И как-то встретилися вновь Влюбленность, Дружба и Любовь.
Сидели вечерком, чаИ гоняли, под мирный треск свечей о жизни рассуждали…
Дружба — младшенькой была. Любопытна и смела; сомнений нет; полна отваги и за друзей готова шпаги скрестить бесспорно, лишь потом на помощь к разуму взывала: сама вопросы задавала, сама на них и отвечала; то радовалась, то обижалась; гордилась и безмерно злилась… И совладать с собой не в силах, не мешкая в своих порывах — за всех горою иль с обрыва… готова голову сложить за тех, с кем суждено дружить.
Влюбленность средняя была — неугомонна, весела, немного с нравом чумачеччим блондинка в розовых очечах; готова выстлать всё цветами, всем головы забить мечтами и грезить о мечтах стихами… Подруга с вечно пьяным взглядом, со страстным взбалмошным укладом…
Романсы пела и ревела, стихи читала — хохотала, и танцевала. танцевала и о любви большой мечтала да так спонтанно безрассудно, доверчиво, порой абсурдно.
Уж вечер к ночи. Незаметно во мгле растаял лучик света.
Свеча погасла догорев. Подруги смолкли наконец и с замиранием сердец, заждАлись от Любви ответ.
Любовь строга, горда, печальна, улыбку урашает тайна, печать молчанья на лице и взгляд заботливый и нежный; в прищуре мудрости безбрежье, величие через одежды подчеркивают гордый стан, в руках тепло людского счастья, что согревает в день ненастный…
Лица коснулся лунный свет… в глазах таинственности след, молчанье сковывало губы — лишь нежный взгляд в ответ подругам… Во взгляде том застыла вечность и судеб наших скоротечность… в годах растратится беспечность, Влюбленность вырастет однажды, а Дружба подрастратит важность. Любовь же призвана на веки беречь что ценно человеку.
Вот так и мы, без лишних слов, должны хранить свою Любовь.
Жила была царевна-лягушка, непохожая на других. Хотя она и была всё время в онлайн, но принцы не могли разглядеть в ней царевну. Так повелось, что превратиться в царевну она могла только, если бы её принц полюбил. А каждый
принц ставит во главу угла себя самого. Каждый считает, что все должны смотреть на вещи так же, как и он сам. Сказка ложь, да в ней намёк, добру молодцу урок:
если ты не будешь учитывать, что все люди устроены по-разному, ты неизбежно погрязнешь в стрессах, раздражении, разочаровании и недоверии и не встретишь ту прекрасную царевну.
В некотором Лесном Царстве, в некотором государстве, жил-поживал один Лесной Царь. И была у него прекрасная дочь: Царевна Лесничка. Когда пришло время выдавать её замуж, созвал Лесной Царь всех Лесных красавцев и сказал дочери:
- Выбирай! На кого укажешь, тот и будет твой. Навечно.
Оглядела всех Лесничка, но ни на кого сердце не дрогнуло.
- Не люб мне никто, Батюшка. Ни с кем я не смогу жить в счастии.
Рассердился Лесной Царь, ударил посохом об земь и превратил свою дочь в цветок. Закопал его глубоко в землю и сказал:
- Лежать тебе в земле до тех пор, пока не придёт тот, кто сможет вызволить тебя из плена.
А рядом, с Лесным Царством, находилось Королевство, а у короля был сын. И пришло время женить Королевича. Созвал Король всех самых красивых девушек со всего Королевства и сказал сыну:
- Выбирай! На кого укажешь, та будет твоя. Навечно.
Оглядел всех девушек Королевич, но не дрогнуло его сердце.
- Ни одна мне не люба, Батюшка. Ни с одной я не смогу жить вечно.
Позвал Король бабку-Ведунью и спросил у неё, где можно найти Королевичу невесту. И ответила Ведунья:
- Рядом с вами находится Лесное Царство. В этом Лесном Царстве находится поляна, где растут диковинные цветы. И среди них спрятан заколдованный цветок. Этот цветок дочь Лесного Царя - Лесничка. Отец её за непослушание превратил в цветок, а где он находится, я не знаю. Найдёт твой сын её, значит быть им вместе.
И пошёл Королевич в Лесное Царство, нашёл поляну с диковинными цветами. А цветов видимо-невидимо. Стал ходить Королевич между цветами, искать. А цветы протягивали ему свои тонкие ручки:
- Сорви меня. Сорви.
