Моя мама очень легко относилась к деньгам.
Однажды мы оказались в сложной финансовой ситуации. Фактически не хватало на еду. Надо было прокормить четыре рта: мамин (она без работы), мой (13 лет), отца (алкоголик) и кота Персика.
Мама поехала к сестре занимать деньги. Заняла ровно столько, на сколько мы сможем прожить неделю.
- А дальше решим, - сказала она сестре, которая предлагала больше.
Мама вернулась домой в плохом настроении. Она не любила занимать. Говорила: «Занимаешь чужие, а отдаешь свои». Я была дома, и только что последнюю банку кильки в томате скормила коту, которому больше нечего было есть.
- Иди сходи в магазин, - сказала мне мама. - Деньги в сумке. А у меня что-то давление.
Я понимала, что это давление ответственности на психику загнанного в угол человека. Я надела куртку и взяла мамину сумку. Она была аккуратно разрезана вдоль. Дырка напоминала открытый в ужасе рот. Кошелька внутри не было. Была старая помада и носовой платок.
- Мааам…- я вошла в комнату прямо в обуви. Показала ей разрезанную сумку.
- О Господи, - заплакала мама.
Она все поняла. Что своих придется отдавать в два раза больше, чем рассчитывала. Спустя час она собралась и поехала к сестре. Был вечер, темнело.
- Мам, купи что-нибудь поесть на обратном пути, а то уже закроются магазины…
- А что тебе хочется?
- Рябчиков с ананасами, - пошутила я. - Какая разница, что мне хочется? Купи нам кефира и хлеба, а коту - консервов. Не до шика уж, не будем колбасу и сыр брать.
Я осталась ждать маму дома. Спустя пару часов она вернулась домой в отличном настроении.
- На, тащи пакет на кухню, - сказала она, передавая мне продукты.
Я покорно потащила, резко дёрнула и у пакета порвалось дно. На пол вывалилась скумбрия горячего копчения (мы с мамой обожали ее есть с картошкой), колбаса, сыр, консервы и… ананас!!!
- Что это? - ошарашенно спросила я.
- Один раз живем, - ответила мама на какой -то другой вопрос.
- Я не поняла, ты умирать собралась? А на меня долги повесить? - шутливо уточнила я. - Откуда эти яства? Ты банк ограбила?
- Оль, я заняла денег, потом зашла в магазин, купила хлеб и кефир, и чувствую - сейчас расплачусь. Настроение гадское. Не хочу я кефир этот. Думаю, сейчас приду домой, буду есть хлеб и пить воду, и ребенка своего тем же кормить, и вообще с ума сойду от тоски. А денег на скумбрию хватало. Ну я и… Как говорится, гуляй, рванина…
- Мам, я правильно понимаю, когда мы все это съедим (а это уже завтра, потому что у нас четыре рта), то мы останемся без денег и без еды?
- Вот и решим эти проблемы завтра! - весело сказала мама. - Найду работу. Или пойду в богатые дома убираться. Меня, вон, зовут. А сейчас, дочь, свари-ка картошечки, да со скумбрией… А ананас на десерт. Прости, рябчиков не было.
Я чистила картошку молча, отвернувшись и низко наклонив голову. Мне не было весело, и я не предвкушала пир горой. Мой желудок вообще сжался от ужаса, в предвкушении завтрашнего дня. Я была напугана. Мне 13, я уже все понимаю. Знаю, что будет завтра. Завтра мама будет глухо рыдать в подушку. Потому что она в тупике.
Она была заместителем директора на большом заводе, производящем мрамор. Полгода назад там пропал вагон с мрамором. Было расследование. Под подозрением - все. От верхушки - до уборщика. И мама тоже.
Маму поразило, что она - как все. Так же ходит на допросы, так же отвечает на каверзные вопросы следователей. Мама - клинически порядочная женщина. Никогда ни у кого шпильки не взяла.
На заводе работает много лет. Предана ему. Доросла до зам. директора, хотя она без высшего образования. Как ее можно было подозревать? Мама расценила это как предательство. И уволилась. Я не понимала причин ее увольнения. Ладно бы подозревали ее одну. Но ведь всех! Увольнение выглядело подозрительно. Как будто у мамы «рыльце в пушку». Это фраза следователя, который не мог понять, откуда такое резкое «собственное желание» возникло у подозреваемой.
Это потрясло маму еще больше. Что никто не понял и не поддержал ее увольнения. И не заступился перед следователем. На самом деле, я думаю, она не хотела увольняться. Она хотела показать заводу, как сильно она возмущена ситуацией, и пригрозила отнять у него самое ценное - себя. Но ее заявление неожиданно молча подписали. Чем просто добили маму. Никто не валялся в ногах, не умолял о прощении.
