Вошёл Елисеев. Едва разделся и сразу грохнулся.
- От тебя воняет алкоголем, - сказала Лена.
- Ну и что теперь с этим делать? Лечь на другую кровать?
- Нет, - сказала она. - Останься.
Они лежали рядом и слушали тишину.
- Ты никогда не говорил о своей жене.
- А зачем о ней говорить?
- Но она же существует…
- Естественно.
- А какая она?
Он помолчал. Потом сказал нехотя:
- Высокая. Сутулая. Это оттого, что у неё всегда была большая грудь. Она стеснялась. И сутулилась.
- Ты её любил?
- Не помню. Наверное…
- У вас есть дети?
- Нет.
- А постель?
- Нет.
- А какая её роль?
- Мёртвый якорь.
- Что это значит?
- Это якорь, который болтается возле парохода и цепляется за дно. Он не держит. Но корабль не может отойти далеко. Не может уйти в далёкие воды.
Его корабль болтается у причала, как баржа. Среди арбузных корок и спущенных гальюнов.
- А зачем тебе такая жизнь?
- Я не должен быть счастлив. Иначе я не смогу останавливать мгновения. Или остановлю не
- Это ты всё придумал, чтобы оправдать своё пьянство и блядство. Можно серьёзно работать и серьёзно жить.
- Можно. Но у меня не получается. И у тебя не получается.
- Мой муж умер.
- Я об этом и говорю. Твой муж серьёзно работал и серьёзно жил, и это скоро кончилось. Когда всё спрессованно, то надолго не хватает. Надо, чтобы было разбавлено говном.
- Ты же говорил, что хочешь быть мне еврейским мужем…
- Хочу. Но вряд ли получится. Я пьянь.
- Пей.
- Я бабник.
- Это плохо. Мы будем ссориться. Я буду бороться.
- Я пошляк.
- Но любят и с этим. Ты только будь, будь…
Он навис над ней и смотрел сверху.
- Ты правда любишь меня?
- Не знаю. Ты проник в меня. Я теперь не я, а мы. Я стала красивая.
- Ты красивая. С этим надо что-то делать…
- А что с этим делать?
Они обнялись. Его губы были тёплые, а внутренняя часть - прохладная. От этого тепла и прохлады сердце подступало к горлу, мешало дышать.
Лена заснула в его объятиях. Ей снился океан, в который садилось солнце. Лена улыбалась во сне. И выражение лиц у обоих было одинаковым.