что ж ты, судьбинушка, вместо улыбки, оскал?
я ль тебе, милая, поводы, разве давал?
уж то ли думаешь, сможешь меня поломать?
отдохни, рОдная, время не катиться вспять!
что же ты палки мне, снова в колёса несёшь?
я ж их сломаю, опять пропадут, ни за грош.
ты же знаешь меня, я себя не поменял…
что же ты, глупая, вместо улыбки, оскал?
что ж ты, судьбинушка, вновь посылаешь мне тьму?
знаешь, сердечная? дай я тебя обниму!
я не сломаюсь, нет. только и ты не горюй,
но в сердце своём, я всю разгоню тьму твою.
Нам вместе тяжело,
А врозь нам невозможно,
Нас не поймет никто,
Да и самим нам сложно…
Понять, что нас влечет
Друг к другу, как магнитом,
Течением несет
На плес давно размытый.
Уже не та река,
Совсем не то теченье,
Но вновь легла строка
Как предопределенье.
Так рукопись зовет,
Желая продолженья…
Так рифма подведет
К концу стихотворенье.
В соавторстве с тобой
Роман мы этот пишем,
И на передовой
Пока у нас затишье…
Не тратьте время на глупых людей, цените тех кто вас не предал и не бросил в тяжелую минуту.
Обидно чувствовать, когда ответа нет,
Вернуться к тем, кто даже не скучает,
На встречу, что тебе не назначают,
Спешить сквозь непогоду следом в след.
Обидно чувствовать, когда ответа нет,
Готовить для чужого мужа ужин,
Босым идти по теплым летним лужам
Туда, где погасили в окнах свет.
Обидно чувствовать, когда ответа нет…
Попробуй заплатить другой монетой,
Получишь, может быть, тогда ответы
От тех, кто раньше не давал ответ.
Вернулся с прогулки, вижу, что жена у меня какая-то не такая. Выгрузила купленные мной овощи на салат к ужину, и сообщила бесцветным голосом:
- А знаешь, я только узнала, Вовка умер.
- Это кто? - не понял я.
- Ну как кто. Мой первый муж.
Я так и сел. Он был моложе меня, первый муж моей второй, любимой жены, здоровый такой, занимался спортом, не пил, не курил. Но вот так получилось, что жена его полюбила меня, я, соответственно, ее. Мы сначала тайком встречались, потом поняли, что долго этот обман продолжаться не может, и ушли из своих семей.
Чего это нам стоило, не хочу вспоминать. Тяжело было всем - и там, и там оставленные половины, порушенные семьи. Но мы со Светкой не могли друг без друга, даже одного дня, даже часа.
И вот мы вместе уже четверть века, и ни разу не пожалели, что соединили свои судьбы. Оставленные наши половины тоже создали свои семьи и жили относительно счастливо. Но если моя бывшая жена как нашла себе нового мужа, и так и живет с ним по сей день (знаю об этом точно), то Вовка женился уже трижды после развода со Светкой, потом неожиданно запил, последние полгода, после очередного развода, жил один. И вот печальный итог: умер в своей холостяцкой берлоге. И уже даже похоронен. Отчего, почему, еще неизвестно.
Светке об этом сообщила сегодня по телефону жена брата Вовки. И вот мы сидим, и нам как-то не по себе. Понятно, что прямой нашей вины в смерти Вовки нет, но все равно я осознаю, что он, вероятно, все же тосковал по Светке, это и наложило свой губительный отпечаток на его последующую жизнь, ускорило его кончину, и все равно чувствую в этом свою вину, поскольку увел у него жену.
А с другой стороны понимаю, что нет здесь ничьей вины. У каждого человека есть своя истинная, предназначенная только для него, половинка, и они не успокоятся, пока не найдут друг друга и не соединятся. Это Судьба. И нам не в чем винить друг друга и виниться.
- Поплачь, милая, - сказал я Светке. - Поплачь, пожалей его, ведь вы все же десять лет прожили вместе.
