Я зонтик у тебя забыл в прихожей.
В тот вечер ты была такой пригожей,
Что я забыл, зачем к тебе явился,
До ночи просидел - впотьмах простился.
Я знал тебя сто лет: женою друга,
Больной, чудной, приехавшею с юга;
Но никогда ты не была, пожалуй,
Такой спокойной - и такой усталой.
Такой усталой, на меня похожей,
Что я свой зонтик позабыл в прихожей
И вспомнил лишь на следующий вечер,
Который просидел, конечно, дома.
Хочу за зонтиком своим заехать, -
Но в ясную погоду он не нужен,
А в дождь попробуй выбраться из дома
Без зонтика…
Хорошо жить в домике,
Свечи зажигать,
Тоненькие томики
Ровно расставлять.
А потом, немножечко
Отворив окно,
Помешать в нем ложечкой
Синее темно.
Она умела кричать, как ворона: «Каррр!» -
вкладывая в это «каррр!» столько обиды на мир,
что даже зеленый с розовым ежиком шар
лопался, как будто в нем десять проделали дыр.
Она умела кричать, как ворона: «Каррр!» -
и спозаранку, когда я в объятиях сна
еще посапывал мирно, будила в самый разгар
блаженства - мерзкими криками из-за окна.
Может быть, это «каррр!» я больше всего и любил;
на эти губки смешливые - О, вундербар! -
глядел неотрывно и радовался как дебил,
когда они вдруг издавали жуткое «каррр!»
Она взмахивала руками - и слетались полки
ее товарок черных на черноморский бульвар,
как в «Принце и нищем», она стаскивала чулки -
и начинался разгул этих черных чар!
И как заведенный злой чернавкою в лес,
но пощаженный ради молений его,
каждый миг ожидая гибели или чудес,
Я оглядывался и не понимал ничего…
Грех глядит на меня, позевывая и грозя,
Кара вензель свой острый вычерчивает за ним,
Смерть придет - и не удостоит взглянуть в глаза,
Только вскрикнет голосом твоим хриплым, родным.
Это было в августе, в Вермонте,
на горе у масонского погоста,
где береза и дюжина надгробий,
где уже двести лет не хоронили.
Каждый день я взбирался по тропинке
и навеки запомнил ту малину -
куст, встречавший меня на полдороге,
обгоревший, обобранный вчистую.
Подходил я - там что-то розовело,
проступало застенчивым румянцем;
каждый раз она что-то вновь рожала
и меня угощала безотказно
спелой ягодой - каждый раз последней.
Низко кланяюсь тебе, малина:
не за ту неожиданную сладость,
что ты мне, мимохожему, дарила
(хоть ее мои губы не забыли), -
а за эту последнюю, дурную
каплю пьяную, что вновь рождает
глаз мой - куст обгорелый и бесплодный.
I
Что называют переводом?
Песнь кукушачьего птенца;
Лжеца полет перед народом
На бороде у мертвеца;
Крик попугая, визг мартышки,
Рассудка мелкие интрижки
И профанацию святынь,
Когда вульгарную латынь
Зовут псалмом царя Давида.
О ты, клекочущий орел!
Заткнись, тебя я перевел.
Иль пошуми еще для вида,
Набоков, двойственный, как герб,
Подсчитывая свой ущерб.
II
Нет зыбче отраженья слова;
Так дергаются огоньки
На фоне озера ночного,
На черном зеркале реки.
Набоков, мудрый мой писатель,
Взгляни: вот честный твой предатель
Перед тобой, главу склонив,
Покорный, как инфинитив,
Стоит, готовый ко спряженью
Всего со всем - лишь подмигни! -
Он будет жить в твоей тени
Услужливой, безвольной тенью.
Но страшно, если тень рукой
Внезапно шевельнет - другой…
____________________________
Григорий Михайлович Кружков (род. 14 сентября 1945) - русский поэт, эссеист, переводчик поэзии. Лауреат Государственной премии Российской Федерации по литературе (2003). Почетный доктор литературы Тринити-колледжа, Ирландия (2015)
Окончил физический факультет Томского государственного университета и аспирантуру по физике высоких энергий. Защитил диссертацию по русской литературе (PhD) в Колумбийском университете. Живёт в Москве.
