Как будто вытекла вся кровь,
глаз не открыть -- набрякли веки…
Но звать не надо докторов --
усталость это в человеке.
А за окном трухлявый дождь…
И пугало на огороде
разводит руки… Не поймешь,
во мне ль так худо иль в природе.
Тоскуют на ветвях навзрыд
грачами брошенные гнезда…
Но слышен в небе птичий крик:
Вернемся рано или поздно!
Хочу хандру преодолеть.
Надеюсь, что преодолею.
А ну-ка, смерть! Не сметь! Не сметь!
Не сметь садиться мне на шею.
Было тихо в белом свете,--
свет был белым от зимы…
Вдруг примчался шалый ветер --
устроитель кутерьмы.
Впереди неслась поземка
хулиганскою ордой,
а за нею ветер звонкий,
крепкий, смелый, молодой.
Ветер был озорником--
рвался нагло в каждый дом…
Он в лицо плевался колко,
он раздел от снега елки,
молотил метелью в окна
так, что дом стонал и охал.
Ветер был самоуверен--
дул в разнузданной манере.
Он вломился, как налетчик,
оборвал все провода.
В коридоре умер счетчик,
в кране кончилась вода.
Электричества нет в избах,
мы не смотрим телевизор,
мы живем теперь при свечке,
раздуваем жар у печки.
Ветер, груб и неумерен,
выл в разнузданной манере.
Налепил кривых сугробов,
ни проехать, ни пройти,
на нехоженых дорогах--
ни тропинки, ни пути.
Издавая хамский посвист,
скорый ветер отбыл в гости
то ль на север, то ль на юг…
А потом вернулся вдруг!
Мы и охнуть не успели,
снова заскрипели ели.
Ветер продлевал бесчинства
и чинил большие свинства,
сыпал манкою из снега
так, что потемнело небо,
вздыбил саван-покрывало,
буря гикала, плясала,
ветер гадко хохотал…
Наконец и он устал.
Иль дебоша устыдился,--
лег в лесу, угомонился…
Тихо обо всем подумал.
Взял и на рассвете умер.
Снова тихо в белом свете.
Только жаль, что умер ветер.
Воспоминанья зыбки, хрупки…
Их память прячет, хороня.
Теперь живут мои поступки
Отдельной жизнью от меня.
Всех дел своих уж не припомню,
Они - давно, они - везде…
И словно брошенные комья
Круги пускают по воде…
Пусть мы живем в дому чужом,
но ведь и жизнь взята в аренду.
Когда-то, молодой пижон,
вбежал я в мир, как на арену.
Запрыгал бодро по ковру,
участник яркого парада.
Мешая факты и игру,
вокруг крутилась клоунада.
Не сразу понял, что и как.
Сгорали лица, чувства, даты…
И был я сам себе батрак,
у этой жизни арендатор.
К концу подходит договор,
кончаются рассрочки, льготы.
Жизнь - неуютный кредитор,
все время должен я по счету.
Живу и, стало быть, плачу
неисчислимые налоги:
волненьем, горем, в крик кричу,
люблю, боюсь, не сплю в тревоге.
Но все равно не доплатил,
такая вышла незадача.
Хоть бьюсь я на пределе сил,
а в кассе вечно недостача.
Неравноправен наш контракт,
условия его кабальны,
его не выполнить никак
и жалко, что финал печальный.
И сокрушаться ни к чему…
Иным, что выйдут на арену,
вот так же жить в чужом дому -
платить, платить, платить аренду.
Я себе не выбрал для прожития
ни страну, ни время, ни народ…
Жизнь мою придумали родители,
ну, а я вот бьюсь который год.
Время оказалось неуютное,
а страна - хвастунья первый сорт,
где обманут лживыми салютами
лопоухий, пьяненький народ.
Белое там выдают за черное,
дважды два там восемь или шесть.
Если существует там бесспорное,
это то, что нечего там есть.
Велика страна моя огромная,
потому и будет долго гнить,
Мертвая, чванливая и темная…
Только без нее мне не прожить.
Не теперь бы и не тут родиться,
да меня никто не опросил,
вот и должен я терпеть, ютиться,
хоть порой и не хватает сил.
Лишь одно меня на свете держит -
что всегда со мною рядом ты,
твоих глаз безудержная нежность,
детская улыбка доброты.
Я не выбрал время для прожития…
И меня охватывает страх,
если б не были умны родители,
мы б с тобой не встретились в веках…
Мы отпускаем тормоза…
Кругом весна, в глазах раздолье!
К нам собираются друзья,
а мы готовимся к застолью.
Да будет день - из лучших дней!
Пусть все из нас его запомнят.
