Никогда не обольщайся, когда о тебе хорошо думают, ты для многих как одуванчик по весне, цветешь, радуешь глаз своими переменами, но как только погода изменится и подует ветерок, срывая с тебя зонтики, в их глазах ты становишься придорожным сорняком
«Человек-паук».
«Человек-муравей».
Скоро на экранах эротический фильм «Человек-лобковая вошь».
В моей жизни люди со временем превращаются в аллегории. Это неизбежный процесс, своего рода идентификация множественности и разнообразия душ. По сути, каждый человек в нашей жизни - незнакомец, потому что сегодня он уже не тот, каким был вчера. И все наше знание его личности сводится к шкатулке памяти о нем, из которой мы выборочно достаем случайные черты и вьем из них свой собственный образ человека. У нас всегда есть только образ, сотканный из тех или иных событий, слов, дел, но узнать человека настоящего, всего в сумме - это значит стать им. И других вариантов не предусмотрено. И поэтому мы так не редко одиноки даже в кругу близких, они не знают - нас, они знают только собственный взгляд на нас, который так далек… Мои образы людей превращаются в аллегории.
Меня спрашивают: а ты помнишь Мишку? А я вижу гриф гитары, прислоненный к стене, он был одержим музыкой. Я вижу серую легкую куртку на вешалке, забытую у меня дома после невменяемой ночи песен, которую соседи еще долго припоминали мне недобрым словом. И ассоциация, в которую он превратился в моей памяти. Мишка был неисправимым бабником, но бабником-аскетом, он собирал вокруг себя невозможное количество женщин, чтобы после этого гордо уходить в музыку и иметь возможность их снисходительно игнорировать. Такими по его мнению должны были быть все люди творчества. И его серенькая тоненькая курточка, которую он регулярно забывал у меня, всегда была обильно надушена для его поклонниц, а когда он забирал ее, этот запах еще долго стоял в моей комнате. Мишка - приторный запах парфюма в лучах солнечного света, бьющего в окно, под аккомпанемент первых аккордов. И все, ни лица, ни голоса, ничего.
А ты… Ты будешь смеяться, но когда я смотрю на тебя, у меня начинает чесаться нос. Это тоже аллегория. Ты - это неловкие объятия, голова, уткнувшаяся в теплую грудь, это вечер с погашенным светом и очередное кино, и мы очень очень близко, ты - это ночь и неторопливые поцелуи, медленно превращающиеся в беспредел секса, который бывает только тогда, когда партнерам уже нечего скрывать, когда они знают друг друга досконально, когда способны угадывать наперед любое движение головы или взмах руки. И всегда - растрепавшиеся волосы, за которыми уже не нужно следить, потому что мы дома и никого больше нет, и у нас есть более интересные занятия, чем поддержка социальной эстетики. И волосы рассыпаются и щекочут кожу, падают на лицо… Я знаю, что когда я буду смотреть на тебя, я буду смешно морщить нос и пытаться его незаметно почесать. А ты, только ты, будешь это замечать и понимающе заговорщицки улыбаться. Ведь восприятие человека - это образ. И разница отношений в том, останется ли он только твоим или молчаливым союзом ты сможешь разделить его с кем-то еще.
А люди все обижаются и обижаются. На то, что я не соответствую их представлениям обо мне же. На то, что я меняюсь быстрее, чем они в состоянии уследить. Что я не люблю кормить собой чужие комплексы и страхи. Что я иногда оцениваю свое потраченное время и профессиональное умение в денежных эквивалентах, не взирая на дружбу.
Что я считаю проявлением настоящей приязни и уважения взаимное необременение тяжкими проявлениями собственных неврозов, а не наоборот. Список этот можно продолжать до бесконечности. А мы все в игры играем. Любимая дамская игра «я обиделась», мужской вариант - «оскорбленное достоинство».
Суть та же, приемы одинаковые. Настолько одинаковые для всех, что становится даже как-то не по себе. В юности, чувствуя себя очень неуверенной в человеческой реальности, я полагала, что обязана в это играть. Что если мне говорят (пишут, показывают, намекают) «я обиделась», то я непременно должна спросить «на что же ты обиделась, свет мой, что я сделала не так?».
И я ввязывалась в эти игры, не имея к ним ни склонности, ни призвания. С отвращением ввязывалась. И проигрывала, конечно. Поэтому к тридцати годам я приобрела, прямо скажем, чудовищную репутацию. Но все встало на свои места, когда я поняла, что свободна сделать выбор. Просто удивительно, что делает с людьми своевременный и качественный посыл нах. Одним словом, способность самозабвенно обижаться (вариант - затаивать обиду, которую, как шило в мешке, все равно не утаишь) для меня теперь как минимум повод задуматься о том, а не пора ли освободить человека от мучительной необходимости общаться со мной, последней гадиной?
