1. Призвание помогает освободить в себе человека, - но надо еще, чтобы человек мог дать волю своему призванию.
2. Истина человека - то, что делает его человеком.
3. Со смертью каждого человека умирает неведомый мир.
4. Любить - это не значит смотреть друг на друга, любить - значит вместе смотреть в одном направлении.
5. Все мы - кто смутно, кто яснее - ощущаем: нужно пробудиться к жизни. Но сколько открывается ложных путей.
6. Кто долго жил всепоглощающей любовью, а потом ее утратил, иной раз устает от своего благородного одиночества. И, смиренно возвращаясь к жизни, находит счастье в самой заурядной привязанности.
7. В нашем мире все живое тяготеет к себе подобному, даже цветы, клонясь под ветром, смешиваются с другими цветами, лебедю знакомы все лебеди - и только люди замыкаются в одиночестве.
8. Истина не лежит на поверхности.
9. То, что дает смысл жизни, дает смысл и смерти.
10. Когда мы осмыслим свою роль на земле, пусть самую скромную и незаметную, тогда лишь мы будем счастливы.
11. В урочный час жизнь распадается, как стручок, отдавая зерна.
12. Слишком много в мире людей, которым никто не помог пробудиться.
13. Быть может, это и красиво - умереть, чтобы завоевать новые земли, но современная война разрушает все то, ради чего она будто бы ведется.
14. Хорошо, когда в споре между различными цивилизациями рождается нечто новое, более совершенное, но чудовищно, когда они пожирают друг друга.
15. Чего ради нам ненавидеть друг друга? Мы все заодно, уносимые одной и той же планетой, мы - команда одного корабля.
16. Один лишь Дух, коснувшись глины, творит из нее Человека.
17. Из расплавленной лавы, из того теста, из которого слеплены звезды, из чудом зародившейся живой клетки вышли мы - люди - и поднимались все выше, ступень за ступенью, и вот мы пишем контаты и измеряем созвездия.
18. Тоска - это когда жаждешь увидеть чего-то, сам не знаешь чего… Оно существует, это неведомое и желанное, но его не высказать словом.
Любить - это не значит смотреть друг на друга. Любить - значит смотреть вместе в одном направлении.
- Вы красивые, но пустые, - продолжал Маленький принц. - Ради вас не захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на мою розу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дороже всех вас. Ведь это её, а не вас я поливал каждый день. Её, а не вас накрывал стеклянным колпаком. Её загораживал ширмой, оберегая от ветра. Для неё убивал гусениц, только двух или трех оставил, чтобы вывелись бабочки. Я слушал, как она жаловалась и как хвастала, я прислушивался к ней, даже когда она умолкала. Она - моя.
- А где люди? - вежливо спросил Маленький принц.
Цветок видел однажды, как мимо шел караван.
- Люди? Ах да… Их всего-то, кажется, шесть или семь. Я видел их много лет назад. Но где их искать - неизвестно. Их носит ветром. У них нет корней, это очень неудобно.
Я принимаю тебя таким, каков ты есть.
Ты просто мой друг.
Я приму тебя просто из любви к тебе.
Если ты хром, не попрошу станцевать.
Если не любишь того или другого, не позову их вместе с тобой в гости.
Если голоден, накормлю.
Я не стану делить тебя на части, чтобы получше узнать.
Ты не этот поступок, и не другой, и не сумма этих поступков.
Я не стану судить о тебе ни по этим словам, ни по этим поступкам.
О словах и поступках я буду судить по тебе.
Но и ты должен так же принять меня.
Мне нечего делать с другом, который не знает меня и требует объяснений.
Не в моей власти передать тебе себя с помощью хилого ветра слов.
Я - гора. Гору можно созерцать, всматриваясь…
Как же я объясню тебе то, что не было услышано твоей любовью?
Любить - это не значит смотреть друг на друга. Любить - это значит смотреть в одном направлении.
…я всегда делил человечество на две части. Есть люди-сады и люди-дома. Эти всюду таскают с собой свой дом, и ты задыхаешься в их четырех стенах. Приходится с ними болтать, чтобы разрушить молчание. Молчание в домах тягостно. А вот в садах гуляют. Там можно молчать и дышать воздухом. Там себя чувствуешь непринужденно.
…В этом море тьмы каждый огонек возвещал о чуде человеческого духа. При свете вон той лампы кто-то читает, или погружен в раздумье, или поверяет другу самое сокровенное. А здесь, быть может, кто-то пытается охватить просторы Вселенной…
А там любят.
Разбросаны в полях одинокие огоньки, и каждому нужна пища…
Горят живые звезды, а сколько еще там закрытых окон, сколько погасших звезд, сколько уснувших людей…
Подать бы друг другу весть. Позвать бы вас, огоньки, разбросанные в полях, - быть может, иные и отзовутся.
Весь мир поставлен перед одной проблемой, одной-единственной. Вернуть людям духовную значительность. Духовное беспокойство… Это невыносимо. Невыносимо жить без поэзии, без красок, без любви. Это шире, чем проблема религиозной жизни, являющейся лишь одной из форм жизни духовной. А жизнь духа начинается там, где видимое бытие рождается из чего-то, что выше составляющих его элементов.
«Лучше приходи всегда в один, и тот же час», - попросил лис. - «Вот, например, если ты будешь приходить в четыре часа, я уже с трех часов почувствую себя счастливым. И чем ближе к назначенному часу, тем счастливей. В четыре часа я уже начну волноваться и тревожиться. Я узнаю цену счастью! А если ты приходишь, всякий раз в другое время, я не знаю, к какому часу готовить свое сердце…»
«Маленький принц»