Добрая слава отца, сорок лет служит непутевому сыну.
АКРО-ДИФИРАМБ
ОЧАРОВАТЕЛЬНОМУ
ЭНДОКРИНОЛОГУ:
ИРИНЕ ЮРЬЕВНЕ
ГОРБУНОВОЙ
Людское море катит свои волны.
Ютится в нём и радость и печаль.
День суетой и бедами заполнен -
Мчит нашу жизнь в неведомую даль.
И Вы, увы, в его водовороте,
Любая фальшь грозит большой бедой.
А всё казалось очень просто вроде б,
Ютится мненье быть самим собой.
Решать задачу, да многоликую:
Идею отработать до конца,
Есть цель, простая, но и великая,
Во всём достичь блестящего венца.
Народу много, Вы от нас устали,
А мы слились в болезненный поток.
Готово место Вам на пьедестале-
Отдайте лишь Судьбе своей оброк.
Работы много, Вас за это любим,
Без Вас едва ли победить недуг,
У Вас, на первом месте - это люди,
Насущная навязчивость услуг.
О Вас слагая гимны и сонеты,
Воспеть хочу лишь красоту души.
А, Вы и без восхваленья хороши…
Как бы к теще ты не относился,
Должен все же уважать…
Потому что ты женился
На той, для кого она - мать!
Мы все разные, но всё же -это не значит, что мы обречены на непонимание друг друга…
Ну не уважаю я страусов!!)))
Любовь без уважения далеко не идёт и высоко не поднимается: это ангел с одним крылом.
Уважать себя, не уважая других, - это хамство. Не уважать себя, уважая других, - это незрелость. Не уважать себя, не уважая других, - это цинизм. Уважать себя, уважая других, - это достоинство.
Чтобы прийти к Любви, нужно пройти через Ненависть. Не всегда и не всем, конечно. Но многим, очень многим. Уж поверьте, я знаю - ведь я прошла.
У меня было тяжелое детство. Родители все время сходились, расходились, лаялись, чего-то там выясняли между собой, кто прав, кто виноват, а я была разменной картой в этой бесконечной игре. Я жила то с матерью, то с отцом, то и вовсе у бабушки. Бабушка меня жалела - гладила по голове, старалась побольше и повкуснее покормить и называла «нагуленышем». Я как-то спросила, почему, и узнала, что меня вовсе не планировали и по первости активно не хотели, но спохватились поздно, и делать было нечего, так вот я и появилась на свет. Свадьбы тоже не было - какая там свадьба с пузом на восьмом месяце? Так что «записались по-тихому и прикрыли грех», как выразилась бабушка. Выходит, я - это плод случайного греха, нежеланный ребенок, вот так-то.
А я это и так чувствовала - меня никто и никогда не желал. Хотя я всегда старалась быть приветливой и нужной - мне казалось, что так меня будут любить. В общем-то, срабатывало - со мной дружили, в компанию принимали и безбожно пользовались моей добротой. В школе учителя меня, можно сказать, даже любили: хвалили за аккуратность и исполнительность, в пример ставили и нагружали по полной. Стенгазету ли делать, двоечников ли подтягивать, вместо кого-то подежурить - всегда моя кандидатура первой рассматривалась. Я даже гордиться начала своей незаменимостью. Но, в случае чего, и шишки все на меня валились. Словно и в школе, и в дружеской компании я тоже была «нагуленышем».
А любви хотелось, ой как хотелось! Только бабушка уже умерла, родители все продолжали свою Столетнюю войну, а друзья-подруги воспринимали меня скорее как некий Рог Изобилия - когда нужно, пользуются, когда не нужно, в тумбочку убирают, до следующего востребования. Так что едва мне восемнадцать исполнилось, я сразу выскочила замуж, с мыслью, что вот теперь-то уж будет сплошная любовь.
Поначалу так и было. Но вскоре мой муж стал тоже мной пользоваться, да при этом покрикивать и критиковать, иногда довольно язвительно. В какой-то момент я осознала, что давно тяну весь семейный воз на себе - от оплаты квитанций до полного обеспечения (муж мой к тому времени работу бросил, стал «себя искать»). Ну, пока он искал, я упиралась, как лошадь ломовая, а потом махнула рукой и решила, что авось без меня не заблудится, и свалила от него куда подальше, в другой город. Развод заочно оформила, благо детей нажить не успели.
