Мені наснився сон цієї ночі,
Що ніби-то пливу я у човні
Й крізь марево туману бачу очі
Твої, коханий, милі, дорогі.
Я зупинилась, опустила весла,
І стала приглядатися туди
Де ти стояв, і зовсім, так, не весело…
Благав; 'Кохана йди…'
И ни сюжета, ни развязки.
Все снова с новою весной.
Художник смешивает краски:
Меня с тобой, тебя со мной,
Чей образ, слово, аромат
Мне входят в ноздри, в очи, в уши,
И что изволят, то творят?
Снега последние сминая,
Восходят первые цветы,
И птицы знают, птицы знают,
Что ты есть я, а я есть ты.
А, ВЫ, любите своих родителей?!
Когда от нас уходят дети
Когда от нас уходят дети,
Что остается после них?
На сердце-дюжина отметин,
И клок волос совсем седых,
Ненужная теперь кроватка,
Не выключенный в детской свет…
А я опять играю в прятки
С детьми, которых больше нет:
Они не спрятались за дверью,
И не залезли под кровать.
Дыханье задержу - и верю,
Что нужно тщательней искать:
Качаю черную оградку,
Как колыбель, в сырой земле.
Вы хорошо играли в прятки,
И не найти вас больше мне.
Проснуться б снова на рассвете,
Обняв детей, встречать рассвет.
Когда от нас уходят дети,
То и рассветов больше нет.
***
Ну, целуй меня, целуй,
Хоть до крови, хоть до боли.
Не в ладу с холодной волей
Кипяток сердечных струй.
Опрокинутая кружка
Средь веселых не для нас.
Понимай, моя подружка,
На земле живут лишь раз!
Оглядись спокойным взором,
Посмотри: во мгле сырой
Месяц, словно желтый ворон,
Кружит, вьется над землей.
Ну, целуй же! Так хочу я.
Песню тлен пропел и мне.
Видно, смерть мою почуял
Тот, кто вьется в вышине.
Увядающая сила!
Умирать так умирать!
До кончины губы милой
Я хотел бы целовать.
Чтоб все время в синих дремах,
Не стыдясь и не тая,
В нежном шелесте черемух
Раздавалось: «Я твоя».
И чтоб свет над полной кружкой
Легкой пеной не погас -
Пей и пой, моя подружка:
На земле живут лишь раз!
У нас говорят, что, мол, любит, и очень,
Мол, балует, холит, ревнует, лелеет…
А, помню, старуха соседка короче,
Как встарь в деревнях, говорила: жалеет.
И часто, платок затянувши потуже
И вечером в кухне усевшись погреться,
Она вспоминала сапожника-мужа,
Как век он не мог на нее насмотреться.
- Поедет он смолоду, помнится, в город,
Глядишь - уж летит, да с каким полушалком!
А спросишь чего, мол, управился скоро?
Не скажет… Но знаю: меня ему жалко…
Зимой мой хозяин тачает, бывало,
А я уже лягу, я спать мастерица.
Он встанет, поправит на мне одеяло,
Да так, что не скрипнет под ним половица.
И сядет к огню в уголке своем тесном,
Не стукнет колодка, не звякнет гвоздочек…
Дай бог ему отдыха в царстве небесном! -
И тихо вздыхала: - Жалел меня очень.
В ту пору все это смешным мне казалось,
Казалось, любовь, чем сильнее, тем злее,
Трагедии, бури… Какая там жалость!
Но юность ушла. Что нам ссориться с нею?
Недавно, больная бессонницей зябкой,
Я встретила взгляд твой - тревога в нем стыла.
И вспомнилась вдруг мне та старая бабка, -
Как верно она про любовь говорила!
если ты ничего не скажешь -
значит, занят. дела, дела…
мои пальцы боятся клавиш
и не помнят уже тепла
настоящих, живых касаний,
что никак не могли остыть.
всё нормально. ты просто занят.
по-другому не может быть.
мне бы тоже пора немного
поработать, да всё никак…
от меня никакого проку
этой груде немых бумаг.
этим вордовским белым файлам
и ячейкам таблиц Excell.
ты не пишешь, но всё нормально,
просто некогда, просто лень
говорить об одном и том же:
мол, у нас тут уже зима, -
и не надо, ведь ты не должен,
ведь не ты без меня - с ума.,
ведь не ты без меня по краю,
как по стеночке, мимо всех…
у тебя там зима, я знаю,
и глубокий, глубокий снег.
а у нас не стихает ветер,
а у нас на дорогах лёд.
и никто ни к кому не едет,
и никто никого не ждёт.
и не будет в последней строчке
ничего, что могло в ней быть.
попрощаться. поставить точку.
редактировать.
удалить.
Говорят, что разлука лечит,
Что любую любовь сотрет
А душа, чтоб ей было легче
Быстрo новую изберёт.
Это глупо, это нелепо
Это просто внутренний бред
Представляешь как это скверно
Что тебя со мной рядом нет
И другому не буду я рада
Поняла уже это давно
Видно сердце другое мне надо
Чтоб другого любило оно.
Ты мой сон и мечты, мои мысли.
