Что ты можешь сказать мне о том, когда смотришь в глазок и боишься,
Повернуть связку старых ключей, как и раньше в обратную сторону.
Запиваешь вино ты вином, полупьяная… попросту злишься,
На всех тех, кто клюёт твои нервы до крови предательским вороном.
Но, ты всё же пытаешься что-то понять в этих строках размытых,
Там, где берег давно не встречал блеск любви твоих ангельских синих глаз.
И лишь горькие слёзы обид после встреч, всё никак не забытых,
Вновь напомнят о том, что обман - это тьма заколдованных болью фраз.
Ты пыталась бежать от себя, от толпы, всё забыть и забыться,
В океане бушующих волн там, где звёзды горят у подножья скал.
Может даже ты сможешь поверить в мечты и, как прежде, влюбиться,
Не боясь, что судьба вновь покажет тебе свой несносно лживый оскал.
Мы ищем выход там, где окон нет,
И двери заколочены снаружи.
Пьём кофе, понимаем, что билет
Давно просрочен, да и мир простужен.
Пытаемся согреться… и в толпе,
Друг к другу жмёмся ближе, да не с теми.
И остаёмся все в одном купе
В ненужной никому уже системе,
Где в темноте жмём кнопки, рычаги,
Желая отдалиться, но уж поздно.
Мы в чёрном списке, значит, что враги.
И каждый, кто чуть выше, смотрит грозно.
Но, как жить в подчинении, когда
Две сотни правил загоняют в доски?
А выживших уносит в никуда,
В нелепых продырявленных обносках.
Мне твердили - жизнь прожил я зря,
Ничего от себя не оставил,
Только строфы стихов говорят,
Что судить вы меня то, не вправе.
Пусть не лил я на истину свет,
Но и слов не бросал ведь вслепую.
Вы втыкали мне точку в ответ,
Там, где ставить должны запятую.
И травили за правду вином,
Нагло врали за образ мой нищий.
Только я отвечал вам одно, -
Ваша злоба, для мыслей, как пища.
От того и пишу столько лет,
На бумаге чернильной дорогой.
Что живёт во мне где-то поэт,
В этой жизни злорадной и строгой.
Твоё молчание, как лёд, пронзает душу,
Остатки слов застыли каменной стеной.
Ты обнимаешь не его… свою подушку,
Укрывшись мягким пледом с головой.
Дыханье снов теплом окутывает веки,
Мечты картинно превращают всё в сюжет.
Где за полями вспять сворачивают реки,
Смывая расставанья тонкий след.
Забыть его, но как? Он сердцу очень дорог…
Пустая ссора стала болью ваших дней.
И за окном вмиг стал чернеть цветущий город,
Не замечая свет горящих фонарей.
Но c каплей нежности его, что пропитала
Твою постель своим желанием, - любить.
Ты где-то в сердце своём точно понимала,
Что друг без друга вам на свете не прожить.
В преддверии чуда стучится весна,
Ослабла февральская стужа,
А мне почему-то опять не до сна,
Любовью твоей я простужен.
Шлейф мягкой прохлады крадётся вдоль штор,
Грусть жмётся ветвями в окошко,
На улице слышен опять чей-то спор,
Поодаль от старой сторожки.
Большими глотками с лимоном пью чай,
Пытаясь согреться от скуки,
Но только всё это не то, и печаль,
Кусает продрогшие руки.
И так вот от встречи до встречи с тобой,
В тиши заколдованной ночи.
Я жду, чтоб увидеть опять пред собой,
Прекрасные нежные очи.
Не спеша, словно титры в кино,
Облака вновь плывут, облака.
Прижимаясь друг к другу спиной,
Закрывают собою закат.
Не уходят, а молча стоят,
Там за лесом цепочкою в ряд.
Словно верят, опять зазвонят,
Колокольчиков нежный отряд.
И над озером ярким серпом,
Месяц выйдет гулять молодой.
А за ним серебристым огнём,
Заискрится звезда за звездой.
Облака вновь плывут, облака,
Не спеша, словно титры в кино.
Растворяется в небе закат,
А мы молча с тобой пьём вино.
По дорогам белоснежным,
По сугробам, по земле.
Скачет ветер в бликах нежных,
Словно всадник на коне.
И трещит мороз, резвится,
Средь холмов крутых, лесов.
Хлопья белые, как птицы,
Гонят в даль бродячих псов.
Вьётся змейкой в чистом поле
След взрыхлённой колеи.
И гнут ели по неволе,
Лапы грузные свои.
А душа моя стихами,
Песню звонкую поёт.
И над белыми лесам,
Тихо просится в полёт.
Без тебя я не я и луч солнца не греет мне душу,
Холод мыслей плывёт уходя по земле в никуда.
И тоска одиночества лезет стихами наружу,
Понимая что всё, ты ушла в этот раз навсегда.
