Мой дух мятущийся,
чуть-чуть
цыганский,
не любящий
оседлости
земной,
перенесет меня
на краешек
морской,
где встретит брата
- дух венецианский,
Там блещут глянцем черные гондолы,
по венкам
синим
узеньких
каналов,
и бесконечно длящихся,
и малых,
скользят неспешно…,
россыпь баркаролы…,
ласкает слух
canzone
Джи Босколо.*
Быть может там
мой дух
скорей
найдет
обитель
от душевных
непогод,
и неприкаянный,
смятенный,
но очарованный,
уснет,
улыбкой лунною
Венеции
плененный.
*23 летняя итальянка - гондольер Джорджия Босколо.
Успех венчает труд, но не всегда,
он чаще утекает как вода,
и не всегда высот Макиавелли*
достигнет бард, поющий менестрелем.*
* Никколо Макиавелли - итальянский мыслитель, философ, писатель, поэт, политический деятель
* менестрель (англ. minstrel, фр. mnestrier от лат. ministerialis - «слуга») - многозначный термин для поэта-музыканта в разные периоды европейской истории.
Чем слушая глупца понос словесный,
невежды, словоблудием известным,
ты проведи, скорее, час чудесный
в безмолвном диалоге с умным, честным.
Не стать разочарованным в десерте?
рецептик прост - аперитив, поверьте
важней на старте, чем в конце пути -
ты собеседника отменного найди.
Глупцов уверенных бесчисленная рать,
невежд не меньше роты, им под стать,
при встрече с ними - избегаю спора,
довольно шелухи словесной, сора,
а на вопросы, кои любят задавать,
как в пьесе бесконечной о Матильде,
молчу, как правило (немой пристало стать),
подобно кукле бессловесной Тильде.
В полях ржаных танцуют мотыльки
средь милого содружества ромашек,
склоняются к востоку васильки,
спугнув влюбленных золотых букашек,
друг к другу льнут бутоны земляники,
горят пурпуром фуксий лепестки,
и голубые глазки вероники
блестят лазурно - счастья угольки,
как нежен лепесток молочный тмина,
влекут его корзиночки рябинки,
семейства белой мяты и жасмина
похожи на июньские дождинки,
внезапно рассечет стальной клинок
холст розово - прозрачный небосклона,
застонет глухо старенький дубок
и зазвенят тихонько сосен кроны,
исчезнет луч капризною русалкой,
«пушистый шарик» сложится зонтом,
взгрустнет всегда веселая фиалка
и клевер спрячет чашу под листом,
и очень скоро осени горнист
рассыплет медь из бронзовой шкатулки,
раздастся голос пестрой совки гулкий
и медленно слетит вишневый лист.
Осталось тридцать дней до сентября,
вернутся скоро ярмарки сорочьи,
цветные сны и радость в «гнездах отчих»,
и милый сердцу гомон воронья,
и осень медью светлою зажжет
межу изящную, сосновый бор и дюны,
свирелью нежною встречая вечер юный,
сверчок романс последний пропоет,
в иссера-серебристый летний сад
ворвутся осени пьянящие мотивы,
полыни терпкой аромат счастливый,
лавандово - сиреневый закат,
и лета торжествующие горны
раскатов грозовых, и росчерки зарниц
сменят круговороты «желтых птиц»,
и россыпь медная и бубна, и валторны,
осталось тридцать дней до осени зари,
полынь горчит предчувствием абсента,
пшеницы колосок и белой мяты ленту
вплетает август в волосы твои…
Луч оранжевый рассвета,
водопады ив,
васильковый шепот лета,
песен перелив,
«южный» вьет, перебирая
листья резеды,
на судьбинушку гадает…
синие мечты,
а, за стадом поспевая,
очарован дух,
на свирели запевает
маленький пастух,
в клочья порванные тучи,
сабельки дождя,
день за ночь, метнулась с кручи
«белая ладья»,
слышу: август, разливаясь,
топит берега,
стонет, от грозы сгибаясь
старая ольха,
радуга, блеснув зарницей,
тускло голубой,
выпьет грозовой водицы -
станет золотой,
свет янтарного заката,
аист смотрит ввысь,
глазки - бусинки граната,
в небеса вглядись,
ночь, и звезды тихо тают,
млечный путь храня,
постигаю, постигаю
радость бытия.
Нежность - это кротость белой кошки,
от дыхания оживший подснежник,
класть в раскрывшийся тюльпан ладошки
горсть с любовью собранной черешни,
Не увидеть: осень расплескала
рыжие листы, прервав цветение,
белые дорожки на висках -
чёрточки земного превращения,
Нежность - это ручки малыша,
цепко ухватившие за шею,
первый шаг несмелый, чуть дыша,
и с любовью шёпот: «Ты сумеешь!»
