Спартак был одним из столпов, на которых стояла культура СССР. Наше самосознание, понимание мира и нашего места в нём базировалось не на Рыбке, Дерипаске и Приходьке, а на Спартаке, Гагарине и Маресьеве.
Вообще, только со временем начинаешь осознавать большой, сакральный смысл, скрытый в родных улицах и простых, всю жизнь казавшихся тебе старыми, стенах родного города. Так, к примеру, в любимой Махачкале одна из борцовских школ все ещё носит, кажется, его имя. Впрочем, может, советские дети и не знали, кем он был. Не знали историю рудиария, бросившего вызов всесильному миру не ради денег, славы или власти — а ради миллионов несвободных вокруг. Возможно, не теряли они сон от банальной невозможности уснуть, не узнав, пройдет ли фракиец и его войско по долине смерти, усеянной трупами предшественников? Хватит ли им не только отваги — но и выучки, чтобы выстоять и одержать верх в противостоянии с Римом, чьи легионы сокрушили и стёрли в пыль десятки более храбрых армий, покорили сотни более свободолюбивых народов? Возможно, этого не было. В эпоху пигмеев сложно поверить в существование гигантов, понимаю.
Кто он? С какой стати в нем вообще должно было хватить силы, ума и мудрости, чтобы победить величайшую из всех когда-либо существовавших империй? Владыки Азии и Африки, властелины всего мира даже сейчас, спустя тысячи лет остающиеся примером для подражания. Pax Romana родила Pax Britannica и Pax Americana.
Осознавал ли жалкий раб, с кем он посмел скрестить клинки? Знал ли презренный, чьё господство решил оспорить?!
Знал. Знал, как мог знать только фракиец, не сумевший уже однажды отстоять своего дома.
Знал, как мог знать только бывший легионер, некогда сражавшийся в этих легионах.
Знал, как мог знать только гладиатор, в цирке проливавший кровь своих братьев на потеху покрытому струпьями, утопающему в пороках миру.
Однако за всем этим, за всеми страданиями, всей несправедливостью и ужасом было нечто большее — мечта. Он видел её в воспоминаниях о родной Фракии и в звездном небе Везувия. Видел её в любимой Валерии и маленькой Потумии. Видел её в сотнях тысячах глаз вокруг. Закованных в цепи, но… живых. Мог ли он не обнажить меча?
А вы — могли бы?
***
С течением веков менялось многое — культура и армия с развитием информационных технологий и ядерного синтеза соревновались в умении покорять народы, знаменитое построение «черепахой» сменилось беспилотными дронами, а «граждане» Цезаря заменила «кока-колонизация».
Осталось прежним только страстное каждой кучки новоявленных патрициев объявить свою вотчину «Третьим Римом».
Не изменилось только то, что под страстным желанием «мира по…» — которое витает в воздухе даже сейчас — скрывается банальное и простое желание освятить, обожествить грабеж.
Я знал, чем окончится история еще до того, как взял в руки книгу. В конце концов, «Рим жив, а Спартак — нет.» Да и сам Спартак допускал эту мысль:
Пример для подражания — вот лучшее наследство, которое мы можем оставить потомкам"
И он оставил. Бесконечно мчащийся куда-то мир, мириады каждую секунду пролетающих мимо событий или их имитаций с годами утягивают тебя в трясину. В этой трясине увязают и теряются твои мечты, твоя вера, твои идеалы. В пластмассовом мире пластмассовым становишься ты сам.
История Спартака — это одна из легенд, освещающих жизнь. Долгий ливень, смывающий — пусть на короткое время — с жизни всю грязь. Пример той самой веры и простой, но бесконечно яркой во тьме безвременья мечты. Веры в то, что внутри каждого из нас теплится пламя, способное сжечь мир рабовладения дотла. Мечты о том, что: «воссияет солнце свободы и исчезнет позор рабства на земле!»
Кажется, будто и сейчас, закрывая эту книгу, я слышу рев десятков тысяч гладиаторов, из темной пучины времен, из пылающего, охваченного жаждой свободы мира кричащих:
Свобода жива!"