Как забыть… Да ни как, нервы рвутся, как петли засова,
Убежать, только правда одна, что повсюду она…
Её образ витает в мечтах моих снова и снова,
Подгоняя до крайности с первым бокалом вина.
В руки взять себя, может всё это простая нелепость
Или сон, что подкрался ко-мне, чтобы враз погубить.
Но я знаю одно, когда вместе с тобою, мы - крепость,
И дано нам лишь только безумно друг друга любить.
Утром по сказочной лестнице,
Вверх по невидимым нитям,
Солнце, поодаль от месяца,
Выползло из укрытия.
Обувь надела лучистую,
Выключив в зале лампочку,
Молча слетела на чистую,
Серого цвета лавочку.
Села и сонному дворнику,
Счастье вложила в ладошку.
Пса пожалела в наморднике,
Что грел бездомную кошку.
И на асфальте мечтательно,
Красками жёлто-светлыми.
Нарисовало старательно,
Образ любовью согретый.
Не надо тишины, молчат пусть тени
И взгляд кидать на тёмный коридор.
Ты без меня жила под впечатленьем,
Что нет прекрасней, тех высоких гор.
Но всё обман, внушаемый тревогой
И мир не просто комната без стен.
Лишь сделай шаг и сразу за порогом,
Тебя ждёт путь, открытий, перемен.
Где океан, не просто в поле лужа,
А лес густой, не твой цветущий сад.
Где каждый человек кому-то нужен,
Как в январе пушистый снегопад.
И восхищённо взгляд твой оживится,
Слова, как птица вырвутся в полёт.
Ведь счастье, каждый день в окно стучится,
К тому кто с верою в себя живёт.
А ведь знаешь, бывает и так, -
Окна настежь открыты во двор.
А ты, молча, идёшь на чердак,
Чтоб не слышать пустой разговор.
Ну и что, что блуждаешь одна
И холодные стены скользят.
Только в мыслях твоих тишина
И теплей в одиночестве взгляд.
Здесь нет криков и прочей возни,
И советов пророчащих лад.
Ты давно научилась без них,
Рисовать в мыслях свой райский сад.
Здесь, качаясь, сквозь щели луна,
Словно пленница, просит, - согрей.
А в мечтах краски льёт тишина,
В блике сонных ночных фонарей.
А город уснул, опустел, изменился,
Дома, как квадраты немого кино.
Здесь каждый четвертый по глупости спился,
Семью поменял на хмельное вино.
Подвалы теперь, как пристанище, крыша,
В витринах продукты картинно лежат.
Пытался кричать, да никто и не слышит,
Лишь только от страха пригнувшись дрожат.
Холодные спички танцуют в карманах,
Шатаясь, стою… и не пьян, и не трезв.
А, кто-то промолвит, - удел наркоманов.
Но, денег то, нет, на билет, на проезд.
И даже мечты на простые осколки,
Разбились о камни, как тонкий хрусталь.
От них то, конечно же мало то, толку,
Но только без них, как-то скучно и жаль.
А было ведь время и были желанья,
Но время расставило точки над и.
Теперь слышу я пустоту оправданья
И стонущий город застывший в грязи.
Крадётся мрак, цепляя кожу,
Колдунья ночь стучится в дверь,
Изнеможённый весь, до дрожи,
Скулю я ввысь, как в страхе зверь.
Цыганка картами пугала,
Черня гаданием мой путь.
И словом душу отравляла,
Стерев во мне простую суть.
Порочна женщина в алмазах,
На радость дьяволу во тьме,
Внушала всем своим рассказом,
Что смерть придёт в холодном сне.
И, вот, стою, в пустые тени
Кидаю полусонный взгляд.
Во мне теперь живёт сомненье,
Что жизнь не мёд, а горький яд.
Застыли стрелки, день еще не прожит,
Не так, уж, поздно сделать поворот,
В истерике своей зима тревожит,
Холодным вздохом кованных ворот.
Сомненья разыгрались не на шутку,
Мечты разбились словно их и нет.
И звёзды заполняют промежутки,
Разбавив в темноте унылый свет.
Не верил, почему-то оправданьям,
Твои слова умели колдовать.
И разум, опьянённый, был желаньем,
Но, как тут не поверить вновь опять?
Ускорил ход, а там, уж, будь, что будет,
Манящий след твоих шагов зовёт,
К сплетению сердец и наших судеб,
В свой долгожданный жизненный полёт.
Я хочу быть сладкой тайной,
Неразгаданной тобой.
Отражением хрустальным,
Под сияющей луной.
Нежной гладью в синем море
И у ног твоим ручьём.
Расписным в ночи узором,
Лишь бы только быть вдвоём.
Быть хочу твоей подушкой,
Прижиматься и ласкать.
О любви шептать на ушко
И за плечи обнимать.
Я хочу быть рядом негой,
Пеньем нежным соловья.
Не поверишь, даже снегом,
Лишь бы ты была моя.