Жизнь, как известно — «се ля ви»
Истолковав буквально формулу любви,
Одна влюблённая подруга
Добралась таки до желудка друга.
От неизведанного ранее волненья,
Или другого потрясенья,
Но оказавшийся впервые тут
Бедняжка спутала маршрут.
Из-за оплошности такой банальной
Путь к сердцу стал тропой анальной.
***
Что здесь сказать? Не зная броду,
Не шастайтесь по пищеводу.
Осел сказал коню — «Все лошади уроды,
вот толи дело мы — ослы, упрямы от природы,
нам джигитовка не страшна, ослы — хитрей коней,
морковка перед носом — нет стимула сильней»!
СУСЛИКИ и БЕРКУТ. — басня
На поле, где росла златая рожь
И ветер шевелил густые нивы,
Разжившись у туристов банкой пива,
Два суслика устроили галдежь!
Пищали во хмелю: «Даешь зерна!
Мы хищники, наш статус не померкнет,
Падет в кровавой битве гордый беркут,
Увидит нашу схватку целина!
Не станет больше по небу летать,
Ощиплем, разорвем и скормим мухам!
Чтоб не было о птенчике и слуха,
Довольно нервы воинам трепать!»
И все бы им оттерлось с языков,
Но беркут занимался ловлей уток,
А утка, в страхе чистит свой желудок
И все «оно» свалилось на зверьков.
Мораль проста, на трусов взвел курок!
Кому то вечно бегать в маломерках
И где начнет охоту славный беркут,
Не путаться у беркута меж ног!
Одын сарок, што сыр сташчыл,
На вэтка сэл и пэт рэшыл.
Лисыц бэжал, хвастом махал,
Сир пало, он йэго срубал.
Морал такой — нэнада пэт!
Закон лубит и чэст имэт!
Лисыц — паймат!
Сир — забират!
Турма сажат, налог сшчытат!
В июньский день по-летне-жаркий,
Забыв об отдыхе давно,
Разя бензином и соляркой,
Пер муравей домой бревно.
Вдруг на поляне возле речки
он обалдел, подняв глаза,
Там беззаботно и лениво
В тени дремала стрекоза.
Уже Сентябрь сменяет лето,
Дождь через день стучит в окно…
Добыв себе фуфайку где-то,
Прет муравей домой бревно.
А на пароме через реку
В тени зонта, прикрыв глаза,
В театр или дискотеку
Плывет неспешно стрекоза.
Зима проклятая лютует,
Тулуп не греет ни хрена,
Но муравей не протестует —
Влачет по снегу два бревна
Встал отдохнуть. Вздохнулось тяжко.
И вдруг увидел в соболях
Лихие три коня в упряжке
мчат стрекозу в своих санях.
— Куда летишь — скажи, подруга, не зная сути бытия?
— Для проведения досуга
На званный ужин еду я.
Приятно выпить рюмку чая
В кругу талантливых людей,
Люблю, бомонда дух вкушая,
Зреть зарождение идей …
Взвалив на плечи бревна снова
Ей муравей ответил так:
«Увидишь если там Крылова,
Скажи ему, что он мудак!»
Уставши бегать ежедневно
По грязи, по песку, по жесткой мостовой,
Однажды Ноги очень гневно
Разговорились с Головой:
«За что мы у тебя под властию такой,
Что целый век должны тебе одной повиноваться;
Днем, ночью, осенью, весной,
Лишь вздумалось тебе, изволь бежать, таскаться
Туда, сюда, куда велишь;
А к этому еще, окутавши чулками,
Ботфортами и башмаками,
Ты нас, как ссылочных невольников, моришь, -
И, сидя наверху, лишь хлопаешь глазами,
Покойно судишь обо всём,
Об свете, об людЯх, об моде,
Об тихой и дурной погоде;
Частенько на наш счет себя ты веселишь
Насмешкой, колкими словами, -
И, словом, бедными Ногами
Как шашками вертишь».
«Молчите, дерзкие, - им Голова сказала, -
Иль силою я вас заставлю замолчать!..
Как смеете вы бунтовать,
Когда природой нам дано повелевать?»