Мама ждала другого.
- Ну как мы могли даже предположить, Нина Ивановна, что вы причастны к преступлению, глупые мы, глупые! - должны были сказать все.
Но не сказал никто. Спустя месяц нашли виноватых. И вагон нашли. И это, конечно, не мама. Все выдохнули. Мама стала ждать извинений и умоляний вернуться. Но телефон молчал. Молчал. Молчал. Никто не звал назад. Никто. Не звал. А два месяца назад мама узнала, что ее должность сократили: сгорел мост, по которому можно вернуться в прошлую жизнь.
А тут и накопления проелись. Из накоплений - только совесть и порядочность, подрубленные обидчивостью.
Завтра мы доедим эту скумбрию с картошкой. И мама будет рыдать. Потому что надо идти «говно за другими выносить». И это после зам. директора завода! Очень такой расклад бьет по самооценке. А вдруг на заводе узнают, как низко она пала?
- Мам, а почему не попробовать вернуться на завод? На другую должность?
- Куда? В коллектив к предателям?
- Ну, к каким предателям? Они просто делали то, что должны.
- Ни один! Ни один, Оля, меня не остановил.
- А зачем ты писала заявление? Чтобы остановили? Кто? Люди в таком же стрессе?
- Человек должен всегда оставаться человеком. А не шакалом.
Я вздыхала. Уходила к себе ни с чем. Каким шакалом? Кто? Потом к вечерним процедурам отхода ко сну добавится мамин глухой плач в подушку. Если придти и гладить маму по голове, то она скажет, сквозь слёзы: «Никогда, никогда так не делай». И будет не понятно: как не делать? Не увольняться? Или не обижаться? Или не гладить по голове? Или что? А потом, когда она заснет, я приду в свою комнату, буду тихо сидеть и как будто смотреть телевизор…
Я не любила эту мамину беспечность: потратить то, чего нет, на то, без чего можно прожить. Я бы, наверное, на ее месте эти деньги, что на неделю, растянула на две.
Меня пугала перспектива голодать. Я не знала, насколько она вероятна, но «а вдруг»? Я помню, как обещала себе в тот период относиться к деньгам ответственно и строго, не быть транжирой, и всегда помнить, что копейка рубль бережёт. Я даже боялась есть ту скумбрию. А вдруг это в последний раз?
Сейчас мамы уже нет. С того момента прошло более 20 лет. Я отношусь к деньгам легко. Слишком легко. Я не смогла обмануть гены. Образно говоря, я всю жизнь покупаю скумбрию с ананасами на последнее. И не знаю как может быть иначе.
Я импульсивна и наивна. Легко теряю и не жалею. Просто пытаюсь сделать выводы.
Сейчас у меня период финансовых потерь. Все, во что вкладываю, прогорает. Вплоть до мелочей. Перегорает техника, разбиваются планшеты, летят штрафы… Но я спокойна. Потому что не количество денег является ступенькой ко внутренней гармонии, а лишь свобода от них. Не в смысле, что я хиппи и призываю жить без денег.
Я про то, что вся моя лента выясняет, сколько им надо денег для счастья. Какая сумма - входная точка в душевный дзен? Сто? Двести? Миллион? И мне хочется крикнуть сразу всем: для счастья, как такового, не надо денег. Не существует суммы, которая вас может осчастливить, если вы не в ладу с собой.
Перенастройте внутренний компас. Он не должен указывать на кошелек. Он должен указать вам Путь к себе самому. Если уж вы вынуждены мыть полы, то мойте их не ради зарплаты. А чтобы было чисто. Это же две совсем разные мотивации.
Первая - про зависимость. Вторая - про свободу.
Моя свобода пахнет скумбрией. И немножко ананасом. Спасибо тебе, мама, за этот урок.
Я тут продавала пакет новых детских вещей. Совсем новых, брендовых, с бирками. И молокоотсос. Новый. И люльку. И шезлонг. И конверт теплый. Хотела продать вещи пакетом какой-то будущей маме. Примерная их стоимость - тысяч 30. Но я написала в объявлении - 10. И вот неделю я высылала всем вопрошающим фотки, отвечала на вопросы, тратила время и раздражалась.