И Светка тихо и молча заплакала…
Предотвращение ДТП
Жена вчера возвращалась домой из центра города на автобусе 63-го маршрута. Салон был неполный, и Светлана устроилась на втором сиденье от кондукторского места (села бы и на первое, но тогда пришлось бы ехать спиной к лобовому стеклу).
Водительское место, как и полагается, было отгорожено перегородкой, но в краешке зеркала заднего вида было видно, что автобусом управляет смуглый и довольно симпатичный молодой мужчина лет тридцати с шапкой темных вьющихся волос, скорее всего, таджик - их много работает сейчас в красноярских автотранспортных предприятиях.
А рядом пристроилась совсем молоденькая темноволосая девчонка-контролерша, и даже мешковатый комбинезон не мог скрыть ее тонкой и изящной фигурки. Обличьем ее выдавало принадлежность к той же этнической группе, что и водитель.
И вот те из пассажиров в салоне, кто сидел ближе, с интересом, а кто и с недоумением наблюдал за тем, как на их глазах разворачивался флирт между этими двумя персонажами. Девчонка, вся подавшись к водителю, без конца что-то ему говорила с милой улыбкой, поглаживала его по плечу, бралась узкой рукой за оплетенный чем-то лохматым руль.
Водитель, время от времени посматривая на соседку, для чего ему, понятно, приходилось отрываться от созерцания дороги, что-то негромко отвечал ей и одобрительно улыбался.
Вот одну остановку проехали в таком режиме, вторую, а контролерша и не думает вставать со своего места, все продолжает охмурять шофера.
А тому это, похоже, очень нравилось. И он, вместо того, чтобы прогнать назойливую девчонку в салон исполнять свои служебные обязанности, сидит, развесив уши.
- Нет, вы только посмотрите, что они делают! - вдруг громко и с возмущением сказала соседка Светланы, грузная женщина лет сорока пяти, все это время пристально наблюдающая за любезничающей парочкой. - Ей что, больше делать нечего? Что она ему все время трындит там, а тот все головой вертит, и не на дорогу, а на нее смотрит?
- А я вот слышал, что вчера авария с автобусом случилась! - сообщил сидящий в соседнем кресле пожилой мужчина с уныло обвисшими усами.- По телевизору сказали. И даже жертвы были.
И тут все, кто сидел близко к водительскому месту, включая и Светлану, яростно накинулись на безответственную девчонку:
- А ну не мешай водителю!..
- Ты что, хочешь, чтобы он тоже в столб врезался?
- Я обещал сегодня домой вернуться живым!..
Атака разгневанных пассажиров была настолько мощной и неожиданной, что, застанная врасплох и смутившаяся девчонка тут же отскочила от водителя и пошла по салону, собирая плату за проезд с вошедших на предыдущих двух остановках пассажиров.
Я посмеялся, когда жена с возмущением рассказала мне эту историю, и заметил, что ну и пусть бы себе флиртовали кондукторша с шофером - может, это любовь у них. Ехал себе автобус и ехал, никого же не трогал…
Но в тот же день натолкнулся в интернете вот на эту информацию:
«В центре Красноярска автобус врезался в столб, есть пострадавшие. Как подтвердили ИА KNews в пресс-службе полка ДПС, около 10 часов утра водитель маршрутного автобуса 63 не справился с управлением и врезался в столб. Авария произошла в районе автобусной остановки рядом с кинотеатром „Луч“. Согласно данным со спутникового навигатора ГЛОНАСС, перед тем, как автобус занесло и он въехал в столб, его скорость составляла 17 км/ч. В момент инцидента в салоне маршрутки находились 35 пассажиров, четверо пострадали…»
А мужик-то тот не врал, когда про аварию с автобусом говорил! Так что, граждане, если увидите. Как в общественном транспорте кто-то отвлекает водителя от управления, гоните его (или ее) взашей! Пусть дома трындят или флиртуют, нечего рисковать чужим здоровьем, а то и жизнями.
