Пока просыпалась я — лето в окошке
Пригрело бочок избалованной кошке.
Бутоны цветов разноцветных раскрыло,
Белье на веревках в саду просушило.
Водичку холодную в лейках согрело,
За домом, пока я спала, присмотрело.
Все утро росою в траве любовалось,
В пруду неказистом моем искупалось,
Остывшую землю за час отогрело —
Спасибо за каждое доброе дело!
Как много бесценных вещей на планете…
К примеру, в жару — освежающий ветер…
Раскрывшийся солнцу на радость цветок…
Укромный, дарящий покой, уголок…
На мягком диване — любимая кошка,
Из сада на завтрак — клубники лукошко.
Бескрайнее море, крик чаек, шум волн…
Луна вместо туч за открытым окном…
За выдохом — вдох, путешествия, дети…
Как много бесценных вещей на планете…
Если ты не жуешь соплю, торопиться не нужно
Жизнь — не сказка, но иногда чувствуешь себя Золушкой.
Жизнь — не сказка, несмотря на обилие чудес.
Только ты можешь создать своё счастье. Только ты можешь его и разрушить.
Этот год был особо опасен —
На краю удушающих рифм
Сколько дней оставалось в запасе?
Сколько слов утонуло внутри?
Сталь ладоней твоих вспоминая,
Лихорадочно запах храня.
Я с тобой просыпалась иная:
Ты руками и создал меня.
Обездвиженный рай. Запределен
наш сюжет летаргической лжи
Для чего мы свободу не делим?
Для чего мы играем в чужих?
Оставаясь вопросом, ответь мне,
Прокричи. Продиктуй. Прошепчи
водосточное соло на флейте
Без особо опасных причин.
Я злой, я потерян, как бродячая собака!
Как будто моя смерть близка.
Душа растерзана и мертв изнутри
Бога нет и никто не услышит молитв.
Я спрашиваю себя
спрашиваю вас, и задаю вопрос!
Каково это — жить настоящей жизнь, быть настоящим?
Не далеким, и одиноким.
А, чувствовать себя, и быть первым.
Я не боюсь умереть…
Я хочу знать!
Что будет после этого?
И что ждёт каждого!
Тень в своих ног я,
Больше сердце не бьется.
Смертник уже на воле,
Охотиться за мной и не боле.
Смерть продолжает охотиться за мной,
Не оставляет меня, и пугает темнота.
Я пришел, и проиграл в жизни земном
И остался без ничего, всего лишь пустота.
Охота за головами, охота в темноте,
Этого не объяснить словами, так как я на высоте.
Я буду долго там, пока она не найдет меня.
Где небеса, я меняюсь по местам,
Я от неё километров сотня.
Моя тень стоит и время длиться,
Ну надеюсь я ошибаюсь.
Буду надеяться, что все измениться
Холодные дни, бесконечные мучение
Пройдут, и унесет течением.
Я парадный вход души закрою,
Запасной — оставлю для Бога.
Пусть заходят свои, по паролю:
Их не много, поверьте, не много.
Ум вертляв, моя девочка!
С одинаковой легкостью миловать и водить на казнь.
Но сегодня, знаешь ли, жалость нам не с руки.
Смена авторитетов — как только готовишься их признать.
Абсолютная вера в свои слова.
Абсолютная вера в свои шаги.
Ум вертляв, моя девочка.
Что на завтрак: клеймить или обелять?
Всяк умеет делаться правым и виноватым.
Ставить пробы, увековечивать, упразднять —
Ум становится тоньше, язык — острей,
Восприятие — бледноватым.
Ум вертляв, моя девочка.
Жаждой выжить, попытками не пропасть
Мы изводим себя и ближнего.
Курим. Пьем. Не рожаем идей и дочек.
И молчим о главном. Молчим вдвоем.
Время?
Время сложноустроенных одиночек.
Ум вертляв, моя девочка.
Что тебе это знание?
Нести в массы? На ребрах выбить? Зажать в горсти?
Наш сарказм практически идеален.
Только помнишь, был принцип: не навреди —
Выдыхай эту желчь, дай рассвету себя обнять.
Покой внутренний — он реален.
Ум вертляв, моя девочка.
В тихом отчаянии сладко себя терзать.
Только вот в отрицании мало толка.
Прощай прошлое, обновляй мечты,
Чаще ходи гулять.
И не позволяй себе превратиться в степного волка,
Одиноко скулящего у воды.
Ум вертляв
Такое вот жестокое время. Никакого уважения к ценности человеческой жизни в общем смысле. К чужим, то есть. Зато к жизням «своих» — исключительный респект. Такие вот языческие мораль и этика.
Жить надо так, чтобы не было стыдно доиграть свою роль без грима.
Тихо вращается шарик земной,
что-то случится уже не со мной…
Приобретая одно, неизбежно теряешь другое. А мы все надеемся накормить волков, сохранив овец.