В этом мире мы занимаем столько места, сколько занимает наше воображение.
Люди, наделенные
способностью влюбляться, как
правило, фантазеры.
Влюбленность-это еще далеко
не любовь, хотя нам очень
хочется считать ее любовью.
Мы начинаем наделять тек кто
затронул струны нашей души,
качествами, не присущими им.
И когда чаша несоответствия
переполняется, наступает
пустота, вакуум, который
ничем не заполнить. В такие
минуты хочется уйти от мира,
от себя, а порой и из жизни.
- Здоров, дружище! Как самочувствие?
- Та… как у того разбитого корыта, которое лежит у ног разочарованной старухи, которая снова послала старика… то ли за елкой, то ли к синему морю, который все бросает и бросает рваный невод куда-то в лес, где синяя золотая рыбка тщетно пытается загнать горбунка-мужа обратно, в холодное море… который сидит в кабаке с дедами Морозами, в рваном тулупе, и под соленый огурчик обсуждает проблемы избытка времени для переливания из пустого в порожнее…
… Ты сам-то как, дружище ?!
- Гм… Да явно лучше… С наступающим!
))
Мои слова в отношении будущего имеют свойства сбываться… Оттого я с опаской говорю о будущем.
Вот скажу, оно потом возьмёт и сбудется, а я этого НЕ захочу…
… если пожить недельку-другую в голове у любого другого человека… да, да! прямо в его разуме - вы быстро сбежите оттуда и никогда не вернётесь обратно, настолько все мы разные!
Говорят, что после Нового года все деды Морозы отправляются в самое дикое место где-то на Северном полюсе, где все еще не ступала нога нашего неугомонного человека и неделю проходят реабилитацию, в каком-то очень древнем и занесенном снегом кабаке…
Когда водка кончается, а бриться уже совсем некогда, а хор Снегурочек уже начинает разъедать уши и вынимать мозг - кони, запряженные в сани, да их никто и не выпрягал, дружно бьют копытом, возвещая - Пора, дедушки, и в путь, уж снова Новый год, мол, собирайтесь. Деды Морозы, посохом почесывая многолетние бороды, пьют на коня, крестятся, трижды целуют друг друга и по-братски обнявшись обещают обязательно сюда вернуться… И как всегда, деды Морозы успевают в последний момент - ровно к 12 ударам.
:)))
Веселый человек Никанор Ефимович Талдыкин, обладавший, помимо своего нрава, еще и роскошными усами, с возрастом, впрочем, уже утратившими свою былую пышность, любил, как говорится, ближнего своего. И эта любовь к ближнему выражалось у него зачастую совершенно специфическим образом - Никанор любил розыгрыши.
Вот и сегодня, возвращаясь с базару, он выглядит не то, чтобы не выпившим, но и не пьяным, не поймешь как, одним словом. Однако вид Никанора Ефимовича совершенно недвусмысленно говорил о совершенно безобразном как наружном, так и внутреннем, состоянии его тела и души… Об этом, подергиваясь нервно, намекал, например, левый глаз, так сказать, с поволокой, и правая рука, согнутая в локте и зачем-то прижатая к печени, и мизинец зачем-то оттопырен, и фуражка надета наоборот, и вообще какая-то женская…
И стоит теперь перед гражданином Талдыкиным совсем еще не опытный, но очень рьяный и горячий, верящий в продвижение по службе и большую персональную пенсию, молоденький участковый милиционер - Иннокентий Гераклович Колосков и пытается пресечь, так сказать, намечающиеся беспорядки на ввереных ему улицах. Защищать покой трудящихся и умственно отдыхающих граждан Колосков любил с детства, за что и хотел нравиться себе еще больше, а уж похвала окружающих была для Кеши уж совсем, как бальзам на душу. Но и принципиальным он быть - был вынужден. И зная веселый нрав Талдыкина, Колосков все же и на этот раз верил в очевидность происходящего и рьяно пытался изобличить Никанора Ефимовича… И так он к нему принюхивался, и эдак, и дохнуть просил и выдохнуть - ну не было запаха. Пахло, если по правде, то очень даже еще и приятно - то ли сиренью, то ли геранью, то ли каким другим жасмином… аромат, одним словом. И вот нанюхавшись вдоволь, стал вдруг Кеша замечать, что мир вдруг вокруг него изменился. Что стоит он уже совсем не на гулкой мостовой, а на прекрасной сказочной лесной поляне; и что вокруг его не снуют пыльные прохожие, своими скоростными движениями порой с курса мух сбивающие, а что трутся о Кешу своими телами прекрасные полуголые нимфы с чудесным загаром и удивительной фактурой кожи, а он весь во фраке, и в петлице зачем-то фиалка… И видит он мир теперь до такой степени прекрасным, что уже и о пенсии неохота думать и связанным с ней милицейским рвением… И хочется ему крикнуть во все горло, ему, совершеннейшему атеисту и прагматику - Господи! Как же я вас всех люблю!
…
Когда площадь опустела, Иннокентий сидел прямо так, в форме, на тротуаре и плакал. Это были слезы удивления и счастья… Никанор с загадочной улыбкой гладил кудрявую голову Кеши и тихо шептал: - Ничего, ничего сынок, так оно и должно быть. Все хорошо.
У Интернета есть свои законы -
Какие-то незримые флюиды
Он излучает всем законам вопреки,
И вроде - верить в это не с руки,
И попраны известные каноны…
Но чувствуешь в словах иных - обиду,
Смятенье, радость, счастье - глядь
И собеседника понять уже не сложно.
