Если обстоятельства требуют жертв — это не значит, что жертвы не всегда требуют обстоятельств
Зоны ни чем не отличаются от рабской жизни.
Только они больнее
— Товарищ прапорщик! Разрешите от вас просветиться по поводу, что такое есть «Инь» и что такое есть «Ян»?!
— Разрешаю!
— Просвещаюсь!
— Являясь основной моделью всего сущего, концепция инь-ян раскрывает два положения, объясняющих природу Дао. Во-первых, всё постоянно меняется. И, во-вторых…
— А можно попроще, товарищ прапорщик?
— Дуракам все можно, товарищ солдат. Хорошо. Вам же известно что такое есть «Смирно!» и что такое есть «Вольно!»? Их относительное единство и фундаментальную разницу?
— Так точно, товарищ прапорщик! Известно!
— Так вот это почти то же самое!
В мире всё просто — лови не лови
Самые высшие смыслы —
Жизнь не бывает больше любви,
А любовь всегда больше жизни!
— победителей не судят, к победителям не должно быть вопросов
— о пенальти — система ломающая игру соперников
обязательно будут спорить истинные профессионалы
— чем взыскательнее зритель, тем меньше политики и шоу вместо спортивных состязаний, которые оплачивает зритель
— ливень вместо золотого дождя, так природа проводила чемпионат мира по футболу в России, чистой природной водой, видимо неспроста
Гениев, потому и считают сумасшедшими, что они больны… ЛЮБОВЬЮ!
Боги смертны. И когда они умирают совсем, никто не оплакивает их, никто не вспоминает. Идею убить куда труднее, чем человека, но в конечном счете можно убить и ее.
Компас сломан, не бьётся птицей стрелка в поисках сердца.
Север?
Расстилается пустошь, вереск, птичий гомон над нами. Клевер.
По колено в пахучих травах, без дороги, куда идти нам? Потерялись без указаний среди сладкого сна-дурмана.
Компас сломан.
В нём нет ни смысла, ни печали воспоминаний. Он нас вёл, говорил о доме, что теперь мы без этих знаний?
Тишина обняла за плечи.
Посмотри мне в глаза, попробуй. Этот вечер в степи бескрайней разве значит не так уж много? Я сжимаю ладонь покрепче, уронив компас в трав объятья.
Побежали?
Садится солнце, вдруг коснёмся его мы платья? Может, время нам отказаться от привычных дорожных знаков? Птицы плачут над нами. Ветер с гор несёт нам прохлады. Маков листья огнём трепещут…
Время.
Мы бежим очень быстро, рядом.
Раскрывается чаша солнца.
Перекрёсток миров.
Так надо.
Луч немого ночника,
На стенах тенями играя,
Стремится в темноту окна,
Нас мимолётом огибая.
Блестят бокалы на столе,
На губах слова повисли.
И в этой хрупкой тишине
Рядом ходят наши мысли.
Как раньше я не разглядел,
Пожар в глазах твоих, горенье.
Когда-то я вот так горел,
Палил себя без сожаленья.
Вспыхнуть, нам дано лишь раз,
Потом, мы только остываем.
Всё подгоняя под «сейчас»,
В своём же прошлом умираем.
Но Бог мой, как же ты мила!
Сколько робкого упорства!
Сколько нежного тепла
Без малейшего притворства!
К тебе не липнет эта грязь,
В которой многие измыты.
И разлагаются гордясь,
Что ими нормы позабыты.
Лелеют собственный порок,
Чтоб непохожими казаться.
Отдельный создали мирок —
Собою с чувством восхищаться.
Однообразный жалкий блеф,
Однообразной скучной массы.
Но ты, я вижу, не из тех,
Кто хитро мечется у кассы.
Тебе всё то не интересно!
Тобой восторжен, окрылён.
Ты без сомнения, прелестна.
Я без сомнения, влюблён.
(23.06.18)
Мечта проклюнется легко и в сердце прорастет,
Но вот распустится цветком? И будет пчелам мёд?
Мораль сегодня дорога, таких по пальцам счесть,
Возьмём, к примеру, чудака, который интерес
Имел буквально с малых лет к ораторству — всерьёз.
Мечтал — оратором свой след оставит среди звезд.
Мечта другим мечтам под стать. Вдруг новый Гиперид
Сумеет самым лучшим стать, другие же смогли!..
Талант любой, увы, не всем доступен. Что с того?