Пропавший телефон
Эту историю мне рассказал во время моего недавнего пребывания в больнице сосед по палате, Владимир Петрович. Привожу ее почти дословно:
- Дело было на даче. Я возился в моторе своего старого «жигуленка». Так как роста я, сам видишь, немаленького, телефон у меня норовил выпасть из грудного кармана рубашки. И чтобы он все же не вывалился в двигатель - доставай потом! - и был у меня под рукой, я положил его на лавочку у ворот (машина стояла снаружи, у въезда на дачу).
А на дереве в палисаднике стрекотали о чем-то своем две сороки. Ну, стрекочут и стрекочут, мне не мешают, и я продолжаю чухаться с мотором.
И тут краем глаза вижу, что одна из них взлетела с ветки и опустилась на краешек скамейки. Я же, еще ничего не подозревая, торчу под капотом, хотя искоса все же наблюдая за сороками.
А она, зараза, скок, скок к телефону, ухватила его клювом и полетела!
Видно было, что тяжело ей с телефоном, и летела она низко и не очень быстро. Я тут же забыл про двигатель и побежал за этой сволочной воровкой, ругая себя в душе разными непотребными словами.
Ведь знал же, что они падкие на всякое блескучее, а телефон у меня был серебристый и так и отливал на солнышке. Мне бы сразу шугануть эту сороку, но я и в мыслях не держал, что она может покуситься на мобильник.
И вот теперь я, грохоча сапогами и разбрызгивая попадавшиеся на пути лужи после вчерашнего дождя, мчался за этой крылатой разбойницей и орал на нее благим матом:
- Брось мобильник, брось, сука, кому говорят!
Но разве за птицей угонишься? И я уже простился со своим телефоном, как вдруг вижу: мою обидчицу нагоняет вторая сорока, и давай на лету у нее вырывать телефон. И та не удержала его в клюве и выронила!
Я уже обрадовался: спасен мой мобильник! Падать ему невысоко, всего метров с трех, да и не на асфальт, а на землю. И прибавил ходу, чтобы опередить сорок - кто-то же из них вновь мог подхватить мой телефон.
Но обрадовался я, оказывается, рано: мобильник, кувыркаясь и сверкая на солнце, плюхнулся в лужу !
Разочарованные сороки разлетелись в разные стороны. А я добежал до лужи и стал шарить руками в грязной воде, еще на что-то надеясь. И нашел таки свой мобильник. Но, как вы понимаете, реанимировать его не удалось.
Пришлось покупать новый. И с тех пор я никогда телефон на открытом пространстве не выкладываю, даже рядом с собой. Эти белобокие твари всегда могут сидеть где-нибудь в засаде…
Пельмени со сгущенкой
Жена сварила вкусные щи, с говядиной. Но очень большую кастрюлю. Через три дня эти щи надоели ей самой. И Светка попросила меня:
- Свари пельмени…
Сварил. Наложил их в две тарелки, залил бульоном, посыпал зеленью, поперчил. Поплыл аромат.
- Любимая! - зову Светку, сидящую в это время в Одноклассниках. - Иди пельмени трескать!
А сам в это же время налил в чашки и чаю - как раз немного остынет, пока едим пельмени. В чай обязательно выжимаю немного из пластикового пакетика сгущенки - сам всегда пью с молоком, и жену приучил.
Вот в женину чашку даванул, вот в свою… тарелку с пельменями. Перепутал!
- Ну как же ты так? - журит меня жена. - А теперь давай быстренько вылови пельмени и переложи их в другую тарелку. Подлей свежего бульона, и все будет в порядке
А я подумал и отрицательно помотал головой:
- Не! Я еще никогда пельмени со сгущенкой не ел. С уксусом ел, со сметаной ел, с майонезом ел, с луковой поджаркой ел. А со сгущенкой ни разу!
И начинаю есть пельмени с мутноватым подслащенным бульоном, закусывая хлебом.
Жена крутит пальцем у своего виска.
- Точно! - говорю я. - Хлеб здесь не годится.
И, отложив в сторону краюху, подтягиваю к себе пирамидку со сладостями, беру пряник, откусываю его и следом отправляю в рот пельмешек со сгущенным бульоном.
- Во, совсем другое дело! - жмурюсь я. - Очень необычно: тут тебе сразу и первое, и второе, и десерт.
