ВАКЦИНАЦИЯ
Об этом говорить всегда уместно:
Не вышло чтоб с моралью девальвации,
От антисемитизма повсеместно
Необходимо делать вакцинации.
О СУИЦИДЕ
Не привыкать нам пить из горькой чаши,
И часто жизнь похожа на корриду:
Еврея страсть к стране, его изгнавшей,
Созвучна со стремленьем к суициду.
ВЫСЕЛЕНИЕ
Вам, суки, выселить евреев
С земель, что дал им Б-г, на практике
Поверьте, будет посложнее,
Чем Землю из родной галактики.
Я в принципе не доверяю евреям, но родителей…
увы, не выбирают.
О МЕРЗАВЦАХ
Иметь чтоб репутацию мерзавца,
Не стоит слишком тщательно стараться:
Вини во всех несчастьях иудеев.
…Особенно, коль сам ты из евреев.
ДЕТИ, КОТОРЫХ НЕ СТАЛО
Убивать детей, что лузгать семечки
Мразям - так легко это и просто:
Сколько б дали миру эти девочки,
Если б не случилось Холокоста.
ПРОСТАЯ ПРИЧИНА
Анналы индуизма и буддизма
Без малой йоты антисемитизма:
Причина исключительна проста -
Вопросов нет к рождению Христа.
НАБАТ
Есть правда жизни, то есть аксиома.
В ней нет ни малой йоты сантиментов:
Коль бьют в набат еврейского погрома,
То это к устраненью конкурентов.
27 ЯНВАРЯ. ДЕНЬ ПАМЯТИ.
ХОЛОКОСТ
Ночь к рассвету ползёт бессердечной улиткой.
Выпить залпом до дна её горечь непросто:
Бог пришил мою душу суровою ниткой
К не истлевшим под солнцем следам Холокоста,
Чтоб я помнил до смертного часа детишек,
Превратившихся в пепел в огне Бухенвальда,
Моей матери Фриды сестёр и братишек,
Не сумевших избегнуть нацистского ада;
Не вкусивших любви, черноглазых подружек
Моей бабушки Берты, актрисы еврейской,
И как ветер ласкает останки игрушек
И зеркал, не боясь автоматного треска.
Чтобы чтил Вас, сыны непокорной Варшавы:
Кузнецы, меламеды, врачи и раввины,
Что плюя на запреты, расстрелы, облавы,
Шли вперёд, за собой оставляя руины.
Вас, бойцов партизанских отрядов, подполья,
Знавших толк в том, как в воздух летят эшелоны,
И солдат, ставших почвой промёрзшего поля,
И матросов, сошедших в бездонные волны.
В прошлой жизни и я вырос в сумрачном гетто.
Сердце билось в груди растревоженной птицей.
Слышал грозное пенье стрелы арбалета,
Видел меч крестоносца, костры инквизиций.
Что ж. Оковы галута разбиты успешно
На дорогах, лежащих от Ада до Рая…
А подонки на мусорных баках небрежно
Пишут вновь: «Убирайтесь, евреи, в Израиль!»
…Вызовов в тот день было много. Ничего не поделаешь - сезонная эпидемия гриппа. На улице ветрено, скользко. Участковый доктор Бася Борисовна со всех ног торопится к очередному температурящему больному. Чтобы сэкономить время, немолодая уже женщина решила проехать три остановки на троллейбусе. Народу в тот троллейбус тогда набилось как сельдей в бочке.
«Ничего, - подумала она, - каких-нибудь десять минут, и я на месте. Уж за это время не раздавят.» И слегка улыбнулась этой своей мысли…
В этот момент она услышала рядом чей-то голос:
- Ну что ж вы сидите, молодой человек! Уступите место женщине с чемоданчиком! Видите, ей же тяжело!
Не сразу Бася Борисовна догадалась, что речь идёт о ней. Посмотрев вниз, она увидела, что рядом на сиденье расположился молодой человек лет 25-ти - 30-ти.
Молодой человек поднял глаза вверх и смерил Басю Борисовну презрительным взглядом, а затем произнёс:
- Буду я ещё этой старой жидовке место уступать! Всю страну продали, а мы им ещё место уступай? Не дождутся!
И, уже обратившись напрямую к Басе Борисовне, добавил:
- Зря вас тогда Гитлер не всех уничтожил!
Люди в салоне начали громко возмущаться:
- Хам!
- Да как вы смеете!
Кто-то потребовал от парня принести извинения, кто-то из мужчин предпринял попытку поднять парня за шкирку. Завязалась потасовка.