С того желание сильней и всякому отпор,
Кто искушает, мол, вокруг, есть множество путей
Простых, коротких, без причуд, без рисков, без потерь…
Он шел вперед. Учился. Рос. Не забывал ни дня
О ней — мечте. Он к ней прирос. Он ей отдал себя.
А то, что с виду неказист, прыщав и мелковат,
Лишь распаляло ор и свист, а впрочем — вечно так!
Свершилось. Вышел наш герой на сцену…
— Боже мой!
Зашелестело,
- Он-не он?! Какой-то весь другой.
— Костюм сидит…
— А вырос как!
— Хорош.
— А, может, грим!..
— Когда-то был такой простак!..
— Куда несется мир?..
…Взглянул, вдохнул, былую боль и пламя юных лет,
Вложив в уста, сказал:
— Любовь — прибежище надежд!
Любите вечность, господа, и бренности успех.
Любите бегство в никуда, любите всё и всех.
Услышьте — каждому дают — величие души —
Не просто выстроить приют, доверие внушив.
Любовью стать на жизнь одну, осмыслить время в срок.
Спасибо вам за всё! Люблю! Без вас и я — никто!
И замолчал. Молчал и зал. Мгновение иль два…
И долго мир рукоплескал… обыденным словам.
Я верю в то, что люди состоят из того, что они любят. Молодые мамы состоят из конфет, полезной овсяной каши и погремушек. Именно по этому от них так приятно пахнет сладким, и от этой сладости внутри них, они часто улыбаются. Люди которые увлечены своей работой, состоят из цифр, бумаг, галстуков и в них существует их рабочий стол. Они часто куда-то спешат, редко на кого-то обращают внимание, а еще они хорошие профессионалы, любящие свое дело как себя. Есть люди любящие читать, такие состоят из букв, сотен страниц, чернил, и закладок для книг. Они очень многогранны, как их увлечение, а еще, они не всем по интересу. Именно по этому их настроение может меняться как листы книги от шелковистых мелованных до 200гр. Есть люди состоящие из туфель, в них сто одна модель и палитра цветов их настроения. Такие обычно кокетливы как и их любимые детища, они любят внимание и ненавидят серость. Я верю в то, что что мы любим откладывает на нас отпечаток. Именно по этому в каждой женщине есть пару букв любимой книги, ее любимая сумочка и туфли. В каждой есть опыт из которого она состоит и он разбросан по ней масками, именно от этого так часто приходится слышать, что мужчинам тяжело понимать женщин. Потому что мужчины состоят: из любимых рубашек, своего любимого питомца и цифрами с работы и из любимых машинок. Именно по этому, мужчины пахнут кожей и сексом, а женщины — парфюмом и соблазном. Благодаря которым, оба так идеально накладываются друг на друга. Благодаря которым, каждый в последствии приобретает аромат ирисок и внутри появляются детские погремушки.
Затрепыхалась крыльями,
Цепляясь за «живу»…
Всё думала: «Я сильная!»,
Но оказалась тут,
Где силы тают в прошлое,
Где ноют без конца
О гранях и возможностях
Чужие голоса.
С надеждами-обманами
В обнимку мчалась, динь! —
Звенело сердце, балуясь
И балуя наив
Примчалась. вот я — вызрела.
Желаю. Мне должны
За годы злые зимние,
За слезы, вёсны, сны…
Красивая и гордая
(Сама, не смей, держись…).
Ой! Счастье раньше роздано,
Осталась «просто жизнь»
И крошечное — «верую»,
И нудное — «судьба»…
— Но что не так я делаю? Не знаю…
— Знаешь!
— Да?..
Это олигархи и чиновники у народа воруют.
А народ у себя воровать не может.
Поэтому он завсегда априори честный.
Не больше ящика гвоздей с завода или
килограмма колбасы с мясокомбината,
или одного-двух полотенец из отеля,
а уж о туалетной бумаге вообще смешно
упоминать.
Он самый главный! Издалека
Не спутать, гляньте, ни с кем, никак.
Увидишь только — в душе — «Атас!»
Такой шеф-повар один — у нас.
Он ходит важно, глядит — востро,
Ему не скажешь — Давай по сто!
Усы и лапы и даже хвост,
Ему не абы даны… А то!
Обходит кухню с утра всегда.
Он чует нюхом — где, что, когда…
Он знает сердцем меню на день,
В разы усерден, ему — не лень!
Войдет — поклоном встречаем — все.
Ни в чём не спорим, он наш сэнсэй.
Характер сложный, а когти — во!
Погладить?
Можно.
Зовут?
Компот!
Хаос — это порядок, который убивает логику.