Она всё время куда-то несётся,
как солнечный бог на огненной колеснице.
Ей кажется, что жизнь тотчас оборвётся,
стоит ей только на миг остановиться.

Если задуматься, хоть на мгновенье, о сути, смысле:
зачем и куда лежит её путь и кто же рядом, —
её просто убьют все эти правдивые мысли,
сердце вдруг разлетится, будто взорванное снарядом.

Если хоть на мгновение дать тишине пробиться
в эту душу и в эту комнату, что же будет?
Вдруг окажутся вовсе не нужными все эти лица,
Работа, видимость брака, кошки, собаки, люди…

Вдруг это всё не о ней? Вдруг в тишине окажется
нет ни одного квадратного сантиметра правды?
Вдруг все узлы, так старательно ею затянутые, развяжутся,
нити внезапно порвутся, и… оп! Марионетка падает…

Кукольник вряд ли поймает. Крестовина глухо ударит в пол.
Сложатся в горку руки, ноги, ошмётки крыльев…
Что же за сила держит её на весу до сих пор?
Может, напротив, это слабость? Никакая не сила?

Дергаясь в этих нитях, она создаёт иллюзию танца:
танго на углях, фокстрот на граблях, мазурка по битым стёклам…
А хочется вальса! С любимым вдвоём. На узеньких каблуках,
а может быть, босиком по мостовой, от солнышка тёплой.

Нити натянуты. Нервы натянуты тоже…
Куколка мчится, перебирая стройными ножками.
Громко смеётся, чувствует ветер сердцем и кожей,
будто живая! Так на счастливую сильно похожая…

Только лишь кукольник, крестовину в руках перебирая,
тихо вздыхает: «Как ни стараюсь, увы, она давно не живая».