Жива каждой секундой, когда ты сражаешься с её именем на устах.
Вы нас научили не чувствовать раны
И резать друг друга, как диких зверей.
Судьба гладиатора - быть безымянным
И вам на потеху в бою умереть.
Спартак говорил: нет хозяев в природе,
Клейма от рождения нет ни на ком;
И каждый из нас стал силен и свободен,
И каждый из нас тоже стал Спартаком.
Помпей* беспощаден, а Красс уже близок,
Мы заперты рвом* на огрызке земли,
До Альп* далеко, неприступен Брундизий*,
И к нам никогда не придут корабли.
Рабам не положены гимны и лавры -
Лишь крест* да последняя милость копья,
Но каждый признается честно и храбро:
«Казни меня, консул: Спартак - это я!»
Жена будит с утра мужа:
- Любимый, уже 8!
- Что, ещё один забили?!
После 7−0 под нейтральным флагом должны выступать не олимпийцы, а спартаковцы.
Если вчера спартаковцы были чистыми, значит нечистая их попутала.
О Спартаке известно совсем немного. Никому неизвестно, где он родился, кто его родители, сколько ему было дет, когда он умер. Как он умер - тоже неизвестно. Есть предположение, что его казнили, а может, он умер в бою. Но если о нем ничего неизвестно, то почему уже долгое время его личность вызывает такой интерес…
Предположительно Спартак родился во Фракии (современной Болгарии). О его жизни античные авторы сообщают противоречивые сведения. Согласно одним источникам, он был военнопленным, попал в рабство и был определен в школу гладиаторов в Капуе. По другой версии, фракиец служил наемником в римской армии, затем бежал и, попав в плен, был отдан в гладиаторы.
Спартак отличался физической силой, ловкостью и смелостью, искусно владел оружием. За свои способности получил свободу и стал учителем фехтования в гладиаторской школе. Спартак пользовался огромным авторитетом среди гладиаторов капуйской школы Лентула Батиака, а затем и среди восставших рабов Древнего Рима.
О физической силе Спартака и его умственных дарованиях Плутарх говорил, что «он более походил на образованного эллина, чем на варвара». «Сам великий своими силами и тела и души» - так отзывается о вожде восставших рабов другой древнеримский писатель Саллюстий.
Величайшее в Древнем мире восстание рабов имело под собой самую благоприятную почву. Войны наводнили Италию рабами различных этнических групп галлы, германцы, фракийцы, эллинизированные жители Азии и Сирии… Главная масса рабов была занята в сельском хозяйстве и находилась в крайне тяжелых условиях.
Жизнь римских рабов из-за их жестокой эксплуатации была крайне непродолжительной. Однако это особо не тревожило рабовладельцев, поскольку победоносные походы римской армии обеспечивали бесперебойные поставки дешевых рабов на невольничьи рынки.
Из городских рабов на особом положении находились гладиаторы. Без гладиаторских представлений в Древнем Риме той эпохи не обходилось ни одно празднество. Хорошо обученных и тренированных гладиаторов выпускали на арену, чтобы они на утеху тысяч римских граждан убивали друг друга.
Существовали особые школы, где физически крепких рабов обучали гладиаторскому искусству. Одной из наиболее известных школ гладиаторов находилась в провинции Кампания, в городе Капуе.
Восстание рабов в Древнем Риме началось с того, что группа рабов-гладиаторов (около 70 человек) бежала из капуйской школы после раскрытия в ней заговора и нашла убежище на вершине вулкана Везувий.
Всего же участников заговора под руководством Спартака было больше - 200 человек, но стража гладиаторской школы и города Капуи разгромили заговорщиков еще в самом начале их выступления. Беглецы укрепились на труднодоступной горной вершине, превратив ее в военный лагерь. С долины к нему вела только одна узкая тропа.