Это - не заметить тонкий скол
на любимой чашечке в горошек,
и сказать немного нежных слов,
ароматный чай хлебнув немножко,
Нежность - это: ты услышишь крик,
даже если он лишь стон безмолвный.,
телефонных нитей проводник,
с трепетом в клубок переплетённый,
Это - вся моя любовь без меры…
и когда стаканы из стекла,
а не хрупкие хрустальные фужеры,
вкус божественный родного пирога,
Это - когда в доме не весна
и очаг давно уж не дымится,
а двум мишкам не страшна зима,
им так хорошо в обнимку спится,
Нежность - это сладкий мандарин,
для меня угаданный тобой,
пусть оскомина достанется другим,
МЫ заслуженно обласканы судьбой.
Люблю рассвета хрупкую пастель
и звучность яркую проснувшегося утра,
магнолии цветущей карамель,
луны скольжение по глади перламутра.,
когда смешно зажмурится прохожий
от первого весеннего луча,
и розочку, на маленьком пирожном,
в твоей руке…, хрусталики дождя.,
когда весна несмело вторит гаммам
и гладит ветер кожицу ветвей,
и хрупкая старушка возле храма,
с улыбкой робкой, кормит голубей,
люблю, когда слегка дрожат фиалки,
на столике в углу, и ждут тебя,
волнуясь, их усилия так жалки…
и тихий джаз… touch me-коснись меня,
люблю наш мир в наряде изумрудном,
и стайки ласточек, вселившихся под свод,
когда ты в нежно-голубом, а я в бордовом
молчание - я, а ты - наоборот,
любуясь нежным цветом юных лилий,
купаясь в теплых шлейфах пачули,
я слышу тихий шорох тонких крыльев,
как заливаются хоралом соловьи.,
когда твой сон хранит крылатый ангел,
и улеглись два мирно спящих льва
у каменных ступеней, вьет архангел
и на «покров» звенят колокола.
«Девичий виноград» роняет нитки бус,
посыпав бисером шероховатость сруба,
и здесь и там кокетливо мелькает плюс
в пушистых волосах шарлахового дуба,
Карминный плед укутывает плечи ив,
заботливой рукой осенней девы,
дубравы хороши, кедровый лес красив
и колокольчиком звенят его напевы,
Густая терпкость спелого вина
переливается цветочным послевкусием,
обворожительна сентябрьская луна -
в твоих глазах с оттенком лёгкой грусти.
Ещё один листок перевернули, -
осталось в лете золото дождя,
внезапно, пестрый карнавал июля
сменился
терракотом
сентября,
и солнечное скерцо вдруг умолкло,
сонате лунной место уступив,
рассыпались лимонные осколки,
речитативом
цельность
раздробив…
А где-то, на совсем другой, планете
ромашками встречает лето всех,
и лучики, в кружок собравшись, светят,
и слышит мир
задорный
детский
смех,
Из золотых настурций соткан полдень,
венок украшен маком, васильком,
морозным ноябрём они напомнят,
как феерично
и волшебно
было
в нём.
Ступают каблучки по прутикам аллеи,
скрывает силуэт тенистая чалма, -
все обрело покой и тишину лелеет,
и рдеет на листе узорная кайма…
Мчит огненный Сварог на чудо-колеснице,
мешая турмалин с янтарною слезой,
лучистый сердолик рассыпан на ресницах,
и осени рассвет сверкает бирюзой.
Адажио сиреневого мая,
зажженные каштанов свечи,
беспечный ветер кудрями играет,
пыльцой акации припудривая плечи,
Колдует тихо ночь пейзаж на пяльцах,
букеты сочных трав на бархат бросив,
мы в той, не в этой жизни постояльцы,
немного мудрости у Бога просим,
Шаль соткана рассветными лучами,
тепло на сердце, я в «объятиях отчих»,
вещает Радость храм колоколами,
мы - «дети малые» в твореньях зодчих.
Благое место в маленьком бору,
где память не хранит мои печали,
её как будто нет, она в молчании
внимает летне - звонкому утру…
Там ветер дирижирует листвой
и, муравей усердный, дом ваяет -
несовершенный мир преображает,
кленовый флуер* зазывает в строй,
Там тонкий стан акаций пышнокудрых
покрыт фатином девственной росы,
и сладкий фимиам клубится от красы,
и шлейф его, лишает мыслей трудных…
Возносят рядом Лик на аналой,
дымятся свечи над стеной скорбящих,
открывших сердце чуду, настоящих,
я здесь и там в ладу сама с собой.
флуер - муз инструмент, похожий на флейту (рум.)