Дебютировал в печати в 1971 году переводами из Теофиля Готье и Эдгара По. В 1982 году выпустил первую книгу стихов, за которой последовали ещё пять. Поэзия Кружкова - силлабо-тоника, сочетающая ироническую ноту и стоические мотивы, часто обращающаяся к литературным и историческим сюжетам.
Григорий Кружков - один из крупнейших в конце XX века переводчиков англоязычной поэзии на русский язык. Он работал с произведениями широкого круга авторов, от шекспировских времён до классиков середины XX века. Кружковым целиком переведены и составлены книги избранных стихотворений Томаса Уайетта, Джона Донна, Джона Китса, Уильяма Йейтса, Джеймса Джойса, Роберта Фроста, Уоллеса Стивенса, Спайка Миллигана, антология английской поэзии абсурда «Книга NONсенса»; ему принадлежат также переводы поэмы Льюиса Кэрролла «Охота на Снарка» и стихотворения Редьярда Киплинга «За цыганской звездой», ставшего в России народной песней благодаря кинофильму «Жестокий романс». Издание избранных переводов Кружкова «Англасахаб» (2003) включает стихи 115 поэтов; в 2009 году изданы «Избранные переводы» в двух томах.
За переводческую деятельность Кружков награждён Государственной премией Российской Федерации (2003), премией «ИЛлюминатор» журнала «Иностранная литература» (2002), премией «Мастер» Гильдии мастеров художественного перевода (2009), Бунинской премией в номинации «Поэтический перевод» (2010) и др. Награды за поэзию включают премию «Anthologia» журнала «Новый мир» (2012), Волошинскую премию (2013) и премию «Глобус» журнала «Знамя» (2014). В 2015 году Кружкову была присуждена степень почётного доктора словесности (Litt.D. honoris causa) университета Тринити-колледж (Дублин). В 2016 году Кружков был удостоен премии Александра Солженицына «за энергию поэтического слова, способность постичь вселенную Шекспира и сделать мир англоязычной лирики достоянием русской стихотворной стихии; за филологическое мышление, прозревающее духовные смыслы межязыковых и межкультурных связей"[2].
Нынче день какой-то нервный,
За окошком - кап да кап.
Заходи погреться, Герман,
Ты ж в мундирчике озяб.
Вот и рюмки. Выпьем с ходу -
По-английски: айн, цвай, драй!
Доставай свою колоду,
Распечатывай давай.
Что ты будешь ставить на кон? -
У тебя ведь денег нет.
Слово чести? Булку с маком?
Лизу? Шляпу? Пистолет?
Мокро, сыро - сыро, мокро…
Где же, Герман, твой бокал?
Под окном угрюмый доктор
На пролетке проскакал.
Что ты шепчешь, друг любезный,
Что бормочешь ты тайком,
Как павлин, расклад чудесный
Раздвигая веерком?
«Все на свете - только карта,
От шестерки до туза,
От инфаркта миокарда
До медяшки на глаза…»
Глаза твои колкие как колосья
Я слышу их шорох перед грозою
Глаза твои колкие как колосья
Забрось в меня синие эти зерна
В сухую бесплодную почву сердца
Глаза твои колкие как колосья
Они не взойдут никогда я знаю
Посеянные между светом и прахом
Глаза твои колкие как колосья
О черные жернова созвездий
Я б эту жизнь хранил, как пайку хлеба
за пазухой хранят в платочке чистом,
завязанном так туго, чтоб зубами
не развязать. Но может ли голодный
за вечность не отколупнуть ни крошки,
а раз отколупнув, остановиться?
И что вначале было -
хлеб иль голод?
Любовь, как ты замучена стихами!
Была ты садом с райскими плодами.
Но с той поры так много рифмачей
Снимало урожай с твоих ветвей,
Что здесь и сливу не найти простую…
Все, все вокруг обобрано вчистую!
В постели лежа, глядя в темноту,
Быть откровенным легче с тем, кто рядом,
Тут можно говорить начистоту.
Но мы молчим все дольше, все труднее…
Там, в небе, ветер строит на лету
И рушит облачные мавзолеи,
Не успокаиваясь ни на миг.