К началу 73 года до н. э. отряд Спартака быстро вырос до 10 тысяч человек. Ряды восставших гладиаторов каждодневно пополняли беглые рабы, гладиаторы, разоренные крестьяне провинции Кампания, перебежчики из римских легионов. Спартак рассылал небольшие отряды по окрестным поместьям, всюду освобождая рабов и отбирая у римлян оружие и продовольствие. Вскоре вся Кампания, за исключением городов, защищенных крепкими крепостными стенами, оказалась в руках восставших рабов.
Вскоре Спартак одерживает ряд убедительных побед над римскими войсками, пытавшимися в зародыше подавить восстание рабов и уничтожить его участников. Вершина Везувия и подступы к потухшему вулкану стали ареной кровопролитных боев. Римский историк Саллюстий писал о Спартаке тех дней, что он и его товарищи-гладиаторы были готовы «скорее погибнуть от железа, чем от голода».
Осенью 72 года было полностью разгромлено войско претора Публия Вариния, а сам он чуть не попал в плен, что повергло власти Рима в немалое смятение. А перед этим спартаковцы наголову разгромили римский легион под командованием претора Клодия, который самонадеянно поставил свой укрепленный лагерь прямо на единственной тропе, которая вела к вершине Везувия.
Тогда гладиаторы сплели из виноградной лозы длинную лестницу и ночью спустились по ней с горного обрыва. Римский легион, внезапно атакованный с тыла, был разбит.
Спартак проявил прекрасные организаторские способности, превратив войско восставших рабов в хорошо организованную армию по образцу римских легионов. Помимо пехоты в спартаковской армии имелась кавалерия, разведчики, посыльные, небольшой обоз, который не обременял войска во время походной жизни.
Оружие и доспехи или захватывались у римских войск, или изготовлялись в лагере восставших. Было налажено обучение войск, и тоже по римским образцам. Учителями рабов и итальянской бедноты выступали бывшие гладиаторы и беглые легионеры, прекрасно владевшие различным оружием и боевым построением римских легионов.
Армия восставших рабов отличалась высоким моральным духом и дисциплинированностью. Первоначально командиры всех рангов избирались из числа наиболее опытных и надежных гладиаторов, а затем назначались самим Спартаком. Управление спартаковской армии строилось на демократической основе и состояло из совета военачальников и собрания воинов. Был установлен твердый распорядок лагерной и походной жизни.
О других руководителях мощного восстания рабов в Древнем Риме почти ничего не известно. В истории сохранились только имена Крикса и Эномая, двух, по всей видимости, германцев, которые были избраны восставшими гладиаторами в помощники Спартаку, став военачальниками его армии.
Первые победы восставших рабов нашли широкий отклик. Из Кампании восстание распространилось на южные области Италии - Апулию, Луканию, Бруттию. К началу 72 года армия Спартака выросла до 60 тысяч человек, а во время похода на Юг она достигала, по разным данным, численности в 90 - 120 тысяч человек.
Римский сенат был крайне обеспокоен размахом восстания рабов. Против Спартака были направлены две армии во главе с опытными и прославленными победами полководцами - консулами Г. Лентулом и Л. Геллием. Они надеялись добиться успеха, воспользовавшись начавшимися разногласиями среди восставших.
Значительная часть рабов хотела вырваться из Италии через Альпы, чтобы обрести свободу и вернуться на родину. Среди них был и сам Спартак. Однако примкнувшая к рабам итальянская беднота этого не желала.
В спартаковской армии произошел раскол от нее отделилось 30 тысяч человек под командованием Крикса. Этот отряд восставших (историки по сей день спорят о его составе - были ли это германцы или италики) в битве у Гарганской горы в Северной Апулии был уничтожен римлянами под командованием консула Люция Геллия. Легионеры если и брали в плен восставших, так только для того, чтобы их казнить.
Армия Спартака оказалась сильно ослабленной такой потерей. Однако предводитель восставших римских рабов оказался талантливым полководцем. Воспользовавшись разобщенностью действий наступавших на него армий консулов Г. Лентула и Л. Геллия, он разбил их поодиночке. В каждой битве хорошо организованная и обученная армия восставших рабов демонстрировала свое превосходство над римскими легионами.
