается договориться с Западом?
Капитал.
Кто заполнил массовую культуру западными помоями?
Капитал.
Кто разрушил советскую систему образования, отдав школьников на воспитание Рональду Макдональду?
Капитал.
Кто научил человека торговать человеком, называя это «повышением конкурентоспособности»?
Капитал.
Кто уничтожил промышленность, превратив детей инженеров и рабочих в официантов, сейлс-менеджеров и мерчандайзеров?
Капитал.
Кто гонит экскурсии в Ельцин-центр?
Капитал.
Кому принадлежит власть с 1991 года?
Капиталу.
На кого работаете лично вы?
На капитал.
.
Так чего ж вы теперь креститесь и проклинаете Запад, видя, как мальчики и девочки строятся в колонны под знамена Старбакса и KFC? Ведь это ваши дети. Это - самая настоящая капиталистическая пионерия. Она будет становиться старше и сильнее. А вы будете становиться старше и слабее.
Можно сколько угодно втирать ей про патриотизм и любовь к Родине. Но вы сами - словом и делом - ежедневно показываете, что на любом патриотизме есть ценник, а Родина у каждого своя.
.
И если капитал не имеет отечества, то с какой стати отечество должно быть у его детей?
Еще не стихли удары по Донецку, а интернет уже гогочет по поводу сосульки из Серова.
В этом городе на заре своей журналистской «карьеры» я провел немало времени. В стране заканчивался первый передел собственности - братва выменивала у работяг ваучеры за водку, юристы клепали фальшивые реестры акционеров, менты различного подчинения отбирали друг у друга активы.
В заводоуправлении метзавода им.
- Свой первый миллион я заработал еще студентом - закатывал Баков глаза перед телекамерами, повергая в трепет журналисток с блокнотами.
В общем, это был типичный персонаж из портретной галереи «12 Стульев», экстравагантный в каждом жесте и поступке. Разумеется, всегда находились люди, в том числе и рабочие, готовые рвать за Бакова рубашку (чужую).
Однажды Баков выпросил у областного правительства лицензию на добычу никелевой руды, чтобы - в нарушение всех правил - плавить в Серове ферроникель, цены на который поползли тогда вверх. Устраивались пикеты, демонстрации, статьи и циклы телевизионных передач. Хорошо, что дело ограничилось обычной болтовней, а не консервацией домен.
.
Счастье Бакова оказалось недолгим. Нашлись влиятельные оппоненты, которые выкурили его из Серова. Суровые, предприимчивые люди с большими связями и большим металлургическим опытом. Но и они, как выяснилось, наощупь искали дорогу к Храму, проникались горним светом православно-монархической идеи.
Разумеется, это ничуть не мешало им закрывать убыточные производства, перебрасывать на муниципальные власти социалку с коммуналкой (привет сосулькам), а главное - нести огонь просвещения неразумным сталеварам, освобождая и сам город Серов, и ордена Трудового Красного Знамени металлургический завод от пережитков проклятой социалистической эпохи.
.
Так - не без участия Высших Сил - уже в наше время предприятие было избавлено от имени
…
Все это никак не связано с сосульками и ситуацией в жилищно-коммунальном хозяйстве Серова. Ведь ЖКХ уже давно - независимый, привлекательный бизнес, не имеющий никакого отношения к эффективным и одухотворенным собственникам.
.
Я просто хотел бы в нескольких словах напомнить о советском летчике Анатолии Серове, родившемся в этих краях 2 апреля 1910 года в семье горного мастера Константина Серова и домохозяйки Любови Серовой. Отец, Константин Серов, поддержал Революцию и большевиков. Большевики национализировали завод и открыли в Надеждинске фабрично-заводскую школу, которую пионер, а потом - комсомолец, Толя Серов закончил в 1929 году. С самого детства он мечтал подняться в небо - подобно своему однофамильцу, стрельцу Ивану Серову, мастерившему крылья еще при Иване Грозном.
Поэтому когда в Надеждинск пришли три путевки в саратовскую летную школу, одна из них была торжественно вручена Толе.
Дальше - оренбургская военная школа летчиков; 1-я Краснознамённая истребительная эскадрилья имени Ленина в Ленинградском военном округе; служба командиром 26-й отдельной истребительной авиационной эскадрильи тяжёлой бомбардировочной бригады Особой Краснознамённой Дальневосточной армии; работа испытателем новейших новейших боевых самолетов; гражданская война в Испании; знакомство с В. Чкаловым и назначение комбригом, начальником Главной летной инспекции ВВС РККА.