Мы в гости ждем своих друзей
и отворяем окна комнат.
Мы накрываем длинный стол,
сердца и двери открываем.
У нас сегодня торжество:
мы ничего не отмечаем.
По кухне, где колдуешь ты,
гуляет запах угощенья.
Бутылки жаждут пустоты,
закуски ждут уничтоженья!
И вот друзья приходят в дом,
добры их лица и прекрасны,
глаза их светятся умом,
а языки небезопасны.
А я давно хочу сказать -
и тут не ошибусь, наверно, -
что если судят по друзьям,
то мы талантливы безмерно.
Да, если мерить по друзьям,
то мы с тобой в большом порядке;
нас упрекнуть ни в чем нельзя,
нас миновали недостатки.
О, если по друзьям судить,
то человечий род - чудесен!..
А нам наш день нельзя прожить
без пересудов, шуток, песен.
Беспечно, как дымок, клубясь,
беседа наша побежала,
и почему-то на себя
никто не тянет одеяла.
Стреляют пробки в потолок,
снуют меж нами биотоки.
Здесь совместимостей поток,
в друзьях и сила, и истоки.
Подарку-дню пришел конец,
и гости уезжать собрались.
Незримой нежностью сердец
мы между делом обменялись.
И вот друзья умчались вдаль,
как удаляется эпоха…
Остались легкая печаль
и мысль, что и вдвоем - неплохо!
Жизнь, к сожалению, сердита,
она не жалует старье.
Одни взлетают на орбиту,
другие катятся с нее.
Таков закон круговорота,
и исключений никаких:
одни уходят за ворота,
иные входят через них.
И те, кто взлезли на орбиту,
и те, кто шлепнулся, упал,
одною, в общем, ниткой шиты…
И у разбитого корыта
у всех на всех - один финал!
Откинешь в сторону копыта,
хоть будь ты вошь, хоть будь ты вождь…
Обратные пути закрыты -
жизнь не воротишь, не вернешь.
Как тебе я, милый, рад,
мот, кутила-листопад.
Ты, транжира, расточитель,
разбазарил, что имел.
Мой мучитель и учитель,
что ты держишь на уме?
Разноцветные банкноты
тихо по миру летят,
а деревья, как банкроты,
изумленные торчат.
Жизнь безжалостная штука,
сложенная из утрат…
Ты прощаешься без звука,
друг мой, брат мой листопад:
отдаешь родные листья,
ты - образчик бескорыстья.
Успокой мою натуру,
ибо нет пути назад.
Разноцветные купюры
под ногами шелестят…
Я беспечен, я - бездельник,
я гуляю наугад,
а в садах костры из денег
в небо струйками дымят.
Как тебе я, милый, рад,
листопад - мой друг и брат.
Когда-то, не помню уж точно когда,
На свет я родился зачем-то.
Ответить не смог, хоть промчались года,
На уйму вопросов заветных.
Зачем-то на землю ложится туман,
Все зыбко, размыто, нечетко.
Неверные тени, какой-то обман
И дождик бормочет о чем-то.
О чем он хлопочет, что хочет сказать
Иль в страшных грехах повиниться?
Боюсь, не придется об этом узнать,
Придется с незнаньем смириться.
От звука, который никто не издал,
Доходит какое-то эхо.
О чем-то скрипит и старуха-изба,
Ровесница страшного века.
И ночь для чего-то сменяется днем,
Куда-то несутся минуты,
Зачем-то разрушен родительский дом,
И сердце болит почему-то.
О чем-то кричат меж собою грачи,
Земля проплывает под ними.
А я все пытаюсь припомнить в ночи
Какое-то женское имя.
Зачем-то бежит по теченью вода,
Зачем-то листва опадает.
И жизнь утекает куда-то. Куда?
Куда и зачем утекает?
Кончается все. Видно, я не пойму
Загадок, что мучают с детства.
И эти куда-то, о чем-то, к чему
Я вам оставляю в наследство.
В одном маленьком городке Финляндии я стоял на углу улиц Паасикиви и Маннергейма …
Довелось мне поездить по белу свету.
Раз в соборе стоял у могильных оград:
За одной успокоилась Елизавета,
А в соседней могиле - Мария Стюарт.
Королевы - при жизни своей - враждовали,
И одна у другой её жизнь отняла…
А потом они рядом, как сёстры, лежали,
И История Англии - дальше текла…
Тут родное я вспомнил - и стало мне жарко:
Я ТАКОЕ представил, что мысли «волчком»…
«…на углу Павла Первого и Пастернака
Будто занял я очередь за молоком…
… въехал, против движенья, на площадь Хрущёва
По бульвару Высоцкого я, например…
… и в районном ГАИ им. Александра Второго
меня долго мурыжил милиционер…"
Никогда не страдал я тоской по царизму…
Не эссер… не кадет я… и не монархист.