Подошёл Королевич к одному цветку, к другому, к третьему. Молчит сердце…
Так он ходил целый день, уже темнеть стало. Устал сильно Королевич. Сел он на поляне возле раскидистой сосны и заплакал горькими слезами.
И, вдруг… О, чудо! Земля зашевелилась перед ним и появился цветок невиданной красоты. Задрожал Королевич, затрепетало его сердце. Сорвал он бережно цветок, прижал к сердцу и поцеловал его. И появилась перед ним девушка, такой красоты, что ни в сказке сказать, ни лесной веточкой описать. Они обнялись, взялись за руки и пошли к Королю за благословением.
И была пышная свадьба и было много гостей. Я на той свадьбе не была, но очевидцы рассказывали, что счастливее этой пары они ещё никогда не видывали.
Вот и сказочке конец, а кто прочитал, тот молодец!
Куда уходит любовь? - спросило маленькое счастье у своего отца.
- Она умирает, - ответил отец. Люди, сынок, не берегут то, что имеют. Просто не умеют любить!
Маленькое счастье задумалось: Вот вырасту большим и стану помогать людям! Шли годы.
Счастье подросло и стало большим. Оно помнило о своём обещании и изо всех сил старалось помогать людям, но люди его не слышали. И постепенно Счастье из большого стало превращаться в маленькое и чахлое. Очень оно испугалось, как бы совсем не исчезнуть, и отправилось в дальний путь, чтобы найти лекарство от своего недуга.
Долго ли коротко ли шло Счастье, не встречая никого на своём пути, только стало ему совсем плохо. И остановилось оно отдохнуть. Выбрало раскидистое дерево и прилегло. Только задремало, как услышало приближающиеся шаги.
Открыло глаза и видит: идёт по лесу дряхлая старуха вся в лохмотьях, босая и с посохом.
Кинулось счастье к ней:
- Присаживайтесь. Вы, наверное, устали. Вам нужно отдохнуть и подкрепиться. У старухи подкосились ноги, и она буквально рухнула в траву. Немного отдохнув, странница поведала Счастью свою историю:
- Обидно, когда тебя считают такой дряхлой, а ведь я так ещё молода, и зовут меня Любовь!
- Так это вы Любовь?! поразилось Счастье. Но мне говорили, что любовь это самое прекрасное из того, что есть на свете! Любовь внимательно взглянула на него и спросила:
- А тебя как зовут?
- Счастье.
- Вот как? Мне тоже говорили, что Счастье должно быть прекрасным. И с этими словами она достала из своих лохмотьев зеркало. Счастье, взглянув на своё отражение, громко заплакало. Любовь подсела к нему и нежно обняла рукой.
- Что же с нами сделали эти злые люди и судьба? - всхлипывало Счастье.
- Ничего, - говорила Любовь, - Если мы будем вместе и станем заботиться друг о друге, то быстро станем молодыми и прекрасными.
И вот под тем раскидистым деревом Любовь и Счастье заключили свой союз никогда не разлучаться. С тех пор, если из чьей-то жизни уходит Любовь, вместе с ней уходит и Счастье, порознь их не бывает. А люди до сих пор понять этого не могут.
Однажды я сидела на бережку пруда, любовалась природой, смотрела на солнечную рябь, колышущуюся по поверхности, наблюдала за смелыми чайками, ныряющими за рыбкой, на плавающих уточек… И тут до меня долетел тёплый ветерок. Он-то мне и рассказал эту сказку про то, как две берёзки, что росли неподалёку, полюбили этот пруд, и что из этого получилось…
…Выросли на бережку пруда две березки. Одна краше другой. Одна другой стройнее. И полюбился им этот пруд. Смотрят берёзки на него, глаз не могут отвести. Одна склонилась над гладью и смотрит, смотрит на своё отражение.
-Какой красивый пруд, - говорит первая. -Какая я красивая в нём, посмотри.
Другая ей отвечает:
-Да, пруд наш очень красивый. Смотри, как переливается его вода, как перебегают солнечные лучики от берега к берегу. Как он отражается на моих листочках, и они переливаются вместе с ним. А ветерок колышет мои листочки, и кажется, как будто я вместе с его серебряными водами, перебегаю от берега к берегу.
-Да нет же, - говорит другая. -Ты наклонись пониже к нему. Там, в его глубине - я. Ну, глянь же.
-Я вижу, как пруд дарит мне своё сияние, и как я сияю вместе с ним, - отвечает ей другая берёзка.