К этому моменту член ВКП (б) Анатолий Константинович Серов - всесоюзная знаменитость, легенда.
11 мая 1939 года совместный полет Анатолия Серова и не менее прославленной советской летчицы, Героя Советского Союза Полины Осипенко на опытном самолете УТИ-4 закончился трагедией. О её причинах будет написано немало статей, но оба этих имени на десятилетия вперед станут компасом для тысяч советских школьников, мечтавших о небе. Серову было 29. Осипенко - 31. Их прах захоронят в Кремлевской стене.
.
Если купола на сайте завода не врут и загробная жизнь есть, то Серову и Осипенко сейчас, наверное, неприятно видеть, как страна обсуждает серовские сосульки. А если небеса все же пусты, то хорошо, что о нашем общем позоре ни Серов, ни Осипенко никогда-никогда не узнают.
Когда-то наш город, а точнее, градообразующий Сибирский Химический Комбинат (СХК), называли главным алмазом в структуре Росатома. Крупнейший из закрытых городов и единственный, который описывался ёмким узкотехническим термином: «Предприятие полного цикла». Но это всё в прошлом. Годы дружбы с США и Европой и последующих оптимизаций, инноваций, приватизаций превратили, как комбинат, так и город, в территорию опережающего развития - ТОР! Мы с опережением пытаемся всё уничтожить! И, надо сказать, это у нас отлично получается.
За годы реформ здесь закрыли минимум четыре школы.
Сам я застал начало эксперимента с ЕГЭ (выпуск 2002-го). Тогда в нашем регионе было 2 экзамена ЕГЭ. Один обязательный - математика и на выбор - химия. Целый год на уроках мы решали различные тесты и почти не занимались программой. «Нам главное, чтобы Ваши дети написали ЕГЭ выше двойки, чтобы к школе, директору и учителям не было претензий».
На вопросы родителей, которые понимали, что при таком подходе, обучение будет однозначно платным, ответом было: «Нанимайте репетиторов».
Сейчас эта схема полностью сформировалась и получила финальный вид: «Хочешь сдать ЕГЭ и поступить, куда планировал - готовь деньги на репетиторов. Лучше с 10-го класса».
Среднеспециальное или среднетехническое образование изменилось не меньше. Раньше было просто. Закончил «фазанку» или «технарь» - распределение на комбинат или в городские предприятия. Сейчас в профтехучилища идёт 2 типа абитуриентов: народ, который и учиться особо не желает, да и работать уже не хочет, в виду неоднократных посещений местного УВД, по малолетке. Вторая часть - те, кто понимает, что высшее образование - не нужно вообще.
С ним - с высшим образованием - самая интересная история.
Для меня было большим удивлением, что многие институты и университеты перешли на западную систему оценок. Особенно те, которые не имеют мировой аккредитации. Зачем? Так интересно ведь в зачётках детей знакомых видеть оценки по экзамену «A», «B» или «С». Просто выполнение «квеста», а не учёба. Моя альма-матер - СГТА, ныне Северский технологический институт, национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ».
Помню, когда мы поступили в 2002 году - нам усердно, из года в год, рассказывали: «Ребята, у нас профильный институт. Вот-вот начнёт строиться Северская АЭС! Она заменит 3 остановленных из-за дружбы с западными партнерами реактора. То есть производство оружейного плутония нам уже не нужно будет никогда, да и, а для производства электроэнергии и тепла - есть ТЭЦ, (аж 1953 года выпуска)!» Но ведь в город приезжал сам Кириенко! Восхищался нами! Стучал в грудь кулаком и говорил: «Северской АЭС - быть». Были названы сроки пуска первого реактора 2015−2017 год.
Время шло, студенты учились, приближался выпуск.
Первыми с реальностью столкнулись выпускники с периодом обучения в 5 лет (электрики и механики). Вручив им дипломы в 2007-м году, руководство предложило искать работу САМИМ. А обстановка по предприятиям - крайне напряженная. Благодаря реформам в РосАтоме комбинат лихорадило. Все в городе зависели от него. К тому моменту наш город и область потеряли одно из крупнейших в Сибири строительных предприятий - «Химстрой». В его состав входили целые Строительно-Монтажные Участки, автобазы со складами всех размеров, железнодорожными ветками, кранами. Тысячи людей остались никому не нужными, они не вписывались в новые реалии. Многие другие предприятия нашего города тоже исчезли. Работы для выпускников нет.