«Все это хорошо, пусть ты б повелевала,
По крайней мере нас повсюду б не швыряла,
А прихоти твои нельзя нам исполнять;
Да между нами, ведь признаться,
Коль ты имеешь право управлять,
То мы имеем право спотыкаться,
И можем иногда, споткнувшись, - как же быть, -
Твое величество об камень расшибить».
Смысл этой басни всякий знает…
Но должно - тс! - молчать: дурак - кто всё болтает.
1803
Баран-упрямец был за справедливость
И более всего терпеть не мог -
Заборы. Мол, чрезмерна боязливость
За скотный двор.
Какой в заборах прок?
К чему ворота? Некого бояться.
Замок железный - то вчерашний день.
«Держитесь, к вам иду на помощь, братцы! -
Вскричал баран. - Желаю перемен!»
Он разбежался - бах! - кругом пылища,
Разворотил подворье, сбил столбы,
Забора нет - к свободе путь расчищен.
И всё бы хорошо - мешает «бы».
Скотину, что сбежала от хозяев,
Поймали и закрыли во хлеву.
Баран - на мясо пущен в расстегаи…
За сим рассказ, пожалуй, я прерву…
Лишь намекну: «Чтобы ни делал - думай!
Последствия не можешь предсказать?
Барана вспомни, расстегай на блюде…
И начинай к «заборам» привыкать!
Глазам своим не верил Горыныч спозаранку.
Лишь вышел из пещеры, глядь - скатерть-самобранка.
Уж потирает лапы. К обжорству был горазд.
Вмиг заказал трёхглавый обилье разных яств.
Едва накроет скатерть, как в ней три головы!
И что же в результате с обилием жратвы?
Взяла своё усталость и впал в глубокий сон…
А брюхо раздувалось. Ба-бах! И… лопнул он.
Сия судьба обжоры
Была предрешена.
Не ешь, дружок, в три горла,
Ведь, попа-то, одна!
«Пришло ко мне видение,
Явился образ твой.
В то самое мгновенье
Я слился с красотой».
- Прошла гроза и выглянула радуга
Решил вдруг Воробей: «Я выкупаюсь в ней,
Сменив наряд облезлых серых пёрышек
На попугайский феерический камзол!»
Летит смельчак, из силы выбивается.
Вслед за виденьем выше и быстрей…
Стремясь поймать заветное желание
Но радуга лишь только удаляется
День прояснился - нет её совсем.
На землю устремился Воробей,
Разочарованно и обессилев вовсе,
Ты не поверишь, Джек, твой тёзка не заметил
Среди ветвей расставленную сеть.
Будь осторожней, друг, и сам не попадись,
Мечтательно несясь, вслед за виденьем светлым.
Стихи без любви вырождаются в гаерство
Отвага и смелость, как это не странно,
Становятся людям несносны, опасны
И только безмерное благодеяние жестокость целит,
Приводя в замешательство.
По поводу таксы:
Как милость подали
Кусок дармовой буженины в награду
За резвость и прыткость,
Заметить уместно,
Хозяин несыт был и сам, но участлив.
Едва проглотивши закуски подтухшей,
Собака взъярилась: «Я чую бурливость
В себе кровотока чистейшей породы
Снаружи урод - стану грозным пророком,
Рычащим как лев».
Ну и, хвать за бульдога;
Ей мало - она на ротвейлера пасть!
Служивый опешил ему не подстать
Гонять по партеру пологую псину.
Имеет пределы и меру терпимость.
Добро через край к вероломству ведёт
Хороший пример - обожравшийся пёс.
Стране Овец хотелось перемен
И в руководство избран был Волчара - конгрессмен
А он уже, чтоб победила его хартия,
Из волчьих стран позвал в подмогу: наблюдателя
А наблюдатель тот закона два издал:
Чтоб Воля для овец была и Кушанье волкам
А пастухов уволить и убрать!
Ведь за свободу овцы жизнь хотят отдать!
Так беспрепятственно искал обед волков
Двуличный менеджмент - раздолье для врагов
Перспективы мало есть в овечьей сей стране,
Где волки правят и, особенно, из вне!
СЛУЧАЙ В ЛЕСУ
Сказал один медведь, издав зловещий рык,
Что у него в лесу особо острый клык,
И тут же каждый зверь от страха содрогнулся,
И только грозный лев лукаво улыбнулся!
В одной стране, на юге где-то,
Решили выбрать президента.