-Вот упрямица! Не он на тебе отражается, а ты в нём. - Настаивала первая. Наклонись же к нему. Посмотрись в него.
-А мне не надо наклоняться, чтобы увидеть его красоту. Я вижу, как рыбки в его водах играют друг с другом. Как лягушки прячутся за камышами. Как стрекозы парят над его водами. Я вижу, как проплывают облака по нему, как всё вокруг отражается в нём… - Ответила той берёзка.
И каждая осталась при своём. Только та - первая берёзка, что клонилась всё ниже и ниже к водам пруда, разглядывая себя, однажды сломалась, и утонула в его водах. А вторая до сих пор стоит рядышком с любимым прудом, и отражает свет его на своих листочках.
Вот такую сказку рассказал мне ветерок однажды, когда я сидела на бережку красивого пруда, и любовалась им…
Рядом с кактусом поставили красивую нежную фиалку и кактус влюбился. Он пытался её обнять, но фиалке было больно, она отодвинулась подальше, чтобы кактус не мог к ней прикоснуться… И кактус заплакал…
- Ну почему я - кактус? И стал сохнуть от любви. А через несколько месяцев - зацвёл… Расцветший цветок потянулся к фиалке. Они обнялись… Так они и стоят до сих пор - рядом… Уже много-много лет…
Ржавый гвоздь, заколоченный в стену, и эта ненавистная цепь, которая давила, не давая вздохнуть, - какие мучения она причиняла ему… Облако посмотрело в небо - там так свободно, легко меняя формы, проплывали его братья… Смутно, но и оно помнило эту легкость… В который раз оно собралось с силами и с разбега устремилось в небо, ощущая ветер… Оглянулось и сжалось, предчувствуя рывок… Железные звенья ударились друг о друга и с силой потянули его назад…
- Сидеть! Место! - раздалось громкое бульканье. Облако заскулило и прижалось к земле.
- Сколько тебя ни корми, ты все равно в небо… Все в небо… Гадость какая… Вот сейчас затянем твое Небо брезентом… И я из-за тебя закипел… Закипел - значит, будем пить чай, - прокричал Самовар и строгим взглядом окинул свои владения.
Тихо… Он дернул за Шнурок, Шнурок пискнул:
- Нельзя ли поаккуратней?
- Нельзя ли! С вами и так церемонишься, а в ответ неблагодарность только получаешь - зови всех, и небо закрой, наконец-то, этим, как его… брезентом…
Он подошел к дубовому столу. Белоснежная Скатерть в цветочек, фарфоровые Чашечки на Блюдечках и Чайничек в горошек.
- Хорошо! Фух!
Приподнял крышечку, наклонился и налил кипяток в Чайничек. Чайничек вспотел, заморгал всеми горошинами, но промолчал.
- Дорогой мой, что-то вы сегодня не в духе - никак Облако опять дергается?- послышался сзади приятный голос.
Самовар оглянулся, и увидел Швабру Без Тряпки, которая выбирала за столом место поудобней.
- Да, ну его… подергается и перестанет, тут дела посерьезней: говорят, «Что-то» надвигается!
- Что надвигается?
- Я же говорю «Что-то» надвигается, понимаешь?
- Не может быть! Хотя, чему я удивляюсь? Я всегда говорила, что «Что-то» не дремлет! И давно уже надо было с этим «Что-то» что-то делать! - закричала Швабра Без Тряпки и вскочила с места.
- Да, ну, что же Вы кричите так, дорогая? Успокойтесь, сядьте, сейчас все соберутся, и будем решать. Вон уже и Погремушка идет - за версту слышно.
- Эге-гей! Иду-иду!
- Да, слышим-слышим.
- Ну, как вы тут, без меня? О! И Швабрина здесь! Здрасте-здрасте. Че, кислые такие? Может, кому по голове настучать? Так не вопрос! - протараторила Погремушка, наливая себе чай в Чашечку. Чашечка подпрыгнула, разливая бурую жидкость на белоснежную Скатерть.
- Нифигасе! Ну, ты посмотри, распрыгалась! - возмутилась погремушка, и стукнула Чашечку об Блюдце.
- Как бы нам по голове не настучали, - буркнул Самовар.
- Это кто такой смелый? - удивилась Погремушка, и оставила, наконец, чашечку в покое.
- «Что-то» надвигается, - прошептала Швабра Без Тряпки.
- Нифигасе! - икнула Погремушка.