Не пробовали? И не надо - такая, между нами, фигня…
- Куда? - запоздало закричал я, когда увидел, как заинтригованная Светлана выдавила и себе в тарелку с пельменями добрую порцию сгущенки…
Мы часто в жизни делаем ошибки,
Не спим, тоскуем, боремся со сном,
Считаем синяки, царапины и шишки,
Но мы встаем и лезем напролом!
Скучаем, верим, слушаем советы,
Стремимся все же что-то изменить,
Нам жизнь не даст конкретного ответа,
И остается просто, как и прежде,-жить!
Да, счастье, что живем и дышим,
Встречаем солнца ласковый рассвет,
Но каждый день чего-то ждем и ищем,
Спешим за счастьем, а его все нет!
Растим детей, становимся постарше,
Жизнь, как привычка, тянет на покой,
Уже не верим в то, что счастье наше,
Идет навстречу, сзади, стороной!
Уже не веря, чаще понимаем,
Что нету сил чего-то изменить,
Ложимся плача и молчим вставая,
Живем лишь потому, что нужно жить!
Жизнь убегает, мчится незаметно,
Мы сомневаемся, торопимся, идем,
Пусть у судьбы всегда свои секреты,
Но счастье встретим, все-таки найдем!
Кто пол-лепёшки в день себе найдёт,
Кто угол для ночлега обретёт,
Кто не имеет слуг - и сам не служит: -
Счасливец тот, - он хорошо живёт!
Два голоса звучат во мне всегда.
Один: «Вставай, ждет дел тебя гора».
Другой: «Поспи еще немного.
Насладись покоем, негой.
Ты всуе жить не торопись. Проходит все».
Какой же слушать мне?
Беседую я с каждым - оба правы.
Что проку в суете?
Конец у всех один - печальный…
Но потакать себе в безделье праздном -
Помилуйте, вдвойне печальней!
Так и живу, борясь сама с собой:
То в омут погружаюсь с головой,
То вынырнуть стремлюсь я к свету.
Какому ж мне последовать совету?
Если бы ввели налог на улыбку, мне бы не хватило никаких денег…
У молчания очень тонкий слух…
Все, что приходит от Души, а не от ума и логики - ближе к Истине.
Пока против Вас плетут интриги… продолжайте помогать, созидать,
творить, развивать, трудиться… Тогда интриганам за Вами не поспеть…
Найдите гармонию в уединении и никакое одиночество Вас не расстроит…
Сбылась мечта - задумывай другую,
Сбылась другая - третью загадай.
Мечтай - чтоб жизнь прошла не вхолостую,
Чтоб не впустую жизнь прошла - мечтай.
Мечтай о малом иль невероятном,
Мечтай о чуде среди всех чудес,
О том, что самому едва понятно -
Нет для мечты лимита у небес.
Мечтай - чтоб жизнь рутиной не казалась,
Чтоб не слетела в пропасть невзначай,
Чтобы любилось, пелось и смеялось,
Чтобы жилось и верилось - мечтай.
Очнулся в цепях
Сразу несколько телеканалов - НТВ, Красноярская Прима-ТВ, а вслед за ними ряд периодических изданий, в том числе КП-Красноярск, рассказали в прошлом году о необыкновенной и трагичной судьбе жителя Красноярского края Александра Вознева, который треть своей жизни провел в качестве раба на маковых плантациях и верблюжьих пастбищах в Пакистане.
В неволю он попал в начале 90-х, а домой смог вернуться только в 2012 году. Произошло это следующим образом. В 1991 году Александр завербовался на одну из строек Москвы, 24 апреля прилетел в Шереметьево в компании еще нескольких мужчин. Там встречающие покормили их в буфете, напоили чаем…
- Очнулся я в грузовом самолете. Там было около 40 человек. Все русские. На руках и ногах - цепи, чтобы не убежали, - рассказывал журналистам Александр. Так он стал рабом. Привезли его и товарищей по несчастью на маковые плантации в Пакистане. Каким образом живой груз был беспрепятственно доставлен через границу - этого Александр до сих пор не знает. Хотя нетрудно догадаться, что здесь действовала хорошо отлаженная работорговческая сеть, с участием в ней и пограничных, и таможенных структур как российской, так и сопредельных сторон.