И кажется уже вполне возможным
И душу говорящего понять.
Случается ведь даже и любовь,
Ведь задан не спроста вопрос про феромоны -
Откуда же взялись они в сети?
И недоумевая вновь и вновь,
Приходится признать, как не крути -
У Интернета всё же есть свои законы.
Но где же, где гнездятся эти тайны?
В электризованном железе? проводах?
Или в монитора призрачном сияньи?
Всё это можно посчитать случайным,
Когда не разбивалось бы о факты в пух и прах.
Как известно, Леонид Ильич Брежнев был человеком бровастости необычайной. Но историки доселе осторожно обходили эту совсем небезынтересную тему, тему, касающуюся этой не совсем скромной детали его весьма богатого туалета… Одни медали чего стоят… Гм… Но не об этом.
И вот, бывало, Ильич, то так их причешет, то ЭДак, то укладку им сделает, благо инструмент имелся какой хошь, ну прямо Зверев какой-то… А то, бывало, наоборот - распушиит, распушиит, и так и придет на работу, брови кустиком, усядется за трибуной на мягкую противогиморойную подушечку и давай из-под бровей вести наблюдение - какая будет реакция. А все, конечно, уже давным давном этот казус заметили, да только виду не подают, знают, что нынче у Лени очень игривое настроение… Но все-равно, кто-то не удержится, да взглядом и выдаст свои мысли тайные, а Леня вот так вот бровь задерет, точнее подымет, и всем глазом, всей его полезной площадью, умно и посмотрит на храбреца, дескать - а что вы, плотно сегодня покушали? И чувствует себя бедолага, как под дулом танка, нацеленного в упор. И как бы понимает, что все это игра, что Леня очень добрый, но все же, бывает, коленки как затрясутся-затрясутся, что и вправду подумает - Ой… лучше б я сегодня не завтраКАЛ.
)))
Закрыли как-то клаустрофоба в камеру с клептоманами… Что тут началось!!! Ужас…
)))
Когда иногда хочется ни о чем не думать, напряженно говоришь себе - я ни о чем не думаю, я ни о чем не думаю… Хм… Но ведь я же уже думаю эту мысль - «Я ни о чем не думаю». Так. Допустим… Но радует то, что ею я хотя бы закупорил все остальные мысли, что толкаясь толпятся у выхода…
Представить только… Этакий выход, этакая массивная полукруглая клоака, почему так не знаю, ну вот так, со всякими там канделябрами и прочими сексуальными излишествами, к которой ведет приличный коридор, по бокам которой присутствуют масса разнокалиберных дверей, дверок и совсем ничтожных запотевших форточек. И, порой, застревая в них своими, подчас неповоротливыми, задницами, к главному выходу стремятся полчища обезумевших жизнерадостных дебилов,
Вот идет человек. И очень даже спокойно говорит сам с собой:
- Ну вот если объективно… я же ведь несу вечно несусветную чушь. Моя чушь абсолютно несусветная,
И вот это все - я говорю сам себе. И я не считаю себя при этом ненормальным человеком. Хм… Вот если бы я только задавал себе вопросы и не находил ответов - то тогда было бы глупо. Это был бы не диалог сам с собой. Это был бы монолог. Причем, по поводу монолога можно уже будет сказать, что он - ни с кем, так, мысли вслух, на которые одна пустота ответит своим молчанием. И будет права. Она же пустота, в конце то концов, о чем ей говорить?! Хе… А ведь пустоты, пожалуй, и нет. Значит опять бессмысленное выражение… Пустота, даже если она есть - она уже как бы и не пустота, ибо каждому понятно, что где-то есть такая густота, которая обязательно стремится заполнить пустоту. И оба - и Пустота, и Густота об этом прекрасно знают и, наверняка, друг к другу стремятся…
…Эхх, ну вот и палата, надо бы помолчать)))
Я был невменяЕм,
Затем невтебяЕм,
Потом невсебяЕм…
Пойду ка поем…
блин… снова…))
За красною шторой
Синея заборой,
Точнее, забором,
Тяжелым Аврором…
И с матерным хором
Индейским топором
Бросается в прорубь
Василий наш, голубь…
Ну, в смысле, не птицей,
А будто страницей,
Отстреленной кем-то, зачем-то, петлицей,
Оторванным днем
Календарным листом.
И кажется славно
Гулял он недавно
И просто забавно,
Что в прорубь ушел.
Ни с кем не простившись,
И не похмелившись,
Как будто забывшись
Часы перевел.
И нет ему время
Разбрасывать семя
Ужасное племя
Тем самым плодя.
Пока стало силы
Хотел было вилы
Воткнуть себе в жилы
Угробить себя.
Но вилы пропиты
А жилы прожиты
И голос - Иди ты Вон прорубь твоя.
… И внутренний голос
Потянет за волос
И вырубит колос
И в спину толкнет.
И двери открыты,
И звуки разлиты
И Вася испитый
С тоски запоет -
«На мууром-ской доррооженькее, ик!. стояли три сасныыыы…»
В трамвай желаний впрыгну на ходу
И тенью стрекозы умчусь я в лето,
Без адреса, без крыльев, без билета,
Я к той себе неведомой уйду,
Какой меня в действительности нету…
Великолепная звезда
во тьме
лишь мне
светила.
Мне снились поезда
и корабли
…как мило…
И только я очнулся -
Звезда, увы, погасла…
Сходить на кухню, что ли,
на хлеб намазать масла?
)