Ты угасал, богач младой!
Ты слышал плач друзей печальных.
Уж смерть являлась за тобой
В дверях сеней твоих хрустальных.
Она, как втершийся с утра
Заимодавец терпеливый,
Торча в передней молчаливой,
Не трогалась с ковра.
В померкшей комнате твоей
Врачи угрюмые шептались.
Твоих нахлебников, цирцей
Смущеньем лица омрачались;
Вздыхали верные рабы
И за тебя богов молили,
Не зная в страхе, что сулили
Им тайные судьбы.
А между тем наследник твой,
Как ворон к мертвечине падкий,
Бледнел и трясся над тобой,
Знобим стяжанья лихорадкой.
Уже скупой его сургуч
Пятнал замки твоей конторы;
И мнил загресть он злата горы
В пыли бумажных куч.
Он мнил: «Теперь уж у вельмож
Не стану няньчить ребятишек;
Я сам вельможа буду тож;
В подвалах, благо, есть излишек.
Теперь мне честность - трын-трава!
Жену обсчитывать не буду,
И воровать уже забуду
Казенные дрова!»
Но ты воскрес. Твои друзья,
В ладони хлопая, ликуют;
Рабы, как добрая семья,
Друг друга в радости целуют;
Бодрится врач, подняв очки;
Гробовый мастер взоры клонит;
А вместе с ним приказчик гонит
Наследника в толчки.
Так жизнь тебе возвращена
Со всею прелестью своею;
Смотри: бесценный дар она;
Умей же пользоваться ею;
Укрась ее; года летят,
Пора! Введи в свои чертоги
Жену красавицу - и боги
Ваш брак благословят.
1835 год
Послесловие.
««Публикация «Лукулла» повлекла за собой неприятности, всей серьезности которых Пушкин, вероятно, не предвидел. Его выступление против министра просвещения и главы цензурного ведомства было, конечно, ходом очень рискованным. Но поэт был так раздражен цензурными преследованиями, которым он подвергся, что пошел на этот риск. В своей неравной борьбе с министром Пушкин сделал ставку на гласность. Он надеялся на то, что общественное мнение будет на его стороне.
Но времена изменились. Реакция общества оказалась в целом глубоко враждебной поэту. Против Пушкина ополчился весь чиновный и аристократический Петербург. Уваров, публично ошельмованный, обратился с жалобой к царю, и царь поручил Бенкендорфу сделать Пушкину строгое внушение. Известие об этом тотчас же распространилось. 20 января Никитенко записал в своем дневнике: «Государь через Бенкендорфа приказал сделать ему строгий выговор».
Пушкину пришлось выдержать тягостное объяснение с Бенкендорфом. Он пытался выйти из положения достойным образом. Как рассказывает
Как бы то ни было, официальный царский выговор был для Пушкина тяжелым ударом и грозил многими осложнениями. С него все и началось. Неприятности посыпались затем как из рога изобилия «.В 20-х числах января стало известно, что цензором «Современника» назначен
Воспользовались моментом и литературные враги поэта. 1 февраля в очередном номере «Библиотеки для чтения» появилась статья
Продажи второго номера упали и не оправдали затрат. Положение семьи стало отчаянным - ломбард.
Царь закрыл долги погибшего поэта.
Не знаю что придумать кто предположим проверяющие такая политкорректность на заборе дома табличка «осторожно злой попугай «те думают глупость быть неможет зашли видят попугай на жердочке открывает клюв и говорит «гектор фас»
Я, просыпаясь, щурюсь сонно.
В глаза луч солнца бьет с утра.
Будильник вредный монотонно
Мне говорит - «вставать пора»!
Я собираюсь на работу.
Не торопясь иду пешком.
Сегодня, вроде бы, суббота.
Успею отдохнуть потом.
Автобусы ползут лениво,
И вполнакала - фонари.
И как обычно терпеливо
Старушки жмутся у двери.
Аптека все еще закрыта.
Еще нет света за стеклом.
А края очереди сбитой
Уже не видно за углом.
Вот фонари уже погасли,
И люди вышли из домов.
Сегодня я, как будто, счастлив.
Зайду в ларек, куплю цветов.
Куплю сто девять или больше,
Но чтоб нечетное число.
Душой сегодня буду проще.
Хочу, чтоб женщинам везло.
Я по пути дарил букеты
Всем дамам, что на встречу шли.
На небе рисовал портреты
Прохожих, красками любви.
Мне этот день сегодня дорог.
Суббота! Завтра выходной!