Ну, коль решили выбирать,
Народу следует сказать,
Чтоб кандидатов выдвигали,
Потом за них голосовали.
Какие требования к кандидату?
Во-первых, чтоб не был богатым.
Богатый-значит вор и душегуб,
Такой народу вряд ли люб.
Чтоб был женат, имел детей,
Не будет в сауну водить б…
Чтоб в прошлом был не коммунист,
Уж лучше будет пусть артист.
Чтоб был не молод и не стар,
Не как потрепанный товар.
Чтобы со вкусом был одет,
И без особенных примет.
Начитан был и образован,
И политически подкован.
Чтоб был практически здоровым,
Красивым, умным и веселым.
Чтоб честный был, а не ворюга,
И не какой-нибудь бандюга.
А если будет демократ,
Такой годится в аккурат.
И чтоб егошняя программа
Была бы людям всем по нраву.
И чтоб ее он выполнял,
И по ушам всех не пинал.
И ведь таких должно быть пять,
Иначе как тут выбирать.
Ну, кто подскажет нам, ребята,
Где есть такие кандидаты?
В лесу сменить решили звери власть,
Не по душе им стал правитель старый.
Идея завладела как напасть,
И разгорелись между ними свары.
Одни поставить захотели льва,
Он зря на зверя не промолвит слова.
О силе льва давно неслась молва,
Но часть зверей хотели не такого.
Зачем нам сильный? Он опасен всем,
Во гневе разорвет своих на клочья.
С ним будет много и у нас проблем,
Когда в лесу возьмёт все полномочья.
Узнает вдруг, что хитрая лиса,
Цыплят таскает ночью из сарая,
Что не нажал медведь на тормоза,
Когда пред ним возникла птичек стая.
Или о том, что выпивший кабан,
Сломал рога барану на пирушке.
И зайцу пригрозит за милых дам,
А волку - за разбои на опушке.
Нам нужен свой, кем можно управлять,
Через него решать дела лесные.
Кто должен лично приближённых знать,
С кем вспомнить можно и дела былые.
Он нас поддержит, если кто чужой
Напасть захочет или скажет слово.
Не будет рисковать он головой.
Поставить на престол надо такого.
А третьи, говорили, что бобёр
Плотину строить для округи будет.
На царствие его и кончен спор.
Нужна ль плотина? Жизнь потом рассудит.
Четвёртые, влезали тут же в спор.
Таскает брёвна он, когда стемнеет!
Кричат, что он не честен, даже вор…,
В лесных делах темнить бобёр умеет.
Другой нам нужен зверь, что выше всех,
Чтоб видел все дела и всю округу.
А выбирать других, то просто грех,
Нам с ними жить в лесу всем будет туго.
Жирафа б нам во власть позвать скорей,
Он видит всех, в отличие от местных.
Пускай и не лесных жираф мастей,
Но много слов о нём сказали лестных.
Пришёл жираф, смотрел поверх голов,
Он видел кроны и округу дальше.
Он вверх тянуться шеей всей готов,
Не для него глядеть в лесную чащу.
Зачем ему смотреть куда-то вниз?
Дела такие не его расклада.
Его тянуться вверх учила жизнь,
А жить в лесу…, ему едва ли надо.
Что на земле, ему не разглядеть,
Устанет шея в напряженье лишнем.
Не для него в лесу чужом потеть,
Саванна для жирафа симпатичней.
Ругались звери «на чём свет стоит».
Делили власть с утра до полуночи.
А лес терял свой совершенный вид,
Хирел день ото дня он, между прочим.
За спором не заметили они,
Что сосны стали ниже и корявей,
От кедров остаются только пни.
И гибнут от огня лесные твари.
Грибов всё меньше, ягоды не те,
Ручьи засохли и пожухли травы.
Летают звери в спорах в вышине,
Забыли про кусты и про дубравы.
А им бы взять и споры все забыть,
Почистить лес от копоти и грязи,
Зверей других душою полюбить,
Наладить все утраченные связи.
Уходит время, не вернуть назад,
Погибнет лес, и завтра будет поздно.
И что потом? Кто прав, кто виноват?!
Лес нужно начинать лечить серьёзно!
ЧУЖАЯ ШКУРА
Коль волк надел овечью шкуру,
И не узреть воочию:
Совсем несложно, если сдуру
Овца наденет волчью.