Молочко, да не то
Плантации находились среди гор, на них, зачастую в 50-градусную жару, под присмотром вооруженной охраны, трудились - собирали маковое молочко, - рабы со всех концов света. Около каждой плантации было построено от пяти до восьми бараков, в них и обитали невольники.
- А мак там другой, - вспоминает Александр Вознев, - Здоровые такие цветы! Когда цветет, лучше туда не заходить - можно уснуть навсегда. Однажды я провинился - разлил молочко. И охранник как даст мне по руке прикладом! Раздробил фалангу одного пальца вдребезги. Что делать? Пришлось отрезать ее самому. А потом зашивать простыми нитками. Чтобы рана не загноилась, прикладывал к ней кашицу из травы. Растет там такая, вроде каланхоэ. Зажило за неделю.
Рацион питания был очень скудный - неизменная пиала лапши с верблюжьим жиром да зеленый чай с солью, который, кстати, очень неплохо помогал переносить испепеляющий зной. Наказывали рабов часто, прежде всего - за непроизводительную или некачественную, по мнению охранников, работу. Били плетками, подвешивали за прикованные к ногам и рукам цепи, и висит так провинившийся раб до нескольких дней, без питья и воды. Конечно, после такого наказания вкалываешь уже изо всех сил, на переделе возможности, лишь бы снова не стать объектом издевательств надсмотрщиков. А кому было совсем невтерпеж - конечно, пытались бежать.
- Но их быстро ловили, - со вздохом говорит Александр. - Привозили и перерезали горло. Тело выбрасывали в пропасть, а голову насаживали на шест и выставляли. Чтобы видели и боялись.
Рабам не давали общаться друг с другом - чтобы не задумали чего. За этим следили «стучащие» охране осведомители, находящиеся среди них же.
Чтобы не впасть в черную меланхолию, Александр часто думал о дочках - как они там? А их в Сибири у него осталось целых три, совсем маленькие еще - Полина, Оксана и Тая. Правда, жили они с матерью, с которой Александр к моменту отъезда на заработки в Москву был в разводе.
А еще все тяготы рабства Александру, по его словам, помогала переносить молитва.
Нательный крестик у него отняли вместе со всеми документами, но каким-то чудом удалось сохранить маленький оберег, с изображением Девы Марии с одной стороны, и текстом молитвы - с другой. Вот на эту ладанку Александр и молился, и ему вроде становилось легче.
Верблюдопас
А вскоре наступило и реальное облегчение - с каторжной работы по сбору опийного молочка его, спустя пять лет, перевели на пастьбу верблюдов. В стаде их, двугорбых и надменных, было больше тысячи, но они слушались своего пастуха, разговаривающего с ними на незнакомом языке.
- Я за эти годы уже успел освоить хинди и фарси, и даже временами думал на чуждом мне языке, - со смущением рассказывает Александр. - И вот, чтобы не забыть родной русский, и разговаривал на нем с верблюдами.
Первое время за ним следили, довольно пристально, аж целых два охранника. Потом, видя, что верблюжий пастух как будто смирился со своей участью и не выказывает никакого недовольства, к Александру охрана стала наезжать всего раз в неделю, позже и того реже - раз в месяц.
И спустя двенадцать лет с начала пребывания в роли верблюжьего пастуха он, наконец, решился бежать. Почему не сразу? А вы смогли бы, когда только при одной мысли о побеге сразу же перед глазами возникали картины кровавой расправой над изловленными беглецами?
Александр готовился к этому ответственнейшему поступку в своей жизни очень тщательно - накопил сухарей, заготовил вяленого мяса, воды и однажды покинул пастбище. Взял с собой двух верблюдов - и в путь. Он путешествовал по пустыне более трех месяцев!
- Как все вынес? - переспрашивает Александр. - Вычислял, где оазисы, верблюды их чуют. До первого шел 16 дней, хотя верблюды могут продержаться максимум 12. Когда они увидели воду, пили часа четыре. Не отрываясь.