Часов рабочих ровно сорок.
И через час уже домой!
А завтра можно до обеда,
Спать в удовольствие свое.
Вот если б не было соседа.
С ремонтом вечным, ё моё!
Резистос (А.А. Сумцов)
Жил в Советском я Союзе,
Видел горе изнутри
Этой всей большой «планеты»,
Но к такому, что б прийти!
Все бегут, куда не знают,
Только чтоб себя спасти.
И, при этом, всё бросают,
Мародёрствуя в пути.
Скоро Мир весь пошатнется
От миграции земной,
Человек тогда проснется
Когда будет сыт бедой.
А с бедой он разберется -
Литься будет кровь рекой.
Мир твореньем ужаснется!
Кто-то ж был тому виной!
Выгадывая каждую копейку,
Облизывая ценники глазами,
Но, не пеняя на судьбу-злодейку,
Старушка мается в универсаме,
Ей много лет, она немало видела,
Мы ей в какой-то степени обязаны,
Но мы её, по-моему, обидели
Решением, что с нею мы не связаны
И, покупая больше, чем положено,
Мы черствый хлеб кидаем в мусор (о)провод,
А для неё такое невозможно,
В её квартире и сегодня голод,
В её словах - ни тени возмущения,
Какая - то немая обреченность,
Мы можем этому не придавать значения,
Подчеркивая личную никчёмность,
А ведь могли бы, Господи, могли бы,
Чего нам стоит не смотреть сквозь лица?
За тихое старушечье «спасибо»,
Хотя бы не последним поделиться…
Бывает в жизни разное:
То плачем мы, то празднуем;
И носимся в реальности,
И верим в чудеса.
Плохое - позабудется.
Весна пройдёт по улицам,
И смоет всё напрасное
Беспечная гроза.
Но что же так невесело
И на душе не песенно?
И плачут очи мамины,
И сердце всё болит?
Когда же образумятся
Проклятые безумцы?
А пули отливаются,
А колокол звонит…
Я нерадивостью людей, порою, удивлен.
Беспечностью и легкомысленностью жизни.
Как будто мозг дурманом замутнен.
Как будто он с рождения там лишний.
Живут так просто, словно цели нет.
Живут в своем мирке обетованном.
Живут, как будто бы в глубоком сне,
Как в альбионе, издревле туманном.
А Ленин? Про него, что им известно?
Художник и писатель-массовик!!!
Неведенье, безграмотность всеместно!
Убийца мозга внутрь них проник!
Изобретения все чаще поражают.
То телефоны, то планшеты и вай фай.
И даже школы интернетом оснащают.
Забыли дети, что такое «Мир! Труд! Май!»
Футбол в грязи в разорванных ботинках.
На санках с горки угодить с сугроб.
Когда-то - «танцы», ну, а ныне - «вечеринка».
Сегодня «Тоник», а тогда «Сироп».
Когда поймем своим умом дремучим?!
Что дети наши - это в счастье путь!
Что не тому своих детей мы учим!
Что в «букварях» одна сплошная муть!
Ах да! Наука не стоит на месте!
Конечно! Ну, а как же без того?
Но прошлого не помнят наши дети!
Не помнят ничего и никого!
Зато пароли смело подбирают.
И в танчики воюют у компов.
И с каждым годом все сильнее забывают,
Воюющих по правде стариков!
Я не могу смотреть на эту мерзость!
Не в силах я понять умы людей!
С безмозглостью, граничащую дерзость,
Способную взрастить таких детей.
Поймите, наконец, что наши дети,
Забудут скоро, что такое жизнь!
Сидеть ночами напролет в «Инете» -
Существовать, но ведь ни как не жить!!!
Резистос (А.А. Сумцов)
а у неё, аллергия на макияж,
она не любит спиртного,
говорит, иногда, как стреляет с ружья,
ей скоро, снова в дорогу.
у него, глаза бирюзового цвета,
семья и дочки четыре.
себе он давно, уже дал все ответы,
кто красивее всех в мире.
