Когда внутри так пусто и так темно,
что тьма сжирает волком костры и свечи,
вскрываю грудь и ребра свои окном,
впуская чуть прохладный сибирский вечер.

А в нем шальное лето течет за край,
и запах яблонь, шлейфом лаская город,
мне шепчет тихо-тихо: «Не умирай»,
горстями сыплет солнце за жесткий ворот.

И сразу так спокойно и так легко,
теплеют руки, вновь наливаясь силой.
Дышу июнем жадно и глубоко
и отвечаю: «Я воскресаю, милый».