Ура!!! У Израиля первое золото в Корее.
Конькобежец Хаим сегодня в Пхенчхане купил золотые часы.
**
По субботам мы даже на оленях не ездили.
***
Я каждый день ходил в синагогу. У нас в Риге было две синагоги: одна католическая, другая православная.
**
Бабушка была очень религиозная женщина и всегда учила нас, детей, не употреблять в пищу не кошерное с кошерным.
****
Мои родители очень набожные люди. Отец по субботам не разжигает огня, а прикуривает от свечи, которую мама зажигает по пятницам.
Мама вообще не курит.
**
Признаться честно, я там был членом партии, но на все советские праздники посещал синагогу.
***
Из вcех четырёх братьев моей мамы, только один не был евреем.
****
Когда у нас родился внук, мы окрестили его еврейским именем.
**
Первый срок мне дали за троцкизм, а второй за сионизм. Так что я всегда оставался религиозным евреем.
***
У моего отца вторая жена была еврейкой. Я родился от второй жены. Это могут подтвердить мой отец и его первая и третья жёны, которые меня не рожали.
****
Когда я вырос, мама сказала мне, что мы евреи. Сам я до этого не додумался.
**
Так как мы с Украины, то семья очень страдала, а другие ели сало.
***
Часто на ужин, бабушка жарила фаршированную рыбу.
****
В Судный День в нашей семье не давали кушать. Но объясняли за что.
**
Я и в Ташкенте всегда ходил с покрытой головой и в головном уборе.
*****
Моя бабушка Евдокия Никифоровна Колышкина, проживавшая в с 1904 года в Одессе, зарабатывала на жизнь, стирая бельё в еврейской семье.
Впоследствии она имела любовь и интимную связь с главой семьи Иосифом Давидовичем Розенбергом. От этой связи родилась моя мать, Антонина Иосифовна Розенберг, которая с семнадцати лет также зарабатывала, стирая бельё в еврейской семье в Одессе.
В 19 лет в результате романтической связи моей матери с главой семьи Яковом Моисеевичем Шульцом, родилась я, Екатерина Яковлевна Шульц.
В настоящее время я нахожусь в Израиле по гостевой визе, и работаю помощницей по дому (стираю белье) в еврейской семье в городе Афула.
Скажите, сколько нужно еще перестирать белья, чтобы подтвердить свое еврейство.
Есть две причины Зяма, почему мы не верим людям:
«Мы не знаем их» и «Мы знаем их».
Евреи никогда не озирались в поисках врага - он был везде!
Мы прошли труднейший путь от того, что нас не хотели знать до того, что нас не хотят забыть!
- Сеня! Сеня!
- Что?
- Иди сюда!
- Зачем?
- Если я тебя зову, так надо!
- А где ты?..
- Сеня! Не делай мне нервы! Ты живешь в таком аппартаменте, что ты уже меня не можешь найти? Так я, Сеня, на кухне, а точнее в холодильнике!
- Манечка, ты что там застряла?
- Сеня, сейчас ты у меня тут застрянешь! Я кому говорю: иди сюда! Он шутит! У него проснулся юмор! Я тебе его быстро усыплю!
- Что ты меня зовешь, когда я занят? Я читаю!
- Сеня, если ты думаешь, что ты умный, так нет! Это ты закопал колбасу в холодильнике? И ты думал, что я не найду? А кому врач сказал, что копченое и твоя жизнь враги?
- Где колбаса? Что ты говоришь? Как приятно встретить ее у нас?
- Сеня! Что ты хочешь сейчас сказать? Что колбаса родилась в нашем холодильнике от пакета молока и обезжиренного творога? Что это не ты ее купил, когда ходил за хлебом и недодал мне сдачу? Ты сказал дырка в кармане? С этой дыркой ты знаком уже два года, так ты туда кладешь деньги?
- Манечка. Вспомни сколько раз я просил тебя зашить эту дырку. Что ты мне говорила? Что ты всю жизнь не любишь шить, потому, что за тебя отшили поколения портных твоей семьи? Так твой папа был таки лучшим портным города! Какие бруки он мне пошил на свадьбу? Смотрели не на невесту, а на его бруки!
- Ты сказал, что я была не красивой на собственной свадьбе? Ты думаешь, что ты сейчас сказал? Так, это - конец, Сеня! Сеня, это - развод! Зачем я дожила до таких слов?