она его кормит, он ест её взглядом,
в такие, редкие встречи…
секундой одной исчезает, куда-то
аж целый час, в этот вечер…
а после, ночные дороги по кругу,
бензин, запчасти в машину,
мороз минус тридцать, общение с другом
вновь суета и рутина…
бессонные ночи, под планы на завтра,
рабочие документы,
потом, часик на дрёму, утренний завтрак
и ожиданье момента…
ЭТО РОССИЯ
Края неволи и молчанья, столы баланды и лапши,
язык приказов и мычанья, места растления души,
где на бессмысленном просторе междоусобиц круговерть,
где от ума - тоска и горе, от совести - позор и смерть…
Это Россия…
Страна униженных евреев, земля замученных славян,
обманный край протоиреев и горьких песен мусульман,
где пацаны мясным забором прикрыли подлости властей
и где успех - синоним вора, а ложь - основа новостей…
Это Россия…
Где генералы туповаты, цари лгуны и алкаши,
политики придурковаты, певцы без мысли и души,
где города темны, опасны, и холод с лета до весны,
леса и женщины - прекрасны, дороги и вожди - гнусны…
Это Россия…
Запой вселенский лет на триста, в небытие весёлый мост,
тюрьма поэтов и артистов, умов и гениев погост,
народ о хлебе и о Боге всю жизнь мечтающий чуть свет,
страна у смерти на пороге последние две тыщи лет…
Это Россия…
Земля лесная и степная, благоуханный край озёр --
сынов на смерть и на позор ведущая, стыда не зная,
возлюбленная и родная собака верная цепная,
Это Россия…
В стране живет лишь тот богато,
Кто смотрит на народ предвзято.
Для них народ, как геморрой,
Они любуются собой,
И олигархов видно сразу,
Нельзя не видеть в них заразу.
Вампиры эти все сосут,
И своего не отдадут.
А как же Родина родная?
Для них была и есть чужая.
Народ ее возродит снова.
(Была б - не дойная корова.)
Мрачных мыслей круговертью перманентно удручён я.
Вчетвером рисуют черти лабиринт чернильно-чёрный.
В лабиринте душном, смрадном, ставят крест на «светлом завтра» -
Ни клубка, ни Ариадны, только голос Минотавра.
Заповедник мерзких гадов и гнездо гниющих душ там.
В нём плодятся бюрократы - как мы их не травим дустом -
И на запах жизни сладкой в перпендикуляре власти
Лезут сонмы тварей гадких. Лезут, лезут и пролазят!
Вечно правы, с виду бравы и слегка придурковаты,
Все подряд имеют право на «заносы» и «откаты»,
Право не решать вопросы, право «левой задней» делать,
Да хвостом вилять по пёсьи, проедая наши деньги.
Дать «добро», вздыхая тяжко: «чтоб не шатко и не валко!»
Из правительства бумажка им - что кролику «Виагра»:
В кампанейщину не грех им превратить любое дело -
Лишь бы в срок «прокукарекать», что контора, мол, успела!
Вызывают с этой целью в неурочный час на службу
После месяца безделья - всех, кто нужен и не нужен -
Наплевать! Права имеют. Их права - всего превыше:
«Думай меньше, гробь идеи, да крути законам дышло!»
Дружно строят хаты с краю, но зато - какие хаты!
Вышних милостей вкушают - чин по чину, чин - по-блату:
Тянут явно и украдкой свояков пустоголовых.
Взятки - гладки с них: ребятки - в основном - из Могилёва.
И кругом - некомпетентность, кумовство, порок, порука -
Прав, не прав коллега - хрен с ним! - встанут стенкой друг за друга.
За картонностью фасадов, плотно крытых лживым глянцем,
Прячут совесть, прячут правду идеолого-паяцы.
Тараканьим плотным строем атакуют сладкий пряник…
Люди, что мы с вами строим?! Им - ковчег, себе - «Титаник»?!
И пуская на корабль их, мы кому вверяем судьбы?
Белорусы, не пора ли дырку чем-нибудь заткнуть бы?
Но во сне сознанья зыбком растворяются призывы,
Гасят стены эхо крика:
- Хлопцы!
Хлопцы!
Вы там живы?
*
Мрачных мыслей круговертью перманентно удручён я:
Дорисовывают черти лабиринт чернильно-чёрный…
..Повидайся со мною, родимая!
Появись легкой тенью на миг!
Всю ты жизнь прожила нелюбимая,
Всю ты жизнь прожила для других.
С головой, бурям жизни открытою,
Весь свой век под грозою сердитою
Простояла, - грудью своей
Защищая любимых детей.
И гроза над тобой разразилася!
Ты не дрогнув удар приняла,
За врагов, умирая, молилася,
На детей милость бога звала.
Неужели за годы страдания
Тот, кто столько тобою был чтим,
Не пошлет тебе радость свидания
С погибающим сыном твоим?..
Я кручину мою многолетнюю
На родимую грудь изолью,
Я тебе мою песню последнюю,
Мою горькую песню спою.