от адекватности одного до адекватности другого целая адекватность
Прошу прощения у всех, кого удалила из своей жизни. Ничего личного. Как, собственно, и ничего общего
Как-то пришлось углубиться в творчество русских поэтов восемнадцатого века. Особенно заинтересовали небольшие стихи на четыре-восемь строк. Читаю и понимаю… А ведь подобные, слегка перефразированные, я где-то уже читала за более современным авторством… Вот паразиты… А с другой стороны-но ведь читают же!!!
Если тебя забили - это говорит об одном.
Значит, ты - мамонт.
А я научусь в небе зажигать огни.
И как всегда чувствовать себя волчицей.
А я научусь говорить уходи…
Когда сердце в тысячу вольт .бьёт током в груди…
А больше всего хочу не скучать… мечтать.
И пусть душа как кукла Вуду.
Сожгу её сегодня дотла.
Но.тебя согрею. у своего костра.
К борьбе за права меньшинств, принявшей на Западе абсурдные формы, можно относиться по разному. Кто-то полностью одобряет, кто-то ужасается. Однако гораздо важнее понять, почему вообще так получилось.
Все дело в том, на мой взгляд, что общество на Западе дико нуждается в сверхцелях - и одновременно запрещает себе их иметь. Поясню, что это значит.
Дело в том, что современный человек, оснащённый развитым интеллектом и высоким образованием, катастрофически нуждается в целях, выходящих за рамки его самого и его семьи. То есть, в целях общественных. Ему необходимо участвовать в проектах и движениях, делающих что-то в масштабах всего общества.
Однако проблема заключается в том, что государства на Западе ставить перед своим народом сверхцели отказываются. Потому что эти государства либеральны и толерантны, и их основная функция - не мешать людям жить так, как им вздумается. Потому что иначе получится уж слишком похоже на строительство лучшего будущего, то есть на СССР. А это уже ни в какие ворота.
В итоге средний западный гражданин находится в абсурдной ситуации. Он страстно желает стать частью чего-то большего, чем он сам - но на этом пути его тут же начинают пугать ГУЛАГом и Беломорканалом. Типа, а не коммунист ли ты, батенька? А знаешь ли ты, что все коммунисты - плохие люди, потому что они коммунисты?
И выход из этой дилеммы у западного гражданина остаётся только один. Страшась впрягаться за реальные сверхцели - он впрягается за то, что дозволено. То есть в битву за права геев и транссексуалов, в сражение со страшными и неэкологическими нефтяными платформами, или вообще - в какой-нибудь планкинг (лежание пластом на необычных поверхностях с обязательным фотографированием себя в этом состоянии).
В итоге в подобные акции и флэшмобы народы западных стран впрягаются с тем же энтузиазмом, с которым когда-то впрягались за права рабочих и крестьян или за мир во всем мире. Потому что, повторюсь, больше не во что. И, как следствие, благородная социальная энергия масс либо сгорает впустую, либо впрягается за что-то, за что впрягаться вовсе не следует. Кстати, возрождение неонацистких движений в Европе имеет ту же самую причину - нацизм, при всей своей чудовищной сути, все-таки даёт людям сверхцель - хоть какую-то.
И выход из всего этого социального бардака, соответственно, может быть только один. Перестать бояться Беломорканала и начать, наконец, ставить перед обществом настоящие, нужные ему сверхцели - и как можно больше.
человеку необходимы солнце, воздух и немного превосходства
***
люди необходимы друг другу, чтобы обмениваться живым
Монетой разменной в игре самомнений…
Захлебнулся рассудок в болоте лжи и сомнений…
Если б взмахом руки,
застыло в душе кровоточащей время…
Чтоб в пространственном штиле замер бы мир,
в головах зарождая шквал разумных решений…
А пока… Нащупав слабые стороны,
делят добычу вороны…
Люди голодны до стычек, до рванья друг друга в клочья… дай им только первый повод, а второй найдут и сами… и на поводах собачьих будут гавкать днем и ночью… правду всю переиначат, перессорятся все сами… и всех втянут в эту свору, чтобы больше было мяса… чтобы кровь лилась рекою на потребу псам голодным… ждать и верить- не для гордых… хочешь быть Вот Так свободным?
Как-то так…
В одно и то же время зажженные свечи и те не сгорают одновременно… так и люди. вроде похожи друг на друга… а темпераментом совсем разные…
Оказывается, если человека лишить необходимости восемнадцать часов в сутки бороться за выживание, он тут же начинает думать, зараза такая.