Думала: зачем я это делаю? Несколько раз прям хотела рандомно написать любой женщине из интересующихся: да заберите бесплатно, блин. Только скорее. А то эти сомнительные деньги… Столько усилий, столько времени сожрали. Этот пресловутый кефир с хлебом…
Сейчас я после встречи приехала к дому, и, не найдя парковки, проехала в соседний двор. Там на скамейке, на площадке, сидела глубоко беременная женщина, вытянув ноги. Я парковалась практически напротив нее. И заметила, что она морщится. И подошла. И спросила:
- У вас все хорошо? А то видно, что не совсем…
- Да нет, спасибо, я в порядке, - улыбнулась женщина. - Просто присела передохнуть.
Я уже хотела уйти, но… Заметила ее пальтишко, которое не сходится на животе, и сапоги со стоптанным каблуком. И почему-то, повинуясь порыву, уточнила:
- А вам не нужны детские вещи? У меня от дочки остались?
- Ой, - женщина стала пунцовая. - Очень нужны. Очень. Мужа сократили. Сейчас ищет экстренно новую работу… очень переживаю.
- А вы далеко живете?
- Вон в том доме, через мост.
- Отлично. Ну пойдемте тогда в гости. За обновками…
- Да вы что? Серьезно? Вы понимаете, я ведь вот сижу сейчас на скамейке, и прям вот думаю, как мы будем, что мы будем, на что жить? Мне же рожать через месяц. Я не смогу работать сначала. А муж такой… скромный. Не умеет себя отстоять. А тех копеек, что сейчас есть, еле-еле на еду… И я думаю, Боженька, ну что же делать? И тут вы!
- Ну считайте, что я к вам от Боженьки, - смеюсь я.
- Я так и думаю, - торопливо и восторженно говорит девушка. - Бог дал ребенка, Бог дал и на ребенка.
…Полчаса назад Оксана и ее муж Витя разгрузили мою машину, забитую дарами для младенчика.
- Можно вас обнять? - спросила Оксана чуть не плача. - Вы наш ангел - хранитель. Что мы вам должны?
- Вы мне должны родить здорового ребенка, - говорю я на прощание и машу рукой.
Фотографироваться мы не стали. Оксана боится сглаза и плохо выглядеть на фото из-за отеков. Мы обнимаемся и договариваемся погулять с детьми семьями через пару месяцев. Катюниной подружке уже должен будет месяц исполниться.
Я снова еду домой, и снова паркуюсь далеко от подъезда. Выхожу из машины, с наслаждением ловлю свежий воздух. Мне ужасно хорошо на душе. Тепло и спокойно. Я бы сказала гармонично. Если бы я умела петь, я бы пела. Как же здорово пахнет весна! Чем же это… Погодите… Сейчас…
А, скумбрия! Горячего копчения. И немножко ананас…
Когда женщина долго ждет,
она местами выходит из себя
Женская старость-это стопроцентно нервное заболевание.
Женщина начинает размышлять, только когда начинает говорить, а говорить начинает, когда начнет чувствовать; ее ум - бухгалтер ее языка, а язык - секретарь ее сердца.
ВЕХИ ЛЮБВИ
Когда бывает так, что не уснуть
От тяжких дум, то, жизнь окинув взглядом,
Пройти стремишься в мыслях вновь свой путь
От первой женщины до той, что рядом.
И вспоминаешь первую зарю,
Блеск милых глаз под тонкою вуалью,
Восторженное нежное люблю,
Ещё не омрачённое печалью;
Безумную неистовую страсть,
Сравнимую с грозой в конце апреля,
И пропасти безжалостную пасть,
И выход из коварного туннеля;
Безудержного чувства водопад,
Нежданное и горькое похмелье,
И, полный наслаждений, райский сад,
И спуск крутой в немое подземелье.
О, женщины! За призрачной чертой,
Где бренный мир сливается с нетленным,
Вы навсегда останетесь со мной,
Любовью неземной благословенны!
И там, где зной терзает плоть пустынь,
И там, где толщу недр питают реки,
Вы, женщины - святыни из святынь,
Любви, судьбой изваянные, вехи.
Жан Клод вам дам
От этой женщины немного пахнет грустью,
Она, как яд впиталась в шлейф духов,
У этой женщины одни глаза - искусство,
С лица земли стирают всех врагов…
От этой женщины немного пахнет детством,
Шальною, неподдельной простотой,
Во взгляде изумленном солнца блестки,
И нежность прячет часто за душой…
От этой женщины немного пахнет чудом,
Надеждами, мечтами… Только их
Она когда-то поклялась: «Я позабуду…»,
Шагнув вперед и сдерживая крик.
