Где ветра разметали хлеба золотые,
Там, где искрами падают звёзды в ночи,
Там, где рощи листвою шуршат молодые,
Где в покое стоят вековые дубы.
Где дорога лесною извилистой стёжкой,
Держит путь вдоль журчащего звонко ручья,
Как перин невесомый полог расстелила,
Ночь туманов своих одеял покрова.
Жемчуговой слезою прозрачной умылась,
На полянах хмельная от неги трава,
И в дремучих лесах, не спеша, растворилась,
Полуночной поры, словно дым, тишина.
С буйством ярких цветов грустно осень простилась,
Расстелила ковром спелых ягод поля,
И в ночной тишине, словно душу открыла,
Грусть свою, пеленой моросящих слезинок дождя.
Там, где ветры ветвями шумят озорные,
Там, где кроны могучих дубов достают облака,
Осень косы свои в тишине золотила,
Светом лунной ночи восковым, как свеча.
Силою мысли
разбиться в полёте
тебя ненавижу
ведь ты мой наркотик
Скажи почему по ночам
мне не снишься?
Хоть там бы увидеть,
боюсь ошибиться.
И ясно без слов,
без особой догадки,
И нету у этой истории
дивной розгадки.
Мне не выразить словами все, что знаю,
Я не в силах передать души стремленья,
И скажу я только слово, замирая,
Это слово есть «спасибо» без сомненья.
Очень много в нашей жизни трудной значит,
Если кто-то проявляет в ней участье,
Если кто-то эту жизнь переиначит,
Так спасибо и за солнце, и за счастье!
Для тебя моя всегда открыта дверца,
Не предать того, что было, мне забвенью,
От души скажу «спасибо» я, от сердца,
За участие, вниманье и терпенье!
Была у меня девочка - только-только 2 года исполнилось. Всё ее умение разговаривать заключалось в 2х словах: «мама» и «пи-пи». Готовимся мы к новогоднему утреннику. Все детки сидят на стульчиках. Те, кому достались стихи к утреннику, выходят их читать. Тут Алиса не выдерживает и обращается ко мне: «Мама!». Что, моя золотая?, - отвечаю я. Она шлепает себя ладошкой по груди, потом машет рукой в мою сторону. Ну, опыт работы с такими «разговорчивыми» имею, поэтому без труда понимаю их язык жестов. Ты тоже, - говорю, - хочешь стишок нам прочитать? Кивает.
- Ну, выходи.
Выходит это голубоглазое белокурое чудо, становится возле меня.
-Читай!
Она выпрямляет спину, делает выразительные глаза, поднимает голову и ОЧЕНЬ ВДОХНОВЕННО … молчит! Это было тааакое красноречивое молчание! Потом снова приняла свой обычный вид и смотрит на меня.
-Молодец! Умница! - говорю я.
С чувством полного удовлетворения и выполненного долга она села на свой стул. Эх, и почему я сразу не догадалась вставить это выступление в утренник…
Хотите, я Вам адрес подарю,
Где плещется, как море, счастье,
Где ветрами уносится ненастье
И где закат приносит нам зарю?
Хотите - я вам адрес подарю?
Животному в мире плохо,
Оно не умеет думать,
А человек умеет,
И этим он горд безумно.
Он может себе представить,
Что птица он в синем небе,
Что он - буревестник смелый,
Подобный молнии чёрной.
Или может придумать,
Что рыба он в синем море,
Что он - золотая рыбка:
Загадывай, всё исполнит!
А я вот сейчас придумал,
Что я - обезьянка в клетке,
И строю прохожим рожи,
Они мне дают бананы.
Они в зоопарк приходят,
Чтобы спастись от скуки,
Чтобы забыть о думах,
Которые их тревожат.
Чтобы забыть о боли,
Чтобы забыть о смерти,
И вырваться, хоть на время,
Из клеток собственных мыслей.
А я не хочу на волю,
Свобода ведь тоже клетка,
Хотя и немного больше,
Но в ней намного страшнее.
Мне в клетке моей уютно,
Привычка - второе счастье,
А первого нет на свете,
Его придумали люди.
Я, чтобы забить черноту,
кофе молоком заливаю,
Упрямо покупаю молочный шоколад
И колготки белого цвета /не идут?/ плевать, веришь?
Я в себе черноту убиваю.
