Цитаты на тему «Ирония»

Стабильность мнимую лелея,
От перемен мы ждем угрозы,
И власть стабильно нас имеет,
Чихая на удобство позы.

Проснись, мыслёю угнетённый, —
буди извилины скорей…

Нельзя потерять то, чего отродясь не было-например совесть.

Хорошо иметь на всё своё мнение, обидно когда твоё мнение «имеют» другие.

Политика — это театр, где на сцене всегда висит ружье

Товарищ, опомнись!
Мизулину слушай.
Запрет не на слово —
Язык вне закона!

Замена грядёт
По стране повсеместно
Оральных утех
Домостроевским сексом.

Будь бдительней трижды,
Касаясь партнёра.
Даруя услады,
Не балуй оралом!

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Конкордия Браниславовна (попросту Ко бра), 63 года, женщина со следами былой красоты, манеры заносчивые с претензией на аристократизм, урождённая мещанка, не гнушается ни одним из доступных ей видов порока. Взгляды отсталые, колеблются в зависимости от перемены атмосферного давления: с вялотекущей ксенофобии до рьяного антикоммунизма.

Старый Филин Юлий Стар, медиамагнат — умён, богат и развратен (скрытный… очень скрытный содомит — боготворит свой собственный пол, но иногда уступает домогательствам противоположного). Недавно приобрёл ценою целого состояния титул лесного баронета, вследствие чего настаивает, чтобы теперь его называли не иначе, как Гай Юлий Стар фон Ротвейлер-Блох, но никто из лесной братии не утруждает себя таким надругательством над языком и зовут по-прежнему Старый Филин, а «особо приближённые», так и вовсе Юленька.

Непобедимый Ёжик, 38 лет, вечный студент — благородный поборник справедливости, бескорыстно навязывает свою помощь всем, кто в ней нуждается и не нуждается, за что не вылезает из драк и реанимации (в действии не участвует).

Накануне решающей битвы за революционные идеалы и свободы, их главные вдохновители и меценаты Юлий Стар и Конкордия Браниславовна (Ко бра), предвидя неминуемую сдачу цитадели, передали командование храброму, но неискушённому в политических интригах, Реликтовому Гоминиду всю полноту власти, а сами, воспользовавшись подземным ходом, ведущим от городской ратуши за пределы Кобургберга на противоположенный берег реки Зуши, бежали, спасая собственные жизни и бросая, увлечённый их обольстительными иезуитскими речами, народ на мучительную гибель.

Отряхивая с себя пыль и грязь Кобра, а вслед за ней и Юлик выползают наружу из затхлого подземелья.

Конкордия бросает прощальный взгляд на охваченную пожаром столицу своих грёз — Кобургберг.

- Эта марионеточная челядь оказалась недостойной нас! Будь проклята вся эта баррикадная чернь! — прошипела в бессильной злобе, отверженная и безутешная в нелепых попытках отвергнуть отвергших её ранее, Кобра. Её неизменная воинственность скорее вызывала жалость, чем испуг.

- Не горячитесь так, Серпентативная моя! В нашем возрасте это непозволительная роскошь.

Ей всё сразу ударило в голову: и вино, употребляемое в неумеренных количествах, и обида на Ёжика, отдавшего предпочтение прекрасной Анне, разбив тем самым все мечты на личное счастье самой Конкордии (что и явилось первейшим побуждающим порывом к организованной ей «революции»), и досада на собственное бессилие в проигранной битве, сулившей так многое в будущем и казавшейся столь осязаемой и легкой.

- Кибернетика, сударь вы мой! Супротив кибернетики не попрёшь, тудыть её в дышло! — смачно гаркнула Кобра, — правда одного терминатора мы таки грохнули — аббата де Ниссюка! Нужно было заниматься кибернетикой, а не собачек разводить на вашей вонючей псарне, старый вы ишак!

- Генетикой, — робко поправил её несостоявшийся последователь профессора Преображенского.

- Один чёрт — дело тухлое!

Незрячим старушкам простительна глупость.
Бредёт по ухабам злосчастная Кобра.
Змея не опасна, становится людям,
Лишившись зубов ядовитых и жала!

Неудачливые вояки отходили в сторону Фабуловки, надеясь найти там поддержку и организовать собственное гнездовище, из которого впоследствии будут совершать дерзкие набеги на окрестности Кобургбергщины и растлевать мирных жителей ядом революционных манифестов и воззваний.

Напряжённо обдумывая по дороге,
Весь ужас,
Всю трагичность произошедшего с ними:
Рухнувшие планы,
Амбиций бездарно погубленных горы
Одна только мысль, неотвязно крутилась, у Стара:
«Предварительных ласок отныне не будет,
Моя драгоценная Кобра»!