Поселения он обходил далеко стороной - а вдруг там его ждут преследователи? Когда кончились продукты, верблюдов, поочередно, пришлось употребить в пищу. Когда и эта еда кончилась, осмелился заходить в кишлаки, тем более, что сам стал походить на местных - такой же обросший, в чалме и халате из верблюжьей шерсти. Делал вид, что ищет работу. И ему помогали.
Прошел четыре государства
Так он за три года, в общей сложности, прошел через территории четырех стран - Пакистана, Афганистана, Узбекистана, Казахстана. Почему не задержали пограничники? А как-то так выходило, что пересекал их на неохраняемых участках. Даже когда в Россию попал, где, как известно, «границы на замке», не сразу это понял.
- Было это ночью, в июле 2012-го, - улыбается Александр. - Перепрыгнул какую-то ограду из «колючки». Потом оказалось, это граница. Вижу трасса, над ней вывеска. В свете фар проходящих машин разглядел надпись: «Дорогу обслуживает омское ДРСУ». Мама, я что, в России что ли? Сел на вещмешок, вытащил пачку казахского «Полета», выкурил 8 или 10 сигарет сразу. Колотило всего! Никак не мог успокоиться…
И долго еще после того, как оказался на родине, Александр не мог обрести успокоения. Жена с детьми к тому времени, оказывается, уже перебрались на Дальний Восток, жившие в Краснодарском крае мать и отец уже покинули этот свет, брат с семьей погибли. Хотел было притулиться у тетки в Краснодарском крае, но та не приняла ставшего похожим на бомжа родственника.
Так он промыкался три года - без документов, без денег, по сути - бродяжничая по стране.
Пока, наконец, вновь не оказался в Восточной Сибири, откуда и начались его злоключения. Решил обосноваться в Красноярске.
И снова - Красноярск
С работой вроде бы вопрос решился - устроился на автозаправку, но жить было негде. Рассказал свою историю знакомому. И тот, проникшись несчастьями Александра, предложил: у меня дом пустует в деревне - занимай! И сам же перевез его на новое место.
Так у Александра, наконец, появился свой угол -щелястая хибара в маленьком поселке под Красноярском. Ничего в ней нет - ни мебели, ни удобств, ни электричества. Но зато - своя! Сюда он приходит после работы, готовит себе какое-то варево на печке, отдыхает душой и телом.
Александр очень доволен. Можно даже сказать, счастлив.
- Это рай какой-то! - с искренней радостью говорил он в интервью журналистам. - Свой угол, при нем семь соток земли. Я уже все вспахал - картошку, капусту, морковку посажу. Друг пообещал машину пригнать, «Жигули», собаку привезти. Паспорт получил (это, кстати, именно при получении паспорта получили широкую огласку его злоключения и набежали репортеры - М.В.) Устроился пастухом, работаю. Жизнь налаживается!
А что же с его семьей - спросите вы? Александр, историю которого сегодня знает, почитай, уже вся страна, был недавно приглашен в эфир одного из столичных телевизионных каналов. Журналисты хорошо подготовились к передаче, от них-то Александр и узнал, что жена его умерла еще три года назад. Он попытался наладить отношения с дочерями, но те, обиженные на отца - пропал на столько лет, алименты не платил! - отказались от него.
Сын нашелся!
Но нет, как гласит народная поговорка, худа без добра. Те же вездесущие тележурналисты отыскали… сына Александра! О котором сам Александр - ни сном, ни духом. Оказывается, Артем родился от девушки, с которой Александр встречался в 1991 г. в с. Богучаны, еще до своего похищения. И она сама растила его, пока отец Артема пребывал в рабстве в далеком Пакистане. А в 2001 году она умерла, и Артем попал сначала в Интернат, потом в детский дом.
Сейчас это самодостаточный молодой мужчина, живет и работает в Тайшете, очень похож на Александра. И Артем искренне обрадовался, что отец его нашелся!
