Мне кажется, жизнь слишком коротка, и не стоит тратить ее на то, чтобы лелеять в душе вражду или запоминать обиды. В этой юдоли мы все без исключения обременены недостатками, но скоро, уповаю, наступает срок сбросить их груз вместе с нашими тленными телами, избавиться от этой сковывающей нас плоти, а с ней - от всего неизменного и от греховности. И останется лишь искра духа, неуловимое начало жизни и мысли, столь же чистая, какой Творец вложил ее в свое творение.
Чувство без разума не слишком питательная еда; но и разум, не смягченный чувством, - горькая и сухая пища и не годится для человеческого потребления.
Если он полагает, будто я стану говорить ни о чем, лишь бы выставлять себя напоказ, то убедится, что ошибся в выборе собеседницы.
Я вижу побелевшие щеки и померкшие глаза, но никаких следов, оставленных cлезами. Так, значит, твоё сердце плакало кровью?
Уважай себя настолько, чтобы не отдавать всех сил души и сердца тому, кому они не нужны.
Если я чувствую, что лишняя, я спокойно укутываюсь своей независимостью, как плащом… Прикрываюсь своей гордостью, как вуалью… И… удаляюсь в уединение…
Влюбленный мужчина, обманутый в своих надеждах, вправе расспрашивать, требовать объяснений - влюбленная женщина должна молчать, не то она будет наказана стыдом, страданием, укорами совести за измену своей скромности. Несдержанность в женщине противна самой природе, и природа заставит провинившуюся расплачиваться острым презрением к самой себе, презрением, которое втайне ее истерзает. Женщины, принимайте случившееся как должное: не задавайте вопросов, не выказывайте неудовольствия, - в этом ваша мудрость. Вы просили хлеба, а вам дали камень; ломайте об него зубы, но, даже если сердце разрывается, сдерживайте стон боли. Не бойтесь, у вас хватит сил перенести это испытание. Вы протянули руку за яблоком, а судьба вложила в нее скорпиона: не показывайте своего ужаса, крепко сожмите в руке этот дар; жало вонзится вам в ладонь - и пусть: ладонь и рука распухнут и будут долго еще дрожать от боли, но со временем скорпион погибнет, а вы научитесь страдать молча, без слез. Зато потом, если вы переживете это испытание, - говорят, некоторые его не выдерживают, - вы закалитесь на всю жизнь, станете умнее и менее чувствительной к боли. Но вам этого знать еще не дано и в этой мысли вы не можете почерпнуть мужество; и только сама природа - ваш лучший друг - подсказывает, как вести себя: она налагает на ваши уста печать молчания и приказывает вам скрывать свои чувства под притворным спокойствием, вначале даже окрашенным налетом беззаботности и веселости, сквозь которые постепенно проступают уныние и печаль: со временем они переходят в стоицизм, укрепляющий дух, - в стоицизм с примесью горечи.
С примесью горечи? Но разве это плохо? Нет, пусть будет горечь: эта горечь закаляет нас, в ней мы черпаем силу. После острого страдания никто не может оставаться мягким, нежным; говорить об этом - значит, сознательно обманывать себя. Пережив эту пытку, человек становится обессиленным, вялым; если же он сохранит свою энергию, то это уже опасная сила, которая становится даже грозной при столкновении с новой несправедливостью.
Для мужчин брак - это некие рамки, определяющие их жизнь. Для женщин же - пространство, ограниченное этими рамками, которое необходимо заполнить.
Любовь и супружество - излишняя роскошь, доступная только богатым, не задумывающимся над тем, как им прожить завтрашний день; или же, напротив, - безрассудный, отчаянный шаг, последняя радость неудачника, которому уже не подняться со дна.
Будущее иногда предупреждает нас горестным вздохом о пока ещё далёкой, но неминуемой беде. Так дыхание ветра, странные облака или зарницы предвещают бурю, которая усеет моря облаками кораблей; так желтоватая нездоровая дымка, затягивая западные острова ядовитыми азиатскими испарениями, заранее туманит окна английских домов дыханием индийской чумы. Но чаще беда обрушивается на нас внезапно - раскалывается утёс, разверзается могила, и оттуда выходит мертвец. Вы ещё не успели опомниться, а несчастье уже перед вами, как новый ужасающий Лазарь, закутанный в саван.