Если я отдала себя всю,
Что осталось тогда от меня?
Я ромашки к душе приложу
Как лекарство от личностных ран.

В бесконечности ритмов и нот
На двоих собираем уют,
А невзгоды всё так же снуют,
Не дают продохнуть от забот.

У двоих ничего за душой,
Только музыка в двадцать семь струн,
Да засохшая в пыль канифоль,
Да проклятый мной дважды июнь.

Мы как будто женаты сто лет,
Но тебе — не сестра, не жена.

Я ослабла и очень больна.

Даже если меня излечить
Невозможно по ряду причин,
Кто сказал, что спасения нет?..