Я тебя позабыть не могу.
Мне так хочется быть к тебе близко,
Только жаль, что пока не могу…
Ты такой же, как ласковый ветер,
Как луна в облаках и рассвет!
Я хочу только, чтобы ты понял
То, что лучше тебя в мире нет.
Между нами сейчас километры
Но я чувствую душу твою
И мне хочется крикнуть - поверь мне
Я люблю тебя, очень люблю!
Два голоса в трубке любили друг друга,
Лаская словами сознанье в тиши,
Шептала она «напишу тебе, милый!»,
А он отвечал «жду, родная, пиши!»
Два голоса в трубке - симфония счастья,
Порою безмолвный надрывистый крик,
А может быть, это и было причастие
Один материк и другой материк.
Два голоса в трубке - надежда на встречу,
И стон, надрывающий душу в ночи,
«Бери же билет поскорее, я встречу,
Но только, родная, прошу не молчи!»
Два голоса в трубке - почти сновиденье!
Услада и нежность без губ и без рук,
Два голоса в трубке - фантазий безбрежность,
Но только опять километры разлук…
Ты не со мной сейчас, и всё же рядом.
Мне кажется, я чувствую уют
Твоих ладоней, вижу нежность взгляда
И слышу губы, что меня зовут.
Ты далеко, но разве в этом дело?
Душа везде обнимется с душой.
Уносит всё, что столько дней болело,
Лавиной мыслей, связанных с тобой.
Пусть я одна, но ангелом хранима,
Твоя любовь - могучий оберег.
Исчезнет грусть, пройдут несчастья мимо,
И даже время свой замедлит бег.
Уже темно, луна повисла низко,
И я забудусь в беспокойном сне.
Ты был не здесь, но где-то очень близко.
Наверно, просто думал обо мне.
Это важно, когда тебя любят!
Это важно, что любишь ты сам!
Без любви? Нет, рассвета не будет,
А с любовью взлетишь к небесам.
Если сердцем любовь согреваешь,
То в душе к миру сможешь прийти.
Ты, любя, только мудрость познаешь,
Что есть в жизни другие пути.
Улыбаясь любви, просыпайся.
Спать ложась, о любви вспоминай,
А душой повинись и покайся,
Что обидел кого невзначай.
Душу людям отдай безвозмездно,
А обид не храни - это хлам.
Научись всем прощать повсеместно,
Если хочешь прощенным быть сам.
Если правила Божьи усвоишь,
И по жизни с собой пронесёшь,
Одиноким в тоске не завоешь,
И от злобы своей не умрёшь.
А любовь твоя признана будет
К тебе счастьем вернётся она.
Твоей ласки никто не забудет,
И воздастся тебе всё сполна
Я - твоя Несудьба… Ты - моё «не дано»…
Нам рукой бы махнуть И сказать: «Всё равно»…
Только стоит всё ж жить Ради нескольких встреч…
Душу с сердцем свои Обещай мне сберечь…
Пусть любовь не пришла, А коснулась лишь страсть -
Наважденье моё, И моя ты напасть…
Жаль, всю жизнь мне с тобой Рядом быть не дано…
Я - твоя Несудьба… Ты - моё «не дано»…
Давай помолчим.
Мы так долго не виделись.
Какие прекрасные сумерки выдались!
И все позабылось,
Что помнить не хочется:
Обиды твои и мое одиночество.
Душа моя, как холостяцкая комната, -
Ни взглядов твоих в ней,
Ни детского гомона.
Завалена книгами площадь жилищная,
Как сердце словами,
теперь уже лишними.
Ах, эти слова, будто листья опавшие.
И слезы, на целую жизнь опоздавшие.
Не плачь…
У нас встреча с тобой,
А не проводы.
Мы снова сегодня наивны и молоды.
Давай помолчим.
Мы так долго не виделись.
Какие прекрасные сумерки выдались!
Город спит так нежно,
Город спит уныло,
Я иду небрежно
Улицей тоскливой…
Мимо проплывают
Редко так трамваи,
Я все вспоминаю
Прежние печали…
Словно сплю я вместе
С городом своим.
А мечты все с треском
Обратились в дым.
Снова этот скверик,
Солнце фонаря,
Я давно не верю
В то, что ты моя…
И не верил раньше,
Страсть свою тая,
Будь бы чуть постарше -
Я б забыл тебя…
Но могу без боли
Скрыть свои секреты
В серости бетона
И в печали лета,
И могу ночами,
Без конца бродя,
Давними мечтами
Обожать тебя…
Плохо - это когда заебало,
Плохо, когда за окном дожди,
Плохо, это когда ебало
Твое я не вижу в проёме двери
Плохо, когда кончается кофе,
Плохо, когда вместо пива коньяк,
Плохо, когда переходишь дорогу,
А водитель не видит сверкающий знак.
Плохо, когда после длительной пьянки
Утром пора на роботу вставать,
Вновь заполнять какие то бланки,
Ну, а на вечер - снова бухать…
Плохо, когда года летят мимо,
Надежды стирая все в порошок,
Плохо, но «плохо» необходимо,
Без «плохо» - не может быть хорошо!