Родители меня, конечно, осудили. Мама высказалась, что я не состоялась как женщина, а папа заявил, что я вся в мать пошла - по головам иду и только о себе думаю. Я потом долго недоумевала: ну как это можно сказать, что я - и по головам? Это на мою голову все неприятности сыплются, на мои плечи груз навалился, я о себе вообще не думаю, потому что всегда для других хочу нужной быть и полезной!!! Но протестовать не стала, куда дальше-то ссориться?
Стала я карьеру делать со всем рвением. На работе - как в школе: тоже почет и уважение, начальство не нахвалится, и нагрузки за троих, потому что везу безропотно. А мне все в кайф: приятные слова говорят, грамоты к праздникам дают, премию выписывают, любят, значит! Только вот когда сокращение грянуло, оставили не меня, а тех, у кого и стажа меньше, и рабочие качества ущербные, так вот вышло. Мне начальник так и объяснил: «Ну, ты же умница, ты все понимаешь, ну куда я их дену? Ты-то себе работу точно найдешь, все выдюжишь, все преодолеешь, а они - нет, та вон мать-одиночка, этой до пенсии год остался, ту жалко - зеленая совсем пропадет девчонка, так что войди в мое положение…». Вошла, а куда мне деваться было? Улыбнулась, поблагодарила и пошла со своей безупречной трудовой книжкой на все четыре стороны.
Но так совпало, что еще один неприятный сюрприз уже поджидал: мой любимый, которого я когда-то, можно сказать, из пучины отчаяния вытянула, отмыла-отогрела, на ноги поставила, вдруг собрался с силами и заявил, что благодарен мне по гроб жизни, что я отличный друг и все такое, но жить так вот он не может более, потому что случилась у него Большая Любовь. Не со мной, разумеется. В общем, мерси и вуаля, останемся друзьями. «Конечно, об чем разговор, останемся, ты звони, если что», - говорю, а сама из последних сил держу лицо, вежливо так улыбаюсь.
Дверь за ним захлопнулась, а я перед зеркалом в прихожей стою и вижу, как улыбка с лица сползает, а под ней такой оскал, что оторопь берет. И пальцы, пальцы мои сами собой искривляются, словно я в глотку кому-то вцепиться готова. Мой стильный маникюр в хищные когти превращается, а волосы поднимаются дыбом - не то от страха, не то боевой ирокез отрастает. И вижу я в зеркале не себя, а какую-то страшную мегеру - увидишь, не заснешь. А мегера рот свой острозубый разевает и говорит:
- Ну что, красавица, нравишься ты себе?
- Это не я, - шепчу. - Я - тут стою, по эту сторону, а ты вот кто?
- А я - тоже ты, - отвечает, - только по ту сторону. Думаешь, улыбку напялила, так уже и обманула всех? Нет, милая, сквозь улыбку твою вот такая личина проступает, и всем это видно, а кому не видно, так чувствуется.
- Не может быть, - говорю я. - Я всегда политес соблюдаю, вежливость и толерантность. За всю жизнь никому слова дурного не сказала и ни к кому плохо не отнеслась.
- Врешь, - мегера говорит. - Есть один человек, к которому ты всегда плохо относишься. Это ты сама.
- Да с чего бы? - говорю я ей. - Напротив, я себе Пространство Любви создаю, где я незаменимая и всем нужна…
- Ясное дело, нужна, - щерится в жуткой улыбке мегера, - ты ж дойная корова, безотказная до невозможности, как же без тебя? Только вот вся нужность твоя, пока доить можно, а как выдоили - на фиг тебя. Ладно, хоть не на забой…
- Тебе чего надо? - спрашиваю я. - Если гадостей наговорить, то тебе это удалось. А если еще чего, то говори скорее.
- Помочь я тебе пришла, - отвечает мегера. - Штуку одну тебе хочу подарить, Карающий Меч называется, - и протягивает мне клинок светящийся, ну, похоже, как в «Звездных Войнах» показывают. - Кого ты этим Карающим Мечом навернешь, тот сразу будет наказан за все свои несправедливости по отношению к тебе, неживые предметы - в пыль, а к живым все втройне вернется.
- А с чего это ты такая щедрая? - с подозрением спрашиваю я. - Прям как родная…
- А с того, что живу я в тебе, вот что! Мы с тобой одной крови, ты и я! - говорит она, и каааак прыгнет на меня из зеркала. Я только ахнула, не успела и дернуться, как она уже в меня вошла и растеклась по всему телу. И тут…
Ой, что я чувствовала - не описать словами. Сначала в холод меня бросило, потом в жар. Потом словно ветер по всему телу прошел и занавески отдернул. А там, за занавесками… Оказывается, там прятались монстры, и было их больше, чем депутатов в Госдуме, причем один другого страшнее. Они сначала вроде тоже как опешили, а потом полезли все разом из своих укромных углов, у меня аж голова заболела.