А мы лежим немея - не умея
Покинуть одиночества тупик,
Найти в душе, пока мы еще мы живы,
Слова, что милосердны и не лживы, -
Или почти добры, почти правдивы.
Я хотел бы работать
на фабрике «Большевичка»,
делать доброе -
безымянно, безвестно,
чтобы люди, не знающие меня,
говорили:
- Хороший человек укладчик N 17.
Трудно было, наверное,
вложить девять зефирин
в восемь дырок, -
но он сделал это
на благо людям.
____________________
Григорий Кружков родился 14 сентября 1945 г. в Москве.
Поэт, переводчик, эссеист, исследователь англо-русских литературных связей. Закончил физический факультет Томского университета и аспирантуру Института физики высоких энергий (Протвино). В 1971 г. издательством «Художественная литература» опубликованы его первые переводы из Теофиля Готье и Эдгара По. В 1992 - 1994 гг. редактор поэзии журнала «Огонек». Член СП Москвы и ПЕН-клуба. В 2000 г. защитил диссертацию в Колумбийском университете (Нью-Йорк) на тему «Communio poetarum: W. B. Yeats and Russian Neoromanticism» и получил степень доктора философии (PhD) по русской литературе. С 2001 года преподает в РГГУ, профессор Института Филологии и Истории.
________Как быстро роешь ты, подземный крот! гамлет, i, 5
Одного отобьешь короля,
Двух валетов назойливых скинешь.
Но прицепится к дну корабля
Угрызенье - и вот он, твой финиш.
Иль, скача сквозь кусты напролом
За пугливой, бодливой любовью,
Тонконогим наскочишь конем
На глубокую ямку кротовью.
Иль, пустившись по легкой стезе
Правдолюба, судьи, следопыта,
Поскользнешься на женской слезе -
И на встречный наколешься выпад.
Потому что возмездие - крот,
Ибо кротко, невидимо роет,
И тебе никакой звездочет
Его тайных путей не откроет.
Ночью темной и ветреным днем,
Даже если ни ангела рядом,
Вспомни: все мы стоим под кротом,
Под его немигающим взглядом.
___________________________
Григорий Кружков родился 14 сентября 1945 г. в Москве.
Поэт, переводчик, эссеист, исследователь англо-русских литературных связей. Закончил физический факультет Томского университета и аспирантуру Института физики высоких энергий (Протвино). В 1971 г. издательством «Художественная литература» опубликованы его первые переводы из Теофиля Готье и Эдгара По. В 1992 - 1994 гг. редактор поэзии журнала «Огонек». Член СП Москвы и ПЕН-клуба. В 2000 г. защитил диссертацию в Колумбийском университете (Нью-Йорк) на тему «Communio poetarum: W. B. Yeats and Russian Neoromanticism» и получил степень доктора философии (PhD) по русской литературе. С 2001 года преподает в РГГУ, профессор Института Филологии и Истории.
Я представил тебя ребенком,
зашнуровывающим ботинки,
перепутывающим все дырки,
зашнуровывающим опять;
у тебя на лице гримаска,
у тебя в букваре картинки,
и допить свою чашку чая
ты опаздываешь опять.
Я представил тебя ребенком,
ожидающим свой автобус,
научившимся в свой автобус
переполненный залезать,
у тебя в одной руке - «сменка»,
а в другой руке твоей - глобус,
и свою специальную школу
ты опаздываешь опять.
И вглядевшись в эту картинку,
неожиданно понимаешь -
то, чем мучился так упорно,
что так долго не мог понять:
почему ты владеешь миром,
почему ему изменяешь
и в каких невозможных соснах
ты запутываешься опять.
Ты опять исчезаешь рано,
как прилежная ученица,
оставляя, словно улику,
на столе недопитый чай.
Раскрути на прощанье глобус,
и пока он будет кружиться,
и пока он будет кружиться,
убегай… и не отвечай.
__________________________
Григорий Кружков родился 14 сентября 1945 г. в Москве.
Поэт, переводчик, эссеист, исследователь англо-русских литературных связей. Закончил физический факультет Томского университета и аспирантуру Института физики высоких энергий (Протвино). В 1971 г. издательством «Художественная литература» опубликованы его первые переводы из Теофиля Готье и Эдгара По. В 1992 - 1994 гг. редактор поэзии журнала «Огонек». Член СП Москвы и ПЕН-клуба. В 2000 г. защитил диссертацию в Колумбийском университете (Нью-Йорк) на тему «Communio poetarum: W. B. Yeats and Russian Neoromanticism» и получил степень доктора философии (PhD) по русской литературе. С 2001 года преподает в РГГУ, профессор Института Филологии и Истории.