- Не надо! - почти прокричала доктор Долинская. - Не связывайтесь с ним! Пожалуйста! Мне уже пора выходить!
В воцарившейся тишине Бася Борисовна протиснулась к выходу. Пока шла к пациенту, вспоминала себя, девятилетнюю девочку с жёлтой звездой Давида на рукаве худого пальтишка… И бабушку с маленькой годовалой сестрёнкой, расстрелянных в гетто гитлеровцами на её глазах. Басю и Басину маму тогда не расстреляли. Их увезли в концлагерь. На них должны были проводить опыты менгелевские изуверы. Но не успели. Красная Армия помешала. Жаль, мама Баси не дожила до того дня. Умерла от голода, отдавая последние крохи дочери. А отец воевал на фронте с фашистами. Так и остался на той войне…
«Действительно, не всех уничтожили… - размышляла Бася Борисовна, - только половину…»
- Ну, на что жалуетесь, миленькая?
- Доктор, Вы что, плакали?
- Что Вы, что Вы! С чего бы мне плакать? Это снег… Мокрый снег идёт на улице…
***
…В тот погожий весенний день Бася Борисовна торопилась к очередному пациенту.
Опять пришлось сесть в троллейбус того же маршрута. На этот раз в салоне было довольно таки свободно, и Бася Борисовна со своим чемоданчиком удобно устроилась на заднем сиденье и задумалась о чём-то своём… Но задумчивое настроение доктора Долинской было прервано истошным криком:
- Врач!!! Есть здесь врач??? Человеку плохо!!!
- Я врач! Что случилось?
- Парню плохо! Помогите ради Бога!
Кто-то выскочил из остановившегося троллейбуса и стремглав помчался к ближайшему телефону-автомату. В конце 80-х мобильных у населения ещё не было…
Люди расступились перед немолодой женщиной с медицинским чемоданчиком в руке.
- Смотрите, он без сознания! Он живой?
Бася Борисовна нащупала пульс: «Живой! Отойдите, пожалуйста! Не мешайте! Сердечный приступ».
*
- Спасибо, коллега! Если бы не Вы… В общем, в рубашке родился парень! Будет жить!
Затем врач бригады «скорой» обратился к уже успевшему прийти в себя молодому человеку:
- Слышишь, счастливчик ты, малый! Если бы не эта доктор - не откачали бы мы тебя. И в больницу тебя сопровождала, надо же! Родственница твоя, что ли?
- Кто? Эта? Это… Вы???
- Да, я… Из тех, не уничтоженных… Ты помолчи, помолчи… Тебе нельзя сейчас много говорить…
И доктор Долинская подняла свой чемоданчик и зашагала к выходу из приёмного покоя больницы. У неё в этот день было ещё два вызова…
-------------------------------
(на основе реальных событий)
СУДЬБА
Народ мой родной и любимый,
Отринув египетский плен,
Ты видел развалины Рима,
Помпеи следы, Карфаген.
Дав миру единого Б-га,
Ты сам оказался гоним,
Но, как ни петляла дорога,
Был истинной верою с ним,
И шёл сквозь бураны, пожары,
Народы от хворей леча:
Свой сук, недруг злобный и ярый,
Рубил под собой сгоряча.
С душою, что выше, чем Анды,
И глубже, чем бездны морей,
Ты гиб от Хмельницкого банды
Среди украинских степей,
И в насквозь прокуренном чреве
Пивнушек, убийца и вор,
В, рождённом безумием, гневе
Тебе выносил приговор.
Твой гений явился оружьем
В священной с нацизмом борьбе,
И стихли ненадолго стужи
В даруемой Б-гом судьбе.
Но так повелось, априори:
Как моря безжалостный вал,
За счастьем торопится горе
На новый взойти пьедестал.
И вновь, дав исконную нишу
Всем тем, кто забыл слово стыд,
Ты едешь туда, где не пишут
В подъездах позорное «жид».
ГИБСОНУ
(Антисемиту: дочь вышла замуж за еврея)
В душе покоя нет который год,
А из-за дочки новые терзанья,
И я желаю Мэлу одного:
Чтоб сделал, наконец, он обрезанье.
Пациент скорее жид, чем еврей.
ПАРОДИЯ
Коль ты на личность всего лишь пародия,
И воспалённый рассудок не друг,
Стоит всегда прибегать к юдофобии:
Только она твой спасательный круг.
В МИРОЗДАНИИ
О, сущность мироздания, а с ним и человека!
За бунтом забастовка, за нею революция,
Но так сложилось в мире: от века и до века
Виновники меняются - евреи остаются.