Вторыми «с неправильным пониманием толкований» столкнулись выпускники с периодом обучения в 5−6 лет (химики и физики). К этому моменту был закрыт 45-й объект, с реакторами АДЭ-4 и АДЭ-5. Понятно, что закрытый объект тоже функционирует, но персонала на его обслуживание нужно всё меньше и меньше. Увольнения, сокращения. Потом приватизация - из ФГУП он превратится в АО.
В общем, своих специалистов бы удержать, а тут эти безграмотные придут. Нет, не нужны нам выпускники никакие. Да и свои дети, опять же, подрастают.
В итоге рассовали людей по всем объектам РосАтома, в разных городах и сёлах, вплоть до атомного ледоходного флота. Те, кто решил остаться в родном городе - предоставлены сами себе.
Как-то, но устроились. Особенно тяжко пришлось девчатам. Благо продавцы, кассиры и менеджеры нужны везде и всегда. Вот только зачем при этом учиться на технических специальностях по 6 лет, а иногда платно? По профилю работают единицы.
А теперь про новое поколение.
Им опять рассказывают про атомную станцию и про большие зарплаты. Преподаватели нового образца дают только тот минимум, который надо дать. Что-то дополнительное не входит в «сложность нагрузки» или «интенсивность нагрузки» - новый термин. У молодых преподавателей - знаки долларов в глазах. Большинство совмещает работу в институте с каким-то бизнесом.
Уходящее поколение советской и ранней постсоветской эпохи с тоской смотрит на происходящее вокруг. Как-то встретил своего преподавателя, через несколько лет после выпуска. Настоящий Специалист, с большой буквы. Я в конце беседы спросил: «А как с финансированием, оборудованием, лабор аториями, распределением кадров?»
Ответил он мне старой поговоркой: «Не дай вам бог жить в эпоху перемен».
Общий итог моей истории:
«Образование, даже самое лучшее и бесплатное, без дальнейшей возможности работы по специальности теряет свой смысл. Также оно теряет его при работе за еду, в рабских условиях».
«Нельзя жить без будущего и веры в светлое будущее».
С уважением, Павел.
Когда мы станем всесильными, мы обойдёмся без науки. Не будет различия между уродливым и прекрасным. Исчезнет любознательность, жизнь не будет искать себе применения… всегда будет опьянение властью, и чем дальше, тем сильнее, тем острее. Если вам нужен образ будущего, вообразите сапог, топчущий лицо человека
на вскидку несколько цифр по конкретной Свердловской обл:
пособие о безработице - 990р (макс. период - полгода).
средняя реальная оплата большинства - 20 000 р.
оплата панельной 2х ком кв 27 м в Екатеринбурге за январь 2017 - 7000р.,
3х ком 57м - 10 000 р.
зп депутата в Москве под 400 000 и выше (это без разных бонусов и ништяков…)
… и всего ОДИН вопрос:
Вы все еще считаете Сталина не гуманным человеком? .)
Больше обмана, меньше качества - это девиз маркетинга и капитализма. Так как он сам разучит людей, любить материализм.
У одной американки были семнадцатилетняя дочь и взрослый сын. Однажды девушка не вернулась домой. Ее не было всю ночь. На другой день она тоже не явилась. Девочка исчезла. Ее искала полиция и не нашла. Мать считала свою дочь погибшей. Прошел год. И вот, как-то приятель ее сына сообщил ему страшную новость. Он видел девушку, которую считали погибшей, в тайном публичном доме. (Официально считается, что в Америке нет проституции. На самом деле там есть множество тайных публичных домов.) Брат сейчас же под видом клиента отправился в притон. Там он действительно увидел свою сестру.
Он узнал ее с трудом, так ужасно изменилась молодая девушка. То, что она ему рассказала, было еще ужаснее. Ее похитили и продали.
- Я погибла, - сказала девушка, - и не пытайся спасти меня. Люди, которые меня похитили, настолько сильны, что с ними никто не может бороться. Они не постесняются убить тебя или меня.