- Артем пообещал приехать ко мне - вместе отремонтируем дом, - со счастливой и немного смущенной улыбкой говорит Александр. - А после, может, переберется сюда насовсем. Женится, внуки пойдут. И мне тогда будет ради чего жить…
Рабство - выгодное зло
Вот так, вроде счастливо, закончилась история нашего героя. Александру сейчас 63 года, и он справедливо считает, что жизнь у него только начала налаживаться. Но кто вернет ему те два с с лишком страшных десятилетия, которые он пробыл в неволе, кто и как возместит ему страдания и унижения, перенесенные в рабстве?
Как оно вообще возможно, это рабство, в наш-то просвещенный век, когда космические корабли не только «бороздят» просторы нашей Вселенной, а уже и вырвались за ее пределы, а человечество осваивает новые, немыслимые просто технологии?
Увы, это все наука. А в сфере банальных человеческих взаимоотношений по-прежнему властвуют насилие, желание одних властвовать над другими, наживаться на плодах чужого труда, причем, желательно - бесплатного, подневольного.
А рабовладельцы никак не могут обойтись без работорговцев. Вот и похищают по всему свету, как и сотни лет назад, незащищенных, социально дезориентированных, а то и просто замешкавшихся людей специально существующие для этого преступные группировки и продают свой живой товар нуждающимся в нем воротилам теневого бизнеса.
По данным британского издания The Guardian, более 35 млн человек по всему миру являются заложниками современной формы рабства, основанном на принудительном труде, торговле людьми, насильственном принуждении к вступлению в брак, долговой кабалы и сексуальной эксплуатации в целях обогащения.
«Австралийская НКО The Walk Free Foundation (WFF), которая публикует ежегодный индекс мирового рабства, уточняет, что 61% рабства приходится на пять стран - Индию (14,29 млн человек, находящихся в рабстве), Китай (3,24 млн), Пакистан (2,06 млн), Узбекистан (1,2 млн) и Россию (1,05 млн). Что касается стран с максимальной долей вынужденных рабов от общего количества населения, второе место досталось Узбекистану, где этот показатель составил 3,97%.
…И нас посчитали!
Я не знаю, откуда у англичан и австралийцев такие ужасные цифры - но поверим им, потому что люди, похоже, всерьез занимаются этой проблемой (российских выкладок по этой теме я в интернете не обнаружил - хотя, может, плохо искал?). Конечно, можно высказать удовлетворение тем, что Россия у них все же не на «передовых» позициях в пятерке лидеров мирового рабства, а даже замыкает ее.
Но, тем не менее, очень обидно, что нас включили в эту пятерку. То есть, получается, что Россия не только является объектом похищения ее людей с целью обращения в рабство, но и сама поддерживает это позорное явление. И возразить тут, пожалуй, нечего. Вспомните, сколько было выявлено случаев насильственного удержания рабочих, преимущественно мигрантов, на стройках Москвы и других мегаполисов страны. Да и, я думаю, у многих еще свежи в памяти статьи в «Комсомолке» и других изданиях о побегах и освобождениях невольников с кирпичных заводов Дагестана, овцеводческих ферм Чечни и Ставрополья… Да всего и не упомнить.
В России ежегодно без вести пропадает от 80 до 120 тысяч человек. Кто-то из них возвращается домой сам, кого-то обнаруживает живым и невредимым и возвращает полиция, а кого-то, увы, находят погибшими. Но все же куда больше тех, кого безуспешно ищут до сих пор или уже прекратили по ним розыскные мероприятия. Таких, по некоторым сведениям, в России насчитывается уже до 5 миллионов человек! Где они - убиты ли кем-то и тайно «прикопаны» или же до сего дня годами томятся в неволе, как всего три года назад обретший свободу сибиряк Александр Вознев, никто этого не знает.
Рабство, как любое преступное и экономически выгодное для его организаторов явление очень живуче и старательно прячется в тени…
Мне же остается лишь пожелать людям: будьте бдительны, не угодите в лапы работорговцев и рабовладельцев! Попасть к ним очень легко, а вот выбраться оттуда… Ну, вы уже прочитали.
В те времена, когда я стал свидетелем вот этой уличной сценки, мобильных телефонов с видеокамерами не было. Потому попробую пересказать увиденное своими словами.