О прости! то не песнь утешения,
Я заставлю страдать тебя вновь,
Но я гибну - и ради спасения
Я твою призываю любовь!
Я пою тебе песнь покаяния,
Чтобы кроткие очи твои
Смыли жаркой слезою страдания
Все позорные пятна мои!
Чтоб ту силу свободную, гордую,
Что в мою заложила ты грудь,
Укрепила ты волею твердою
И на правый поставила путь…
Треволненья мирского далекая,
С неземным выраженьем в очах,
Русокудрая, голубоокая,
С тихой грустью на бледных устах,
Под грозой величаво-безгласная, -
Молода умерла ты, прекрасная,
И такой же явилась ты мне
При волшебно светящей луне.
Да! я вижу тебя, бледнолицую,
И на суд твой себя отдаю.
Не робеть перед правдой-царицею
Научила ты музу мою:
Мне не страшны друзей сожаления,
Не обидно врагов торжество,
Изреки только слово прощения,
Ты, чистейшей любви божество!
Что враги? пусть клевещут язвительней, -
Я пощады у них не прошу,
Не придумать им казни мучительней
Той, которую в сердце ношу!
Что друзья? Наши силы неровные,
Я ни в чем середины не знал,
Что обходят они, хладнокровные,
Я на всё безрассудно дерзал,
Я не думал, что молодость шумная,
Что надменная сила пройдет -
И влекла меня жажда безумная,
Жажда жизни - вперед и вперед!
Увлекаем бесславною битвою,
Сколько раз я над бездной стоял,
Поднимался твоею молитвою,
Снова падал - и вовсе упал!..
Выводи на дорогу тернистую!
Разучился ходить я по ней,
Погрузился я в тину нечистую
Мелких помыслов, мелких страстей.
От ликующих, праздно болтающих,
Обагряющих руки в крови
Уведи меня в стан погибающих
За великое дело любви!
Тот, чья жизнь бесполезно разбилася,
Может смертью еще доказать,
Что в нем сердце неробкое билося,
Что умел он любить…
Страну упустили, людей обобрали
И сразу пустились бежать наутек.
Когда приходили - совсем не шутили,
Команду лихую возглавил Витек.
А в общем, вина то, его не большая.
Ведь каждый в команде нагреб и сполна,
Всех нищих надежды последней лишая,
Терпенье людское испив не до дна.
Мораль здесь конечно довольно простая:
В стране мародеров ты сам мародер,
Но если контакта с людьми избегаешь,
Скажу тебе прямо: ты просто хитер.
Состав изменился - команда иная,
В ней лидер сменился, ушел капитан,
Но тренер остался, о счастье мечтая,
Поставив огромный, медвежий капкан.
Никакого сталинизма больше не было в помине,
Он воскрес под ваши вопли, что Россия вам должна -
За разгром еврофашизма, где на подлой дармовщине
Вы так мудро выжидали, чем закончится война.
Никакого сталинизма больше не было в державе,
Он воскрес под ваши вопли, что Россия - оккупант.
За разгром еврофашизма - ваша злоба к нашей славе,
Вашей подлой дармовщины выжидательный талант.
Никакого сталинизма больше не было ни капли,
Он воскрес под ваши вопли, что Россия всем должна -
За разгром еврофашизма!.. Вы опять - на те же грабли?..
Много Сталина вам надо? Сколько? Цифра мне нужна!
Вашей подлой дармовщине сладок враг, исчадье ада,
Этот враг - всегда Россия, ей, конечно, стыд и срам -
За разгром еврофашизма!.. Много Сталина вам надо,
Но не надо нам так много, много Сталина, как вам!
Вашей подлой дармовщине нужен Сталин необъятный,
Нужен Сталин безразмерный, как страны моей вина
За разгром еврофашизма, за разгром, для вас бесплатный, -
Вы так мудро выжидали, чем закончится война!..
Сегодня ангелы, покинули Россию.
Уж нет им больше места на земле.
Там, где стальными скрепами пришили
Железные оковы к их душе…
И милосердию похоже, места нет уж.
В стране, где голубой экран
Пускает праведность легко по ветру
Бесстыдно превращая души в хлам
Предчувствуя, что он уже «Мессия»
Народ, во гневе, без особого стыда
И прибывая в умственном бессилие
Прочь гонит всех «крылатых» от себя.
Без ангелов прожить конечно можно.
Вот только помнить должен ты всегда,
Что полететь без крыльев невозможно!
Душа без них не воспарит уж никогда.