Тем не менее борьба началась. Мать обратилась в полицию, - из этого ничего не вышло. За спиной бандитов стояли какие-то неизвестные, но необыкновенно сильные люди. Мать обратилась в суд. Адвокат бандитов доказал, что девушка является старой проституткой и что угрозу для общества представляет именно она, а не похитившая ее шайка. Верховный суд штата тоже решил дело в пользу бандитов. Не помогла матери и поездка в Вашингтон. Вашингтон просто не имеет власти над судом штата. Вот и все. Девушка осталась в публичном доме.
Это произошло в стране, где декларирована свобода слова. Матери девушки была предоставлена свобода не только говорить, но и кричать. Она кричала, но ее никто не услышал.
Это произошло в стран е, где декларирована свобода печати. Но ни одна газета ничего не написала об этом деле. Где были эти ловкие, неутомимые, быстроногие репортеры, от проницательного взора которых не ускользает ни одно ограбление, ни одна богатая свадьба, ни один шаг кинозвезды даже четвертого класса?
Это произошло в стране, где декларирована неприкосновенность личности. Но бедная личность сидела в публичном доме, и никакие силы не могли ее вызволить. Кажется, встань из гроба сам Авраам Линкольн - и тот ничего не смог бы сделать. Вряд ли помогли бы ему даже пушки генерала Гранта!
Почему-то каждый раз, когда начинаешь перебирать в памяти элементы, из которых складывается американская жизнь, вспоминаются именно бандиты, а если не бандиты, то ракетиры, а если не ракетиры, то банкиры, что, в общем, одно и то же. Вспоминается весь этот человеческий мусор, загрязнивший вольнолюбивую и работящую страну.
Что может быть радостней свободных выборов в демократической стране, граждане которой по конституции обеспечены всеми правами на «свободу и стремление к счастью»? Принарядившиеся избиратели идут к урнам и нежно опускают в них бюллетени с фамилиями любимых кандидатов.
А на деле происходит то, о чем рассказывал нам чикагский доктор:
приходит ракетир-политишен и шантажом или угрозами заставляет голосовать хорошего человека за какого-то жулика.
Итак, право на свободу и на стремление к счастью имеется несомненно, но возможность осуществления этого права чрезвычайно сомнительна. В слишком опасном соседстве с денежными подвалами Уоллстрита находится это право.
Зато внешние формы демократии соблюдаются американцами с необыкновенной щепетильностью. И это, надо сказать правду, производит впечатление.
Генри Форд по положению своему в американском обществе - фигура почти недосягаемая. И вот однажды он вошел в одно из помещений своего завода, где находилось несколько инженеров, пожал всем руки и стал говорить о деле, из-за которого пришел. Во время разговора у старого Генри был очень обеспокоенный вид. Его мучила какая-то мысль. Несколько раз он останавливался на полуслове, явно пытаясь что-то вспомнить. Наконец он извинился перед собеседниками, прервал разговор и подошел к молоденькому инженеру, который сидел, забившись в далекий угол комнаты.
- Я очень сожалею, мистер Смит, - сказал мистер Форд, - но я, кажется, забыл с вами поздороваться.
Лишнее рукопожатие не ляжет тяжелым бременем на баланс фордовских автомобильных заводов, а впечатление - громадное. Этого молоденького инженера Форд никогда не пригласит к себе домой в гости, но на работе они равны, они вместе делают автомобили. Многих старых рабочих своего завода Форд знает и называет по имени: «Хелло, Майк!», или: «Хелло, Джон!» А Майк или Джон тоже обращаются к нему - «Хелло Генри!» Здесь они как бы равны, они вместе делают автомобили. Продавать автомобили будет уже один старый Генри.
А старый Майк или старый Джон сработаются и будут выброшены на улицу, как выбрасывается сработавшийся подшипник.
Они рождаются, растут в грязи, в двенадцать лет начинают работать, переживают короткий период физического расцвета и сексуальности, в двадцать лет женятся, в тридцать уже немолоды, к шестидесяти обычно умирают. Тяжелый физический труд, заботы о доме и детях, мелкие свары с соседями, кино, футбол, пиво и, главное, азартные игры - вот и все, что вмещается в их кругозор. Управлять ими несложно. Считается нежелательным, чтобы пролы испытывали большой интерес к политике. От них требуется лишь примитивный патриотизм - чтобы взывать к нему, когда идет речь об удлинении рабочего дня или о сокращении пайков. А если и овладевает ими недовольство - такое тоже бывало, - это недовольство ни к чему не ведет, ибо из-за отсутствия общих идей обращено оно только против мелких конкретных неприятностей.