Выберу крышу красную, чтобы юбочка с колготками белыми -
/мне так красиво/
Сяду поудобнее, и буду читать любимых авторов,
Стихи перечитывать с утра и до самой глубокой ночи…
Так проще, чем в лютой толпе…
А потом с утра привет Смешарикам,
с «Добрым утром!»,
Дядька в экране /щечки шариками/.
Эх, жалко, что лето закончилось, не будет привычного перламутра.
Жаль, что уже до весны не разбудит солнышко…
Но ничего, подождем…
Еще выпьем счастье до донышка, жадно
/и в это же время медленно, будто в последний раз/,
Девочки, а вы черный кофе не разбавляете?
Нет? - все равно -
Я ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ ВАС!
ВАСИЛЁК
Он родился в пустыне,
Где лишь кактус цветёт.
Мало красок в картине,
Лишь песок там метёт.
Молодой, синеокий
Звать его Василёк
И в пустыне далёкой,
Как в лесу мотылёк.
Скучно, грустно цветочку
Так проходят все дни
И хотелось бы в ночку
Видеть яркие сны.
Утром солнце однажды,
Луч послало игриво
И увидел цветочек
Отражение диво.
Василёк поразился
Красотой синих глаз
И от счастья открылся
Ей в любви первый раз
Ежиный клан проблему обсуждает:
К исходу дней осенних - вот дела!
Какая-то Ежиха молодая
Не вовремя детишек родила.
Они сопят и плачут еле слышно,
Беспомощные, прячутся под мать.
А старики гадают: как так вышло,
И что, в конце - концов, предпринимать?
Придёт Зима с весёлым снежным хрустом,
Сугробы скроют норы без следа.
Ежихе глупой (чтоб ей было пусто!)
Не выходить потомство в холода.
А Осень собирала чемоданы,
Оставить пост готовилась уже,
Как в дом её негаданно - нежданно
Явилась делегация Ежей.
Неловко потоптались у порожка
И поклонились: «Ты уж нас прости,
Но задержись, родная, на немножко,
Чтоб малышня успела подрасти.
Нам времени всего-то нужно малость,
Чтоб выросли иголки у Ежат."
Расчувствовалась Осень и осталась,
С тех пор края бесснежные лежат.
А в декабре деревья дали почки…
…Дочурке на ночь сказку расскажи,
Как, попросив у Осени отсрочку,
Сезона ход нарушили Ежи.
Всю жизнь Ежу испортили иголки,
И, кажется, они тому виною,
Что даже невзыскательные Волки
Ежа всегда обходят стороною.
И мучался, и плакал Ёжик мелкий,
Мечтая о большом и верном друге:
«Вот мне бы хвост пушистый, как у Белки,
Любили б все меня в лесной округе!
Ко мне б друзья ходили часто в гости,
И чай из шишки пили бы сосновой.
Эх, был бы у меня красивый хвостик…"
Так думал Ёж, и тихо плакал снова.
Ежиный Ангел сжалился однажды,
И утром Ёж проснулся без колючек.
Пушистый новый хвост расправил важно
И двинулся навстречу жизни лучшей.
Он кланялся букашке и зверушке,
Готовый стать любому другом верным.
И на весенней солнечной опушке
Случайно повстречался с Волком серым.
«Я больше не колючий!» - и наглядно
Махнул хвостом, сверкая спинкой голой,
«Давай дружить!» И Волк ответил: «Ладно!»
И… съел Ежа с его мечтой весёлой.
У Волка же мечта - раба желудка
О вкусном своевременном обеде.
И думал Ёж в последнюю минутку:
«Пусть вышло так. Зато я другом съеден!»
Ежиные тропы - особенный запах,
Едва уловимый под сенью берёз.
Здесь Ёж семенил на коротеньких лапах
И ценную ношу заботливо нёс.
Грибы подцепил на колючки иголок,
И яблока шар - позабавить Ежат.
Ежиные тропы вдоль сосен и ёлок,
Шевелится носик и уши дрожат.
В траве прошуршал, прокатился по кочке,
Попил у ручья, нагулял аппетит.
Ежиные тропы неровные очень,
А Ёжик бежит. И тихонько пыхтит.
Олени и лоси гуляют вальяжно,
И мечутся зайцы, завидев лису.
Лишь Ёжик спешит по делам своим важным
Тропой незаметной в огромном лесу…
Какой у снега странный, вкусный запах!
И цвет прозрачно - светел и хорош!
Неловкий на своих коротких лапах,
В сугробы длинным носом тыкал Ёж.