Всё, что в Прошлом случилось когда-то в Отчизне, -
Не для правок, дописок и вымарок лист!..
Мы - «хромые», «кривые», «глухие», «косые»…
Мы - послушные дети любых перемен…
Почему же Истории нет у России?
Почему у нас только - текущий момент…
1983
В трамвай, что несется в бессмертье,
попасть нереально, поверьте.
Меж гениями - толкотня,
и места там нет для меня.
В трамвае, идущем в известность,
ругаются тоже и тесно.
Нацелился, было, вскочить…
Да, черт с ним, решил пропустить.
А этот трамвай - до Ордынки…
Я впрыгну в него по старинке,
повисну опять на подножке
и в юность вернусь на немножко.
Под лязганье стрелок трамвайных
я вспомню подружек случайных,
забытых товарищей лица…
И с этим ничто не сравнится.
Жизнь прожить - нехитрая наука:
отыщи любовь да сбереги…
Место жизни - ближняя округа,
далью не прельщайся, не беги
Даже если жизнь обыкновенна,
Делай все, что можешь от души,
понимай всему живому цену
и судить чужого не спеши.
Трать себя, живи не осторожно,
выгод не считай, не мелочись…
Пусть с людьми и сложно и тревожно,
ты пойми их суетную жизнь.
Жизнь, коль вдуматься, простая штука.
Главное, ни разу не предать.
Жизнь - совсем не сука и не скука,
если станешь дальним сострадать.
И живи! В любую непогоду!
Сочиняй свой собственный мотив.
А любить жену, детей, друзей, природу-
не такой уж, право, примитив.
Я, словно бабочка к огню
Стремилась так неодолимо,
В любовь, волшебную страну,
Где назовут меня любимой.
Где бесподобен день любой,
Где не страшилась я б ненастья.
Прекрасная страна - любовь,
Страна любовь,
Ведь только в ней бывает счастье.
Пришли иные времена,
Тебя то нет, то лжешь не морщась,
Я поняла, любовь страна,
Где каждый человек притворщик.
Моя беда, а не вина,
Что я наивности образчик.
Любовь - обманная страна,
Обманная страна,
И каждый житель в ней обманщик.
Зачем я плачу пред тобой,
И улыбаюсь так некстати.
Неверная страна - любовь,
Там каждый человек предатель.
Но снова прорастет трава,
Сквозь все преграды и напасти.
Любовь - весенняя страна,
Весенняя страна,
Ведь только в ней бывает счастье.
Бывает счастье.
Как много дней, что выброшены зря,
Дней, что погибли как-то, между прочим.
Их надо вычесть из календаря,
И жизнь становится еще короче.
Был занят бестолковой суетой,
День проскочил - я не увидел друга
И не пожал его руки живой…
Что ж! Этот день я должен сбросить с круга.
А если я за день не вспомнил мать,
Не позвонил хоть раз сестре иль брату,
То в оправданье нечего сказать:
Тот день пропал! Бесценная растрата!
Я поленился или же устал -
Не посмотрел веселого спектакля,
Стихов магических не почитал
И в чем-то обделил себя, не так ли?
А если я кому-то не помог,
Не сочинил ни кадра и ни строчки,
То обокрал сегодняшний итог
И сделал жизнь еще на день короче.
Сложить - так страшно, сколько промотал
На сборищах, где ни тепло, ни жарко…
А главных слов любимой не сказал
И не купил цветов или подарка.
Как много дней, что выброшены зря,
Дней, что погибли как-то, между прочим.
Их надо вычесть из календаря
И мерить свою жизнь еще короче…
ПОСЛЕДНЯЯ ЛЮБОВЬ…
Последняя любовь - как наважденье,
Как колдовство, как порча, как дурман,
Последний шанс на страсть и обновленье,
Прощальный утешительный обман…
В какие годы сердце горше плачет?
Увы, конечно, на исходе дней…
Любовь - загадка, как она дурачит -
Не хватит жизни разобраться в ней…
Последняя любовь - нежданный случай,
Судьба шальная нас с тобой свела.
Всю жизнь я был какой-то невезучий.
А ты меня ждала, ждала, ждала.
Жизнь куролесит наворот событий,
Сжимает сердце, голова пьяна,
И множество незнаемых открытий
Мне дарит обретенная страна…
Последняя любовь - как завещанье,
Прозрение, прощенье и прощанье…
(Эльдар Рязанов)