Не бывает и не может быть при капитализме действительных «свобод» для эксплуатируемых, хотя бы потому, что помещения, типографии, склады бумаги
…Ведь эта абсолютная свобода есть буржуазная или анархическая фраза (ибо, как миросозерцание, анархизм есть вывернутая наизнанку буржуазность. Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания…
Они выходят из своих огромных квартир «в элитных районах», вальяжно кивают консьержам, изображающим из себя восторженных дебилов за зарплату в 200 долларов. В квартирах их «элитных», как ты их, сволочей, ни трави - тараканы. Жирные, с белыми брюшками.
Выскакивают из подъездов на улицу, садятся в свои крутые авто, отъезжают сто метров и едут по грязным, разваленным дорогам, наблюдая в окно серый пейзаж и сгорбленных, мокрых рабов.
Они жрут в дорогих ресторанах, где на кухнях, как это ни странно, нередко задолбавшиеся повара вполне мирно соседствуют с крысами, с видом королей жизни они созерцают вокруг, полагая, что это и есть жизнь.
Жизнь - это быть королями на помойке, жизнь - это жрать от пуза блюда стоимостью в пенсию из не очень свежего мяса, плямкать, ковырять во вставных зубилах, отделяемыми стеклом от тупо бредущих по разбитой брусчатке пенсионеров, побирающихся на мусорниках.
О, да, это жизнь. Это мечта. Мечта любого раба, дорвавшегося до корыта. Ибо нет ничего страшнее раба, получившего власть над рабами.
Когда-то я думал, что там есть принципы, идеи. Но там даже у крайне правых одна идея - идея обогащения. Там один бог даже у верующих - бог валюты. Там одни мечты и одни устремления.
Им не нужно исправлять помойку, они вполне комфортно чувствуют себя на этой помойке королями той «жизни», которой живут. Я бы не взял их работать на самую неответственную должность, ибо будут красть, сколько ты им не дай зарплаты. А их допустили к бюджету.
Я много думал над проклятием своей земли. Я не знаю причины его, возможно кровь, войны, миллионы трупов, доносы и расстрелы, но инструмент проклятия мне понятен четко - это украинская власть. Потому что любой, кто в нее приходит, очень быстро становится уродом.
И начинает наслаждаться собой, королем жизни, несмотря на катастрофическую, уродливую помойку вокруг.
Раз уж сегодня день писем:
.
«Мне 22 года. Я учился на бакалавриате филологического факультета. До моего поступления студенты учились 5 лет. Сейчас студенты учатся 4 года по урезанной программе, в которой (внимание!) выделяется 2 пары в неделю на физкультуру, что нередко перекрывает по общему хронометражу предметы специальности. Мы изучали всё: экономику, менеджмент, концепцию современного естествознания, изучали ОБЖ и сдавали по нему экзамен. Не в шутку будет сказано, но я также сдавал письменный экзамен по физкультуре (причем, обратите внимание, сдать смог только со второго раза).
Возмущение быстро сменилось иронией. Мы даже в шутку стали требовать пар по ядерной физике: мол, а почему бы и нет? Мы же филологи - на все руки от скуки. Если на русскую литературу в неделю выделяется только две пары, а на язык одну-две, то почему бы не заполнить время еще чем-нибудь тем, что не имеет к нам отношения?
Осознание образовательного апокалипсиса произошло уже при окончании первого курса.
- Вы бакалавры! - говорили нам. По задумке, это должно было звучать гордо. Однако при этом в глазах преподавателей мерцало нечто, что заставляло усомниться в искренности этой фразы. Многие преподаватели даже иронизировали над этим, однако подобная ирония походила скорее на защитную отчаянную реакцию.
Неофиты, прошедшие через систему ЕГЭ, приходят в университет совершенно нулевыми. Вне зависимости от количества баллов. Два года интенсивной подготовки к ЕГЭ превращает школьника в некую амебу с зашоренным сознанием. Нет способности мыслить, рассуждать, говорить, видеть связь между явлениями и вычленять причинно-следственную связь. Нас этому не учили. Нас учили ставить галочку напротив одного из четырех правильных ответов (даже если все четыре неверны или могут быть верными с определенной точки зрения: подобная неоднозначность частенько присутствует в ЕГЭ по истории, который мне „посчастливилось“ сдавать).
Люди приходят именно с этим багажом именно этих „знаний“. Потом они проходят курс обучения и с радостными улыбками на счастливых лицах фотографируются вместе, демонстрируя свои дипломы. Они становятся бакалаврами.
