Информацией насыщен мир,
И много стоит сказанное слово.
Рвутся вестники, как скопище задир,
Сказать своё, один вперёд другого.
Один сказал, начнётся вот война,
Другой, что будет конец света,
У одного виновны США,
У другого же, летящая комета.
И где-то там, в чужой стране,
Власть повстанцы захватили,
Ну, а в другой, представь себе,
Какого-то посла убили…
А люди новостей тех ждут,
Будто свиньи у корыта
Пока им пищу подадут,
Они, для лжи этой открыты;
И каждый выбрал по себе,
Враньё, которое подходит,
И не поймёт, что он в игре,
Хозяин им как куклой водит.
Тех кукол даже не жалеют,
Их заставляют воевать,
И те, за лживую идею,
Готовы в битвах умирать.
(19.09.12)
Элита - не есть чин, не масть и не порода…
Элита - концентрат … сознания народа
И пали ниц корысть и ложь
Пред липким ликом эгоизма…
И закружилась жизни призма,
Меняя масть у всех «вельмож»,
Порыв благой вгоняя в дрожь,
И разливаясь в организме
Беспомощностью мыслей сплошь…
Лукавым оком жадность зрит
На постороннее чего-то.
Проложен путь из поворотов,
Коктейль составлен из обид…
И алчность пламенем горит,
Вселяя ужас в «Дон Кихотов».
Душа - вонючее болото…
В руинах Храма Совесть спит,
И Честность здесь давно забыта.
И у разбитого корыта
Любовь распластанной лежит,
А рядом Честь, скорбя, молчит…
И вновь смеётся Маргарита,
Ступая ножкой на гранит…
07.12.14г
Пришел к старцу человек и рассказывает:
-Я очень зол на соседа - каждое утро тот, едва открыв глаза, поет песни, радостно хлопает в ладоши, цокает языком от удовольствия и улыбается мне приветливо, что есть сил. А я готов растерзать его за это, потому, что в моей жизни не так все хорошо! Подскажи мне, мудрый человек, как мне быть? Я не могу обидеть хорошего человека, попросив прекратить петь и улыбаться, но и так оставить, как есть - не могу.
Посмотрел старец на человека и ответил ему:
-Пришел как-то ко мне человек и спросил - как можно помочь одному очень несчастному человеку - его соседу, который удручен своей жизнью, и каждое утро он видит его грустное и озабоченное лицо. Он очень хотел развеселить хоть немного этого человека и развеять его тоску. Он не хотел быть навязчивым, чтобы узнать причину его скорби. Но и молча наблюдать за страданиями соседа, тоже не хотел…
Задумался человек после слов старца. Встал. Поклонился и молча ушел. А старец прошептал вслед ему:
-Не всё есть хорошо, что исходит от доброты. И не всё доброе, что есть хорошо…
24.1.12г.
Случайностей не бывает, а закономерности существуют
Он очень сильно ненавидел людей, нет не ненавидел, ему было все равно или он любил их В их neпустые головы, затыкали японскими палочками
В теле, зазвучала звуком, боль «татами»
И на проводах мозгов, расселись K-аналов, галочки
Мир шепнул рекламой, на ушко - я не с Вами
Он положил его… телевизор, на спину
Больного, крикливого и разбитого
Едва очухавшегося, но не убитого
Трындели звери, по телевизору
Помчались тама-сестры в психушке, к провизору
Болезнь схватила двуногих, руками, короткими
Ударила слепо по ним, «заботою»
Очнувшись, отеплило светом, цветящимся
Мозги, в сковородке, тушились, учащенно.
2014 04 07
schne
Не может быть стакан наполовину пуст:
Допустим капля будет в нём
Не может быть он каплей пуст
Он каплей будет полн
Неизбежность, всегда оправдывают случайностью.
а жажда… а жажда не только в пустыне,
от взгляда холодного ноет и стынет
и жаждет тепла, чье-то сердце, как влаги
пусть правила мира и жёстки и строги,
и ради спасения кто-то жестокий,
а рядом такой же, как он… одинокий
и жажда в пустыне ничто с жаждой тела,
в котором душа потихоньку истлела,
и вот уже белые крепятся флаги…
увы, не хватило не сил, не отваги.
Восемь тысяч лет прозябать во тьме, искупая свою вину.
Состраданье - грех. И в пустой тюрьме в непризнании я тону.
Бог творил людей с самого себя. Оживил, мне велел - люби.
Я любил, как мог. И с шестого дня это чувство в моей груди.
Я хранил их, будто своих детей. Всюду следовал по пятам.
Бог велел - не смей - мне. И я не смел показать себя их глазам.
Я дарил им всё, чем владел я сам. Был хранителем и слугой.
Так скажите, вечные небеса, почему я теперь изгой?
Он велел - люби! Но создал порок. Отмахнувшись, прогнал их прочь.
(Объясни мне, о, вероломный Бог, как я мог не посметь помочь?)
Он обрек созданий своих на боль. На страданья, жестокость, смерть.
Я любил их так, что моя любовь покачнула земную твердь.
Восемь тысяч лет я веду войну, крылья лёгкие потеряв.
Я даю им знания, и беду отвожу, на себя приняв,
Но зовут в нужде и благодарят до сих пор лишь Его. Его!
Бог низверг меня и поставил в ряд с тем, что ими зовётся «зло».
Я любил их так, что моя любовь выжигала огнем дотла.
Но я видел страх. Слышал вновь и вновь имя грозное: Сатана.
Я боролся с небом, с самим Творцом, за прекрасных его детей.
Эта битва стала моим концом. В непрерывном потоке дней,
Я хотел вернуть, что у них отнял вероломный, жестокий Бог.
Воевал за жизнь, за тепло огня. Я сражался…
И я не смог.
Устал в пути,
Солнце уже на закате.
А хочется петь.
Сны - это калейдоскопическая мозаика фантазии, случайно собранная подсознательною творческою деятельностью мозга из осколков реальности.
Время диктует нам свои правила:
Кто-то живет и не знает беды,
Горе кому-то шрамы оставило
Или чеканит на камне следы.
Кто-то влюбленный нежно целуется,
В страсть окунаясь, про время забыв;
Кто-то в объятьях счастья купается,
Душу и сердце блаженству открыв.
Кто-то не ищет выход из прошлого -
Вынужден слепо по жизни бродить,
Кто-то живет и верит в хорошее,
Кто-то мечтает взаимно любить.
Кто-то везенье ждет и не парится,
Кто-то «одним днем» лишь только живет,
Кто-то от горя плачет - печалится,
Кто-то по жизни с надеждой идет.
Рыба не думает, потому что рыба знает всё,
Лодыжки обвиты туманом.
«Ну как? Хорошо на краю?!»
И темень сочится из раны
во мраке и боли раю.
Холодные скалы по кругу
За руки бездушно взялись.
«Все сделать! Но вытащить друга!»
Над пропастью возглас завис.
Но я… Я никто…
Просто память.
Холодная, скользкая тварь!
Я знаю, как сердце изранить
И бросить тебя среди скал.
Иду за тобою по следу.
Оковы не сбросить, ты знай!
И выхода лучшего нету
Как:
Горы… Обрыв… И… край