- Нифигасе-нифигасе, чего делать будем? - Самовар обошел вокруг стола - И где все? Пока дождешься…
- Ну, предположим, я уже здесь давно, просто вида не подаю, - сказал Блуждающий Ух, выглянув из-под скатерти…
- Да, ты всегда тут, - засмеялась Погремушка и заглянула под Скатерть, - че прячешься? Слушает он, слушает - знаем мы, что ты слушаешь.
- Вот-вот! Слушает, а потом этому «Что-то» доносит, - пропищала Швабра Без Тряпки, - и прячется еще здесь, а потом тряпки пропадают.
- Да, будет вам, уважаемая! Вы свою тряпку еще при переезде потеряли, а теперь кто-то виноват, -пробурчал Блуждающий Ух.
- Не кто-то, а «что-то». Посмотрим еще, где вы слушать будете, когда оно появиться.
- У! Какие эмоции! Я ничего не пропустил? - спросил АдэкаЛон, протягивая Швабре букет ромашек.
- Какая прелесть! Вы, как всегда, очень галантны!
- Ну, что Вы, что Вы! Это привычка, знаете ли… Вот раньше бывало…
- Про галантность и привычки мы уже сотни раз слышали. Я вас разве для этого звал? - начал закипать Самовар. - Вы еще вспомните как вы от скуки подожгли собственную упаковку и еще что-то, кстати… А не было ли это что-то от «Что-то»…
- Вот-вот! Я всегда говорила не «Русским лесом» пахнете, товарисч! - прогремела Погремушка.
- Да, я всегда с вами, чего накинулись? Я что, сказал что-то не то? - обиделся АдэкаЛон, все не решаясь присесть.
- Я конечно, извиняюсь, но не слишком ли часто вы повторяете это «Что-то»? - подозрительно, знаете ли, - пробурчал Блуждающий Ух из-под Скатерти.
- Дорогие мои! Дорогие мои! Поздравляю вас с этим прекрасным днем! Как замечательно, что мы собрались за этим столом! - послышалось вдалеке.
- О! Поздравительная Открытка тренируется, - скривилась Швабра Без Тряпки, - А без нее никак нельзя было?
- Сказали всех позвать - я и позвал, - пропищал Шнурок.
- Нифигасе! Он еще и разговаривает! Кх-кх! - подавилась чаем Погремушка и закатилась под стол, - Кх-кх!
- Хватит кашлять! Вы мне мешаете слушать! - возмутился Блуждающий Ух.
- Дорогие мои! Дорогие мои! Поздравляю вас с этим прекрасным днем!
- Ну, началось! Чему вы радуетесь? Тут «Что-то» надвигается, а вы - «поздравляю»! - закричала Швабра Без Тряпки.
- Перестаньте! Не хватало нам тут всем переругаться! Этого «Что-то» и добивается! - закипел Самовар, - Сейчас кипятка добавлю, все выпьем по Чашке, успокоимся и все обсудим.
Стало тихо… Из-под стола доносилось слабое покашливание…
Самовар налил кипяток в Чайничек и сел в главе стола.
- Итак, для начала, я хочу все рассадить по местам. Погремушка, это и Вас касается, - строго сказал Самовар.
Заскрипели стулья, все, молча, расселись по местам и взяли со стола Чашечки.
- Я думаю, вы уже поняли, по какому важному делу мы собрались: «Что-то» надвигается…
- Да ничего не надвигается! Кого вы слушаете? Переливаете из Чашки в Чашку одно и то же! - закричало Облако, натягивая цепь изо всех сил, чтоб дотянуться до стола. - Оглянитесь! Вокруг куча хлама, дышать нечем! - хрипело оно.
Самовар дернул за Шнурок, - реши по-тихому.
- Понятно, - пискнул Шнурок.
- Ах! Какая милая глупость. Поздравляю Вас, Облако - надеюсь, когда Вас расчленят, Вам будет приятно, - улыбнулась Поздравительная Открытка и отсербнула из чашечки непонятного цвета жидкость.
- А вы говорили «Что-то» надвигается! Да, оно уже давно тут корни пустило! Полоть! Только полоть! - закричала Швабра Без Тряпки.
- Я тоже так думаю, но нужно придумать что-то поизысканней. А то полоть, знаете ли, как-то старо и скучно, - сказал АдэкаЛон.
- А я думаю, полоть - самое то! Только сначала по голове настучать! - загремела погремушка.
- Что Вы молчите, дорогой? Поздравляю Вас, Вы очень выдержанны, - обратилась Поздравительная Открытка к Самовару.
