Сентябрь в доме… Лампа, мотыльки,
И яблоки в саду, как звёзды, зреют.
И шалью их окутывают сны,
И гроздья у рябин, светясь, хмелеют.
И бродит сумрак тихо у окна,
Насвистываю Лунную сонату…
Рука твоя как снег белым-бела,
В ней половина алого граната —
От Прозерпины длинное письмо
Читаешь на рубиновых страницах,
И строки в нём — запретное вино,
Всё то, чему по осени не сбыться.
Всё то, что мы оставили в лугах,
В высоких травах блекнущего лета,
И клевером, и мятой на губах
Оно приходит в мареве рассвета…
Но, осень в доме… Лампа, мотыльки,
И яблоки в саду, как звёзды, зреют.
Рубиновые зёрна так горьки,
И наших снов они не отогреют…
В/новь хожу по галерее,
Е/сть «Джаконда», полотно.
Р/абота эта не стареет,
Н/о написана давно.
И/ улыбка в ней сияет
С/только долгих, долгих лет.
А/ тайну, всё ж, не открывает
Ж/еланный, трепетный портрет.
1
Дует ветер на леса,
А на сердце холод.
Я не слышу голоса,
Молчаливый город.
И не слышен крик совы,
Заскрипела дверца.
Без тебя конец, увы,
Не смогу согреться.
2
Без тебя и день—не день,
Небеса без Бога.
Затмевает разум тень,
Очень одиноко.
Без тебя не нужна жизнь,
Не нужна мне радость.
Если ты ушла—вернись,
Вот бы ты осталась.
Езус фактор — отрицательный
Любить безнадежно…
Это как, всех кроме Надежды?
Надежда умирает бесследно.
Поскольку, предположительно, человек создан по образу и подобию, то бишь тварь божья,
То, определенно, создатель этой твари, тоже тварь
До оттенков красок падок
я в сей осени вполне —
семь цветов горбатых радуг
«нервно курят в стороне».
Для души моей отрада —
разноцветье…
Зри.
Балдей.
Дивна прожелть листопада,
фиалетинка груздей.
Я тащусь с палитры снова,
как ханурик от винца —
плющит проседь облакова,
трав колбасит зеленца.
Расписнёт сентябрь картинки,
чудотою щедро мздя —
прусь с рябин я аловинки,
просерь радует дождя.
Колер с осени полотен
до кричливости цветуч —
солнца лучик позолотен,
засинь неба между туч.
Из-под мхов грибы маячат.
Грибоват ложбинки вид —
боровик коричневЯчит,
дисцинОк сереневит,
бередит маслят маслИнка,
вёшка чуть росой слезна,
«в цвет» рядовок охревинка,
сыроег розовизнА.
Мне к берёзе в кайф прижалость
и упалость на кусты.
ЛепотнА листвы рыжавость,
взрАчна отбель бересты.
Свист мой в рощице ребячен,
ведь дерев средь и кустов
я с лихвой отсентябрячен
буйством красок и цветов.
Не падших женщин не бывает, впрочем, как и не падших мужчин, но почему-то про падших женщин говорят, а про падших мужчин не слыхали ни разу.
Большая глупость считать какую то нацию виновной в бедах простого народа, ибо гнетут народ его же выходцы пробившиеся во власть.
Ворованное счастье с ароматом диких ягод, обманчиво в своих надеждах и может обернуться страшным ядом.
… есть один мужик … которому прям жизни нет от меня … Его прям всё бесит … что связано со мной … При одном упоминании моего имени его трясти начинает … Чистая ненависть… Так вот … я живу ради него)
Обмануло бабье лето, обмануло.
На свиданье не пришло, как обещало.
Осень мокрым языком стекло лизнула,
И дождями застучала, заскучала…
-Не пришло! Шепчу озябшими губами.
Но надежда почему-то все не тает.
Ежедневно под промокшими часами
Ожидаю бабье лето. Ожидаю!
Не поверю непогоде, не поверю.
Буду лета ждать по-летнему одетый.
Подойдет трамвай, устало скрипнут двери.
И шагнет ко мне с подножки бабье лето…
По золотым тропинкам сентября,
Страшась попасться в плен твоих мелодий,
Я убегал,… себя лишь тратя зря,…
И заблудился в рыжей непогоде.
И вот стою… Ну что ж ты… В плен — бери…
Но покажись, хотя бы на мгновенье.
Хрустальный смех: «Мне скУчны сентябри.
Ищи меня весной в цветах сирени.»
Зачем тогда мне сердце теребить?
Так далеко нам до листвы зелёной.
«Хочу в тебе воспоминаньем жить.
Чуть-чуть влюбить и… быть чуть-чуть влюблённой.»
Смола-слезинка цвета янтаря
Упала на ладошку… и не тает…
По золотым тропинкам сентября
Мои следы ведут… куда-то… к маю…
Виктор Плешаков Ёж
Я проснулся утром ранним,
Посмотрел сквозь тюль в окно.
Ни трамвая, ни желаний.
И на улице темно.
Принял душ, потом побрился.
Съел два тоста и гуляш.
Для проформы сматерился
И отправился в гараж.
Утро зорькою прозрело.
Горизонт стал бледно ал.
Джип чихал, как угорелый,
Как пикетчик бастовал.
Я- сторонник четких правил:
Зря филонить не моги.
Покурил и джипу вправил
Свечи, фары и мозги.
Тот завелся и поехал.
На заре мороз крепчал.
В общем было не до смеха,
Как с красоткой по ночам.
По Кольцу катил, зевая,
Заскучал и даже сник.
И подумал: На трамвае
Надо было бы в час пик.
Эх, однако, облажался!
А расчетик -то простой.
Я в трамвае бы прижался
К деве юной молодой.
А она пугливой ланью
Придвигалась бы плотней.
Есть трамвай и есть желанье
То, что ширится во мне.
Copyright: Эману Элька, 2018
Свидетельство о публикации 118092604289