Что ты, милый, похабно шепчешь
Нам о знаках - мессий и миссий?
Подбирая слова покрепче,
Что ты мечешь свой мелкий бисер -
То про избранность, то про совесть,
То о грешности всей эпохи?
На блаженного не сподобясь, -
Тянешь только на скомороха!
Что ты машешь седою челкой,
Пальцы складываешь щепоткой?
Ты рассказывай это пчелкам,
Да любимой своей «молодке»!
Что ты смотришь с Говерлы строго,
Не внимая народа воплям?
Ты бы лучше молил у бога
Чтоб тебя наш народ не проклял!
В этой странной, жестокой жизни,
Где бывают любые встречи,
Я видал мужиков капризней…
Но не видел мужчину мельче…
Я не знаю пределов. Не ведаю страха,
Как палач, отделяющий немочь от мо’чи…
Только точку не ставлю ударом по плахе,
Кровь роняя на землю немым многоточьем.
И законов не знаю… Мне близок верлибр, -
Я в глаголах, спряженьях и рифмах - не шибок…
И казненным - живу: возрождаться мой выбор,
Досконально познав метод проб и ошибок.
А для выбора вечна наитья зарука:
Так, едва прикоснувшись священного сплава,
Всякий раз, как отдерну я правую руку,
Вдруг лишается левая этого права…
Пусть, едва усомнившись - не сделаю шага…
Но… Назад обернувшись - убить искушенье, -
Устремляюсь вперед, ни во зло, ни во благо…
Становясь для не сделавших выбор мишенью.
Ты давай-ка, браток, заканчивай…
Я скажу тебе по-тверёзому:
Мне не матерью, - злою мачехой
Стала роща твоя с березами…
Признавались мы этой матери
В чувствах искренних, были пылкими…
Что же деды мои - «предатели»,
С продырявленными затылками?..
Да и сам я - как на обочине,
Вроде русский, да только в Киеве…
Славословиями лубочными
Вы мне в темени плешь повыели…
Не хохол я… Не помаранчевый…
Не смотри на меня обиженно.
Ты давай-ка, родной, заканчивай…
Оглянись: пол-России выжжено…
Рифмоплётство - не игрушка!
Сев на стульчике за столик,
Я пишу стихи как Пушкин:
Тоже в рифму. тоже в столбик!