После двух таких тяжелых поражений римскому сенату пришлось спешно стягивать в Италию войска из отдаленных провинций. После этих двух больших побед армия Спартака прошла по Адриатическому побережью Италии. Но и как карфагенский полководец Ганнибал, вождь восставших рабов не пошел на Рим, который трепетал перед реальной угрозой появления огромной армии восставших рабов и итальянской бедноты перед своими стенами.
В Северной Италии, в провинции Цизальпинская Галлия, в битве при Мутине (южнее реки Падус - По) в 72 году Спартак наголову разбил войска проконсула Кассия. От Мутины римляне бежали к берегам Тирренского моря. Известно, что Спартак не преследовал Кассия.
Теперь восставшим рабам, мечтавшим обрести свободу, было рукой подать до Альпийских гор. Им никто уже не мешал совершить переход через Альпы и оказаться в Галлии. Однако по неизвестным причинам армия восставших повернула от Мутины назад и, вновь обойдя Рим стороной, пошла на Юг Апеннинского полуострова, держась близкого побережья Адриатического моря.
Римский сенат направил против восставших рабов новую армию, на сей раз 40-тысячную, под командованием опытного полководца Марка Красса, происходившего из сословия всадников и отличавшегося жестокостью при наведении должного порядка в армии. Он получает под свое начало шесть римских легионов и вспомогательные войска. Легионы Красса состояли из опытных, закаленных в войнах солдат.
Осенью 72 года армия восставших рабов сосредоточилась на Бруттийском полуострове Италии (современная провинция Калабрия). Они намеревались переправиться на остров Сицилию через Мессинский пролив на кораблях малоазиатских киликийских пиратов. Скорее всего, Спартак решил поднять на восстание рабов в этой, одной из богатейших, провинции Древнего Рима, которая считалась одной из его житниц. К тому же история этой итальянской области знала немало выступлений рабов с оружием в руках, и Спартак скорее всего был наслышан об этом.
Однако киликийские пираты, побоявшись стать кровными врагами могущественного Рима, обманули Спартака, и их корабельные флотилии не пришли к берегам Бруттии, в порт Регия. В этом же портовом городе морских судов не оказалось, поскольку богатые горожане-римляне при приближении восставших покинули на них Регий. Попытки же переправиться через Мессинский пролив на самодельных плотах успехом не увенчались.
Тем временем армия Марка Красса зашла в тыл восставшим рабам. Легионеры возвели в самом узком месте Бруттийского полуострова линию типичных римских укреплений, которая отрезала армию Спартака от остальной Италии. Был выкопан ров от моря и до моря (длиной около 55 километров, шириной и глубиной 4,5 метра) и насыпан высокий вал.
Римские легионы привычно заняли позиции и приготовились отразить нападение противника. Тому оставалось только одно - или терпеть сильный голод, или с большим риском для жизни идти на штурм сильных римских укреплений.
Спартаковцы сделали единственный для себя выбор. Они пошли на внезапный ночной штурм вражеских укреплений, завалив глубокий и широкий ров деревьями, хворостом, трупами лошадей и землей, и прорвались на север. Но при штурме укреплений восставшие потеряли около двух третей своей армии. Большие потери понесли и римские легионы.
Вырвавшийся из Бруттийской западни Спартак быстро пополнил в Лукании и Апулии ряды своей армии освобожденными рабами и итальянской беднотой, доведя ее численность до 70 тысяч человек. Он намеревался весной 71 года до н. э. внезапным нападением захватить главный порт на юге Италии, в провинции Калабрия - Бриндизий (Бриндизиум).
На захваченных здесь кораблях восставшие рассчитывали беспрепятственно переправиться в Грецию, а оттуда могли легко добраться и до Фракии, родины Спартака.
Тем временем римский сенат послал на помощь Марку Крассу прибывшую морем из Испании воевавшую там против иберийских племен армию полководца Гнея Помпея и крупный воинский отряд под командованием Марка Лукулла, спешно вызванный из Фракии. Войска Лукулла высадились в Бриндизии, встав прямо перед спартаковской армией. Все вместе, эти римские войска превосходили армию восставших рабов.
