- Ведьма, ведьма, скажи мне, а сладко ли знать колдовство?
Ведь болтают, что жизнь чародеев легка и беспечна,
Но в расплату за то забывают они человечье своё естество…
Ведьма, ведьма, а правда, что ты забираешь навечно?
Расскажи мне, старейшая, как ты поступишь со мной?
У меня есть синица в ладони
и несколько платьев дорожных,
Я умею молчать на одном языке с тишиной
И хочу научиться желанное делать возможным.
- У заброшенной мельницы темная заводь блестит.
Приходи туда, девица, как-нибудь после заката.
Там луна не садится, и чёрная птица на дереве древнем гостит.
Я тебе расскажу всё, что знаю, не требуя платы.
Только помни, что с мельницы этой обратно не будет пути.
Взгляд твой станет тяжёл и забудется прежнее имя.
Ты получишь, что хочешь: ты сможешь
любого к себе привести,
Но, дурманя одних, будешь вечно ты грезить другими.
…А синица с руки никогда не взлетит журавлем -
Если крылья подрезаны, больно мечтать о полёте.
Ведьма вышла из башни и замужем за королём.
Так кончается страшная сказка
в красивом цветном переплёте.
СКАЗКА ПРО ПРОСТО ТАК.
У одного мужика было две дочки - от первой жены и от второй. А жена только одна - вторая.
Мачеха, ясное дело, свою родную дочку любила, а неродную - нет. А отцу, в общем-то, было пофиг.
Мачеха падчерицу допекала по-всячески: то коромыслом огреет, то новых сапог не купит, то повидлом обделит.
Посуду мыть заставляла, пыль везде вытирать - причем не только там, где видно, но даже со !
Зато родную дочь обожала и кормила халвой.
Ну вот, однажды зимой, позвала мачеха падчерицу, велела одеваться, брать большой мешок и идти в лес за яблоками.
Та стала было отнекиваться - какие, мол, яблоки об это время года, опомнитесь, маменька!
А та и слушать не стала, выпроводила за дверь пинком и велела без яблок не возвращаться.
Пошла девочка в лес.
Прямо по сугробам (зима снежная была).
Идет-идет, долго идет, заблудилась уже, а все-равно идет. Вдруг из-под ёлки как выскочит старичок-с-ноготок да как закричит на нее:
- А, попалась наконец! Давно я тебя тут жду, скверная девчонка! Ну все, твоя песенка спета, сейчас я тебя в ворону превращу!
- За что, дедушка?
- Какой я тебе дедушка, что за фамильярность? Экая невоспитанная девчонка!
А превращу я тебя за то, что ты жадная, капризная, злобная вредина, и постоянно дразнишь свою несчатную сестру-сиротку.
- Но я ведь…
- А ты меня не перебивай! Вот ведь невежа! Всё должно быть по справедливости, по делам тебе будет и расплата, так что стой, Дуня, смирно, я начинаю превращение.
- Я не Дуня, я Маша!
- А, так ты еще и лгунья?! Стыдно обманывать старших, Дуня. За это я тебя, пожалуй, даже не в ворону превращу, а вообще в лягушку.
Сказал - и превратил. А потом за лапку забросил в самое глухое болото.
Долго ли, коротко ли, надоело мачехе ждать Машу, и послала она в лес свою родную дочку - тоже с мешком, и тоже за яблоками.
Ну самодурша она была, если уж втемяшилось ей в голову - ни перед чем не остановится.
Пошла в лес Дуня, и тоже встретила старичка-с-ноготок.
- Здравствуй, Машенька!
Говорит старичок.
- Хочешь, я тебя сделаю писаной красавицей и подарю сундук с золотом и соболью шубу?
- Хочу!
Говорит Дуня. Она была дура-дура, но хитрая.
И сделал ее старичок писаной красавицей, подарил сундук с золотом и шубу на плечи накинул.
А когда весной приехал в деревню прекрасный принц, он, конечно, сразу пошел свататься к Дуне - потому что не был извращенцем, и предпочитал богатых красавиц каким-то лягушкам.
Раз на раз не приходится, иногда и родным дочкам везет.