И слизывал снежинки осторожно…
На мордочке - живейший интерес:
Покрыт безвкусной массою творожной,
Красив и непривычен зимний лес!
Безмолвен. Все попрятались зверушки,
И, видно, надвигается метель.
Сосульками покрылись нос и брюшко,
Скорее в нору, в тёплую постель!
Но долог и нелёгок путь обратно,
Передохнул минуту на ходу.
Как глазки закрываются приятно!
«Я не усну. Я встану. Я… дой…ду…»
Метель, оставив снежные заносы,
Ушла. А из сугроба, чуть дрожа
Виднелся только чёрный кончик носа
Замёрзшего, усталого Ежа.
Он крепко спал. Вокруг - покой и нега,
Цветные сны кружили не спеша,
И тихо улетала из-под снега
Колючая ежиная душа…
Открыл глаза: а, может, это снится-
Над лесом, возвышаясь в полный рост
Его на тёплой держит рукавице
Лукаво улыбаясь, Дед Мороз.
Обиделся Ёжик - смешной, лопоухий…
А, в - общем, то вышла обычная штука-
Он просто попал под горячую руку,
Когда возвратился хозяин не в духе.
Колючий клубок прошуршал по прихожей,
И в угол забился, как в тёплую нору.
Мордашку склонил с молчаливым укором…
А, впрочем, забавен обиженный Ёжик!
Сопит и косит антрацитовым глазом,
От тяжкого вздоха вздымается спинка.
И, вроде бы, мелкая с виду скотинка,
А тоже имеет и чувства, и разум!
Возможно, трагедия станет уроком,
Но трудно понять бессловесному зверю,
Что может хозяин, которому верил,
Без всякой причины обидеть жестоко.
Топтался в углу, провоцируя жалость,
В пыли извозился по самые уши.
Чихнул и зафыркал, как кошка под душем…
Хозяина сердце от нежности сжалось.
Он взял аккуратно сердитого друга,
Погладил по брюшку, по бархатной коже.
«Прости меня…» Глянул доверчиво Ёжик
И носом потёрся о тёплую руку.
…Мне снится туман на опушке лесной,
Я чувствую запах грибов и малины.
Во сне я живу под огромной сосной-
Я - Ёж с любознательной мордочкой длинной.
Весь день, по делам неотложным кружа,
Сердито соплю на неровных дорожках.
Как много заботы в лесу у Ежа!
Я так устаю на коротеньких ножках…
Опавшие листья на спинке несу,
Чтоб зимнюю нору устроить с уютом,
В клубок собираюсь, заметив лису,
Тревожны и редки покоя минуты!
А если усну на пожухлой траве,
То странные сны в голове проплывают:
Как будто живу я в квартире в Москве,
Спускаюсь в подземку и езжу в трамвае.
Хожу на работу, на рынок, в кино,
Ношу водолазку и джинсы в обтяжку,
Курю сигареты, смакую вино,
И люди меня называют Наташкой.
Где сны, где реальность - уже не поймёшь,
Но ночью еловый преследует запах,
Я снова в лесу. Я - старательный Ёж,
Бегу по тропинке на плюшевых лапах…
Fata viam invenient
(От судьбы не уйти) лат.
Укутан лес покоем снежно-сонным.
В норе, набитой листьями и сеном,
Большой фанат французского шансона,
Мечтает Ёж проснуться Джо Дассеном.
В ритмичном танце двигаться пружинно
С улыбкой сердцееда и кутилы,
Чтоб глупая соседская Ежина
Свой длинный нос уже не воротила.
Развязно, с микрофоном - камышиной,
Явиться ей красавцем - трубадуром,
Чтоб поразить доверчивую дуру
И, наконец - то сделаться мужчиной.
С утра, презрев обязанность жениться -
Мол, не по рангу ищешь кавалера,
Махнуть куда - то в Канны или Ниццу,
Где соблазнить Кристину Агилера.
…А по соседству, в домике под елью,
Ежина спит, во сне мечтая страстно
Проснуться знаменитой топ - моделью,
А лучше, сняться в фильме Тинто Брасса.
Чтоб рядом - мускулистые мулаты,
Их торсы и литые ягодицы…
…Спят звери и в фантазиях крылатых
Иной судьбы желание родится.
Но будет так - проснётся Ёж колючим,
Останется Ежина в прежнем теле.
И, доли не выискивая лучшей,
К другой зиме уснут в одной постели.