- Не бойся, я с тобой, - говорит мегера. - Они тебя не убьют и вреда не причинят, потому что твои, тобой порождены, так что родные, кровные.
- Ой, мамочки, - лепечу я, - ужас-то какой! Кто это? Что это? Откуда они во мне?
- Порождения тьмы, - объясняет мегера. - «Сон разума рождает чудовищ», слышала про такое? Вот и нарожала! Это твоя Ненависть в разных образах.
- Откуда же во мне может быть столько ненависти? - ужасаюсь я.
- От нелюбви к себе, - охотно подсказывает она. - Каждый раз, когда ты «зарабатывала» любовь, в тебе появлялась частичка ненависти за то, что ты вынуждена это делать. Каждая твоя фальшивая улыбка, каждое твое «да», когда хотелось сказать «нет», каждое твое самопринуждение - вот оно все, тут…
- Нет! Все не так! - бурно протестую я. - Все ты врешь! Я не такая!
- Такая-такая, - смеется она. - Прикидываться белой и пушистой ты, конечно, навострилась, прямо скажем. Но это так, корочка тонкая, а что там под коркой… Ну, ты и сама видишь. В общем, пришла пора раскрыть все карты и снять все маски. Карающий Меч в твоей руке, начинай разить всех своих обидчиков!
Точно, смотрю - из правой руки голубой луч, Карающий Меч, значит. Попробовала им в старый тапочек ткнуть, который давно выбросить собиралась - точно, в пыль, работает оружие… И, главное, настроение у меня вдруг стало боевое-пребоевое, все обиды как-то всколыхнулись, и решила я - а, была не была! В кои-то веки всем могу вернуть то, что накопилось, да еще втройне!
- Смотри в зеркало, сейчас там вся твоя жизнь пройдет, как в кино, - говорит мне мегера. - А ты только не зевай, сразу раз - и Карающим Мечом по макушке, или куда там придется.
Я в зеркало уставилась, а там мои родители, молодые еще совсем. Ну, ясное дело, если начинать, то сначала. И вижу я, как у них там все складывалось: не было там любви, ошибочка вышла по молодости и неопытности. Но, пока разобрались, уже я получилась. Они и жениться-то не хотели, да семьи заставили - чтоб ребенок безотцовщиной не рос. И мама всю жизнь себя ругает, что на поводу у родителей пошла, не отстояла свое мнение и свою свободу. А папа тоже виноватым себя чувствует, мучается, но живет, потому что ребенок, да и привык уже. И ругаются они только для того, чтобы напряжение как-то разрядить, иначе у них не получается. Смотрю я на них и понимаю: за что их карать-то? Люди сами запутались, жертвы обстоятельств. Но меня все ж родили, в детдом не сдали, вырастили-выучили, вон какая девица вымахала…
- Не буду их карать, - говорю я. - Им и так несладко. Поживи-ка вот так всю жизнь, не по любви, а по обязанности… И что я, в три раза хуже им делать буду? Нет, не хочу. Дальше давай.
А дальше детство мое предстало. Увидела я всех друзей-подружек дворовых, и себя тоже. Славная такая девчонка, только неуверенная какая-то. И от других отличаюсь тем, что за себя постоять никак не могу, словно уже заранее сдалась. Там, где другие могут и в лоб дать, и оттолкнуть, и поссориться, я вечно как жертва - улыбаюсь и в глаза заглядываю: мол, не прогоните ли, если я чего-то не так сделаю?
- И что? Кого тут карать-то? - спрашиваю я. - Там ребятишки свои границы отстаивают и чужие на зуб пробуют, нормально все. Я, конечно, это дело пропустила, но у меня уважительные причины - агрессии боялась. Мне ее и дома за глаза хватало. Никто не виноват. Так что крути свое кино, будем дальше смотреть.
А дальше школьные годы чудесные покатили. Смотрю и понимаю: учителя меня вполне искренне хвалили, для них такие, как я, показатель их педагогической состоятельности, если бы все такие были, безропотные, исполнительные и аккуратные, так вообще распрекрасно. Но и я тоже свое сполна получала - уж очень мне нравилось, когда меня поощряют и в пример ставят, эго мое школьное прямо лоснится от удовольствия. И вот что интересно: одноклассники ко мне тоже неплохо относились, как раз потому, что чем больше я на себе везу, тем меньше им достается.
