А мне так думается, батенька, что вам приплачивают за ваши троллинги, если вы, конечно, не круглый идиот…
Потому что здравомыслящий человек не может не понимать того, что очевидно для всех.
«Те, кто достаточно умны, чтобы не лезть в политику, наказываются тем, что ими правят люди глупее их самих.»
Платон
Я не люблю, когда мне лгут и думают, что я не понимаю, я не люблю, когда доверие наивностью зовут и за спиной свой прячут нож, на всякий случай, полагаю. Я не люблю, когда хамят и думают, что не смогу ответить, меня такие особи совсем не злят, но все на пересчёт и на примете. Я не люблю когда добром своим мне тычат в нос, как будто что-то я должна им и у меня стоит большой вопрос, а было это от души ли. Я не люблю всех тех, кто учит жить, как будто истину постиг, другим советы раздавая и ждёт, что перед ним теперь откроются небесные ворота рая. Я не люблю когда ослабших скопом бьют и думают, что сделали благое, как будто сил ему дают, а не учиться ненавидеть злое. Я много в этой жизни не терплю, не принимаю, не потому что вовсе не люблю, а чтобы видеть лучше тех, с которыми не нужно даже рая.
Обладателю высшим благом в помощи обходимости нет, но общение для него необходимо для бодрости духа.
Что за птицы в синем небе — стаей дружною кружат?
Серебристым опереньем — завораживая взгляд!
Белоснежные, как чайки — с переливом серебра!
Но с манерою, от части — белокрылого орла!
Это счастье, не иначе — на просторах широты:
Любоваться, как сверкают — птицы дивной красоты!
/
Здравствуй, братец. Ну, как ты там? На небе можно смеяться?
Если да, то радугой мне улыбнись.
Я совсем разучилась сдаваться.
И тупо верую в Счастье…
А что мне ещё остаётся? Это, знаешь, последний смысл.
Посмотри-ка, как небо метит тех, кому доверять и верить.
Я тут снова верую в Чудо. Что смеёшься? Ну, правда, брат.
Дружба — знаешь, такая штука, без которой мы были б звери.
Я когда выбираю друга, он всегда похож на тебя.
Я сплетаю чудные нити, невесомые паутинки…
Этой дружбой врачую сердце. Окунаюсь, как будто в свет.
И в душе вдруг восходит солнце… Ты бы видел эту картинку!
О тебе я уже не плачу. Ни вины, ни обиды нет.
Он такой же, как ты. Скуластый. И такой же принципиальный.
Улыбнется — восходит солнце, а надуется — быть дождю.
Я смотрю на него и верю: да, бывают такие тайны.
Заполняется в сердце место — вместо тех, кого не верну.
Вместо тех, кто ушел навечно и о ком я устала плакать.
Можно, братик, я буду просто понимать и любить живых?
Я прощаюсь с тобой. Я знаю: ты со мной, и жизни не хватит,
чтобы помнить и верить в чудо и похожей на чудо быть.
От тебя мне достались крылья. Понимание: всё проходит.
Каждый отблеск добра и счастья я учусь уловить и взять.
О тебе мне осталась нежность. Для себя мне остались годы,
мне их множить и красить смыслом, мне их радостью наполнять.
Улыбнись мне из сна, из сердца. Я ищу своего дракона,
обхожу стороною принцев, всех их сравнивая с тобой.
Я тебя никогда не забуду. Я любовь и поддержку помню.
Эту нежность твою, как крылья, я теперь заберу с собой.
Улыбнись мне радугой, братик. Я устала искать подвохи,
я устала не верить людям, сторониться чужих грехов.
Все тревоги и страхи с сердца пусть смывает дождями осень.
Отпускаю… И улыбаюсь. Улыбаюсь тебе из снов.
Как мало для счастья надо —
Любовь свою встретить просто.
И чтобы она была рядом,
И так, чтобы видеть звезды…
Для них и кошка лютый враг лишь от того, что та свободна.
Пик понимания приходит, когда ты перестаёшь разочаровываться и принимаешь людей как рабов божьих, которые выше этого уровня не вырастут.
Это только гипотетически дуракам везёт. А на самом деле кто его знает — что дураки везением считают.
Слишком тонкую лесть могут воспринять, как неумелую издевку.
Здравствуй, подруга, давно не встречались,
Пропала дорога, наверно, ко мне,
Действительно долго от взглядов скрывались,
Пытаясь забыть о плохом в сентябре.
Как сложно начать говорить напрямую,
Довольно с простых, безобидных вещей.
Ты знаешь, что дружба давно существует,
Однако в ней сложно найти двух людей.
Мы долго опорой друг другу служили,
И болью делились, желая простить.
Неделями за отношения бились,
И шли на уступки, стараясь любить.
Проблем было много, но мы их решали,
В подъезде, на лавочке или в кафе.
И в гости ходили, в кино собирались,
Все общие фото висят на стене.
Прощать было сложно, однако прощали.
Ругали, корили за глупость свою.
Бежали навстречу — от нас убегали.
Мы были верны — нас меняли на дур.
И всё возмущение словами излито,
И плакали много, ругая судьбу.
За то, что все темы до крови избиты,
Что снова поверили, но не тому!
Теперь всё иначе, и жизнь стала лучше,
Слова превращаются в дело быстрей.
Мы стали взрослее, выдался случай
Нам превратиться в серьезных людей.
Но знаешь, подруга, я всё же скучаю.
И пусть будет двадцать… потом шестьдесят.
Тебя не хватает в моем настоящем.
Об этом все мысли, все фото кричат.
Задница, не в пример мозгу, одновременно мыслит и чувствует.
Общаясь с Вами, я заметно умнею.
Если сомнение в Боге, как-то объяснимо, то наличие дьявола очевидно.