ПОСЛЕ АУСТЕРЛИЦА

Осторожные руки рассвета
Прикоснулись к российской столице,
А сыны в киверах, эполетах
Спят далёко под Аустерлицем.

Их нельзя разбудить канонадой,
Их нельзя ободрить наступленьем,
Ни любви им, ни песен не надо:
Жизнь - мгновенье, и гибель - мгновенье.

Лет немного прошло, и в Париже
Креп украсил жилище французов.
«Кара нам предначертана свыше,
Коль сразил Корсиканца Кутузов!» -

Ропщут старый рантье и сапожник,
Пер-Лашез орошая слезами,
Но любимых вернуть невозможно,
И разносится скорбное: «Амен».

И похожи, как четки, похожи
Плач вдовы в Сен-Жерменском предместье
И стенанья в Орловском поместье
Завсегдатая оперной ложи.