- Некого тут карать, - говорю я решительно. - Все при своем, все довольны. Кадр следующий!
Кадр следующий оказался из разряда «дружба» и «любовь» - ну, там, где я Рог Изобилия из себя изображаю. Вот они, все мои любимые подруги и любимые мужчины, стоят, руки подставляют, а я сверху просыпаю на них блага с невиданной щедростью. А что, мне не жалко, я ж в ответ не денег прошу - лишь любви и признания! Только вот они пересчитывают свою наличность, карманы смущенно выворачивают, душу перетряхивают, и понимают, что нет у них столько и заплатить эквивалентно им нечем. Ну, то что у них есть, они, конечно, дают, но мне это кажется такой мизерной платой, что и говорить вроде как не о чем. Тогда я еще изобильность увеличиваю, а они себя вообще в неоплатном долгу чувствуют, да и просто захлебываться начинают. Не могут они столько потребить, а тем более уж столько заплатить. И вот сначала у них руки опускаются бессильно, следом головы виновато, а потом начинают они от меня потихоньку расползаться, все быстрее и быстрее. Отползут, отдышатся, остатки моего изобилия с себя стряхнут - и быстро-быстро ноги уносить, от меня, такой любвеобильной, подальше.
- Они не виноваты, - выношу вердикт я. - И я не виновата. Я ж от чистого сердца, а кто виноват, что оно у меня такое большое? Не подрассчитала маленько.
- Ага, этот как коровья лепешка на навозного жука разом шмякается, - со всем возможным ехидством говорит мне мегера. - Вроде и счастье, только в неадекватных количествах.
- В общем, счастья им всем. А ты дальше показывай, киномеханик.
Мегера моя много еще чего мне показала, но ни разу моя рука с Карающим Мечом не поднялась. Это если ты внутри ситуации, то и больно, и обидно, а когда вот так, со стороны смотришь, да еще с Карающим Мечом в руке - как-то по-другому все выглядит. Действительно, как кино. И все артисты в этом кино играли свои роли, каждый свою. А если уж я выбрала себе роль «хорошей девочки», «дойной коровы» и «жертвы», то исполнила ее с присущим мне блеском, я ведь всегда и все «на пять с плюсом» делаю. Ну и кого тут распылять???
- Да, не ожидала, - сказала мегера. - Я-то думала, ты сейчас всю ненависть выпустишь, всех тиранов накажешь, а ты…
- Ну вот так уж, - пожала плечами я. - Некого, выходит, наказывать. Может, монстриков распылим?
- Ну, хоть что-то! - обрадовалась мегера. - Внимание, выпускаю.
А тут на экран-зеркало мои монстрики посыпались, как из рога изобилия. Сгрудились в кучу, стоят, испуганные такие, нахохленные, ежатся, аннигиляции ожидают.
- Ну и что мне с вами делать? - спрашиваю. - Откуда вы взялись на мою голову?
- Откуда-откуда, - бурчит мегера. - Я тебе говорила уже… Каждый раз, когда ты что-то делаешь с охотой и радостью, любовь проявляется. Если без охоты, но по необходимости, ничего не испытывая… ну, из ничего и есть ничего. А вот когда ты с корыстной целью делаешь, чтобы ответную любовь получить, и обманываешься в ожиданиях своих - тут-то скрытая ненависть и возникает! Как же, ты рассчитывала, а оно не сбылось, ты счет предъявила, а он не оплачен. Ох уж, эти коварные должники!
- Да не коварные они, - говорю я. - И не должники. Возвращали, сколько и как могли. Мне просто мало было, но это ж не их вина… И не этих монстриков, которых я сама и расплодила…
- А чья? Твоя? Так может, того… себя мечом? - вкрадчиво так предлагает мегера.
- Ну уж нет!!! - вскидываюсь я. - Еще чего!!! Себя карать - это дело последнее. Тем более что я ничего такого преступного не совершила. Ну, ошибалась в жизни не раз, ну, бывает. Ничего, дело поправимое. Теперь я свое отношение к жизни в корне пересмотрю. Так-то я всех люблю, зла держать не собираюсь.
- А с монстриками-то что делать будешь? - напоминает она.
- Что-что… Слушай, а можно их не распылять, а превратить, например, в чистую энергию? - спрашиваю я. - Ну, чтобы ее для жизни использовать? Для оздоровления, например, или на творчество?