Итак, автобусная остановка, народу на ней не много, человек, быть может, восемь-десять. В том числе поддатый и очень довольный собой парень лет двадцати пяти с бутылкой водки в руке. Причем держит он ее вызывающе открыто и небрежно, зажав горлышко между двух пальцев. Достаточно рискованно, замечу, для эпохи, когда в очередях за водкой иногда убивали.
Рядом стоит и курит другой парень, сверстник первого. Но трезвый.
- Слышь, земеля, дай закурить! - развязно говорит первый второму. Трезвый бросает на него короткий взгляд и видит, что у того из нагрудного кармана рубашки с коротким рукавом торчит краешек сигаретной пачки.
- Свои курить надо, - неприязненно и пока сдержанно отвечает он и сплевывает в сторону.
- Тебе че, жалко? - заводится тот, с бутылкой. - К-козел!
И тоже плюется, но не в сторону, как трезвый парень, а ему на штанину. И тогда тот не бьет, а просто резко толкает в грудь своего обидчика.
Этот пятится назад и шлепается на пятую точку. Удивительно: пьяный-пьяный, но реакции ему хватает, чтобы приподнять зажатую меж пальцев бутылку повыше, и она не ударяется об асфальт и не разбивается.
- Ну, падла, все! - бормочет он, опираясь на свободную руку и медленно вставая с асфальта. - Т-ты просто не знаешь, с кем связался. Щас я тебя б-буду мочить!
Аккуратно поставив на краешек тротуара бутылку, он слегка приседает и начинает выписывать руками с растопыренными пальцами какие-то угрожающие пассы, машет поочередно и своими длинными ногами, время от времени визгливо и воинственно выкрикивая:
- Йййяя!
Всем своим видом он говорит: «Я - крутой каратист! Ты попал, парень!»
Трезвый слегка опешил от такого поворота. Но поскольку «каратист» только машет руками и ногами, а бить не решается, то он принимает боксерскую стойку и начинает пританцовывать около своего противника. Драки пока нет - сплошные танцульки.
Народ на остановке потешается.
- Ну и раздолбаи! - презрительно хмыкает мой сосед, похмельного вида мужичок лет тридцати пяти. - Кто ж так машется? Вот я, бывало…
В это время подходит «семерка». Это не мой автобус. И, похоже, не этих, что продолжают увлеченно, как два глухаря на токовище в брачный период, выписывать странные пируэты на пустеющей остановке.
Вдруг похмельный мужичок со словами:
- Так, этому на сегодня хватит! - подхватывает сиротливо стоящую на краю тротуара бутылку водки и запрыгивает с нею в отходящий автобус.
- Сто-ой, сука! - орет бывший владелец бутылки, краем глаза все же заметивший ее похищение.
Но автобус уже набрал ход и водитель не обращает внимания на бегущего рядом и стучащего кулаком по закрытой задней двери незадачливого «каратиста»…
Занавес.
Не помню, где-то я читал,
Что в старину была землица небольшая,
И мода там была такая,
Которой каждый подражал,
Что не было ни человека,
Который бы, по обычаю века,
Прихрамывая не ходил
И не картавя говорил;
А это всё тогда искусством называлось
И красотой считалось.
Проезжий из земли чужой,
Но не картавый, не хромой,
Приехавши туда, дивится моде той
И говорит: «Возможно ль статься,
Чтоб красоту в том находить -
Хромым ходить
И всё картавя говорить?
Нет, надобно стараться
Такую глупость выводить».
И вздумал было всех учить,
Чтоб так, как надобно, ходить
И чисто говорить.
Однако, как он ни старался,
Всяк при своем обычае остался;
И закричали все: «Тебе ли нас учить?
Что на него смотреть, робята, всё пустое!
Хоть худо ль, хорошо ль умеем мы ходить
И говорить,
Однако не ему уж нас перемудрить;
Да кстати ли теперь поверье отменить
Старинное такое?»
…между уроками, что жизнь преподносила, Ей так хотелось ПЕРЕМЕН …