Имеют ли они право улыбаться в этот момент? Имеют. Однако улыбка на лице возникает никак не от осознания собственного положения. Поразительно, но в большинстве случаев за 4 года обучения эти люди не меняются никак. Почему? Потому что бакалавр - это обычный недоучка. Однако „недоучка“ звучит значительно хуже, нежели гордое „бакалавр“. В рыночной системе устройства общества, в котором теперь всё измеряется красивыми глянцевыми словами и торговыми взаимоотношениями, слово „бакалавр“ более „продаваемый“ продукт.
И вот он я - бакалавр. Человек с дипломом, но без навыков и знаний. Можно, конечно, всё списать на мою личность. Мол, каждый сам за себя: ничего не знаешь - ты так учился; ничего не умеешь - ты ничего не делал. И нет гарантий, что заработанный мною красный диплом, будет весомым аргументом. Важно другое! Что осталось кроме этого диплома после четырех лет учебы? Горький привкус пустоты.
Я решил действовать дальше - решил продолжить учебу. Сейчас я поступил в магистратуру. Зачисление происходит только при условии, что я внесу минимум полсуммы за год обучения. Ценник с точки зрения т.н. провинции ощутим. Хочешь, мол, учиться дальше и стать квалифицированным специалистом - плати.
И уже не возмущение в душе - нет. Очередная ирония на уголках губ. И ВУЗ здесь абсолютно не виноват - это не его воля или прихоть.
Однако о чём всё это говорит? Да ровно о двух вещах: 1) специалисты стране не нужны; 2) доступность образования есть, и она на деле оказывается исключительно элитарной: ты из состоятельной семьи с деньгами - добро пожаловать. В противном случае - дорога на кассу в супермаркет открыта. Кстати, на должность кассира с красным дипломом берут вне очереди.
Потом, по окончании, обучения тебя отыщет военкомат и призовет отдать долго родине. И вроде бы совершенно правильный призыв. Да только через призму реальности этот призыв машинально вызывает кривую ироничную усмешку на губах… Система-то новая, а призывы старые. Возникает когнитивный диссонанс.
При этом в голову приходят крайне тревожные мысли. Понятное дело, в нынешнюю систему рыночных отношений филолог специалист задаром не сдался государству. Русский язык, литература, психолингвистика - это не прибыльно. Это не продать. Потому специалист в этой области остается уже скорее как артефакт, памятник, реликт. Вот, мол, посмотрите: был когда-то такой род деятельности в „страшные советские“ времена.
Но тревожно уже становится не за себя. Бывает, думаешь: а вот работают на атомных электростанциях люди. Эти люди должны быть специалистами - верно? И вот приходят на эту самую станцию работать бакалавры, обученные по скоростной методике сокращенного идиотизма. Знаний - ноль, опыта - ноль, понимания ситуации - ноль. Специалисты эти не смогли повысить уровень своего образования, ибо откуда у них на это деньги? А если деньги есть у семьи, то атомная электростанция - это не то место, куда его направят, чтобы стричь деньги.
И ладно я - филолог, которому нет работы. Это незначительный ущерб государству: подумаешь, его гражданин не имеет работы и потому не платит налоги. А специалисты, которые работают на опасных предприятиях, не имея о них полноценного представления? Пусть народ убедится в этом, изучив причины трагедии на ЧАЭС.
Сейчас я смотрю на кадры в системе образования. Все они выходцы еще из старой школы. И обучались выходцами из старой школы. Можно сколько угодно гордиться современными разработками и доработками отечественной оборонной промышленности. Всё это наработки прошлого, которые дорабатываются старыми кадрами.
Кто придет на их место? Мы. Мы - это те, которые не нужны государству, но каким-то чудом смогли прорваться, проклюнуться слабыми ростками через трещину в бетоне и заявить, что мы чего-то там хотим. Я видел студенчество изнутри. Я - продукт современной системы образования. И я бы не хотел, чтобы мое поколение оказалось у руля экономики, образования, политики, науки и обороны…»
И вот только что пришло. Особенно ценное. Во-первых, потому что с Украины - повторяю, в 1991 мы рухнули в одну и ту же пропасть и отличаемся теперь лишь глубиной/скоростью падения. Во-вторых, оказывается, на Украине еще хватает учителей русского языка и они не потеряли способности/желания учить. В-третьих, осознайте же - русскому языку угрожают не только НАТО, ЦРУ и СБУ. Мы сами уничтожаем русский язык с таким же азартом и рвением.