- Манечка! Я сказал красиво про твоего папу, так ты мне делаешь развод? Или ты скажешь, что бруки были не очень чтобы?
- Сеня, твои бруки сидели на месте, но мама мне шила платье, так даже Рабиновичка плакала, что заказала не моей маме свое свадебное платье! Она хотела пережениться только из-за моего платья, а ты говоришь! Вечная память маме и папе, тебе на жизнь!
А что ты меня свернул на сторону? Я спрашиваю: кто закопал колбасу в холодильнике?
- Манечка, у меня есть версия! Наверное мы прихватили нечаянно чужую колбасу, когда складывали свои покупки в магазине? Так я пойду сейчас туда и спрошу или кто потерял колбасу?
- Таки ты прав! Только как нам повезло? Именно твоя любимая колбаса и тут написано, сколько она стоит! Так это то, что ты мне не донес сдачу! Он пойдет спросит? И съешь по дороге?
Сеня! Мне жалко денег на колбасу? Так нет! Но врач сказал, что тебе нельзя ее кушать, если ты не хочешь сделать меня молодой вдовой!
- Манечка! Ты, конечно, еще такая красивая, что Рабиновичка чернеет, когда видит тебя. Но мы уже не такие молодые! И я люблю эту колбасу. Когда я ее кушаю, я забываю про холестерол, будь он неладен! Я что теперь должен жить, как хочет этот холестерол? Он мне что теперь, - родной папа? Манечка! Я - свободный человек! Ша, ша, я же пью таблетки! Хорошо, выбрось эту колбасу, только не своди меня с ума инфарктом!
- Сеня, съешь уже эту колбасу, раз тебе так хочется. Но неделю чтобы я не видела больше это слово в нашем холодильнике!
- Бабушка, а у вас в Советском Союзе были еврейские радиопередачи?..
- Да, «Пионерская зорька».
- А почему еврейская?
- Потому что начиналась в 7:40.
У Ханы Каренин был бааль, елед и пентхауз в Герцлии. Бааль был пакид гадоль и имел квиют, хороший маскорет, пенсионный фонд, хоцаот рехев и телефон, керен хишталмут. Спрашивается, что еще этой геверет не хватало? Так она нашла на свою голову цурес, которые она называла любовь.
По вечерам она уходила от живого мужа лаасот хаим к одному офицеру бэ-кева бе-шем Вронский, а Хаим Каренин кормил еледа, укладывал его спать, а утром делал ему питу с 9% «Коттеджем» и отправлял в школу.
- Аба, эйфо има? - спрашивал елед.
- Има бэ-авода, отвечал адон Каренин, рыдая.
Иной раз прибежит гиверет домой, к еледу, тискает его, а елед говорит:
- Има, аль тидаги, йихье беседер, тихзери ха-байта, бе-эзрат ха-Шем.
В общем, эта шармута таки устроила себе веселую жизнь - ми цад эхад, конечно, ахава и все такое, ми цад шени - все-таки бааль и елед. Так, не приведи Господь, и мамзера можно в подоле принести.
Так эта мешуга делает глупость - ничего умнее не придумала, как пойти на тахану ракевет и положить свою дурную голову на рельсы.
Лежит час, лежит два - подходит полицейский:
- Хорошенькое занятие вы себе нашли, геверет - валяться в такую сырость на холодном рельсе. У нас еврейская страна, и вы можете лежать сколько захотите, но сегодня шабат, ближайший поезд - в йом ришон.
Плюнула гиверет Каренин, вытащила из сумки питу с фалафелем и скушала, а потом пошла домой, к баалю и еледу.
А мар Вронский женился, получил повышение по службе, купил на льготную офицерскую машканту квартиру в Афеке, и теперь у них уже трое детей, дай Бог им здоровья.
А было бы все это в гойской стране, то раздавил бы таки ее поезд, вэ аф эхад лё хайя йодеа аль сипура а-муфла.
ПОТОМУ ЧТО ШАБАТ НАДО ЛИШМОР!
©
Ох уж эти одесситы! Как ни диалог, так анекдот!
* * *
- Роза Марковна, за шо Вы сейчас мечтаете больше всего?
- Больше всего я мечтаю за платье…
- За новое платье?
