Что кому-то критика, то другому - похвала.
Чему цену не знаешь - теряешь.
Копите воспоминания, а не вещи.
Мы будем до тех пор пребывать в дерьме, пока не поселим в своих душах высшие духовные ценности, по которым живут все честные и порядочные люди.
Истинное богатство измеряется всем чем угодно, кроме денег.
У каждого из нас свое отношение к Великой Отечественной или, как мы ее теперь называем, Второй мировой войне. Тех, кто на самом деле воевал, почти не осталось, другим она знакома понаслышке: из рассказов родных, книг и кинофильмов. Первые - не могут о ней забыть, вторые - не очень хотят о ней знать. Такова жизнь.
А как бредили войной мальчишки послевоенного поколения: не пропускали ни одного фильма, взахлеб читали «Сильных духом» Медведева, спрашивали друг у друга:
- А ты, ты бы смог, как Олег Кошевой или Матросов?
И когда мой приятель с ухмылкой ляпнул:
- Смотря, сколько бы мне за это заплатили! - я так растерялся, что даже забыл его ударить… Сегодня это процветающий бизнесмен, траченный молью новый русский. Ресторан его предприимчивого сыночка находится в самом центре города.
Все это так, но лично мое отношение к войне сформировано не без помощи одного потрепанного листка, маминого письма отцу на фронт. Сейчас их обоих давно нет, и я думаю, они простят, если я открою одну маленькую семейную тайну.
Как письмо, посланное на фронт, попало ко мне? Это сама по себе тоже интересная история. В жизни нашей семьи немаловажную роль сыграли цыганские гадания. Моим родителям, папе и маме, во время войны гадали порознь, и оба гадания сбылись. Мне в детстве тоже цыганка нагадала, что быть мне большим человеком, генералом - вот я и жду все, надеюсь…
…Каждый вез с фронта, что мог, а мой отец - все мамины письма. Потому, что еще в 1942-ом, в Крыму, ему нагадала молоденькая цыганка с тремя детьми мал-мала меньше:
- Сбережешь, офицер, весточки из дому - вернешься целым и жданным!
И когда мне перед уходом в армию попал на глаза внушительный короб с письмами, я понял, как мама его любила…
Вот несколько строк из того письма:
- «Ты знаешь, Бума, твоя выходка с подарком оказалась обидной и глупой… О Цюпе и Мише у нас до сих пор ничего не слышно, и теперь мама часами смотрит на черный футляр подаренного тобой мыла. Смотрит и плачет…»
Я никогда не видел этого прекрасного футляра, меня еще вообще тогда не было на свете, но я его представляю себе так, будто он, черный, с золотыми разводьями дивных сказочных рисунков, находится сейчас перед моими глазами. Интересно, правда?
Суть дела в том, что в июле 44-го папа сумел вырваться на побывку после ранения в освобожденный от немцев Херсон. К тому времени уже вернулись из эвакуации в Узбекистан моя мама, бабушка и 12-летняя двоюродная сестричка-сирота, родители которой в 41-ом не успели отсюда бежать, оказались в оккупации и, как тысячи других евреев, были замучены возле Зеленовки.
Фронтовик-окопник капитан Авраам Бронштейн, хоть и ушел от нас после войны в другую семью, был неплохой человек: добрый, из тех еврейских шутников, что часто шутят невпопад, чем иногда, совсем того не желая, могут невольно причинить боль другим.
Он привез всем роскошные подарки. Мамочке - пуховый платок; сестрёнке Инне - блестящие, на толстом белом ватине узконосые резиновые ботики; а бабушке - тот самый футляр, со сладко пахнущим, необычайной красоты, узорчатым брусочком прозрачно-розового мыла.
В те времена с предметами личной гигиены было туго, бабушка пришла в совершеннейший восторг, разглядывая и нюхая чудный подарок. Пока наш щедрый даритель не молвил загадочно:
- А вы прочитайте, что там написано, мама…
Бабушка, улыбаясь, взяла очки и… раздался страшный, неслыханный никогда здесь крик, ей стало плохо, время спрессовалось в сжатые ужасные мгновенья, в комнату вошло горе. На подарке немецким готическим орнаментом было начертано: «Продукт произведен из чистого еврейского жира».
Летним вечером далекого 44-го года из дверей дома по улице Суворовской, 10, вышла скромная похоронная процессия: моя сестра Инночка, мама, закутанная в темный платок, бабушка и офицер действующей армии, на лице которого легко читалась обида и недоумение: как же так, он только хотел пошутить, и вот, на тебе…
Где-то в дальнем углу двора под тусклым светом керосиновой лампы вырыли в земле жалкую ямку - моя семья хоронила мыло.
Вот о чем это письмо моей мамочки в действующую армию.
***
Теперь, когда жизнь практически прожита, отца и матери давно нет, мое представление о войне, а точнее, ее итогах, значительно изменилось. И если бы отец был жив, то я сейчас, накануне 71-й годовщины Великой Победы, сказал бы ему:
- Знаешь, папа, ты только не обижайся, завтра твой день, и мне это больно говорить, но настоящие результаты сражений оцениваются не сразу после капитуляции противника, а через десятки лет, когда выясняется, какие уроки вынесли стороны из своих побед или поражений.