Плыл королевич грустный
По матушке реке,
Он вез пирог капустный
В протянутой руке.
А в пироге капустном
Была заключена
Волшебником искусным
Принцесса кочана.
Он ехал мимо леса,
Кусочек откусил,
Тут пленная принцесса
Вскричала что есть сил:
« - Ах, осторожней, витязь!
Вглядитесь в пирожок!
Вы очень удивитесь,
Какой вам будет шок».
Вгляделся королевич
В то, что он ел в руке,
И видит - облик девич
В печали и в тоске.
…
А той порой на грядке
Капустный Царь не спит,
На лбу - раздумий складки,
В глазу слеза блестит.
И все вокруг морковки,
И редька, и салат,
Склонив к земле головки,
С Царем своим скорбят.
Вдруг видит: королевич
Плывет к ним по реке
И держит образ девич
В протянутой руке.
Царь очи протирает,
Не верит счастью - ах! -
И вот уже сжимает
Малютку-дочь в руках.
« - Премила Кочерыжка,
Ужели ты со мной?
Как по тебе, малышка,
Скучал родитель твой!
Теперь устроим пляски,
Веселый маскарад,
Ликуйте без опаски
И редька, и салат!
Тебе же, храбрый воин,
Я все вручить готов!
Ты будешь удостоен
Капустных орденов.
Сей миг, без передышки,
Тебе я отдаю
И руку Кочерыжки,
И всю гряду мою!"
…
Все было - небо в звездах,
И тысячи свечей!
А утром - мирный роздых,
Тарелка свежих щей…
Внемлите этой были,
Глубокий в ней урок;
И если где купили
С капустой вы пирог,
Котлетку или зразу,
Иль просто голубец,
То не глотайте сразу,
Как дикий жеребец,
Но надкусите с краю,
Слегка, без суеты,
И я вас уверяю,
Что отдохнешь и ты!
___________________________________
Григорий Кружков родился 14 сентября 1945 г. в Москве.
Поэт, переводчик, эссеист, исследователь англо-русских литературных связей. Закончил физический факультет Томского университета и аспирантуру Института физики высоких энергий (Протвино). В 1971 г. издательством «Художественная литература» опубликованы его первые переводы из Теофиля Готье и Эдгара По. В 1992 - 1994 гг. редактор поэзии журнала «Огонек». Член СП Москвы и ПЕН-клуба. В 2000 г. защитил диссертацию в Колумбийском университете (Нью-Йорк) на тему «Communio poetarum: W. B. Yeats and Russian Neoromanticism» и получил степень доктора философии (PhD) по русской литературе. С 2001 года преподает в РГГУ, профессор Института Филологии и Истории.
Среди деревьев тоже нет согласья
Во взглядах на бытийственность природы.
Одни деревья, словно Аристотель,
Указывают сдержанно на землю
Движением повернутой ладони;
Другие тычут пальцем, как Платон,
Куда-то вверх. Кто прав? Как погляжу,
Все правы.
Но взлохмаченная тучка,
Витающая в области небес -
Пушинка на аптекарских весах -
Невольно нарушает равновесье.
______________________________________
Григорий Кружков родился 14 сентября 1945 г. в Москве.
Поэт, переводчик, эссеист, исследователь англо-русских литературных связей. Закончил физический факультет Томского университета и аспирантуру Института физики высоких энергий (Протвино). В 1971 г. издательством «Художественная литература» опубликованы его первые переводы из Теофиля Готье и Эдгара По. В 1992 - 1994 гг. редактор поэзии журнала «Огонек». Член СП Москвы и ПЕН-клуба. В 2000 г. защитил диссертацию в Колумбийском университете (Нью-Йорк) на тему «Communio poetarum: W. B. Yeats and Russian Neoromanticism» и получил степень доктора философии (PhD) по русской литературе. С 2001 года преподает в РГГУ, профессор Института Филологии и Истории.