- Нет, не за новое - за влезть в старое…
* * *
- Одно из преимуществ зрелого возраста, Циля Моисеевна, заключается в том, шо тебе с каждым годом всё больше и больше плевать на мнение окружающих…
* * *
- Роза, ты снова решила связать себя брачными узами?
- Да какие там узы?! Так, узелок на память…
* * *
- Боря! А шо Вы делаете, если Вам звонят среди ночи, а номер не определился?
- Сразу посылаю!
- А если номер определился?
- Посылаю по имени-отчеству!
* * *
- Фаечка, я решил стать вегетарианцем…
- Изя, ты и раньше был козлом!
* * *
- Семён Маркович, не нужно беспокоиться, невроз Вашей супруги не опасен, она проживёт с ним, таки, до ста лет!
- Доктор, а я?!
* * *
- Доктор, ну шо у меня?
- Да, Марк Семёнович, вот тут на снимке мы нашли у Вас какое-то образование…
- Шо значит какое-то?! Не какое-то, а юридическое!
* * *
Сын депутата Берштейна поступил без экзаменов в МГУ. На его месте так поступил бы каждый.
* * *
- И запомните, Фима, мужчине обязательно нужна жена, потому что не всё, таки, можно свалить на правительство…
* * *
- Марк Осипович, французы говорят, шо из-за стола надо выходить с лёгким чувством голода?
- А Вы шо, француз?
- Нет.
- Тогда сидим дальше…
* * *
- Розочка, я тебя умоляю, не надо так на меня молчать!
* * *
- Фима, мои соболезнования, дорогой! Говорят, у тебя тёща умерла? Боже, какая была женщина! Наверное, с сердцем шо-нибудь?
- Нет. Подавилась, таки, бутербродом с чёрной икрой. Когда французский коньяк закусывала…
- Шо Вы говорите… Какая красивая смерть!
* * *
- Семён Маркович, что же всё-таки толкнуло Вас на ограбление ювелирного магазина?
- Да вот, на витрине было написано: «Господа, не упустите свой шанс!»
* * *
Таможенник, долго рассматривая паспорт, спрашивает:
- Абрам Моисеевич Ливерзон… Вы еврей?
- Узбек.
- Шутите?
- Ну Вы же первый начали…
Мне сегодня бабушка приснилась.
Долго я смотрел в её глаза.
Как всегда в них искоркой светилась
С детских лет застывшая слеза.
Помню как я гладил её руки,
Сердцем ощущая их тепло
И хочу, чтоб внуков наших внуки,
Знали как ей в жизни «повезло».
Вот, ведь, повезло - так повезло!!!
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй как повезло!
Может быть не только ей одной.
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй!
Той погромной, кишинёвской ночью
Мать в последний миг одно смогла,
Заслоняя крохотулю-дочю,
Мертвой на неё она легла.
А ребёнку разве много надо.
Не понять ей, что случилось зло.
Потому что, вот же мама рядом!
Мама рядом - значит повезло.
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй как повезло!
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй как повезло!
Повезло остаться сиротой.
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй!
Так пошло по жизни с ней «везенье»
И какое! Знает лишь она.
В сорок первом, за одно мгновенье
Мужа и детей взяла война.
Словно мир взорвался в той воронке,
Но, как будто, всем смертям назло
Третий месяц, как ждала ребёнка.
Разве тут не скажешь - повезло?!
Ох, как повезло - так повезло…
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй как повезло!
Хоть один остался в ней живой.
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй!
Но судьбе и это было мало.
Как в предначертание своё.
Через «бухенвальдские» подвалы
Вместе с сыном провела её.
Как они сумели?! Как дожили?!
И дождались… тех победных дней.
Жар печей нацистских им сменили
Холодом сибирских лагерей
И опять ей, вроде, повезло.
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй как повезло!
Не сожгли, отправили домой.
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй!
Через много лет, не лёгких самых.
Под шестиконечною звездой,
У стены разрушенного храма
Слышен плач был женщины седой.
Даже и не плач, а вопль горя,
Столько боли выплеснулось с ним.
И в ответ ей, каждым камнем вторя,
Тихо плакал Иерусалим.
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй!
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй!
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй!
Ой, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй, ёй!
Мне сегодня бабушка приснилась.
Долго я смотрел в её глаза.
Как всегда в них искоркой светилась,
С детских лет застывшая, слеза.