— Долой агентов влияния с нашего сайта!
Посреди площади размахивала громадным плакатом, написанным от руки, наша Верочка в каратистском костюме, с огромным ножом для мяса за поясом, на лице цветастый (почему цветастый? — зашептали рядом)… в огромных ляпистых цветах шелковый платок, который в пиратской манере прикрывал один глаз.
— Фиии! — Скривился стилист плюс пародист плюс поэт-песенник Серёга Народолюбцев. (забыла сказать — сайт, естессно, литературный)
— Как она могла?! Как она могла! (да-да, два раза, замечу — пафос — это обычное состояние Сереги) — Цветы! Через глаз! Безобразие и моветон! Только черно-синий шелк от Гуччи здесь приемлем! Фи!..
И всё бы ничего, но к досаде админа (хотя… может, и не к досаде), в это время у входа на главную площадь сайта как раз сгрудилось несколько новых посетителей. Кто-то посмотрел на Верочку удивленно, кто-то хихикнул, решив, что это специальная акция для новых пользователей. Кто-то понимающе поднял руку в приветствии, мол, — Но пасаран, подруга! А Верочка вытащила нож из-за пояса и ещё громче крикнула:
— Долой шпионов госдепа! Очистим Интернет от засланных казачков империализма! Не дадим всяким гадам пудрить русские мозги.
Вытащила откуда-то портрет и стала кромсать его своим ножом. К посетителям подскочил модератор.
— Прошу не беспокоиться, это наша достопримечательность, можно сказать, юродивая. Если на нее не обращать внимания, она впадает в спячку через некоторое время. Вот, смотрите, тут у нас есть дорожки, где можно пройти в наши рубрики. Осторожненько, вот так, со временем вы привыкнете… Да нет, что это я — уверен — вам понравится. Наш сайт самый добрый, самый эксклюзивный сайт в мире, смею вас заверить. А Верочка только с виду такая страшная — добрейшей души пользователь, чессстное слово. Бывает, правда, временами… но не долго и без крови…
— Ххха! — Верочка ухмыльнулась и развернула невероятных размеров борд с огромными светящимися буквами:
- Редактор — это не привилегии, а служение обществу!
Опять непонятно откуда достала тушь и залихватски нарисовала себе усы!
Тут на площадь вышла всеми любимый на сайте пользователь Антиастрочка с пионерскими галстуками в руках.
— Верочка, исходя из революционной ситуации на сайте, я решила, что всем нашим пользователям совершенно необходимо носить красный символ свободы слова.
(Антиастрочка в реале резала и продавала эти самые галстуки для реальных демонстраций)
— Оплата в любой валюте, можно наличными. — и, звеня нунчаками под юбкой, (нунчаки тоже из реала) бодро скрылась в очередной теме. Верочка подумала, сняла шелковый платок с лица, завязала вместо него галстук и гаркнула:
- Йохоххо!!!
Сайт тряхануло. Присутствующие замерли. Скрипнула входная дверь. В этот самый (безумно напряженный и душещипательный, жаль, музыки не было, ыхм) на пороге появился кругленький мужичок в оранжевом костюме, точь-в-точь как в американских тюрьмах из голливудских блокбастеров и мятой детской панамке. Вы же знаете, что такое гробовая тишина? Так вот — это было что-то большее. Что-то воздушно — объемное и с тем невозможно тяжелое. Что-то такое же неотвратимое, как наказание божье. Кто-то из пользователей признался потом, что боялся даже думать в этот момент. Конечно, она увидела его сразу и вы, наверное, жаждете уже кровавой развязки? Плохо вы знаете нашу Верочку! Она скосила на мужичка свой чистейшей голубизны глаз, надменно-выразительно достала козявку из носа, смачно сплюнула и растерла плевок ногой… Всё!

Я вас простил, но ненадолго.

Густых лесов в России много,
Но нас как будто бес попутал:
Мы ищем верную дорогу
Всего в трех соснах почему-то.

Когда чего-то слишком много — начинает подташнивать.

В каком, скажите, вы звените ухе?!

На ровном месте раскопать проблему, —
бесспорно, нужно мастерство…
Но КАК зато она «вставляет»,
коль день-деньской
гонять туда-сюда
её…

Фразы все терзаются
вдоль и поперёк,
точно мёртвой хваткой
вцепился в них бульдог.

Замолкать хорошо на верхней ноте. Но мешает надежда взять ноту еще более высокую.