- Буду я еще отвлекаться по пустякам. Было Облако, нет Облака… Кто заметит…
- А! Облако само улетело! - пропищал Шнурок.
- Как это само? Нет, уж извините, цепи у нас крепкие.
- В том то и дело - цепь целая, а Облака нет, - почти плакал Шнурок.
- ААА! Вот оно! - заверещала Швабра Без Тряпки и кинулась бежать.
- Что оно? - испугалась Поздравительная Открытка и залезла под стол.
- Что-то! - истерически прокричала Погремушка.
Всех охватила паника. Самовар закипел и вместо слов издавал только протяжные звуки, охая и ахая…
И только Облако улыбалось, глядя на них с высоты. Выше и выше поднималось оно, рассматривая еле заметные точки на фоне бесформенной кучи.
По небу нежно-голубому,
Плывут, как лодки, облака.
Сияет солнце по-другому,
Сквозь их перину проходя …
Лежит, закрыв глаза девчонка,
На облаке, согретая лучом.
Она не спит, но дышит очень тонко,
В душе ей весело и всё ей не почем …
Вдруг встрепенувшись, вниз она глядит:
Под ней луга, деревья, полная река.
И парень молодой, он на плоту сидит,
Её заметил, к ней, его протянута рука…
Журавль мимо девушки парит,
Его послать за парнем захотела …
И камнем птица, в низ летит,
Да быстро так, что дева побледнела …
И вот парнишка на спине у журавля -
Послание девы, он сразу понял.
Да… Сверху так мала Земля
И он покрепче, шею птицы обнял.
Подул внезапно ветер злой,
Он облака погнал быстрей.
Журавль устал, он сам не свой,
Кричит: «На шею не дави, злодей ! "
А девушка не знает: как ей быть?
С досады, даже слёзы навернулись,
Но не пристало, принцессе ныть,
Хотя в душе, уже огни любви проснулись.
Всё реже взмахи крыльев - журавль изнемог…
И парень прыгнул, закрыв глаза …
О чудо ! Ему взлететь, порыв души помог,
Пробила сердце - девичья слеза !
Уж тут он быстро облако нагнал.
Лицом к лицу здесь встретились они.
Ей руку, с нежность, поцеловал …
Его глаза «кричали » о любви !
Тихонько облако летит себе, летит…
Они на нём давно, уж рядышком лежат,
От треволнений дня принцесса спит
И на неё, парнишка смотрит «не дыша «…
Ну вот уже под ними океан,
Своею красотой манит…
И вдруг, не гадан и не ждан:
Прекрасный остров там лежит.
Так захотелось сразу отдохнуть,
Увидеть этот райский уголок.
И облако снижается к нему,
На солнечно-зелёный островок.
Спустились с неба - словно Боги!
На милую поляну, с душистыми цветами…
Сейчас вдвоём - они не одиноки,
Её он держит крепкими руками !
Вот облако растаяло в дали,
Но их любовь одна волнует …
Лежат в траве густой, одни,
Лишь иногда поляну, зверь какой минует.
Конца у этой сказки - не бывает !
Здесь свой создали, в душах, островок.
Сама судьба им помогает,
Такой любви - не важен срок !
Пусть ночь накроет облаком любви,
Пусть сказка эта снова повторится.
Пусть не уснем мы снова до зари,
Я так хочу в тебе лишь растворится.
Сегодня утром Тростинка почувствовала себя очень неуютно. Дул сильный и прохладный ветер, она гнулась под его напором, раздетая и несчастная. Два листочка, которыми обычно она прикрывалась, сломались. Она безуспешно пыталась поднять их с земли, но ей никак не удавалось это сделать. Ей стало зябко, обидно и стыдно. Мимо пролетали расфуфыренные бабочки в богатых бархатных нарядах. За ними - стрекозы, украсившие крылья модной органзой, и, громко трещащие «моторами», жуки-вертолёты. Для передышки они садились на её прекрасную небольшую головку с пушистой причёской. У беззащитной Тростинки прогибалось тонкое стройное тело от непогоды и незваных гостей. Поплакав над своей несчастной долей и одиночеством, Тростинка уснула.
Разбудило раннее утро. Она поняла: - «Что-то изменилось, похоже - потеплело».