От этой женщины немного пахнет властью,
(Как героиня не отснятого кино),
От этой женщины безумно пахнет страстью,
И кто-то часто смотрит ей в окно…
И этот «кто-то» никогда не сможет,
Все изменить и прошептать: «прости…»,
От этой женщины немного пахнет прошлым,
Из года в год сжимая ей тиски…
Я - Женщина… И в этом моя сила. Одно у Бога я всегда просила: Пошли здоровья близким и родным, а я всегда плечо подставлю им. Способна сила женская на чудо. Про слабый пол зря говорят повсюду. Дал Бог нам просто трепетную дУшу, и не боюсь я выставить наружу слезу-проказницу и нежность с добротой. Моя душа останется такой…
Не пойму…
Может со мной что-то не так…
Или живу в таком месте…
Или с женщинами мне не везёт…
НУ НЕ ОДНОЙ ПЛОХОЙ НЕ ПОПАДАЛОСЬ!
Вот прошло 8 Марта,
день признаний и подарков.
Вся потрачена зарплата
на сюрпризы и цветы.
Все мужчины постарались,
чтоб девчонки улыбались,
чтоб желанья исполнялись
и сбывались их мечты.
Смех, шампанское, конфеты,
украшения, букеты
и во Францию билеты…
Все подарки - от души.
Дамы в платьях и с причёской.
Оголились в мини ножки.
Все девчонки, словно кошки…
Невозможно хороши!
И мужчины не сдавались,
не сбежали, не сломались,
ничего не испугались.
Выживали, кто как мог.
Было много слов, азарта
(жизнь поставлена на карту)…
Всех мужчин с 9 Марта!
Всех, кто счастье уберёг.
Чем больше женщину мы любим - тем больше женщина она…
Угостите Даму сигаретой…
Но не дрянью! Дама ценит вкус.
Послевкусие хорошего букета
Может подсластить любую грусть.
Дама не кусается, не бойтесь.
Только вот не нужно тормозить…
Будет лучше, если улыбнетесь
И дадите Даме закурить.
Медленно, картинно, театрально,
Словно королева на балу.
Кто сказал, что это сексуально?
Я посексуальнее могу.
Я могу… Да, что же вы стоите?!
Морщится сомнением лицо…
Кавалер поспешно открывает пачку,
Даме сигарету подает,
Виновато взгляд зачем-то прячет,
Будто ненароком высекли его…
Да, ему не нравится развязность дамы,
Видимо, не тех свела судьба…
И желанье познакомить её с мамой
С сигаретным дымом улетело навсегда.
Дамы сигареты зажигают,
Наслаждаясь, втягивают дым.
Думают, мужчину завлекают,
А приманка глупым, молодым.
Думают, добавили куража,
Дымом пропитали свою грудь.
Желтизна под слоем макияжа,
Лучше сигареты позабудь!
Капля никотина убивает,
Лошадь скаковую наповал.
Лёгкие всем сажей забивает,
Сигарета, киллер - идеал.
А мужчины умных выбирают,
И здоровых ищут матерей.
Не курите милые, все знают,
Женщина с косой, уж у дверей.
Возрастные отличия женщины
8 лет-укладывая ее в постель, рассказывают ей сказки. 18лет-.рассказывают ей сказки, чтобы уложить её в постель. .
28 лет-чтобы уложить её в постель, уже не надо рассказывать ей сказки
.38 лет-она сама рассказывает сказки, чтобы уложить тебя в постель
.48 лет-сочиняет сказки, чтобы не ложиться с тобою в постель
.58 лет-сам сочиняешь сказки, чтобы не ложиться с нею в постель
.68 лет-не вылазишь в наушниках из интернета, чтобы не слушать сказки, как ее в 8 лет укладывали спать.
Восьмерка - женская фигура
А март - прекрасная пора
Орут коты, мурлычат кошки
С глубокой ночи, до утра
Желаю девушкам влюбляться
Желаю женщинам любить
А тем, кто замуж собирался,
Благополучно выходить!
Тем, кто в семье, детей желаю
А кто с детьми, еще детей
И каждой, от души желаю
Хороших, любящих мужей
Чтоб дом, всегда, был полной чашей
Чтоб радость в нем и доброта
Чтоб в отношениях семейных
Любовь, не меркла никогда
Пусть Вас судьба одарит счастьем
Исчезнет грусть, печали тень
Всех милых женщин, поздравляю
В международный женский день!
8 МАРТА
Спасенья не было от штормов, бурь и вьюг,
За кризисом шёл жесточайший кризис,
А Клара Цеткин вместе с Розой Люксембург
Решили основать цветочный бизнес.