Узнав об этом, Спартак решил не допустить соединения римских армий и разбить их поодиночке. Однако эта задача осложнялась тем, что армия восставших была еще раз ослаблена внутренними раздорами. От нее во второй раз отделился большой по численности отряд (примерно 12 тысяч человек, не пожелавших уходить из Италии через Бриндизий), который, как и отряд Крикса, был почти полностью уничтожен римлянами. Это сражение произошло вблизи Луканского озера, где победителем оказался Марк Красс.
Спартак решительно повел свою армию численностью около 60 тысяч человек навстречу легионам Марка Красса, как наиболее сильному из своих противников. Вождь восставших стремится удержать в своих руках инициативу в войне против Рима. В другом случае его ожидало только полное поражение и гибель созданной им армии. Противники встретились в южной части провинции Апулия северо-западнее города Таренто в 71 году до н. э.
По некоторым сведениям, восставшие рабы по всем правилам римского военного искусства решительно атаковали римскую армию в ее укрепленном походном лагере. Римский историк Аппиан писал «Произошла грандиозная битва, чрезвычайно ожесточенная, вследствие отчаяния, охватившего такое количество людей».
Перед битвой Спартаку, как военному вождю, подвели коня. Но он, выхватив меч, заколол его, сказав, что в случае победы его воинам достанется много хороших коней римлян, а в случае поражения он не будет нуждаться и в своем. После этого Спартак повел свою армию на легионы Марка Красса, которые тоже жаждали победы над «презренными» в римском обществе рабами.
Битва была очень ожесточенной, поскольку побежденным в ней не приходилось ждать пощады от победителей. Спартак сражался в первых рядах своих воинов и пытался пробиться к самому Марку Крассу, чтобы сразиться с ним.
Он убил двух центурионов и немало легионеров, но, «окруженный большим количеством врагов и мужественно отражая их удары, был, в конце концов, изрублен в куски». Так описывал его гибель знаменитый Плутарх. Ему вторит Флор «Спартак, сражаясь в первом ряду с изумительной отвагой, погиб, как подобало бы только великому полководцу».
Армия восставших после стойкого и поистине героического сопротивления была разбита, большая часть ее воинов пала смертью храбрых на поле брани. Легионеры не даровали жизни раненым рабам и по приказу Марка Красса добивали их на месте. Победители так и не смогли найти на поле битвы тело погибшего Спартака, чтобы тем самым продлить свое торжество.
Около 6 тысяч восставших рабов бежали из Апулии после понесенного поражения в Северную Италию. Но там они были встречены и уничтожены испанскими легионами Гнея Помпея, который как ни торопился, но так и не успел к решающему сражению. Поэтому все лавры победителя Спартака и спасения Древнего Рима достались Марку Крассу.
Однако с гибелью Спартака и разгромом его армии восстание рабов в Древнем Риме не закончилось. Разрозненные отряды восставших рабов, в том числе и воевавших под знаменами самого Спартака, в течение нескольких лет еще действовали в ряде областей Италии, в основном на ее юге и Адриатическом побережье. Местным римским властям пришлось приложить немало усилий для их полного разгрома.
Расправа победителей с захваченными в плен восставшими рабами была жестокой. 6 тысяч пленных спартаковцев римские легионеры распяли вдоль дороги, ведущей из Рима в город Капую, где находилась гладиаторская школа, в стенах которой Спартак и его товарищи составили заговор с целью освобождения себя и множества других рабов Древнего Рима.
Восстание Спартака глубоко потрясло Древний Рим и его рабовладельческий строй. Оно вошло в мировую историю как крупнейшее восстание рабов во все времена. Это восстание ускорило переход государственной власти в Риме от республиканской формы правления к императорской.
Созданная Спартаком военная организация оказалась настолько крепкой, что в течение длительного времени могла с успехом противостоять отборной римской армии. Образ Спартака нашел широкое отражение в мировой художественной литературе и искусстве.
Выдавил из себя раба и назвал его Спартаком.