Открыла глаза и… не поверила им. Её обнаженное тело оказалось одето в тончайшие кружева. Они её грели, украшали и защищали от назойливого ветра, ещё вчера бесстыдно ощупывавшего её плечи и тонкую талию. Она заметила, что все насекомые теперь обходили её стороной, они боялись сесть ей на голову в кружевной шапочке. Легкомысленные Одуваны, гордящиеся своими солнечными головками, усатый Молочай и напыщенные Кашки, спрашивали:
- Кто подарил тебе такое дорогое платье? Не французские ли это кружева?
Тростинка-Травинка, удивленная сама, с загадочной улыбкой молчала. Она была горда своим новым нарядом и стояла, пританцовывая на солнышке.
Вдруг, откуда ни возьмись, появилось и стало приближаться чёрное пузатое существо с маленькой головкой. От страха её всю передёрнуло, она сжалась от неприятного предчувствия.
- Ну как, Тростиночка-Травиночка, согрелась? Это я, Паук, подарил тебе такое теплое красивое платье, чтобы ты не страдала от непогоды, не боялась дождя и ветра. Оно непромокаемое, сделано по моим личным новейшим технологиям. Вода, которую ты будешь пить, пойдет чистая и прозрачная, просочившись через мои фильтры.
Соседи перестали фыркать, хотя им тоже не понравился с первого взгляда Паук. Теперь они завидовали Тростинке, перешептывались между собой, сплетничая. Для Тростинки Паук превратился из неприятного существа… в милого, доброго и нежного друга. Он приходил каждый день и дарил ей по новому необыкновенному платью или украшал и обновлял вчерашнее. Если случайно кто-то из неопытных насекомых запутывался в кружевах Тростинки-Травинки, Паук сам «разбирался» с ними. А потом мгновенно превращал дырочку в паутинке, что сделала жертва, в кружевной цветочек.
Наступила осень. Дважды Одуваны потеряли свои прически, сначала сказочные, солнечно-желтые, потом воздушные, белые и пушистые. Стояли, огорченно держась за толстые щеки и поглаживая свои лысые головы. Они расстраивались, что вслед за Молочаем им надо срочно уходить в корни, чтобы возродиться на следующий год. Все соседи спешно покидали друзей и уходили в землю.
Тростинка начала мерзнуть и отчаиваться, потому что ветер становился невыносимо холодным. Внезапно вернулся её друг Паук, который обходил свои владения, собирая добычу, попавшуюся в его искусные дальние сети. Он успокоил Тростинку и сказал:
- Дорогая Тростинка, я так полюбил тебя, что никогда не брошу. Хочу остаться с тобой на всю жизнь. Прошу твоей руки, выходи за меня замуж.
Она уже собиралась заплакать, испугавшись, что он пришел с ней попрощаться. Ей не хотелось остаться одной и погибнуть молодой и красивой… Слова Паука тронули её сердце, он стал казаться ей красивым сказочным Принцем. Она успокоилась и согласилась.
Паук преподнес ей свадебный подарок в кружевной шкатулке. Тростинка обрадовалась. Она любила его подарки и с любопытством открыла её. В ней находился нектар, который жених собрал, чтобы угостить её. Он достал из-за спины и преподнес ей паутинное, искусно сделанное обручальное колечко. Тростинка от счастья не знала, что и сказать.
Жених осторожно, чтобы не повредить ей шубку, в которую он превратил все платья, сплетенные за лето, примостился у неё на груди. Обнял всеми лапами и сладко заснул. Его пушистый живот, наполненный шерстяной тёплой нитью, согревал Тростинку не хуже свитера.
И она, довольная и счастливая, полакомившись нектаром, тоже задремала.
Зима прошла. Весеннее солнце растопило снег, который укрывал их всю зиму, согрело землю и разбудило Тростинку с Пауком. Она проснулась обновленной, ещё более прекрасной. Паук бережно и с любовью стал плести ей новый наряд, украсив платье кружевными дырочками, как в том году, но с новыми цветочками. Оно блестело, переливаясь на солнце капельками росы.
Оживая, просыпались старые знакомые. Выходя из корней, они радовались встрече с прошлогодними друзьями, восхищались верностью Паука и красотой Тростинки. Она стояла гордая, счастливая и довольная тем, что ей так повезло в жизни. А у Паука от любви и счастья, тоже сменился наряд. На спинке выступили красивые полоски и пятнышки, разукрасились волоски на его пузатом животике и восьми лапах.
Соседи Травинки вполголоса шуршали:
- ЛЮБОВЬ ВСЕХ ДЕЛАЕТ ДОБРЕЕ, СЧАСТЛИВЕЕ И КРАШЕ.