Конечно же осень. Раз осень, то, значит, и дождь.
И листья ложатся под ноги, конечно, ковром.
А раз я иду, это, значит, ты рядом идешь.
И ясно, что нам хорошо (или плохо) вдвоем.

Как требует жанр, я должен по лужам брести.
Хотя я по ним же могу ковылять или шлепать.
На сердце я должен печаль (или радость) нести,
Твое ощущая - на выбор: плечо или локоть.

Вот к локтю прильнув твоему (или лучше к плечу),
Я должен мечтать, размышлять… словом, как-нибудь мыслить.
Я мыслить могу произвольно, о чем захочу,
Но лучше всего о любви. Или поисках смысла.

Глаза у любимой сияют (мерцают, пылают).
И взгляд, соответственно, радостный (нежный, палящий).
В глазах можно видеть себя (это жанр позволяет),
А можно увидеть слезу по любви уходящей.

Любовь я могу вспоминать только самую-самую.
Себя представлять, лишь в пилотке, нелепо торчащей.
Закат - то слепой. Если утро - то только туманное,
А след от лавины - коварной и где-то шумящей.

Ну кто говорит, что банальность и штамп - это плохо?
У пишущих штампами совесть чиста и суха.
Ведь в том, что я спел - ни полслова моих, ни полвздоха,
А песня готова. Кто скажет, что песня плоха?