.
- Меня зовут Р., я филолог, живу в Д. По проходящим через мои руки методическим материалам вижу, в какую бездну скатилось образование в обеих странах.
1. Учителя русского языка практически поголовно неграмотны. Причем, что интересно, на Украине с грамотностью получше (самые распространенные ошибки учителей - пунктуационные; мало кто ставит запятые в сложносочиненных предложениях перед придаточными частями, например). В России же даже с орфографией всё ужасно. Я сначала собирала коллекцию ошибок, но потом устала, так как ошибок десятки в КАЖДОЙ статье. Исключения крайне редки. Работ, не обрисованных корректором красной ручкой со всех сторон, не бывает. Особенно удручает, что даже учителя московских школ допускают грубейшие ошибки. Я-то думала, в столице с кадрами получше, чем на периферии. Вот несколько примеров ошибок из работ русских педагогов: Мифодий, госторбайтер, скоробей, помагаю. О правиле постановки мягкого знака в словах на - ться и -тся знает примерно 2/3 учителей. Остальные пишут, как вздумается. Есть и такие, кто пишет вместе НЕ с глаголами. О путанице с «одеть» и «надеть» вообще молчу.
.
2. Тяготение учителей к оккультизму, лженауке. Регулярно попадаются разработки нестандартных уроков по знакам Зодиака и приводится ложная этимология по Задорнову. Также усиленно насаждается интерес ко всякой клубнике: возлюбленные Лермонтова, донжуанский список Пушкина, Тургенев и Виардо и прочее.
.
3. Полное непонимание литературных произведений. Когда учитель пытается самостоятельно трактовать произведение или анализировать современную литературу, по которой еще нет литературоведческих и критических работ, получается ужас. Учителя не умеют определять тему, идею произведения, путают композицию с сюжетом, эпитеты с метафорами. Но неудачные потуги анализировать идейно-художественное своеобразие текста - это еще не беда. Беда, это когда урок сводится к беседе по содержанию текста. И таких уроков - половина. «Что сказал Чацкий? А что ему ответила Софья? А что произошло потом?»
.
4. Торжество плагиата. Это больше характерно для украинских учителей (не знаю, может, в России за плагиат строго наказывают и есть система его выявления?). Учителя без зазрения совести скачивают разработки уроков из Интернета, не меняют в них ни буквы, ставят свои фамилии.
.
Из всех моих наблюдений и личного общения с учителями я сделала вывод, что проблема уже не только в их непрофессионализме и низком уровне знаний. Результатом разрушения советской системы образования и идеологии стало то, что многие учителя просто не хотят работать и хоть что-нибудь делать самостоятельно. Мало кто сам разрабатывает уроки, следит за появлением новых работ в области литературоведения, адаптирует свои сценарии уроков под конкретные классы. Все покупают методкомплекты к учебникам (планы-конспекты, разработки нестандартных уроков
Ну, а на Украине ко всем обозначенным трудностям еще добавляются и политические. То, что творится в школах в смысле идеологической обработки, то, что требует Министерство образования, даже описывать тошно.
Спасибо за ваш труд! Опасаюсь, что поезд уже ушел, и ничего сделать нельзя. Но жить без надежды на спасение тоже невозможно. Поэтому нужно стараться сделать хоть что-то.
Как ни скорби, как ни молись
за Жизнь богам языческим -
её убил к, а п и т, а л и з м морально и физически.
Уводит почву из-под ног
закон животный, рыночный?
Ползи на зверя заманок -
ценить его дары начни.
В потворстве Власти мировой,
в их элитарном клубе я приму звериный рык и вой,
как зов свободолюбия.
Но в более простой среде,
на вседоступном уровне
как узнику, как сироте
и тягостно, и хмуро мне.
Неуязвим, силён, здоров
зверь в человечьей шкуре,
когда в ценителях даров
холуй, что им охмУрен.
Друг другу можно, подсобя,
пойти на бунт и штурмик,
но загребёт лишь под себя
все достиженья шкурник.
Ушли, восстаньем не грозясь,
все на «продажи-купли» мы от разорившихся хозяйств
и производств загубленных.
Так что ж винить капитализм
в судьбы жестокой драме?
Терпи, и без обид, молись,
коль сыт его дарами.