Потому что проигравшие, сделавшие верные выводы из поражения, в итоге могут оказаться победителями. Как та же фашистская Германия, которая, став демократической страной, не только залечила раны, но и обеспечила населению один из самых высоких уровней жизни в Европе, помогает другим, стремится искупить вину перед пострадавшими и процветает, процветает, процветает… Чего, увы, не скажешь про нас.
Не спрашивай меня, кто виноват, потому что я отвечу тебе твоими же словами: помнишь, как ты когда-то рассказывал мне, кого больше всего не любили и презирали на фронте? Я предположил, что, наверное, трусов, но ты не согласился и сказал, что это в природе человека - бояться смерти или ранения. И ничего страшного: таких ребят вы перевоспитывали и, в конце концов, большинство нормально воевало и даже вернулось домой с наградами. А вот самыми презираемыми были мародеры - подонки, грабящие убитых и раненых, не гнушающиеся вырывать золотые коронки с зубами и срезать перстни с пальцами.
Так вот, вы воспитали нас, чад своих неразумных, радующихся, что наши папы - победители, а мы - своих деток, быстро забывших подвиг дедов в борьбе с коричневой чумой, так, что по всему постсоветскому пространству и, в частности, в нашей многострадальной Украине, на ключевых постах вдруг оказались мародеры. Причем, не какая-нибудь мелкая шушера, а олигархическая клоака, грабящая свой народ и доводящая его до полного убожества. Вы - выдержали смертельную схватку с фашизмом, а мы - бессильно подняли руки, сдавшись в плен целой когорте сладкоречивых плутов и аферистов на доверии.
Сегодня, папа, наши политики спорят, кто быстрее обзовет другого фашистом. А мы раздумываем, на сторону какого очередного проходимца стать. Потому, что случилось самое страшное: утеряны верные ориентиры. Мы не просто застыли на месте, а с треском обрушились в бездну. Ты веришь, что такое могло произойти с детьми и внуками Поколения победителей?!
Вернувшись с фронта, вы первым делом взялись за возрождение народного хозяйства, причем, без всяких валютных кредитов, и с каждым годом жизнь многих людей становилась лучше. Ежегодно в начале апреля снижались цены. Ежегодно! А что стало с этими ценами сейчас, папа?!
Мне казалось, что, много лет проработав в школе, я открыл формулу фашизма, объясняя ученикам, что фашисты - это не обязательно убийцы. Потому как убийства - уже заключительный аккорд их вхождения во власть. А вот начинается фашизм с «мелких шалостей», когда украинцев начинают называть - хохлами и укропами, русских - кацапами и ватниками, а евреев - еще проще, жидами. С неуважения и ненависти к другим. Я уверен и настаиваю на этом: тот, кто ненавидит другого больше, чем любит себя - латентный фашист! Сегодня скрытый, а завтра - вы уж поверьте - непременно откроется во всей своей коричневой красоте!
Все это так, но разве не хуже - когда к власти приходят мародеры? Напомни мне: что вы делали с ними на фронте, папа?
А что бы вы с ними сделали сейчас? С теми, кто, плотно набив мошну, счел себя «победителем Победителей»?!
***
С Днем Победы - и надеждой, что в нас всё-таки проснутся гены наследников, и мы с корнем выкорчуем сорную траву, взошедшую на жизни и крови наших отцов!
Не бойтесь любить.
Не бойтесь мечтать.
Не бойтесь надежду вы обретать.
Не бойтесь грозы и пасмурных дней.
Ведь после дождя станет сразу светлей.
Дарите всем радость, дарите тепло.
На нашей планете чтоб стало светло.
Живым существам так нужна доброта!
Ведь жизнь здесь дана нам не навсегда.
Цените, что есть у вас здесь и сейчас!
Ведь счастье дается один только раз.
Мы ценим вещи в единственном экземпляре, но никто не ценит людей в единственном экземпляре. Если это суть людей, то кому этот мусор нужен.
Все хорошее мы видим, только тогда, когда жизнь вдруг становится невыносимой. А до этого мы просто не обращаем внимания и не умеем ценить, то хорошее что преподносит нам жизнь.
Не засоряй свою память теми, кто не помнит тебя при утреннем пробуждении и отходя ко сну. Цени и дорожи теми, кто помнит о тебе, даже во сне.
Кого Господь, хотя бы раз,
Сумел поставить на колени -
Тот ценит день, тот ценит час,
Тот ценит каждое мгновенье.
Кто боль познал, тот любит жизнь,
Вдыхая воздух по-другому.
Тот знает этой жизни смысл,
Свободу видит по-иному.
Тот научился молча ждать, терпеть,
Но знать, что все прекрасно.
Тот научился не ворчать, прощать,
Не лить слез понапрасну.
Цените сразу жизнь, друзья!
Любите каждое мгновенье,
При жизни чтобы никогда
Не становиться на колени!
Нужно ценить все то, чтo у нас есть. Стремиться пoлучить то, чего у нас ещe нет. С легкостью рaсставаться с тем, что нам нe надо… жизнь продолжается!
Нас окружает целый мир и масса народа, но… только единицам мы нужны.
Говорит тот немного, кто знает цену словам.
Пока на земле будет жизнь, на ней всегда найдутся люди, которые будут ставить как положено то, что другие валяют как попало.