- Можно, отчего же нельзя, - отвечает она. - Дай-ка, подрегулирую…
Сделала она что-то, смотрю, у меня в руках уже и не Меч, а Волшебная Палочка. Красивая такая, сияющая, со звездой на кончике. Ну, я и стала этой палочкой монстриков облагораживать - как к кому прикоснусь, сразу вспыхивает зеленым, красным, голубым, желтым, и плывет ко мне. Облепили меня разноцветные огоньки - и голову, и живот, и грудь, и руки-ноги, просочились сквозь кожу, и почувствовала я прилив энергии неописуемый, как будто зарядили меня, как батарейку. Ощущения - словами не передать! Раньше я себя еле таскала, как будто сил у меня не было, а теперь чувствую, что горы свернуть могу!
- Вот так всегда бывает, - мегера говорит. - Ненависть - камень, любовь - полет! Вся твоя запертая энергия расконсервировалась и вернулась к тебе в чистом виде.
- Очень хорошо! Осталось с тобой разобраться, - говорю я. - Ты куда сейчас, назад в зеркало?
- Да не хотелось бы, - говорит мегера. - Потому как живу я все-таки не в зеркале, а в тебе, девочка моя. Я - твоя часть, только до сих пор ты со мной не знакома была и услугами моими не пользовалась.
- Это какие же ты услуги оказываешь, интересно?
- Подсказываю, когда стоит за себя постоять или «нет» сказать. Сигналю, когда ты о себе забываешь, чужие желания выполняешь. Ну, и коль ты забылась и на старую колею скатилась, чтобы ненависть копить и тем силу свою жизненную сковывать, сразу даю знать!
- Да, по всему выходит, зря я тебя раньше не замечала, - отвечаю я. - Оказывается, мегеристость тоже штука временами полезная.
- Ну, когда в меру, оно конечно, - согласилась она. - Вот так, без масок, куда лучше и проще живется.
- Ох, а как же я теперь выглядеть буду??? - спохватилась я. - Мне твоя внешность, уж прости, никак не нравится! Когти эти, зубы острые…
- Ну так ты не подавляй меня, я и не буду сильно высовываться! А в нужных случаях коготки и зубки показывать - это женщине и полезно, и даже пикантности придает.
На том и порешили. Я теперь твердо знаю и вам говорю: не обязаны мы, девчонки, делать вид, что нам хорошо, если нам плохо, улыбаться, когда не хочется, и зарабатывать любовь героическими подвигами. И еще вот что скажу: Карающий Меч - он всегда при нас, но вот только стоит ли тратить его на ненависть, если можно перенастроить его в Волшебную Палочку и превратить ненависть в любовь? А если кто забудется и полезет без приглашения в наши внутренние границы - коготки и зубки всегда при нас! Впрочем, как и лучезарная улыбка, которая теперь не сходит у меня с уст, и это не маска, это - мое истинное лицо!
Что остаётся от любви,
Если прочь уходит уважение?
Остаётся только наваждение,
Чувство то любовью не зови…
Сидим с детьми на лавочке, подкармливаем голубей. Мимо проходит бабушкабожийодуванчик и из ее уст слышим фразу: «Они тут все обос… (испачкали), а вы их кормите!» Как после этого объяснить детям, что ругаться плохо и и надо уважать старость? :
Берегите себя, близких и любимых людей - другой жизни не будет на исправление ошибок.
Мечту необходимо создать, сотворить и полюбить. Удача благосклонна… к идущим к ней навстречу!
В одном селе муж и жена постоянно ссорились. А рядом были соседи, которые жили в согласии. Однажды жена посылает мужа посмотреть, как живут соседи, почему не ссорятся.
Муж наблюдает за соседями и видит - соседка вышла во двор и развешивает белье, а таз поставила посередине двора. Сосед идет из сарая с большой охапкой дров и не видит таза, ступает в таз и падает. Соседка: «Прости, дорогой, мне надо было поставить таз с краю». Сосед: «Ну что ты, милая, это я виноват. Если бы не взял много дров не споткнулся».
Муж бежит к жене и кричит: «Я понял, они все время виноваты, а мы с тобой всегда правы!»
И даже если весь мир будет против Него, и если все скажут что Он не прав, я все равно подойду возьму Его за руку и стану рядом. И не потому что Он хороший или плохой, просто Он часть моей души, а от себя я отказаться не могу!!!
Каждый брат хочет, чтобы уважали его сестру. Каждый сын хочет, чтобы уважали его маму. Каждый отец хочет, чтоб уважали его дочь. Каждая девушка - чья-то дочь. Каждая девочка - чья-то сестра. Каждая женщина - чья-то мать. Не забывайте об этом.